( Не ) нужная истинная маршала драконов

45. Битва

Лианы вспыхнули и обратились в пепел. В проеме, заливая все вокруг алым светом, стоял дракон. Нечто искаженное, уродливое. Чешуя его была покрыта язвами, из пасти капала черная смола, а глаза пылали слепой, безумной ненавистью. Скверна.

Он был меньше Харда, но его ярость была осязаемой, давящей волной. Он низко склонил голову, пытаясь втиснуться в пещеру, и издал хриплый, шипящий рык.

Инстинкт кричал мне бежать, спрятаться вглубь пещеры. Но ноги будто вросли в каменный пол. Тот самый баланс, тот самый покой, что я только что обрела, дрогнул, затопленный адреналином и страхом.

Не бойся,– эхом прозвучали в голове слова Ариэля.Прикоснись к тени.

Я закрыла глаза на долю секунды. Отбросила панику. Вдохнула. Инырнулавнутрь себя, к тому самому дикому, теплому источнику – силе скверны, что была теперь частью меня.

Я не пыталась ее подавить. Не пыталась ее контролировать. Я просто...призналаее. Позволила ей течь через меня.

Я открыла глаза и вытянула руку перед собой, не для щита, а как бы умоляя остановиться. Я не произносила заклинаний. Я просто захотела, чтобы он остановился. Чтобы та же самая сила, что двигала им, услышала во мне родственную стихию и замерла.

Из моих пальцев не хлынул свет и не брызнул лед. Воздух передо мной просто... загустел. Завибрировал. Заполнился невидимыми частицами чего-то липкого и плотного, словно паутина.

Дракон-скверна замер на полшаге. Его безумные глаза сузились, пытаясь понять препятствие. Он ткнулся мордой в невидимый барьер и отшатнулся с яростным воплем, словно обжегся. Барьер не был твердым – он был вязким, поглощающим его ярость, как болото.

Это сработало. Ненадолго, может быть, но сработало!

Но триумф длился мгновение. Снаружи донесся новый рев – на этот раз чистый, яростный и до боли знакомый. Черная молния ударила в бок сквернодракону, отшвырнув его от входа в пещеру.

Хард.

Он влетел на поляну, весь в дыму и ярости, его черная чешуя была испещрена сажей и темными подтеками, но глаза горели чистым, неукротимым гневом. Он был прекрасен и ужасен в своей силе.

Два дракона схлестнулись с грохотом, от которого содрогнулась сама пещера. Когти, зубы, клубы пламени и черного дыма.

Я стояла на пороге, завороженная и парализованная этой битвой. Моя маленькая победа оказалась каплей в море.

– Госпожа! Назад! – крикнул Иоган, но его голос потонул в реве.

Я не могла просто смотреть. Я чувствовала каждое движение Харда, каждую его боль, каждый всплеск его силы. И я чувствовала чужую, липкую ярость скверны, которая пыталась его поглотить.

Мое сердце бешено колотилось.

И тогда я поняла. Я не могла сражаться как дракон. Но я могла сделать то, что умела только я. Я моглауравновесить.

Я снова закрыла глаза, отключившись от ужаса происходящего. Я нашла внутри себя обе силы. Я не стала их сталкивать. Я позволила им встретиться, смешаться в единый поток.

На этот раз, когда я открыла глаза и протянула руки, навстречу сражающимся, из моих ладоней хлынуло нечто иное. Не свет и не тьма. Не лед и не огонь. Это была волна чистой энергии.

Она не ударила и не сожгла. Она обволокла их обоих.

Черный дракон вздрогнул. Его движения стали четче, яростнее, будто его силы удвоились. Его пламя вспыхнуло ярче, сжигая слизь на чешуе противника.

Дракон-скверна завыл – но уже не от ярости, а от боли и смятения. Ядовитый туман вокруг него стал редеть, язвы на чешуе затягивались на глазах, обнажая здоровую, но измученную плоть. Я не уничтожала скверну – я выжигала ее болезненное влияние, возвращая дракона к его исходному, природному состоянию. К его собственной, не оскверненной силе.

Это было исцеление. Жестокое и болезненное.

Изможденный, обессиленный дракон рухнул на землю, издав хриплый, но уже лишенный безумия стон. Он был слаб, но жив. И чист.

Хард, тяжело дыша, опустился рядом, его огромная голова повернулась ко мне. В его глазах, еще полных боевой ярости, читался шок. Непонимание.

Тишина, наступившая после битвы, была оглушительной. Воздух пах пеплом и… зеленью, пробивающейся сквозь выжженную землю.

Я стояла, дрожа всем телом, силы покидали меня. Перед глазами поплыли темные круги.

Последнее, что я увидела, прежде чем сознание уплыло в черноту, – как Хард в человеческом облике, весь в крови и саже, стремительно пересекал поляну, его лицо искажено ужасом не за себя, а за меня.

Его руки поймали меня, прежде чем я рухнула на камни.

– Миранда! – его голос прозвучал хрипло и отчаянно. – Что ты наделала?!

Но я уже не слышала ответа. Мир поглотила тьма, но на этот раз – не скверна, а блаженное, спасительное забытье.