Огонек во мраке: Зов крови

Глава 4

Сразу домой я идти не стал. Надо было обдумать всё услышанное, а рядом с дрыхнущей Юлей это будет сложно. Ещё проснётся от того, что я ворочаюсь у себя, начнёт докапываться, что случилось. Нет, её сюда впутывать не надо. Но и забиваться в какой-то тёмный угол тоже желания не было. Надо в какое-то кафе пойти, где можно поесть и подумать спокойно. Хотя уже за полночь, какие кафе? Только клубы и дорогие рестораны, на которых у меня денег нет.

О! Вон светится разноцветными огнями вывеска какого-то ночного клуба. «Северное сияние», очень подходящее название для такой вывески. Или наоборот, неважно.

— Ты куда? Тебе сюда ещё рано! — рыкнул на меня охранник, когда я протолкался к выходу сквозь толпу парней.

— Мне девятнадцать! — обиженно заявил я. — Или у вас тут дискриминация по росту⁈

— Хы. — хмыкнул охранник, криво усмехнувшись. Шкаф, блин, трёхстворчатый. Отошел в сторону. — Ну что ж, проходи, раз тебе девятнадцать.

Я прошел сквозь вход с «пологом тишины», и музыка с гулом толпы обрушились на меня. В клубе царил полумрак, только на сцене, где ютились танцовщицы и музыканты, и в баре всё было освещено. Столики, ложи, проход на второй этаж со столиками и ложами. Туда-сюда суют официантки, скорее раздетые, чем одетые, и более приличные официанты, все как на подбор красавчики, будто только выскочили из рекламы нижнего белья. На танцполе дёргается несколько десятков тел обоих полов, изображая что-то типа танца.

Мне с трудом удалось найти свободное место за столиком на двоих, заказал сока и булочек и стал обдумывать всю ситуацию, жуя и попивая апельсиновый сок.

Ну что ж, теперь я знаю, кто мои родители. И они живые и здоровые. И даже не какие-то алкаши и сидельцы. А вполне себе добропорядочные члены общества. Только, блин, всё равно от этого не легче.

Мамка, видимо, хочет меня затащить в Париж и там посадить под замок, как с ней сделали родители. Не зря же говорят, что дети повторяют поведение своих родителей. Они же с детства видят их пример, вот и повторяю за ними. Поэтому мамаша жаждет утопить меня в гиперопеке, не обращая внимания на мои желания. Она, зуб даю, не даст мне в Руины ходить. Я же могу пораниться! А то и, жуть какая, умереть! Не для того она меня двадцать лет искала, чтоб я ноги протянула в руинах!

И то, если искала. Рассказ про служанку, которая меня выкинула и померла удобненько, может быть просто рассказом, я же уже этого не проверю. Хотя всё равно не верится, что герцогиня от меня избавилась. Вот не похожа она на такую! Хотя, чёрт подери, что я могу в женщинах понимать-то?

Если подумать, то такой выход вполне на пользу моей маме. Отбросив все чувства и прочую чепуху, как она ещё могла поступить? Оставить ребёнка себе — вызвать скандал. Даже если не говорить, кто отец, то принцесса, принёсшая бастарда в подоле, теряет свою ценность как принцесса с космической скоростью. Её же теперь даже замуж по-нормальному не выдашь! А ведь для чего ещё нужны принцессы, как не для этого? Не зря же до сих пор одна, хотя две её сестры уже давно окольцованы.

С другой стороны, а что делать, если не оставлять с собой, но и не выкидывать? Кому отдать? Самые верные люди, бывало, предают, а тут такой мощный козырь — незаконнорожденный ребёнок принцессы правящего дома! Отдала бы, а лет через несколько её бы шантажировать стали. И чем дальше, тем хуже было бы.

Поэтому самым разумным для герцоги Гасконской было бы избавиться от меня сразу после рождения. И сделать вид, что никакой беременности не было. Для надёжности можно ещё замочить двух свидетельниц, что принимали роды, тех самых верных служанок. Одна точно умерла, а что случилось со второй? Мама так и не сказала…

Но всё же могло быть всё именно так, как мне рассказали. Мало ли слуг, которые искренне и ревностно служат аристократам, считая это великой честью? Да полно таких! Так и эта служанка могла считать, что такой выход будет самым лучшим. Вполне обоснованно считала, что уж говорить. А ребёнком пусть займётся судьба, выживет — хорошо, не выживет — ну и ладно.

Обидно, конечно, кому же понравится такое отношение к себе? Мне просто хотелось верить, что мама сказала правду, она же всё таки моя мать!

С отцом ещё больше неопределённости.

Он же Император! Император Российской Империи! Эта фигура для меня всю прошлую жизнь была чем-то вроде полубога. Нам, рядовым, сержантам, прапорщикам, офицерам, всем, вбивали в голову, что старшие всегда знают лучше. Приказы не обсуждаются! Получил приказ — выполни, чего бы тебе это не стоило! Начальство сидит выше, смотрит дальше, знает больше!

Это уже потом, когда я стал Мастером, а потом магистром и далее, я понял, что начальство такие же люди, как и мы. И может быть тупым, безмозглым, раздолбаем и просто обидчивым говнюком. Особенно то, что из аристократов, где офицерские патенты покупались детям с самого рождения. Вроде перед тобой лейтенант, и держится уверенно, а на самом деле его только-только от сиськи отняли, а командовал он до сих пор только парой-тройкой служанок, которых родители наняли ему постель греть. Но такие часто хотя бы стараются узнать что-то новое, научиться командовать. А такие же, но уже в возрасте, могут быть настоящими ублюдками.

Чем сильнее я становился, тем на большее количество бывших начальников я мог поплёвывать с высоты. Что какой-то полковник может сделать Грандмастеру? Или генерал Архимагу? Моя сила уравнивала нас! Тем более у меня за спиной было немало реальных заслуг, а у них лишь годы протирания штанов в штабах. Всё же немало в армии было и умных офицеров, которые понимали, что к чему. Хотя всё равно старались и меня не обидеть, и высокородных говнюков.

Но Император был вершиной всей этой пирамиды! Он мог быть умным, идиотом, радеть о народе или спускать деньги страны на ветер, мог быть умным управленцем или только и делать, что фрейлин во дворце сношать. Но он был вершиной пирамиды власти, самим олицетворением государства. Бывало, из-за убийства одного правителя целые государства приходили в упадок и исчезали с карты мира. В любом случае, он был высшей властью, во многом тождественным самому понятию «Империя». Я был Мечом Империи, её карающим огнём! Мне лично Император трижды вешал ордена на грудь! Причём это делали два разных Императора. Но для меня они были одинаковым олицетворением моей страны.

А теперь оказывается, что в этом мире он мой отец. Что делать? Как быть⁈ Естественно, говорить о себе ему я не собираюсь совершенно. Он же даже не в курсе, что я существую. Меня, скорее, в дурку местную посадят, если я приду и такая красивая «Ты мой папа! Давай жить дружно!». А уж как меня его семья-то полюбит! Мачеха там, единокровные братья и сёстры! Будем жить душа в душу! Ага!

В общем, для меня это совершенно невозможно, сообщить ему о себе.

Сок закончился, и я заказал ещё один пакет. И булочку. Блин, последние деньги, теперь только на обратную дорогу в Новгород осталось. Эх!

Кстати, о семье. Мне вдруг пришла в голову страшная мысль! Я вытащил смартфон и зарылся в него, ища нужные сведения. Нашел! Проклятье! Так и есть!

Цесаревичу, первенцу и старшему сыну Павла Ивановича, девятнадцать лет, как и мне, мы родились в один год. Только он тринадцатого сентября, а я седьмого августа! Первенец-то не он, а я! И это… это… это просто жуть как плохо! Просто чудовищно опасно!

Я зациклился на отношениях между мной и семьями матери и отца, но что будет, если взглянуть шире? Взглянуть на императорскую семью как на императорскую, а не просто на отца и его семью?

Я — первенец Императора Всероссийского! Нет, императрицей мне стать точно не светит. В истории Российской Империи были две императрицы, Екатерина Первая и Вторая, но они были императрицами-регентами при малолетних сыновьях, просто потом власть не отдали, когда сынки выросли и должны были занять трон. По праву первенства женщине трон не отдадут, можно о таком не думать.

Но ведь это всё равно могут использовать другие государства! Вон, Елизавета Третья править Британской Империей уже полвека и ничего. А она, как и крути, моя прабабка. Кстати, со стороны отца тоже, у российских императоров тоже британская кровь есть. Если я вдруг вылезу в свет, то кто ни попадя станет тыкать подобным!

Это кажется, что европейские страны живут мирно и тихо. На самом деле история разногласий у них стара, как сама история этих государств, даже, может, длиннее. Французы не любят германцев, германцы не любят французов, британцы не любят всех, все отвечают им тем же. Французы — лягушатники, итальянцы — макаронники, германцы — боши, британцы — островные обезьяны. Они тысячелетиями воевали друг с другом, с радостью истребляя целыми городами. Время от времени дёргали объединялись и в сторону России, получила по зубам и пинка под зад, убегали и снова начинали воевать между собой. Мир между несколькими странами для них означает войну против них!

Вспомнить того же Саттона. Не зря он устраивал убийства и подставы по всей Европе, им нужен хаос на континенте, чтоб их самих никто не трогал.

Но в последние десятилетия Германия и России весьма сблизились. Чего уж, у Императора жена — германка. Страны активно сотрудничают, развиваются, богатеют, становятся сильнее из-за союза.

А что будет, если в это влезу я⁈

Да у германцев крышу снесёт от того, что Император России изменил их принцессе сразу после свадьбы! И с кем⁈ С лягушатницей! Все родственные связи, которые налаживались среди августейших фамилий, пойдут коту под хвост. Благополучие двух стран может просто рухнуть из-за этой размолвки!

А другие ещё и маслица в огонь будут подливать! Хотя бы мой дедуля, Луи двадцать второй.

Кхм, даже мурашки по спине от того, что я могу так короля огромной и сильной страны дедулей назвать!

Так вот, вот уж он-то точно будет тыкать в это пальцем! «Смотрите-ка, германская жена оказалось такой блеклой и неинтересной, что русский побежал на сторону детей делать! И кому — моей любимой доченьке! А потом, подлец без чести и достоинства, бросил её одну с ребёнком, даже не поинтересовавшись их жизнью! Это не император, а чмо какое-то!». Думаю, всё будет сформулировано гораздо дипломатичней, не такими словами, но смысл уж точно будет такой.

А потом другие страны присоединятся к той или иной стороне, буду поливать помоями противоположный лагерь, и всем союзам придёт конец. Британцы уж точно не останутся в стороне, ух, какой радостный повод для издёвок и унижений будет теперь у них!

В общем, моё появлением перед не подозревающим обо мне папочкой вызовет целую бурю не только внутри семьи, но и далеко снаружи.

Боюсь, меня будет легче убить, чем допустить такой скандал. Или не убить, а схватить и заточить в каком-нибудь монастыре за Полярным кругом. С глаз долой, из сердца вон и всё. Саша? Какая Саша? Да не было никогда никакой Саши! Мираж, вам показалось! Доказательства её существования есть? Нет? Ну так и помолчите!

Даже то, что у меня есть все шансы стать Архимагом, не будут ничего значить. Один Архимаг не стоит международного скандала, который порушит десятилетиями выстраиваемые связи.

Мда уж, выбор такой себе. Или под крыло мамочки, где меня будут душить гиперопекой, причём всей семьёй, запоров мне все планы на будущее, и станут тыкать мной в сторону отцовской семьи. Или семья отца, которой меня будет намного более выгодно убить, чем оставить в живых.

Прям не знаю, что вы брать, всё такое вкусное!

Эх! И сок снова закончился! Пора уходить уже.

— Ого! Вы только посмотрите, кто это тут! — рядом раздался знакомый голос.

Посмотрел, а там этот придурок из поезда! Как там его? Ой, даже вспоминать не хочу. Он где-то потерял двух из трёх парней в свите, зато приобрёл аж трёх девок на замену. Куклы губастые!

— Ну что, сучка, попалась⁈ Теперь никуда не денешься! — обрадованный графёныш подошел вплотную ко мне, навис сверху, потирая левой рукой кулак правой.

— У меня нет настроения. Лучше уходи! — я вяло махнул рукой.

— Уходить? Ха-ха-ха! Только ты пойдёшь со мной! Тут нет полицейских, которые смогут меня сдержать! Я тебя так разделаю, тварь, что тебя родная мать не узнает! Если она у тебя вообще есть! — глумился графёныш, мерзко ухмыляясь.

Мне от его слов стало жутко обидно. Я дважды сирота, нашел свою семью, но оказалось, что мне просто опасно к ней приближаться! Как это всё обидно! И подло! И вообще! Я одна в этом огромном городе, без денег, родные недоступны, единственная подруга дрыхнет в моей постели, а я сижу тут и слушаю оскорбления от этого уродца! Почему это всё мне? Я чём я провинились? Вселенная, сколько ещё шишек на голову ты мне отправишь⁈ Ещё и в животе как-то тянуть стало, сок, что ли, просроченный? Проклятье, это же месячные! Да чтоб вас всех!

Всё это так навалилось на меня, все эти чувства так затопили меня, что я даже не знал, как их выпустить, чтоб больше не испытывать. Но организм сделал всё за меня — слёзы вдруг брызнули из глаз неостановимым потоком, лицо сморщилось, и я стал горестно и громко рыдать, утираясь рукавами.

— Чё разнылась⁈ — фыркнул графёныш. — Срать я хотел на твои бабские рыдания! Встала и пошла за мной!

Он схватил меня за рукав и дёрнул на себя, но я вцепился в спинку дивана и не отпускал, только ещё сильнее зарыдал.

— А ну встала! — взревел гад.

— Что у вас тут? — рядом раздался спокойный голос.

Сквозь слёзы я рассмотрел нескольких парней, которые подошли к нам. Они смотрели то на меня, то на графёныша.

— Не твоё дело! Пошел отсюда! Я внук графа Строгарева! — рявкнул на него внучок.

— И что? Тут заведение для дворян, все чьи-то внуки или сыновья. — парень пожал плечами, даже не стараясь отойти.

— Проходи дальше! Это наше дело! — слегка растерявшись, рявкнул графёныш.

— Он к тебе пристаёт? — парень посмотрел на меня, шагнул ближе, оттирая плюющегося слюнями внучка.

— Он… он… мы в поезде ехали… с подругой… — стал рассказывать я, шмыгая носом. — А он….пристал к подруге… стал орать… что внук… Я заступилась… А его жополизы… схватили меня за руки… а этот стал бить!

Парни, что подошли к нам, с отвращением посмотрели на графёныша. Даже девушки, сто стояли рядом с ним, скорчили такие моськи, будто что-то испортил воздух рядом с ними.

— Врёшь, сучка! — взревел борзый графёныш. — Я только подойти успел, как твоя подружка меня обругала, а ты кинулась на меня сама!

— Ага!.. — снова всхлипнул я. — Я же целых… полтора метра… ростом! Что же ещё делать… как не на четырёх парней… кидаться!

— Ну ты и мразь! — вмешавшийся парень быстро оттёр графёныша, заслонив меня своей спиной. — Пшел отсюда! Чтоб я тебя тут больше не видел!

— А ты ваще кто⁈ — теперь гарфёныш окрысился на него. — Я внук графа Строганова! Я пожалуюсь ему — тебя быстро найдут и извиняться застанут!

— Я тоже внук. — хмыкнул парень. — Только князя Крапивина. Очень хотелось бы, что твой дедок так и поступил! А пока вали отсюда, петушок, пока тебе пёрышки не ощипали!

Графёныш нервно оглянулся по сторонам, то ли ища поддержки, то ли ещё чего. Но все только с любопытством смотрели, а не вмешивались. Плюс у противника было четверо парней рядом, а он с одним. Да и весовые категории дедов, судя по всему, разнились.

— Мы ещё встретимся! — прошипел он на прощание, развернулся и ушел. За ним посеменил его подельник, а вот девки как-то бочком-бочком и растворились в толпе.

— Спасибо! — поблагодарил я спасителя, вытирая остатки слёз.

— Да нет проблем. Ты же в порядке? Он тебя не успел тронуть? — тот вытащил откуда-то чистый и пахнущий мужским парфюмом платок, протянул мне, чтоб я не вытирался рукавами.

— Нет. И тогда тоже нет, его полицейские… вынесли. — ничуть не покривил душой я. Их же вынесли! Просто без сознания.

— Мда, бывают же уроды. Не все такие, правда. — он мне подмигнул, потом глянул по сторонам. — Официант! Принесите сударыне мороженое. Оно, как я знаю, очень помогает забыть слёзы.

— Не надо. — я помотал головой. — Я уже ухожу. Да и деньги у меня уже всё…

— Разве я что-то говорил про деньги? — посмотрел на официанта. — Собери мороженого, пирожный и соку, сударыня его явно любит. Быстренько.

— Нет-нет, не надо! — я выставил руки вперёд, как бы ограждаясь.

— Тогда просто оставь всё здесь, если не хочешь.

— Я… — блин, что-то глуповато будет выглядеть. — Благодарю! Как тебя зовут, если не секрет?

— Андрей Крапивин. — парень хмыкнул. — И про деда я не шутил. А ты из какой семьи?

— Это… очень сложно объяснить. Я и сама тут сидела, потому что пыталась разобраться…

— Понятно. — слегка растерянно заявил Андрей.

— Господин. Вот. — официант вернулся с солидным пакетом в руках.

— Ага. Держи.

— Ох! Спасибо! — я принял пакет и встал. — Я уже пойду. Вдруг подруга проснётся, а меня нет?

— Конечно. Но ты так и не сказала, как тебя зовут.

— А, да. Александра. Можно просто Саша.

— До встречи, Саша. Рад буду тебя ещё раз повидать.

— Я тоже.

С пакетом в руках я вышел из клуба. Андрей в месте со своими парнями вышел следом, остановился у входа, и они закурили, поглядывая в мою сторону.

Так, зайду за угол и взлечу. Мороженое не должно растаять!

Но не успел. Едва я немного отошел, как спокойно едущая машина вдруг газанула и поехала прямо на меня, разгоняясь с каждой секундой. За рулём сидел тот самый гарфёныш, сжимая руль до побелевших костяшек, сзади сидел его жополиз, выпучив глаза от страха.

Ах ты сука!

Огненное Лезвие!

Полоса алого огня с некой синеватой аурой вонзилась в машину и разрезала её напополам, половинки развалились в стороны, и графёныш вылетел на дорогу, разбив нос об асфальт. Жаждущие войти в клуб и парни Крапивина вместе с ним шокированно стояли, глядя на всё это округлившимися глазами.

— Ну ты и дебил! — прокомментировал я, подходя к залитому кровью из разбитого носа графёнышу. — А знаешь, это надо увековечить!

Махнул рукой, выпуская пять крошечных огненных шариков. Те быстро полетели к идиоту, изменяя форму, и с силой впечатались ему в лоб. Графёныш заорал, схватился за лоб, потом отнял руку — на лбу отчётливо проступала вызженная надпись «Дебил».

— Говорят, плохо, что дебилы ходят среди нас, а у них на лбу не написано, что они дебилы. Но ты теперь можешь исправить этот недостаток в себе! — я засмеялся как можно обиднее.

В ожоге на лбу остались частички моей магии, такое себе проклятие, так что залечить его смогут далеко не сразу. Да и Целитель должен быть не ниже Магистра, такой стоить будет столько, что дешевле остаться с этой надписью. Будет ему наука!

Не дожидаясь потока оскорблений, я взлетел и растворился для наблюдателей во тьме неба.