Последний Самурай – 2

Я начинаю новую жизнь… опять

Как бы то ни было, вчерашний день прошёл и наступило «сегодня». А значит, надо выбираться из постели и соображать, что делать дальше.

Менять образ жизни пока не собираюсь, потому что не знаю, зачем оно надо. Вообще, если честно, будущее, даже очень близкое, видится мне пока весьма туманным.

Ясное дело, после драки махать кулаками глупо. Я уже впёрся в жир ногами, благодаря Каору, но… Как-то не входило в мои планы строить в новой жизни карьеру мафиозного главы. Честно говоря, если бы не жизненные обстоятельства, которые сложились, как сложились, я бы и в прошлом варианте своей судьбы вряд ли стал бы вором.

Ну тупо это, серьезно. Быть медвежатником, умереть, воскреснуть в другом теле, в другом мире и снова связаться с криминальной историей. Прямо идиотизм какой-то. По всем законам жанра второй шанс дается для того, чтоб вроде как исправить все, что было в прошлом. То есть, в моем случае, как минимум, выбрать путь добропорядочного гражданина. А тут — еще хуже вариант нарисовался.

Я потянулся за телефоном, лежавшим рядом с постелью. Странно, но среди входящих не было ни звонков, ни сообщений, связанных с моей новой «работой». Никаких «Доброе утро, оябун-сама» или «Готовы отчеты по рэкету за неделю». Каору, конечно, вчера попыталась впарить мне, будто Ямагути-гуми занимается весьма приличными делами, но… Как говорил великий Станиславский — не верю!

Единственное, что крутилось в моей голове — это борьба якудз с демонами. Вернее, не совсем борьба. Скажем так, контроль за порядком. То есть, чисто теоретически, являясь главой Ямагути-гуми, я могу приносить пользу обществу в таком странном виде. Но, скажу честно, подобная перспектива не прельщала еще больше, чем все остальное. Я вообще ни разу не герой.

В общем, ближайшие планы оставались прежними. Для начала — поговорить с Тенноки, потом снова разыскать Кайоши. Сдается мне, дед знает о демонах больше многих. Вполне возможно, что статус хранителя этого треклятого дракона и сложные отношения со всякой дрянью, шляющейся по ночам, могут быть связаны между собой. По идее, дракон Рю находится по другую сторону баррикад. Имею в виду от демонов.

Ну и кроме прочего, остаётся еще вопрос насчёт моих родственников. Есть ощущение, что матушку не порадует новость о возвышении ее младшего сына. Судя по воспоминаниям Такито, женщина она добрая, верующая. В том плане, что в законы Кармы очень даже верует. И Кэзухиро… Этот говнюк точно будет рад. Он-то по-любому извлечёт пользу из нового статуса своего брата.

Я оделся, натянув на себя обычные джинсы и футболку, вышел на кухню, стараясь выглядеть максимально естественно.

За столом уже сидел Кэзухиро. Надо же. Давненько не виделись.

Вот любопытно, как у Такито может быть такой старший брат? Полицейский, который по ночам патрулирует улицы, защищая людей от демонов, но при этом — продажный ублюдок без капли совести. Уверен, будь у него возможность, он бы и с демонов мзду собирал бы.

Насколько могу судить по воспоминаниям «своего» пацана, их совместная жизнь под одной крышей всегда была минным полем, а сейчас, после той стычки, что произошла недавно, я чувствовал, как напряжение между Кэзухиро и мной достигло критической точки. Он был тем, кто всегда пользовался мягкостью Такито, подставлял его, а теперь… теперь вместо Такито — я. И в мои планы точно не входит роль семейного терпилы. Для старшего братца подобный поворот событий оказался явно неожиданным.

— О, живёхонький. — бросил он, даже не оторвав взгляда от газеты, которую держал так, словно она была священной реликвией. Самая настоящая бумажная газета. — Ну видишь, а только недавно плакался, что тебя обижают злые якудза. Присочинил, наверное.

Он усмехнулся своей фирменной, отвратительной ухмылкой, и я почувствовал, как внутри меня снова формируется колючий комок злости. Взять бы его за волосы, да как звездануть мордой о стол… Боюсь, матушка не оценит.

— Взаимно рад встрече, братишка. — Пробормотал я, наливая себе чай.

Чертовски хотелось выпить что-нибудь покрепче, если честно. Хотя бы кофе. Ну ничего… Сейчас соберусь, пойду на работу, по дороге прихвачу где-нибудь стаканчик «американо».

И кстати, да. Я реально собирался пойти на работу. Имелась еще одна деталь, которую пока что до конца не выяснил. Иоши Втанабэ обещала найти информацию о прошлом владельце дракона. И, по-моему, она даже пыталась мне что-то рассказать. Просто я в тот день чувствовал себя очень странно и не стал ее слушать.

— Кстати, — Кэзухиро отложил газету, наконец удостоив меня своим презрительным взглядом. Его глаза, такие же карие, как у Такито, но лишенные всякого тепла, пробежались по мне сверху вниз. — Хочешь горячую новость? Обсудишь в офисе с такими же задротами как ты. Вчера в городе движуха была. Говорят, у Ямагути-гуми новый оябун появился. Вот уж неожиданность. Не было печали…

Я чуть не поперхнулся чаем. Как раз именно в этот момент сделал первый глоток. Горячая жидкость обожгла горло, а внутри все сжалось. Черт. Неужели так быстро всплыла информация о случившемся? Сейчас последуют вопросы? Хотя… Не похоже, чтоб Кэзухиро знал, что новый оябун — это я. Думаю, братец вел бы себя иначе.

— Да? — выдавил я, стараясь придать голосу максимально равнодушные нотки. — И кто же это?

Кэзухиро пожал плечами, вновь возвращаясь к своей газете, видимо, не заметив моего секундного замешательства.

— Хрен его знает. Какой-то новичок. Никто раньше не слышал. Говорят, какая-то темная лошадка. Интересно, кто его продвинул? Синода считался сильным лидером. Представить не могу, как этот выскочка ухитрился сместить кумитё, который много лет был у власти.

В этот момент в кухне появилась матушка и Кэзухиро примолк. Родительница страсть как не любит разговоры подобного толка.

Она подошла к плите, на которой стояла сковорода, накрытая крышкой, взяла специальную лопатку, положила на тарелку яичницу, добавила рис. Затем поставила завтрак передо мной.

— Ну и хорошо, — сказала мать, вытирая руки полотенцем. Похоже, слова брата она все-таки услышала, — Меньше бандитов — спокойнее жизнь. Хоть бы они все друг друга перестреляли.

Кэзухиро фыркнул, словно матушка произнесла величайшую глупость в истории человечества.

— Мам, это не «меньше бандитов». Это значит, что теперь будет война между кланами. Нового босса начнут проверять на прочность. Он же новичок, да еще и непонятно откуда взявшийся. Каждый захочет отхватить кусок. Короче, веселуха. Приготовься к взрывам и стрельбе.

Я медленно пережевывал рис, стараясь не подавать виду, насколько меня волнует данная тема. Война между кланами. Проверка на прочность

А ведь он прав, мой братец-мудак. Если полицейские уже в курсе смены руководства в Ямагути-гуми, то эта информация сто процентов известна и остальным якудза.

Вполне логично, что другие группировки сейчас попробуют прижать новичка. Передел территории — тоже логичное поведение. Тем более, на самом деле, появившегося только вчера оябуна никто не знает. А когда узнают, то просто охренеют.

Кафу-полукровка, офисный работник, молодой пацан, добропорядочная прошлая жизнь — полный набор для того, чтоб конкуренты захотели тряхнуть Ямагути-гуми. А мои вакагасира, оказывается, пацаны со стальными яйцами. Они не могли не понимать вчера всех этих очевидных вещей, но все равно признали новую кандидатуру на пост кумитё.

— Кстати, — Кэзухиро вдруг снова отложил газету и пристально посмотрел на меня. Его взгляд стал острым, как бритва, и в нем промелькнуло что-то, от чего мне стало не по себе. Он был умным, этот гадныш. Подлым, но умным. — А ты чего вчера так поздно приперся? И рожа какая-то помятая. Вообще смотрю, ты изменился Такито. Не впутался ли мой младший братик в какую-нибудь историю? А? Я видел, как ты прошмыгнул в свою комнату. Рубашки на тебе не было. Испачканный весь, в пятнах непонятных. Такие подозрительные пятна… Не знал бы тебя с самого рождения, решил бы, что кровь.

Черт… Глазастая сволочь. Когда успел только? Я вроде бы старался перемещаться по квартире тихонько, чтоб никого не разбудить. Вернулся домой ровно за полчаса до того, как стемнело. До «часа пик». Но самое главное, уж кому бы трындеть, но только не Кэзухиро. Вообще-то по его вине началась вся эта мутотень с якудзами. Если бы он не украл дракона у Синоды… Да вообще все было бы иначе!

— Майку, наверное, в стирку бросил? Мама, ты глянь, что там за пятна. — Продолжал тем временем этот придурок.

— Кетчуп, — выпалил я первое, что пришло в голову, стараясь сохранять невозмутимость.

Кэзухиро прищурился, его губы растянулись в тонкой, издевательской ухмылке.

— Кетчуп? По всей роже, на майке? Ты что, танцевал брейк-данс в Макдональдсе?

— Да, — усмехнулся я, поддерживая издевательский тон братца. Шутник херов, — Упал. На бургер. Прямо лицом. Очень неудачно.

Кэзухиро склонил голову набок, его взгляд стал еще более пронзительным. Он медленно поднял руку вверх, а затем сделал движение, словно пытался уловить какой-то аромат в воздухе, несколько раз махнув ладонью.

— Кетчуп, говоришь? — Его голос стал вкрадчивым, опасным. — А пахнет почему-то… брехнёй.

Он откинулся на стуле, сложив руки на груди.

— Ты — редкий идиот, Такито. Но не настолько. Что ты не договариваешь?

— Спасибо, братик, — процедил я сквозь зубы, — Ужасно тронут, что ты обо мне так печёшься. Но знаешь что? Не пойти ли тебе на хрен со своими вопросами. Роль заботливого старшего братишки тебе совсем не подходит.

— Прекращайте эту дурацкую перепалку. — Матушка тяжело вздохнула и начала собирать посуду, — Стараюсь не вмешиваться в ваши дела, но это неправильно, когда два брата ведут себя, словно враги. У вас нет никого ближе и роднее.

Я молча подцепил кусок яичницы, стараясь не уронить еду с палочек, и сделал вид, что мне на идиота Кэзухиро вообще плевать.

К счастью (или нет, потому что какое уж тут может быть счастье), напряженную атмосферу нарушил громкий, дребезжащий звук. Доносился он со стороны входной двери.

— Кто это в такую рань? — пробормотала родительница.

Она вернула посуду на стол и направилась в прихожую, собираясь впустить нежданного гостя. А гость реально был нежданный. Лично я никакие встречи ранним утром не планировал. Кэзухиро, судя по его слегка удивленному взгляду, тоже. А значит…

Каору… Это точно она. Приперлась, чтобы продолжить вчерашний «разговор». Больше некому. То-то девка вчера так быстро согласилась с моим решением отправиться к себе домой.

Я вскочил из-за стола, намереваясь остановить матушку, но было уже поздно.

Дверь открылась. На пороге стоял невысокий мужчина в строгом костюме, с тщательно уложенными волосами и выражением полной невозмутимости на лице. В руках он держал портфель.

Его поза сочетала в себе, казалось бы, несочетаемые вещи. С одной стороны он выглядел эталоном почтения и демонстративного уважения, с другой — от мужика за километр разило опасностью. Высокий воротник его рубашки, застегнутый до самой последней пуговицы, закрывал шею полностью, но, уверен, если заглянуть под одежду, там обнаружится татуировка якудзы.

— Доброе утро, — вежливо сказал незнакомец. — Это дом Адачи-сама? Верно?

Матушка растерянно кивнула. Думаю, во всей этой ситуации больше всего ее поразил тот факт, что к имени младшего сына кто-то додумался присобачить приставку «сама».

— Да… А что случилось? — Настороженно поинтересовалась она.

Мужчина почтительно поклонился, затем вытянул шею и посмотрел за спину родительницы, ровно в сторону стола, за которым сидели мы с Кэзухиро. Его взгляд скользнул по моему лицу, и в нём мелькнуло узнавание. Похоже, парня снабдили подробным описанием нового босса.

— Меня зовут Танака. Я приехал, чтобы сопроводить Адачи-сама на…

И вот тут я понял, если что-то не предпринять, случится непоправимое. Моя семья прямо сейчас узнает, кем является та самая темная лошадка, которая стала оябуном Ямагути-гуми.

Я громко, с неприличным, вопиюще хамским грохотом шлепнул тарелку об стол.

— Да что за жизнь! Поесть спокойно не дадут!

Затем вскочил на ноги, быстро сделал несколько шагов вперед, так, чтоб меня, а вернее моего лица, уже не видел Кэзухиро, но при этом, чтоб матушка по-прежнему стояла ко мне спиной, и несколько раз еле заметно мотнул головой, глядя Танаке прямо в глаза. Наверное в этот момент мой взгляд был максимально выразительным.

Танака сначала слегка прибалдел. Его физиономия на долю секунды перекосилась, словно он пытался проглотить невидимого ежа. Однако, мужик быстро собрался, прокашлялся и вежливо продолжил:

— … на очень важное собеседование. Да-да, на собеседование по вопросу новой работы. Разве Адачи-сама не говорил вам, что нашел новую работу?

Я мысленно поблагодарил якудзу. Этот парень, кажется, неплохо соображает. Несомненно с ним мы поладим. Тем более, так понимаю, он кто-то типа моего личного охранника или водителя.

Кэзухиро, сидевший за столом, вскинул голову. Его брови поползли вверх, в глазах читалось неприкрытое изумление, быстро сменившееся яростью и завистью. Он явно не ожидал такого поворота событий. Очевидно, раз за мной прислали сопровождающего, который обращается ко мне Адачи-сама, то работа и правда крутая.

— Чего⁈ — рявкнул братец, подскочив на месте. — Какое ещё собеседование⁈ Кто ты такой, черт возьми, и почему приехал за ним⁈

Родительница, в отличие от идиота Кэзухиро, который из-за приступа обычной, человеческой зависти, в народе называемой «жаба», забыл о всяких правилах приличия, медленно повернулась ко мне и тихо спросила:

— Такито… что он имеет в виду? Ты что, устраиваешься на новое место? А как же твой отдел статистики?

— Мам… ты всегда мечтала, чтоб твой Такито нашел нормальную работу… Ну вот! — Я развел руки в стороны, а потом, не затягивая этот прекрасный момент, сделал несколько шагов вперед. Если говорить более конкретно, в направлении двери. Решил, пора ускорится и быстренько свалить из дома. Пока не начались более детальные вопросы.

Я рванул к выходу, но удивленный голос родительницы остановил меня на полпути.

— Такито! Ты куда собрался в таком виде? На важное собеседование в джинсах и футболке не ездят! Это же не какая-нибудь забегаловка!

Я замер на месте, соображая, что бы такого завернуть ей в ответ. Просто мое поведение сейчас на самом деле смотрелось как минимум странно.

— Мам, ну ты что! Это же современная, демократичная компания! У них свой дресс-код, ориентированный на Запад. Они ценят индивидуальность, а не эти скучные костюмы-тройки. Главное — креативность и свободное мышление!

Не дослушав мои оправдания до конца, родительница повернулась к Танаке и заговорила с ним:

— Танака-сан, должно быть, вы голодны? Извините моих сыновей за дурное воспитание. Моя вина, признаю. Никакого уважения. Проходите, присаживайтесь. У меня тут ещё немного риса осталось, свежий, горячий. Неудобно ведь, так рано приехали за Такито. Давайте я накормлю вас завтраком.

Лицо Танаки, до этого момента абсолютно невозмутимое, слегка дрогнуло. Он бросил на меня взгляд, полный невысказанного отчаяния, словно просил пощады. Я едва сдержался, чтобы не засмеяться. Судя по всему, матушкино предложение каким-то образом нарушало кодекс поведения страшных и ужасных якудз. Не знаю, может они на завтрак обычно вкушают сердце убитого врага.

— Мам, нам действительно очень надо ехать. Иначе, упущу прекрасный шанс. — Вмешался я.

Затем подскочил к вешалке, стоявшей в прихожей, схватил легкую куртку, хапнул Танаку за руку и потянул его к выходу.