Новые горизонты

Глава 2

12 марта 1995 года. Калачеевская область. г. Камск. Раннее утро.

Алексей видел во сне настройку оконечного каскада своего детища — усилителя мощности на металлокерамическом триоде. Только уж очень реальным был этот сон. Вот он полез докрутить-дотянуть отвод катушки индуктивности, дико нарушив технику безопасности — не выключив высокое напряжение 3 киловольта… Вот стоящий за ним напарник, неловко согнув левую ногу, пытается перешагнуть через него и… падает прямо ему на спину… Потом словно тысячи иголок впиваются в тело Алексея… Он резко вскакивает и просыпается.

Оглядывает комнату и с удивлением обнаруживает, что общая обстановка в ней далека от прежней. Старый допотопный приёмник, скорее всего ламповый, да ещё в таком громоздком корпусе, стоит на окне. Этот вид дополняют старинные занавески. Выцветшие и пожелтевшие от времени, они создают вид винтажного жилья. Стол, стулья и коврики (домотканые!) окончательно указывают на кардинальную смену времени. Глотов помотал головой, стремясь сбросить наваждение, но мозг мгновенно ответил резкой болью. Алексей охнул. Сбросив одеяло, он с удивлением увидел себя в серой майке и синих трусах. Затем почувствовал дискомфорт в левой руке, глянул на неё и остолбенел — до локтя вместо руки находился протез. Чёрный лакированный протез из мягкого пластика. Каким-то чутьём он ощутил на своей голове что-то непонятное, правой рукой определил диковинного вида обруч из смеси пластика и уложенных в жгуты тонких проводов. Глотов машинально захотел пошевелить левой кистью, и та начала совершать замысловатые па.

— Охренеть, да я ещё и инвалид… — тихо прокомментировал он свой вид. — Это куда же меня занесло-то?

На массивном деревянном столе обнаружилась стопка каких-то документов, среди которых лежал и паспорт. Но не российского формата, а советского. Обычный «серпастый и молоткастый» паспорт жителя Советского Союза. Алексей развернул его.

— Камов Алексей Сергеевич… 1970 года рождения… 12 марта… хм, кроме фамилии и даты рождения всё совпадает… Я не понял, это перенос, что ли? Но как? КАК, чёрт возьми??? Я же ничего не знаю и не смогу вспомнить о том, где я был и что делал в этом мире! Хоть в армии служил или нет? — его рука потянулась к другой книжице коричневатого цвета. Он развернул её.

— Так, посмотрим, где я служил… военный билет… Камов Алексей Сергеевич… призван 16 апреля 1989 года… так, это не надо… — перелистнул он страницы. — Ага, вот оно!

— 12 марта 1991 года, вовремя полученного боевого задания, прикрывал отход группы, принял бой с превосходящим числом противника… Ни хрена себе!.. Держал оборону в течение 10 часов, получив несколько ранений и контузию. Приказом № 194 от 16 августа 1991 года Президиума Верховного Совета СССР награждён медалью «Золотая звезда Героя»… И ещё раз, ни хрена себе! Так, что у нас дальше? А! Вот!.. Проходил лечение и реабилитацию в госпитале № 1389 г. Душанбе. По излечению комиссован по утрате трудоспособности… Присвоена вторая группа инвалидности, без права вождения автотехники… Нормально! Мало того, что выбросили куда-то инвалидом, так ещё и машины мне не видать, а!

Удручённый безрадостной перспективой, он принялся дальше просматривать документы. По ним выходило, что Камов Алексей Сергеевич живёт и работает в городе Камск Калачеевской области. Работает — это очень условно: надомником, живя… нет, всего лишь существуя на нищенскую пенсию. Он без эмоций осмотрел порядком поношенную форму десантника, сиротливо висевшую на плечиках, примастыренных к такому же обветшалому шкафу, и глубоко вздохнул.

— Так… нужно что-то делать… Конечно, мне никто не поверит, что я — это не я… тьфу ты, даже объяснить толком не могу… И жить так тоже нельзя… Но что я умею? В своём мире мне было 29, есть радиотехническое образование… пусть было, но опыт, как говорится, не пропьёшь… Что делать теперь… Оставлять, как было до меня, точно не буду — загнусь к едрене фене… Остаётся наладить выпуск какой-нибудь продукции, имеющей здесь спрос. Пусть понемногу, но чтобы на жизнь хватало… Только так.

Завтрак, состоящий из крепкого чая и пары бубликов, немного взбодрил парня. Не желая мириться с путём, указанным ему судьбой, теперь уже Камов, а не Глотов, Алексей проверил содержимое комода и шкафа. Здесь ему улыбнулась удача — в шкафу на плечиках он нашёл рубашку синего цвета, а в комоде — джинсы. Повидавшие виды, но ещё сносно выглядевшие. Переодевшись в них, Камов собрался подышать воздухом, но, как только его рука потянулась к дверной ручке, дверь резко открылась, и на пороге возникла дородная незнакомка, возрастом чуть за сорок.

— Ой, напугал, Лёша, — ойкнула та и улыбнулась краешками губ. — Ты не забывай, сегодня у нас поминки… Чтоб был как штык. Ясно?

— Понял, — машинально кивнул он. — А куда идти?

— Опять контузия? — в её голосе явно сквозило сочувствие. — Недалеко, Алёш, третий дом по правую руку от тебя. И ещё… у тебя мешка никакого нет?

— Откуда? — развёл он руками. — А зачем?

— Так ты же с моим отцом дружен был! Вот Виктор Алексеевич и завещал тебе все свои железяки! Так и сказал месяц назад — Клавдия, как помру, детали все Лёшке отдай! Ему они пригодятся!

— Спасибо, конечно, но у меня мешка точно нет, — вздохнул Камов.

— Тогда я ссужу тебя дедовым и кликну дочу, чтоб, значит, помогла тебе разобрать.

— Буду премного благодарен.

Вечер того же дня. Камск

На поминках Алексей стал своим у сердобольных женщин. Не сговариваясь, они начали опекать Камова как ветерана войны. Кто-то из них подливал-подкладывал ему что повкуснее, кто участливо вёл беседу и слушал короткие рассказы о службе в Афгане. Хорошо, что память реципиента начала не только частично восстанавливаться, но и открывать мелкие, ничего не значащие для бывшего хозяина тела тайны. Его тёзка вёл жизнь отшельника, растягивая её от стакана до стакана с выпивкой. В какой-то момент времени он лёг спать и не проснулся. Да и у нынешнего обладателя тела тоже не всё радужно — наверняка последние очертания сознания Глотова закончились при поражении высоковольтным напряжением. Немного не повезло, но есть второй шанс, который нужно использовать на всю катушку.

Сразу после поминок тётя Клава повела его в радиолабораторию деда Виктора. Увидев стеллажи с радиокомпонентами и мастерскую, Лёшка даже присвистнул — такого он точно не ожидал увидеть.

— Нравится? — напополам со слезами спросила она.

— Ну, Виктор Андреич, — мотнул головой Камов, — пусть у тебя на том свете всё будет очень хорошо. Никогда не забуду, что ты для меня сделал. Слово даю.

— Ты вот что, Лёша… ты не собирай всё в мешок, а то побьёшь чего ненароком. Я тебя не гоню, но за месяц-другой всё и перетащишь к себе. Идёт? Только мамке своей… иль папке… короче никому из них не показывай. А то навалятся скопом и отожмут что-то на шермака, да продадут. Они ж ведь со своими взглядами всех достали. Одно слово — секта.

— Понял, — кивнул Алексей. — Учту.

Вечернее раздумье, как он сам называл некое слияние памяти носителя и реципиента, открыло ему немало нового. У Камова была многочисленная семья — шестеро братишек и сестрёнок, возрастом от семи до двенадцати лет. В своё время отец плотно подсел на учение какого-то старца о новом пути людей, поощрявшем большое деторождение и коллективное проживание, а трудом, чтобы большую семью обеспечить, не заморачивался. Вот из-за чего и приходилось тому Алексею Камову подрабатывать ещё с девятого класса.

Неожиданно дверь со скрипом распахнулась настежь, и в комнату зашёл отец.

— Я слышал, что тебе досталось наследство Витька, — даже не поздоровавшись, тот начал с места в карьер.

— И что? — с любопытством поглядел на него сын.

— Не «что», а сразу продашь его на рынке! Твоим братишкам и сестрёнкам нужна новая обувь! — безапелляционно заявил глава семьи. — Ты всё понял⁈

— Одного не пойму — за что вы так меня ненавидите?

— Потому что ты — нехристь поганая! Вот почему! Нет, чтобы быстро захомутать какую-нибудь девицу и подхватить эстафету у матери! А он — накось! В армию пошёл! Да ещё руку потерял! И кому из баб ты теперь будешь нужен⁈ Вот потому теперь нам помогаешь на всю катушку, а сам хоть голодом себя мори!

— Да пошёл ты, — в Алексее мгновенно вспыхнула злость.

— Что ты сказал, щенок⁈ — отец разъярился и попытался ударить Камова, но тот мгновенно поставил блок и со всего размаха двинул главу семьи в челюсть. Раздался грохот падающего стула, а Алексей предусмотрительно отступил на пару шагов и предупредил:

— Ещё раз поднимешь на меня руку — удавлю с особой жестокостью.

— Ты… ты… ответишь за это… — прохрипел «папаша».

— Отвечу, — кивнул Камов. — Попробуй написать на меня заявление — увидишь, что с тобой будет. А пока подымай свою задницу, и чтобы через пару минут я тебя здесь не видел.

Когда Камов-старший, недовольно сопя, покинул жилище Алексея, тот вдруг захотел выпить чаю. Уже помешивая ложкой в чашке, он вдруг пришёл к выводу, что уж с родным отцом точно так не поступил бы, да и тот бы с ним тоже. А тут приходит, понимаешь, какой-то отмороженный на всю голову прыщ и на ровном месте начинает качать права…

15 марта 1995 года. Калачеевская область. г. Рябиновск. 9 часов 40 минут

Несмотря на то, что понедельник — день тяжёлый, у Алексея было прекрасное настроение. Случайный водитель, познакомившись с Алексеем на остановке, узнал, что земляк тоже служил в ВДВ и воевал в Афгане, довёз его до Рябиновска и даже денег не взял. Сэкономив не только деньги, но и время, Камов за полчаса добрался и до приборостроительного завода. Почему? Потому что, только увидев Героя Советского Союза в форме десантника, патруль «Алых беретов» незамедлительно среагировал на него. Поинтересовались, куда ему нужно попасть, и сразу подвезли на патрульной машине. Через десять минут он уже стоял на КПП Старой площадки.

— Товарищ, а вы по какому вопросу? — осторожно поинтересовалась сотрудница охраны.

— Мне бы повидаться со Старковым, который Владимир Николаевич.

— Как вас представить?

— Алексей Камов я.

Ждать пришлось недолго. Примерно через четверть часа Старков подошёл на проходную. Увидев старого знакомого, он расплылся в улыбке.

— Лёша, привет! Как здоровье драгоценное?

— Не дождётесь! — в тон ему ответил Камов и захохотал.

— Рад, что вижу тебя в добром здравии, — Старков скрепил рукопожатие и жестом пригласил за собой на территорию. — Это со мной. Ну, рассказывай, что у тебя нового?

— Застоялся я что-то, Николаич… Нудно и тошно стало…

— Да? Ну, ты извини, конечно, но слухи про тебя ходили не очень, — покачал тот головой на ходу.

— Да знаю! — Камов махнул правой рукой от досады. — Вот и хочу вернуться в радио. Почитал кое-какие журналы, пару книжек… потом послушал морзянку…

— И?

— Хочу заново открыться в эфире. Сможешь помочь?

— В Рябиновске радиоклуба больше нет, — нахмурился Старков.

— Как это, нет? — поразился Алексей.

— А так, Лёша. Когда Пастушкова замели в КГБ, настал кирдык всему радиолюбительскому движению Рябиновска. Потом началась чистка в городе. Кого ушли, а кто и сам уехал. У меня есть проверенный человек в Калачеевке, который занимается продлением разрешений, а больше здесь и радиолюбителей не осталось. У нас же как? Кто на режиме работает, тому вообще не положено, а мелкие личности, может, только приёмники слушают, — усмехнулся он. — Сам понимаешь, тестировщики настолько утомляются, что о домашнем хобби того же направления они вообще не хотят ничего слушать. Кстати! А на чём собираешься работать?

— От соседа остались кое-какие детали… вот на них соберу приёмник и передатчик. Там же третьей категории 10 Ватт всего положено, так что лампа 6П3С будет в самый раз.

— Лёша, ты совсем? — обиженно посмотрел на него Старков.

— Что? — не понял тот.

— Ты со своим подвигом приравниваешься к ветерану Великой Отечественной, а для них у нас есть кое-какие послабления.

— Например?

— Например, трансивер «БМ-3», плюс пару антенн на выбор.

— Очень хотел бы взять «Яги»,[1] но мне их не поставить, — вздохнул Камов.

— И что мешает?.. Ах, да! Я ж забыл, что у тебя левая рука…

— Да и хрен бы с ней! — перебил он Старкова. — Я и без неё приноровился уже!

— Так в чём тогда дело?

— Вить, просто у меня нет прибора.

— Какого прибора?

— Каким антенны настраивают! А без него мартышкин труд работать с десятью ваттами!

— На 160 метровом диапазоне вообще только пять, — усмехнулся Старков.

— Вот! Тем более!

— Ладно, спорить не буду, но давай сходим к директору. Он мужик душевный и справедливый, думаю, сможет помочь тебе.

— А он тут? А то мне не ближний свет к вам добираться.

— С утра на планёрке был. Давай дойдём?

— Давай!

Виктор и Алексей успешно добрались до Новой площадки и быстро поднялись на третий этаж. В приёмной директора присутствовало несколько человек, однако Старков решительным шагом потеснил остальных страждущих и, постучав в кабинет, уверенно вошёл.

— Разрешите, Константин Сергеевич?

— А! Заходи, Виктор Николаевич! — поманил он его рукой. — Ну, какие трудности?

— На заводе нет, но есть у моего хорошего знакомого.

— Так в чём проблема? Пусть заходит.

Когда Алексей зашёл в кабинет и сел в кресло, Константин сразу обратил внимание на медаль. С минуту он лишь разглядывал гостя, а потом…

— Не могу отойти от ощущения, что где-то вас видел, — покачал он головой.

— Два года назад я у вас был… мне настраивали протез кисти, — напомнил о встрече Камов.

— Как он сейчас? Проблем нет?

— Нет, за что вам большое спасибо.

— Так чем могу помочь?

— Константин Сергеевич, Алексею нужны не только антенны, но и прибор для их настройки.

— И в чём проблема?

— В том, что они у нас не продаются. Пока не продаются, — поправился Старков.

— Вот что, Виктор Николаевич… — директор слегка задумчиво постучал пальцами по столу. — Вижу, что товарищ… э-э-э?

— Камов. Алексей Камов.

— Вижу, что товарищ Камов не слишком болтлив и это хорошо, поэтому договоримся так… оформим ему тестирование прибора в полевых условиях. И нам не придётся краснеть перед другими просителями, и ему послабление в настройке. Антенны вы какие хотите получить?

— Готовую только одну — «Волновой канал» на 40 метров. На остальные диапазоны комплект дюралевых труб, из расчёта 160 и 80 — это одна и вторая на 15 и 10 метров. Ну и медного провода для противовесов… — замялся Камов. — Я потому и прошу у вас прибор — хочу сам всё покрутить и настроить… Встряхнуть, так сказать, мозги.

— Похвальное решение! — одобрил идею директор. — А что заканчивали, если не секрет?

— Самоучка я… — Алексей даже покраснел от этой маленькой лжи, но ведь не скажешь, что у него за плечами Московский Политех 2107 года прошлого мира? Да ещё красный диплом!

— Иногда самоучки соображают лучше дипломированных специалистов, — Старков попытался прийти на помощь Алексею.

— Не всегда, но да, бывает, — согласился с ним Константин. — С аппаратурой что? Есть трудности?

— Планирую собрать отдельно приёмник и передатчик на октальных лампах, — проинформировал его Алексей. — А дальше время покажет, что будет. У меня пока нет разрешения — только собираюсь оформлять его.

— Виктор, оформи документы на «БМ-3». Пусть человек не заморачивается с таким старьём.

— Не люблю быть должен, но… спасибо, — улыбнулся Камов. — Когда-нибудь и я чем-то помогу.

— Будем надеяться, — усмехнулся Иванов и пожал на прощание обоим руки.

Лишь они возвратились на Старую площадку, Виктор проявил инициативу.

— Слушай, Лёх… Давай договоримся так: сейчас ко мне в кабинет, оформим накладные на получение, а потом состыкую тебя с мастером цеха готовой продукции, и он же поможет тебе с машиной до Крымска. Идёт?

— Хорошо.

Пока Алексей не спеша заполнял документы, Старков успел принести увесистый моток медной проволоки.

— Ну как, заполнил документы?

— Да. Вот, всё готово, — он протянул Виктору пачку заполненных бланков.

— Замечательно. Ты пока посиди здесь, а я дойду до склада.

— Не вопрос. А можно мне посидеть в гала-сети?

— Понимаешь, Лёш, у меня этот… как его… путеводитель[2] вчера накрылся медным тазом. Завтра должен прийти специалист.

— Обещаю ничего не сломать, — усмехнулся Камов.

— Да? Ну, тогда дерзай, товарищ радист! — улыбнулся Виктор.

Как только Старков ушёл, Алексей включил компьютер и, дождавшись загрузки, нажал на иконку браузера.

— Так, что тут у нас?.. проблемы с транслятором? Да он тут у вас вообще в зародыше… — пальцы Камова порхали над клавиатурой. — И это поправим… и это… а тут просто перепишем код… вот, теперь хоть не стыдно будет сёрфить…

Алексей успел впритык по времени. Старков посадил его в кабину и, напутствовав водителя, махнул рукой.

Шофёр оказался довольно словоохотливым человеком, так что во время поездки завязался оживлённый разговор. Доехав до Камска, водила сам изъявил желание помочь инвалиду перегрузить трубы к нему в сарай. Пока они их разгружали, возле машины собралось немало зевак, одной из которых оказалась мать Алексея. Она дождалась окончания разгрузки и отъезда машины, после чего коршуном кинулась на сына.

— Завтра же договоришься о продаже этих труб, понял?

— С чего бы это? — удивился Алексей.

— А с того, что твои братишки и сестрёнки вообще без обуви!

— И в этом виноват я?

— А кто же ещё⁈ У нас в семье все обязаны помогать друг другу!

— Ну, вообще-то это обязанность родителей — обеспечивать детей.

— Ты мне ещё поговори тут! — рыкнула на него мать.

— И поговорю, — кивнул он. — Если до армии такой наезд от вас с папашкой прошёл ввиду моего зелёного возраста, то сейчас это вряд ли.

— Ах, ты гад такой, а! И ты ещё смеешь что-то там вякать⁈ Да ты нам обязан по гроб жизни!

— Да хрен ты угадала!! — вызверился Камов. — Это вы плодитесь как кролики, а содержать их обязан я⁇

— Что ты сказал⁈

— Что слышала!

— После таких слов я тебя видеть больше не желаю! Не сын ты мне!

— Да не вопрос! А ты мне больше не мать! Что я видел от тебя хорошего? Спасибо, что даровали жизнь, но расти почти не помогали. Рос я сам и ничем вам не обязан! Особенно в последние годы! Только «Дай денег!» и больше ничего! Ни полслова о жизни и здоровье! Ничего! И папашка припёрся — сразу с места в карьер! «Продай все радиодетали»! Да хрен вам! Мне эти детали для работы и развития нужны. А вам же всё равно, на какие средства я-то жить буду!

— Какая же ты мразь… — её подбородок дрожал от молчаливого плача.

— Это я уже слышал, — усмехнулся парень, — как и то, что я нехристь поганая. А вы не задавались вопросом, почему вас даже соседи не любят? Нет? А я вам скажу, почему. Потому что вы уже всех задолбали своим попрошайничеством! Клянчите деньги уже даже не взаймы! Да крадёте, что плохо лежит. А сами работать не желаете! Так что от вашего отречения я только выиграю! Хоть стыдно не будет за таких родственничков!

— Пошли, дети… — мать попыталась собрать их в кучу.

— Мам, я есть хочу! — первым возмутился Венька. — Пусть он меня накормит!

— Мама тебя накормит, — спокойным голосом ответил ему брат. — Это её обязанность — содержать вас. Как и вашего папы.

— Ну, тварь, я тебе это запомню! — пообещал мальчишка плаксивым голосом.

— Вот теперь вообще не подходи ко мне, понял⁈ Тамбовский волк тебе брат после этого!

≡≡≡≡≡≡≡≡≡≡≡≡≡≡≡≡≡≡≡≡≡≡≡≡≡≡≡≡≡≡

1 Антенна типа «Волновой канал»

2 в нашем мире — браузер