Принц льда и крови

Глава 12 Бал Зимней Луны

Ночь прошла без сна. Меня мучили тяжелые мысли о брате и воспоминания о маме. Я ворочалась с боку на бок, пытаясь прогнать ворох неприятных воспоминаний, так и стоявших перед глазами: Артур в цепях, до смерти напуганный и изможденный, окровавленное тело матери на моих руках, воркующие Эллин и Саманта.

Ерзая по постели, я все пыталась уснуть, пока не взмокла от холодного пота, струйками катившегося по усталому телу.

А еще этот дурацкий бал Зимней Луны. Головой я понимала, что делать мне там нечего, чтобы лишний раз не нарушать привычную жизнь волшебного народа и не подвергать себя риску, но сердцем я отчаянно хотела стать частью торжества, увидеть звездопад и потанцевать на балу.

В глубине души я даже хотела взглянуть на избранницу Эллина. Наверное, ею станет какая-нибудь невероятно красивая фейка из высшего сословия. Хотя, исходя из последних событий, скорее всего, это будет Саманта. От этой мысли мне почему-то захотелось кричать и по-детски стучать кулаками по матрасу.

Висевший над моей кроватью балдахин резко взлетел, подхваченный порывом шквального ветра, исходившего от меня воздушной волной. Рывком я села на кровати, закрыв лицо ладонями и тяжело дыша.

«Да что со мной такое?»

Ирис взволнованно наблюдал за мной со своей круглой лежанки возле камина, поджав белые ушки.

Эллин – всего лишь опасный и наглый феец. Мне должно быть глубоко плевать на него и его поступки. Послезавтра мы вызволим Артура, и я вернусь в мир смертных, к жизни, полной вранья и вечных скитаний.

Острый укол отчаяния пронзил сердце, и я обессиленно упала на подушки, поджав колени к груди. Должно быть, мне не суждено обрести спокойную, размеренную жизнь. Хоть я и была порождена двумя мирами, но для каждого из них навсегда останусь чужой.

Новый порыв ветра взъерошил мне волосы. Магия, точно жидкий огонь, наполнила мои вены, грозясь полностью завладеть моим телом, но я не пыталась загнать ее обратно в кандалы: в такие минуты душевной боли мне так отчаянно хотелось быть собой.

Проснулась я еще до восхода солнца, с опухшими от слез глазами. Видно, усталость все-таки взяла верх, незаметно погрузив меня в беспокойный сон.

Наспех приведя себя в порядок, я натянула тренировочную форму и отправилась в зал дожидаться Габриэля.

Из арочных окон только начинал литься свет восходящего солнца, вкрапливая позолоту в белоснежный интерьер замка. Я шла по пустым коридорам, мертвую тишину которых нарушало лишь тихое дыхание караульных.

В тренировочный зал я пришла первой и, присев на верхнюю трибуну, сонно привалилась к деревянной стене.

Вскоре на тренировку начали подтягиваться бойцы. Заметив меня, они удивленно открывали рты, пока направлялись через зал к оружейной стойке.

Фейри отрабатывали разные виды ударов пользуясь кинжалами и магией. Я с интересом наблюдала, как в воздухе сталкиваются ледяные вихри и водные потоки, поглощая друг друга.

Вдруг на мое плечо осторожно опустилась чья-то широкая ладонь, я резко подскочила, врезавшись затылком в подбородок Габриэля.

– Ай! – укоризненно вскрикнул генерал, потирая пальцами лицо. – Ты чего такая нервная?

– И тебе доброе утро, Габриэль, – пропищала я, растирая покалывающий затылок. – Тебе разве в детстве не говорили, что пугать людей нехорошо?

– Людей? – с ухмылкой переспросил он. – Не-а, не говорили. – Габриэль подал мне руку, галантно помогая встать со скамьи, и повел на вчерашнее тренировочное место.

Сегодня его волосы были полностью убраны в короткий хвост, а на груди красовалась ледяная кольчуга. Габриэль был завораживающе красив, как и большинство здешних мужчин, но в отличие от них его красота – с грубой челюстью и четко очерченными скулами – дышала жесткими мужскими флюидами.

Когда мы ненадолго задержались возле деревянной стойки, увешанной всевозможным оружием, генерал выдал мне длинный клинок с резным эфесом.

– Сегодня мы отработаем несколько блокирующих стоек, и я покажу тебе, как правильно переносить вес тела в разящий удар, – протараторил Габриэль, перебирая оружие. Его взор остановился на блестящем клинке с заостренным, точно бритва, лезвием. Генерал быстро провернул его в руке, одобрительно кивнул и вложил клинок себе в ножны.

Я заняла свое место напротив Габриэля. Несколько раз прокрутив меч в воздухе, я пробовала верхние выпады. Клинок просвистел у меня над головой, развевая приторность чар, заполонивших зал.

– Для начала тебе необходимо научиться правильно перемещать точку опоры с одной ноги на другую и при этом не терять равновесие. – Габриэль продемонстрировал мне позу, при которой обе ноги поддерживают торс. Я послушно повторила его движения, расставив ноги на ширину плеч. – Когда уравновесишь корпус, перемести вес оружия на плечи. Клинок должен стать твоим продолжением, твое тело не должно ощущать его веса.

Крепче сжав оружие, я изо всех сил старалась следовать указаниям Габриэля, перенося вес клинка сначала на пальцы, потом на локти, а затем на плечи.

– Отлично! – одобрительно воскликнул генерал, скользя взглядом по моим напряженным мышцам. – Ты сегодня рано. Так не терпелось выхватить от меня?

Я молча закатила глаза, сдерживая себя от красноречивых пререканий.

– Знаешь, у смертных есть пословица: меньше бубни, больше делай. А пришла я рано потому, что мне не спалось, – нехотя призналась я, привыкая к весу меча в своих руках.

– А причина? – осторожно поинтересовался генерал. Приблизившись, он поправил высоту моих локтей, показывая, что меч я должна держать на уровне груди.

– А причина проста: всю ночь я размышляла, как надрать тебе зад.

– И как успехи? – ехидно улыбнувшись, бросил он. Легонько ударив сапогом по моему ботинку, он заставил меня придвинуть ноги ближе друг к другу.

– На твоем месте я бы уже начинала бояться.

Габриэль громко хохотнул, продолжая внимательно проверять правильность моей оборонительной стойки.

– Ну раз так, тогда давай начнем нашу отработку. Покажешь, чему ты там за ночь научилась, – не скрывая иронии в голосе, парировал Габ. – Удиви меня, Агнес. А то твои удары до абсурда предсказуемы.

Феец отошел от меня на несколько шагов, встав в боевую позицию. Кивком он дал мне сигнал вступить в бой.

Я использовала все приемы, которым обучил меня брат. Выпад за выпадом, удар за ударом, я пыталась пробить оборону генерала, но он с легкостью отражал все мои атаки, даже не вспотев.

Подливая масла в огонь, Габриэль периодически широко зевал, разжигая во мне волны ярости, а я снова и снова бросалась на него, истощая свои силы.

Мой лоб покрывала испарина, но одолеть генерала мне не удавалось, точно непоколебимая скала он отбивал каждый мой выпад, даже не двигаясь с места.

Лишь однажды он специально пропустил удар. Ловко уклонившись от нацеленного в его живот клинка, генерал обошел меня сзади и плоскостью меча стукнул меня по пятой точке.

Возмущенно взвизгнув, я одарила его убийственным взглядом.

– Я вот все жду, когда ты исполнишь свое обещание, а то пока только твоя восхитительная задница страдает.

– Мужлан! – задохнувшись, выкрикнула я, чувствуя, как от нехватки кислорода саднят легкие.

Габриэль усмехнулся, расправив плечи. Жестом он снова пригласил меня нападать.

Цепи, удерживавшие кровь фейри, натянулись до предела – как хищный зверь, моя сила норовила вырваться из сдерживавшей ее клетки. На долю секунды мою голову посетила вздорная мысль:

«А не воспользоваться ли мне магией?»

В воздухе витал густой аромат чар тренирующихся фейри. Вполне возможно, что во всей этой феерии моя магическая вспышка останется незамеченной.

Пока я размышляла, выражение лица Габриэля вдруг приобрело жесткое, непоколебимое выражение – принадлежавшее генералу армии Неблагого Двора.

– А если серьезно, Агнес, то если так пойдет и дальше, я буду вынужден доложить Эллину, что ты еще не готова к перемещению ко Двору Дикой Охоты.

От этих слов я внутренне сжалась, но сдаваться не входило в мои планы. Я нужна Артуру и спасу брата несмотря ни на что.

На долю секунды, всего лишь на жалкое мгновение, я сбросила оковы своего сознания. Кровь фейри рекой разлилась по телу, придав мне нечеловеческую силу и ловкость. Я использовала магию дерева, мысленно приказав полу содрогнуться.

Деревянные доски, на которых стоял Габриэль, внезапно задрожали. Воспользовавшись секундным замешательством, я проскочила генералу под руку. Пол опять всколыхнулся, подчинившись моей воле. Габриэль попятился, удивленно пялясь на свои ноги, и я резко ударила его локтем в живот, – не самый честный прием, но в бою все средства хороши.

Закашлявшись, генерал выставил блок. Он попытался отразить лезвие моего клинка от своего плеча, но мой удар пришелся чуть выше, и, не встретив сопротивления, я приставила холодное острие меча к его горлу.

Глаза Габриэля удивленно распахнулись, когда по его незащищенной коже потекла тоненькая струйка крови, окрасившая алым воротник синих доспехов.

Тяжело дыша, я дрожала всем телом, но клинок держала крепко. Позади нас раздались удивленные возгласы солдат, весь шум сражений и лязг мечей в одночасье затих. Казалось, целый мир вокруг нас замер.

Конечно, если бы это был настоящий бой, а не разминка мышц генерала, и не прибегни я к магии, которой Габриэль никак не ожидал, у меня не было бы ни единого шанса не то чтобы победить его, а вообще остаться в живых.

Усилием воли я снова загнала кровь фейри в глубины своего сознания, пряча любое упоминание о циркулирующей во мне магии.

– Габриэль! – в полной тишине эхом разлетелся саркастичный голос Саманты. Она громко хлопнула в ладоши, привлекая к себе внимание бойцов. – Разве генерал давал вам команду «вольно»? – властно прошипела она, презрительно оглядывая гвардейцев Габриэля.

Фейри тут же вернулись к своим делам, и зал опять наполнился звуками сражения и приторностью магии.

Опустив острие меча, я отпрянула от Габриэля, давая ему возможность отойти от шока. Рукавом кофты он порывисто утер катившиеся вниз капельки крови, размазав ее у основания шеи.

Саманта, словно струна, двинулась к нам через толпу бойцов, которые расступались перед ней, как перед королевой, низко склонив головы.

Оценивающе оглядев мой испачканный кровью меч, она растянула губы в высокомерной ухмылке:

– А ты не так проста, как кажешься на первый взгляд, смертная.

«Ты даже не представляешь насколько», – прозвенело у меня в голове, но вслух, притворно улыбнувшись, произнесла совсем другое:

– Буду считать это за комплимент.

Сэм надменно фыркнула и перевела взгляд на шокированного Габриэля, прижимавшего ладонь к своему горлу.

– Эллин ждет тебя в библиотеке, есть новости от Арчи… И, Габриэль, тебе лучше поторопиться, – бросила ему Саманта, блеснув многозначительным взглядом.

Адреналин начал потихоньку расходиться, уступая место страху быть разоблаченной и волнению за Эллина, я нервно закусила подушечку большого пальца.

– Агнес, на сегодня наша тренировка окончена, я поговорю насчет тебя с королем. Ты можешь быть свободна, – как-то отстраненно пролепетал Габриэль непохожим на свой, обычно задорный, голос.

Я лишь кивнула ему в ответ, и он плавной походкой устремился к выходу из зала, на ходу о чем-то взволнованно переговариваясь с Самантой.

Когда я вернулась к себе, Ирма вовсю хлопотала в моих покоях, делая влажную уборку.

– Завтрак ждет вас на столе, мисс, – пролепетала служанка. Взмахнув крыльями, она взлетела в воздух, протирая пыль с верхушки резного шкафа.

Приблизившись к столу, я обнаружила, что там меня ожидает не только жасминовый чай с круассаном, но и ледяная роза с прикрепленной к ней запиской.

Задумчиво покрутив цветок в руках, я ощутила холодное касание прозрачных лепестков и невольно вздрогнула, вспомнив ледяные пальцы Эллина на своей коже.

Я тяжело опустилась в кресло, недоуменно поглядывая на подпись в конце записки.

«Твой Эллин».

Слова колко впились под ребра, а в самом темном уголке души снова заиграл отблеск надежды. Но на что?

Жалобный писк Ириса привлек мое внимание, качнув головой, я прогнала окутавшее меня наваждение.

Синеволосая пикси ловко схватила пса и принялась вычесывать колтуны из его белоснежной шерстки. Ирис пытался незаметно прикусить Ирме пальцы, но фейка крепко придерживала его за загривок, продолжая расчесывать свалявшуюся шерсть.

Пока я с широкой улыбкой наблюдала за их борьбой, Ирма решилась аккуратно поинтересоваться у меня:

– Мисс, вы уже выбрали платье на сегодняшнее торжество?

– Нет, я еще не решила, стоит ли мне вообще там появляться, – честно призналась я, пнув на полу несуществующую соринку.

– Как же так! Сегодняшняя ночь особенная, ее нельзя пропускать, – воскликнула Ирма своим писклявым голосом, продолжая тщательно вычесывать пса. Одним движением она перевернула Ириса на спину, ведя серебряным гребнем по пушистому пузику. – Хотя я тоже предпочитаю воздерживаться от посещения бала. Лучше останусь здесь и приготовлю для вас ванну, – грустно добавила она.

Я удивленно склонила голову набок.

– Ты ведь только что уверяла меня в обратном.

Ирма глубоко вздохнула, выпустив пса из объятий. Ирис облегченно взвизгнул и помчался прятаться за моими ногами. Пикси встала с колен, выпрямившись во весь рост, и ее крылышки грустно поникли.

– Понимаете, есть один высокопочтенный лорд, – шепотом начала она. – Вам ведь известно, что во время звездопада каждый феец выбирает себе пару?

Молча кивнув, я заинтересованно подалась вперед.

– Так вот, больше всего на свете я желаю, чтобы он выбрал меня и всю ночь кружил в танце, – мечтательно прощебетала пикси, прикрыв глаза. Ее длинные пальцы нервно перебирали края фартука, выдавая ее смущение таким откровенным разговором. – Мне будет невыносимо больно видеть его любезности с придворными дамами.

– Но мне говорили, что на балу Зимней Луны границы между сословиями исчезают.

– Да, но не между дворовыми принадлежностями. На меня лорд никогда не посмотрит, я не тешу себя ложными надеждами. Он всегда будет высшим неблагим фейцем, а я – пикси-беглянкой из Низшего Двора. – Ирма опустила черные как ночь глаза в пол и крепко обхватила себя руками, словно желая защититься от жестокой реальности.

У меня неприятно защемило сердце: почему-то слова горничной тягостно отозвались внутри.

– А почему ты покинула свой Двор? – Мне действительно было интересно, как Ирма оказалась в ледяной цитадели, к тому же я хотела хоть как-то разрядить наш разговор.

Ирма двинулась к креслу напротив меня и, аккуратно присев на самый край, расправила юбку своего простенького платья.

– Моя семья погибла во время войны, когда армия Александра осаждала Низший Двор, – еле слышно прошептала Ирма. – Мне было тяжело оставаться в тех местах, где все напоминало о близких. Неблагой Двор всегда славился своим гостеприимством, богатством и красотой – вот я и решила попросить короля об аудиенции. Его Величество Король Эллин пропустил меня через барьер и, выслушав мою историю, разрешил остаться при Дворе, а взамен я присягнула на верность Неблагой Короне.

Немой вопрос о количестве переселенцев застыл у меня на языке. Ирма, словно прочитав мои мысли, поспешно добавила:

– Выходцы из других Дворов – редкость, фейри очень трепетно относятся к своей родословной и редко смешивают кровь между Дворами. Насколько мне известно, во всем Араклеоне и за его пределами живет не более десятка таких семей. Иногда это фейри, как и я, бегущие от воспоминаний, кто-то ищет приключений, а кто-то находит среди инодворцев свою половину.

– А среди жителей Неблагого Двора есть фейри огня и тьмы? – Мысль о том, что по узким улочкам Араклеона, где весело играют дети и беззаботно проводят время взрослые, могут шнырять жестокие уроженцы Двора Дикой Охоты, не укладывалась у меня в голове.

– Да, есть, Вернон. Его семья живет в небольшой деревушке на границе. Когда-то он был командиром одного из легионов Александра, но на войне встретил неблагую фейку и без памяти влюбился в нее. Он отрекся от своего титула и наследия при Дворе Дикой Охоты ради любви.

Подперев щеку ладонью, я поудобнее устроилась в кресле.

– Ого! Не думала, что эти подонки способны на любовь, – воскликнула я, припоминая все ужасные рассказы о населяющих Двор Дикой Охоты фейри.

– Мисс… – начала было пикси, но осеклась, закусив нижнюю губу, словно старясь сдержать рвущиеся из нее слова.

Встав с кресла, я пошла к письменному столику, чтобы налить две чашки чая. Разделив круассан пополам, я поднесла половинку Ирме и широко улыбнулась.

– Угощайся, – пролепетала я в надежде на продолжение ее рассказа.

– Спасибо. Но, мисс, вам нужно было попросить меня подать вам чай…

Я отмахнулась от ее замечания и снова села в кресло, отпив глоток вкуснейшего горячего напитка.

– Знаешь, Ирма, в мире смертных у меня не было ни слуг, ни горничных. Мы с братом никогда не жили в роскоши, а иногда бывали времена, когда мы и вовсе голодали, так что позволь мне сделать самой хоть что-то, я совсем не привыкла к такому вниманию.

Пикси смущенно втянула шею, но все же улыбнулась мне в ответ, откусив кусочек круассана своими острыми, как у акулы, зубками.

– Мисс…

– Прошу, зови меня по имени, – аккуратно напомнила я о своей просьбе.

– Агнес, я не знаю, в моих ли правах рассказывать вам это, но за всю бессмертную жизнь фейри по-настоящему влюбляется лишь однажды. Конечно, есть и другие связи между нами, но они в основном полны похоти и желания хоть с кем-то разделить одиночество вечной жизни. Но когда родственные души находят друг друга, они сделают что угодно, чтобы быть вместе. Это похоже на невероятное притяжение, когда он или она становится центром твоего мироздания. – Холодные мурашки пробежали по моей спине. «Эллин уже упоминал нечто подобное», – поежившись, вспомнила я. – Случается это крайне редко, некоторые считают таких фейри помазанниками судьбы, а некоторые, наоборот, проклятыми. Ведь если твоя половина тебе откажет, ты веками будешь страдать. Поговаривают, со временем их разбитые сердца превращаются в камень. – Ирма порывисто втянула ртом воздух и подрагивающими пальцами вцепилась в блюдце.

– Так, значит, этот высокопочтенный лорд – твоя родственная душа? – не сдержавшись, поинтересовалась я, со звоном поставив чашку на резной подлокотник.

– Нет, то есть я не знаю… – опустив голову, протянула пикси. – Это может почувствовать только мужчина, а за женщиной всегда остается выбор, и тем самым судьба либо вознаградит его, либо уничтожит…

Я громко сглотнула ком в горле. Меня охватило странное чувство надвигающейся беды.

– Все равно ты обязана пойти на бал и доказать своему лорду, что именно ты – его половина, – резко сменила я тему, чтобы не выдать своих переживаний.

Ирма осторожно осмотрела свою одежду.

– Вряд ли я могу тягаться с элегантностью придворных дам. У меня, если честно, и подходящего платья нет.

Медленно поднявшись, я поспешила к широкому шкафу, стоявшему напротив моей кровати. Дернув за стеклянную ручку, я со скрипом распахнула двери.

– Выбирай, – громко заявила я Ирме. – У нас с тобой один размер. Сразим твоего лорда наповал.

Ирма испуганно прикрыла рот рукой и округлила черные глаза.

– Мисс… Агнес, вы только не подумайте, я вовсе не хотела вызвать к себе жалость…

Вскинув руку, я перебила ее:

– Ирма, я лишь хочу отблагодарить тебя за откровенность и помощь с Ирисом, тем более кто-то ведь должен носить всю эту красоту. – Я обвела роскошные платья рукой. – Так что вперед, сегодня я – твоя фея крестная, – хихикнув, добавила я.

Пикси осторожно приблизилась к шкафу. На ее лице читалось смятение и неверие в происходящее, словно она боялась, что сейчас моргнет и все наряды исчезнут.

Копаться и долго выбирать служанка не стала. Сняв с вешалки традиционное для Неблагого Двора платье цвета стали, расшитое ледяными кристаллами в цвет ее синих волос, она робко приложила его к груди.

Ободряющее улыбнувшись, я вручила Ирме подходящие, на мой взгляд, сережки из белого золота в форме звездчатых снежинок и драгоценный браслет, усыпанный сапфирами.

– Агнес, я даже не знаю, как вас отблагодарить, – заплетающимся языком промямлила пикси, присев в низком реверансе.

– Просто будь счастлива в этот вечер. Пусть хоть одной из нас сегодня не будет одиноко, – проговорила я и, развернувшись, звездочкой плюхнулась к себе на кровать, утонув в мягкости перины и плюшевых подушек.

Ирма нависла надо мной как статуя, смотря сверху вниз.

– Агнес, не стоит прекрасной даме становиться затворницей в своих покоях. Я пойду, если и вы пойдете, – с вызовом бросила она, взмахнув крыльями.

Внезапно перед глазами возникло осунувшееся лицо Артура, его руки, крепко охваченные кандалами, оставлявшими кровавые следы на запястьях. Мои легкие больно сдавило, я втянула воздух сквозь сжатые зубы, чтобы вернуть себе хоть частичку самообладания.

– Ирма, мой брат – пленник. Не думаю, что мне будет уместно появляться на балу…

Договорить я не успела: Ирма подала мне небольшую коробку, перевязанную голубой лентой. Пристав на локтях, я недоумевающе взглянула на нее.

Погруженная в свои мысли, я не заметила, как пикси исчезла из моих покоев, а вернулась с подарком.

– Я уверена, ваш брат желает вам счастья и совсем не хочет, чтобы эту волшебную ночь вы провели, горюя в одиночестве.

Ирма потянула за ленту, подтягивая к себе сверток.

– Знаю, этот цвет не является стандартным для Неблагого Двора, но и вы ведь не фейри, – тараторила она себе под нос, увлеченно распаковывая шуршащую обертку.

Я села на кровати, внимательно наблюдая за взволнованной пикси.

– У моей близкой подруги из Низшего Двора скоро день рождения, я долго копила на это платье, но сама бы никогда не осмелилась надеть такой откровенный наряд. Но вам, Агнес, он подойдет идеально.

Пикси торжествующе продемонстрировала мне кроваво-алое платье, верх которого был выполнен из тончайшего кружева с россыпью мелких рубинов. Ирма развернула платье ко мне спиной, и я громко ахнула, пораженная такой немыслимой красотой.

Глубокий вырез на спине доходил до самой поясницы, а его кружевные края соединяли провисавшие цепи из золота и рубинов. Создавалось впечатление, будто лоза драгоценных камней опоясывает платье.

– Я сочту за великую честь, если вы примете мой подарок, – прощебетала Ирма, прижимая ладонь к груди в знак почтения.

В жалкой попытке возразить я приоткрыла рот, но, повторяя мой недавний жест, пикси вскинула руку и перебила меня:

– Своей подруге я подберу что-нибудь другое, у меня еще есть время подготовить ей новый подарок.

Спустя целый час споров с Ирмой – а она, к слову, оказалась крепким орешком – я все-таки приняла платье и пообещала ей, что обязательно посещу бал Зимней Луны, хотя бы на время звездопада.

Уходя, пикси по-дружески обняла меня за плечи, в сотый раз поблагодарив за наряд и украшения.

Оставшись в покоях одна, я бросила недоверчивый взгляд на ее подарок.

«Да уж, в этом алом безумии я точно не смогу остаться незамеченной».

Как и предполагала Ирма, платье подошло идеально. Алый оттенок выгодно контрастировал с моими черными волосами, убранными в аккуратный пучок. Губы на фоне красного приобрели сочный розовато-рубиновый оттенок, сделавший их притягательными. Ну и, конечно же, вырез… он полностью оголял мою спину от плеч до нижней точки поясницы.

От холодных прикосновений драгоценных цепей к чувствительной коже я невольно вздрагивала, когда неспешно брела по украшенным гобеленами коридорам.

Где находится Тронный Зал, я не знала, поэтому, набросив на свой наряд белоснежную накидку, чтобы сохранить интригу до самого начала бала, отправилась искать Бриэль.

Вокруг меня царила предпраздничная суматоха: караульные и горничные метались по холлу, сопровождая лордов и придворных дам. Фейки громко хихикали и, кружась, демонстрировали друг другу платья. Лорды и гвардейцы взволнованно поглядывали на дам, присматривая себе спутницу на будущий вечер. Кто-то уже потягивал вино из хрустальных бокалов, кто-то возбужденно болтал.

Вскоре я достигла вестибюля замка, в котором уже было не протолкнуться от наводнивших его гостей. Возле ледяной лестницы, раздавая поручения служанкам, стоял Итон.

Я прижалась к стене, испытывая нестерпимое желание слиться с толпой и сбежать, лишь бы не столкнуться с этим вычурным блондином.

– Смертная, – окликнул меня Итон, вглядываясь в какую-то книжонку у себя в руках и что-то в ней вычеркивая.

Я оторопела, не зная, с чего начать наш разговор, но все же приблизилась к нему:

– Я ищу Бриэль или Амину. Не знаешь, где они?

Феец не спеша оторвал взгляд от своих записей, на его лице заиграла по-лисьи хитрая улыбка.

– Бриэль с самого утра торчит в Тронном Зале, хлопоча над последними мелочами перед праздником. А Амина отправилась с Его Величеством к границе, – объявил мне феец. Сунув руку в карман брюк, он привалился боком к ледяным перилам. – Ты что-то хотела?

Не успев ему ответить, я услышала из толпы свое имя и резко обернулась.

– Агнес! – позвала меня появившаяся словно из ниоткуда Амина и ринулась ко мне, придерживая подол голубого платья.

– О-о-о, – удивленно протянул Итон. – Значит, уже вернулись. Пойду разыщу Эллина. Увидимся на балу, смертная, – сказал мне напоследок феец и растворился в толпе.

Амина подлетела ко мне и неожиданно заключила в крепкие дружеские объятия, чуть не сбив меня с ног. Я неуклюже пошатнулась, но Амина придержала меня за плечи, не дав распластаться на ступеньках.

– Ты все-таки решила пойти! – радостно взвизгнула она. – Вот увидишь, эта ночь станет незабываемой. – Амина схватила меня за руку и потащила за собой, юрко обходя скопившихся зевак.

Тронный Зал располагался на первом этаже цитадели, чуть дальше вестибюля, и занимал практически всю его площадь. Широкий холл, петляя, вел к громадным мраморным дверям, которые оцепили караульные и вооруженные гвардейцы Габриэля.

Я напряглась. Чувствуя, как дернулась моя ладонь, Амина осторожно взглянула на меня из-под опущенных ресниц:

– Не волнуйся, это всего лишь мера предосторожности, не более…

– Что произошло на границе? – не выдержав, спросила ее я.

Амина резко остановилась. Сбившись, я чуть не налетела на шлейф ее платья.

– Не здесь, Агнес, – шепотом протянула она. – После праздника Эллин сам тебе все объяснит.

Больше я ничего спросить не успела. Перед нами распахнулись тяжелые двери, пропуская нас в Тронный Зал.

В глаза тут же ударил яркий свет, отражавшийся от белоснежных стен и прозрачного, выполненного из тончайшего стекла куполообразного потолка. Он простирался над всем залом, поддерживаемый ледяными колонами и балками. Купол открывал невероятный вид на звездное небо и видневшиеся вдали огни Араклеона.

На высоком подиуме вдоль противоположной от входа стены, переливаясь разноцветными огнями, красовались два ледяных трона, около которых толпились десятки гвардейцев – личная охрана короля и принцессы.

По периметру зала были расставлены длинные стеклянные столики, украшенные хрустальными вазами с букетами ледяных роз. Вокруг них, возбужденно переговариваясь и расставляя серебряные подносы с разнообразными яствами, ходили повара и официанты в белоснежных перчатках.

– Ничего себе! – слетел с моих губ удивленный возглас, когда я обескураженно осматривалась вокруг.

Гости громко смеялись, переливчатый звон голосов фейри сливался воедино с красивой музыкой, наполнявшей душу теплом и уютом. В центре зала играла заколдованная арфа, самостоятельно издававшая невероятно нежные мелодии, а возле нее плясали музыканты, задорно игравшие на ледяных флейтах.

– То-то же! А ты хотела весь вечер в покоях просидеть, – театрально цокнув языком, упрекнула Амина и игриво ущипнула меня за плечо.

Мы пробирались сквозь толпу к королевскому подиуму, где нас ожидала Бриэль. Она элегантно взмахнула рукой, и колонны позади нее обвили ветви ледяных цветов.

Образ принцессы был как всегда безупречен: прозрачный лиф пышного серебристого платья прикрывала лишь россыпь бриллиантов, а в длинных белокурых волосах ореолом сияла корона.

– Агни! Амина! – позвала нас принцесса и двинулась к нам навстречу, быстро сбежав по ступенькам, покрытым белоснежной ковровой дорожкой. Фейцы учтиво кланялись принцессе, а фейки делали низкий реверанс, пропуская к нам Бриэль.

– Ура! Ура! – воскликнула Бри, поцеловав меня в щеку. – Если честно, я уже отчаялась и думала, ты не придешь. – Ледяные глаза принцессы настороженно сощурились, и она сморщила свой вздернутый нос. – Что это на тебе? – Бриэль саркастически дернула меня за рукав накидки. – Умоляю, только не говори мне, что под ней свитер.

Я рассмеялась, подцепив пальцами завязки шубы. Накидка соскользнула с моих плеч на пол, явив всем мой кроваво-красный наряд.

Среди буйства сине-голубых, белых и серебряных одежд Неблагого Двора мое платье выделялось, словно гроздь рябины в зимнем саду.

Бриэль радостно взвизгнула. Схватив меня за руку, она заставила меня покружиться. Юбка платья закрутилась вокруг моих ног, как языки пламени.

– Прародители! Как тебе идет этот наряд, – с придыханием прошептала принцесса. – Ты неотразима! Истинная королева!

Бриэль приобняла меня за плечи, любуясь тонким кружевом и откровенным вырезом у меня на спине.

– Платье как платье, – смущенно пробормотала я, заправив выбившуюся из прически прядь волос за ухо.

– Э, нет, дорогая Агнес, – подала голос Амина. Она холодно обвела взглядом придворных и гостей замка, которые с любопытством таращились на нас. – Это не просто платье – это самый настоящий пленитель мужских сердец.

Я переминалась с ноги на ногу, чувствуя, как от стольких комплиментов багровеют щеки.

– Именно, – согласилась с подругой Бри и, взяв нас обеих под руки, потянула к высокому подиуму, на котором уже собралась вся приближенная свита короля, кроме самого Эллина.

– Бри, я думаю, мне лучше остаться среди гостей, – легонько остановила я принцессу. – Я ведь не принадлежу к короне, да и членом Королевского Совета тоже не являюсь.

– Брось, Агни. Мы будем только рады, если ты к нам присоединишься, – ответила она и продолжила тянуть меня к подиуму.

Я с силой уперлась пятками в мраморный пол, вдруг почувствовав, что все мое нутро неистово сопротивляется. Одно дело просто посетить бал, а совсем другое – находиться в рядах неблагой верхушки. Затмевающая глаза ярость и ненависть к фейри хоть и сбавили обороты, но все же мне было некомфортно так сближаться с существами, из-за которых разрушилась жизнь моей семьи и веками страдали люди.

– Серьезно, Бри, я же смертная. Мне не место на королевском подиуме. Это только породит лишние вопросы среди ваших подданных, да и пристальное внимание мне ни к чему.

Лицо Бриэль задумчиво исказилось. Принцесса замерла, обдумывая мои доводы.

– Хорошо, только будь осторожна, даже не в королевском окружении ты все равно выделяешься. – Принцесса коснулась кончиков моих черных волос, слегка намотав их себе на палец. – После открытия бала мы с Аминой найдем тебя, не скучай.

Бриэль и Амина по очереди поцеловали меня в щеку и, расправив плечи, направились к остальным членам совета, оставляя меня внизу, среди разодетых фейри.

Побродив по Тронному Залу, я нашла самый укромный уголок недалеко от входной двери. Привалившись оголенной спиной к стене, я изо всех сил старалась смешаться с тенями.

Вскоре, когда мне надоело созерцать собственные ноги, я стала внимательно всматриваться в гущу предвкушавших начало бала гостей в надежде разглядеть среди них Ирму.

Наконец рядом с одним из длинных столиков мелькнули знакомые комариные крылышки и отблеск сапфиров. Ирма аккуратно пробиралась сквозь скопище придворных дам к дальнему углу зала, в котором стоял симпатичный русоволосый феец.

Тень улыбки коснулась уголков моего рта.

Неожиданно раздался звонкий хлопок, привлекая внимание всех собравшихся к королевскому подиуму.

– Дамы и господа, – зал наполнил мелодичный голос Бриэль, она вышла в центр подиума, гордо подняв подбородок. – Зимние и Водные фейри, а также гости Неблагого Двора. Я рада приветствовать каждого из вас. Сегодня мы собрались здесь, чтобы стать свидетелями грандиозного звездопада, дающего начало новому циклу Зимней Луны, и как следует отпраздновать это редкое событие. – Принцесса слегка склонила голову, выражая почтение всем присутствовавшим в замке гостям.

Следом за Бри в центр подиума двинулась Саманта. Все в ней дышало величием и красотой, подчеркнутой стальным платьем с глубоким декольте.

– Прощу любить и жаловать, Его Величество Неблагой Король, – громко объявила Саманта и присела в низком реверансе.

Все собравшиеся последовали ее примеру, готовясь встречать короля.

Мое сердце, екнув, упало в пятки. Я еще сильнее вжалась в холодную стену, когда створки мраморных дверей распахнулись и в Тронный Зал вошел Эллин, окруженный вооруженными гвардейцами.

Неуклюже, но я все же попыталась сделать хотя бы книксен. Пару раз потеряв равновесие, решила больше не позориться и понадеялась, что он не заметил мои тщетные старания.

Облаченный во все белое, Эллин величественно шагал к трону, поправляя на ходу лацкан своего камзола, рукава которого были расшиты серебром и бриллиантами. С его плеч, как и на прогулке по Араклеону, струился длинный меховой плащ, а голову венчала шипообразная ледяная корона.

Неблагие фейри приветствовали своего короля радостными возгласами и громкими аплодисментами. Фейки возбужденно шептались, кто-то даже скрестил пальцы за спиной – на удачу.

Эллин остановился на нижней ступеньке подиума и одним изящным движением скинул с себя плащ, который еще в полете поймала служанка. Низко поклонившись королю и его свите, стоявшей позади трона, она быстро удалилась.

Я театрально закатила глаза, выражая свое отношение к такому пафосу.

Эллин с прямой, как струна, спиной элегантно уселся на трон, по-мужски закинув ногу на ногу. Его ледяной взор быстро пробежал по заполонившим зал фейри. Наверное, присматривал себе будущую спутницу: ход с Самантой был бы слишком предсказуем, а от короля всегда ждут хлеба и зрелищ.

Рядом со мной пробежала официантка с подносом аппетитных запеченных фиников. У меня свело желудок, и я недовольно скривилась, вспомнив, что ничего не ела со вчерашнего вечера.

Тронный Зал снова сотряс громкий хлопок. В этот раз слова приветствия взял на себя король, мурлыкающим баритоном лаская мои уши:

– Я несказанно благодарен каждому из вас, мои подданные, что волшебство сегодняшней ночи вы разделите здесь со мной. – Эллин почтительно склонил голову, совсем как Бриэль. – Согласно древним традициям, как только небосвод озарит последняя падающая звезда, я и выбранная мною дама откроем бал Зимней Луны, а пока каждый из вас может загадать свое самое сокровенное желание, и пусть звезды его услышат.

Я возмущенно фыркнула себе под нос.

«Удивительно, что фейри, живущие в мире магии, так по-человечески верят в сказки, – надменно подумала я. – Если бы все было так просто, завтра нам не пришлось рисковать жизнями, спасая моего брата».

– Смотрите! – выкрикнул тонкий женский голос из толпы. – Началось, первая звезда упала.

Все присутствующие тут же вскинули головы к прозрачному потолку и громко загалдели.

Ночное небо осветила яркая вспышка, словно огненные шары, горящие белым пламенем, со своих мест сорвались звезды и градом посыпались вниз.

Я запрокинула голову к сияющему небосводу, с замиранием сердца любуясь этим невероятным зрелищем. Звезды, точно пары влюбленных, кружились в неведомом танце, заслоняя собой ночную тьму. Они то припадали друг к другу, купаясь в световом вихре, то отдалялись. Звезд было так много, что создавалось впечатление, будто с неба падает целая вселенная, превращая его в светящийся диск.

Наблюдая за этим магическим представлением, я потеряла счет времени. Только когда музыка заиграла громче, заполнив собой все уголки Тронного Зала, а звезд на небе практически не осталось и свет уступил место тьме, я потихоньку вернулась в реальность, все еще продолжая вглядываться в опустевшее ночное небо.

К красивой, льющейся мелодии резко присоединился шелест платьев и перешептывание придворных дам, среди которых я отчетливо различила удивленные вздохи и разочарованные всхлипы.

Все еще всматриваясь в прозрачный потолок, я догадалась, что Эллин выбрал себе спутницу. Но почему-то сердце чаще забилось в груди, а глаза отказывались смотреть в сторону королевского подиума.

Рядом со мной раздались уже привычные мягкие шаги, выдернувшие меня из оцепенения. Я вздрогнула, ощутив рядом с собой чье-то присутствие.

Я боялась, как последняя трусиха, боялась оторвать взгляд от небосвода и посмотреть вниз, пока из толпы кто-то демонстративно не кашлянул.

Все-таки совладав с собой, я опустила голову и тут же изумленно вскрикнула от неожиданности, прикрыв рот ладонью.

Картина, представшая передо мной, выбила меня из колеи: сотни глаз фейри были прикованы ко мне, прожигая насквозь. А в шаге от меня, низко склонившись, стоял Эллин. Одна его рука лежала на пояснице, а другую он галантно протягивал мне.

– Мисс Эркенст, не окажете ли вы честь потанцевать со мной? – Глаза Эллина полыхали, а длинные, протянутые ко мне пальцы била еле заметная дрожь.

Не обопрись я о стену – точно осела бы на пол. Гости ледяной цитадели молча застыли, ожидая моего ответа. Казалось, вокруг нас застыл даже воздух.

Отказать королю при всех я не могла, это поставило бы Эллина в неловкое положение, да и репутацию местного ловеласа подпортило бы. Тем более в самых потаенных глубинах души я сама жаждала этого танца.

Несколько раз медленно моргнув, я все-таки протянула ему руку. Эллин тихо выдохнул и, переплетя наши пальцы, увел меня в центр зала.

– Ты же знаешь, я совершенно не умею танцевать, – шепотом напомнила я. Все мое нутро вспыхнуло, почувствовав, как Эллин лениво поглаживает большим пальцем мое запястье. – Я ведь на пароме тебе все ноги отдавила.

– Успокойся, Агнес, я сам поведу. Просто слушай мое тело и расслабься. В танце, как и в любви, нужно научиться доверять своему партнеру.

Когда мы оказались в центре танцпола, со всех сторон окруженного фейри, Эллин резко притянул меня к себе и обхватил рукой мою талию. Моя ладонь легко легла ему на плечо, а другую он продолжил нежно держать в своей руке, сжимая пальцы.

Я была так плотно прижата к нему, что грудью чувствовала удары его ледяного сердца. Такая близость пьянила, превращая кости в желе.

Музыка приобрела ласковые вальсирующие ноты, и Эллин повел меня в медленном танце. Покрепче вцепившись в его плечо, я позволила ему управлять моими движениями, элегантно кружа нас по залу.

– Ах, как они прекрасны! Точно капля крови на снегу, – долетел до нас чей-то восторженный возглас.

Наверное, со стороны мы именно так и выглядели. Подол моего алого платья струился вокруг белоснежного наряда короля, обвивая его ноги, как струйки горячей крови, плавящие снег.

– Я скучал, – внезапно промурлыкал мне на ухо Эллин, ласково коснувшись губами моего виска. Несмотря на ледяное дыхание, обдавшее мою кожу, в венах вспыхнуло пламя зарождавшегося желания. – Почему вчера ты так стремительно ушла? Я хотел проводить тебя.

Внезапно Эллин подхватил меня и легко, как пушинку, приподнял над собой. Я уперлась ладонями в его широкие плечи, смотря на короля сверху вниз. Толпа взорвалась аплодисментами. Пару раз покружив в воздухе, Эллин опустил меня, снова прижав к себе.

– Не хотела мешать твоему воркованию с Самантой, – скривив губы, бросила я, запнувшись о его сапог. Эллин развернул меня к себе спиной, скрыв от зрителей мое неудачное движение. Его холодные руки скользили по обнаженной коже моих лопаток, играя цепями платья.

Я шумно выдохнула, а король тихонько рассмеялся мне на ухо:

– Ты, что же, ревнуешь меня? – Эллин развернул меня на триста шестьдесят градусов. Чуть надавив пальцами на поясницу, он заставил меня низко прогнуться назад. Его прекрасное лицо склонилось над моим, и наши губы едва не соприкоснулись, как вдруг окружавшие нас неблагие фейри снова громко зааплодировали.

– Размечтался, – фыркнула я.

Эллин вернул меня в прежнее положение, скептически изогнув белесую бровь.

В Тронном Зале завихрился снег, спускаясь пушистыми снежинками с прозрачного потолка. Не долетая до голов собравшихся, снежинки ярко вспыхивали и растворялись в воздухе.

– Это ты делаешь? – изумленно спросила я, подняв глаза к потолку.

– Угу, – протянул король, хитро улыбнувшись. Мы кружились в неспешном вальсе, а мой шлейф алым пятном скользил за нами по пятам.

– Красиво, – сказала я, поймав взгляд его ледяных глаз, блуждавший по моему лицу.

– Ты, Агнес, – вот что красиво. – Эллин посерьезнел и осторожно заправил выбившийся локон мне за ухо. На мгновение я зажмурилась, позволив себе утонуть в его прикосновениях. – Я струсил, как мальчишка. Хотел сказать тебе это еще на пароме, но испугался твоей реакции. – Эллин покачал головой, и его лицо озарила грустная улыбка.

Я широко распахнула глаза.

– Тогда зачем говоришь сейчас? – слова вырвались прежде, чем я успела их хорошенько обдумать и понять, хочу ли я знать ответ.

– Потому что другой возможности может не представиться.

– Что произошло на границе? – взволнованно спросила я, заглянув ему в лицо.

На острых скулах короля заходили желваки.

– Кто-то пытался пробить защиту нашего барьера с помощью неизвестной нам магии. Наши библиотекари уже ищут информацию о новой силе, способной влиять на ограждающее заклинание прародителей, но пока их усилия не увенчались успехом.

Кровь застыла у меня в жилах, я открыла рот, но Эллин опередил мой вопрос.

– Не волнуйся. Я укрепил барьер, тебе и жителям Двора ничего не грозит. – Король закинул обе мои руки к себе на шею, а сам обхватил мою талию. – Позволь нам насладиться этим чудесным вечером, а завтра вернемся к насущным проблемам.

Легкая инструментальная музыка, игравшая в зале, изменилась, выводя меня из задумчивости. Нам аплодировали, кто-то даже громко присвистывал.

– Торжественно объявляю бал Зимней Луны открытым, – прогремел Эллин, развернувшись к толпе взбудораженных фейри, он все еще держал меня в объятиях.

После его слов в центр зала тут же повалили влюбленные парочки, желавшие присоединиться к нашему танцу.

Я выглянула из-за плеча Эллина, привстав на цыпочках. В рядах танцующих я пыталась разглядеть Ирму, мне искренне верилось в то, что ее возлюбленный все-таки решится пригласить ее на танец.

Но, к своему сожалению, я не заметила ни комариных крылышек, ни перелива синих волос. Зато среди толпы я выхватила белые волосы Бриэль и сизый сюртук Итона. Они кружились в грациозном вальсе у самого подиума. Чуть поодаль от них в танце, напоминавшем человеческое танго, слились Габриэль и Саманта, и лишь Амина одиноко стояла, потягивая вино из бокала позади трона принцессы.

– Черт, – громко выругалась я, скрипнув зубами. Эллин вопросительно посмотрел на меня и быстро убрал холодные руки с моей талии на лопатки.

«Наверное, он решил, что перешел черту дозволенного», – я мысленно усмехнулась и повела подбородком в сторону Амины:

– Я надеялась, что Габриэль ее пригласит. Он ей нравится. Заметила вчера, как Амина восторженно на него смотрела.

Эллин тяжело выдохнул, руками я почувствовала, как напряглись его плечи.

– Женщины, – притворно фыркнул он. – Ничего от вас не скроешь. – Я больно ущипнула его за бицепс, Эллин язвительно скривил губы и, поддавшись порыву, поцеловал меня в макушку.

Я замерла, но не отстранилась. Те чувства, которые он вытаскивал из глубин моей души на поверхность, кроме страха перед ним и его силой, заставляли меня ощущать себя живой и улыбаться.

– Если честно, это было трудно не заметить, – призналась я. – Габриэль знает о ее чувствах?

Мимо нас пронеслась парочка водных фейри, они громко хохотали и откровенно лапали друг друга. Я проводила их надменным взглядом, нахмурив брови. Слишком уж заносчиво выглядели эти двое, напоминая мне старых знакомых с парома.

– Да, знает. Но, видишь ли, Габриэль очень давно и, к сожалению, безответно влюблен в мою сестру.

«С моим сердцем все сложно, Агни», – вспомнила я слова Бриэль и понимающе кивнула, а Эллин продолжил:

– Мы росли вместе: я, Габриэль, Бри и Саманта. Мы с сестрой были королевскими детьми, а ребята отпрысками свиты моего отца, так что мы каждый день проводили вместе – тренировались, учились и просто озорничали. Потом мы подросли, и я заметил, как робеет в присутствии моей сестры Габ. А когда произошла война между Дворами, я стал королем, а он – генералом, Габриэль мне во всем признался.

– А почему он раньше тебе не сказал? Вы ведь близкие друзья?

Эллин покружил меня на месте, заставляя юбку моего платья развеваться на ветру, и снова притянул к себе.

– Боялся, что я расскажу Бриэль и она его отвергнет. Что в конечном итоге и произошло. – Король печально опустил взгляд на наши сцепленные руки. – Агнес, это сложно. То, что испытывает Габ к моей сестре… Как бы тебе объяснить… Это не просто любовь по вашим человеческим меркам, это другое. Те чувства древние, порожденные самой магией прародителей, это намного сильнее любых искренних эмоций, подвластных сердцу человека.

– Ох! – Я шумно сглотнула застрявший ком в горле. – Так, значит, Бриэль – его родственная душа? Та, что раз и навсегда западает в ваши бессмертные сердца?

Эллин кивнул. Ледяная корона слегка съехала набок, жестом руки он быстро вернул ее на место. Его глаза смотрели вдаль, сквозь толпу, словно он пытался проникнуть в какие-то древние тайны.

– Поэтому он себя так ведет? Все эти пьянки и беспорядочные связи, о которых говорила Бри?

– Да, именно. Худшей участи, чем быть непризнанным своей второй половиной, просто не существует для фейца. Вечные страдания, жгучая боль и досада… Все это постепенно убивает тебя, разрушает твое сердце и душу. – На лице Эллина застыла глубокая печаль и нескрываемая боль. – Рано или поздно это разорвет его на куски…

Я вздрогнула, Эллин почувствовал мою напряженность и сильнее прижал к себе, так что я уткнулась щекой ему в грудь.

– Поэтому ты настаиваешь на том, чтобы Бриэль сопровождал Итон? – вскинув голову, я посмотрела на него из-под ресниц.

У Эллина дрогнул кадык.

– Да. Они оба свободны и ничего к друг другу не чувствуют. Их прикосновения, их флирт ничего не значат. Для Габриэля это же было бы как глоток свежего воздуха, как всплеск надежды, тревожащий его старые раны, которые, к сожалению, останутся с ним навсегда. Я даже предлагал ему должность на границе вместо Арчибальда, чтобы избавить от постоянных встреч с Бриэль…

– Но он отказался, – тоже поникнув, догадалась я.

Король ускорил темп, я еле успевала перебирать ногами в такт новой, более веселой музыки.

– Отказался, – мрачно ответил мне король. – Сказал, что со временем научился жить с болью. Нет, она не притупилась, просто он к ней привык. А расставание с Бриэль еще сильнее ударит по нему. Он живет тем, что Бри счастлива и в безопасности, ему достаточно просто быть рядом, дышать воздухом, который выдыхает она.

– Какой ужас! Бедный Габриэль, – посочувствовала я генералу, мельком взглянув в ту сторону, где он вовсю отплясывал с Самантой.

– Да, только смотри ему это не скажи. Габ – воин, генерал моей армии, ему не нужна жалость, – аккуратно предостерег меня Эллин.

Я кивнула, понимая, что жалеть и лить слезы по тяжелой судьбе такого сильного и храброго мужчины – глупо.

– Но почему, почему твоя сестра ему отказала? – Из меня так и лезло любопытство, которое было трудно сдержать.

Эллин сжался, словно от нестерпимой боли. Его взгляд снова обратился в никуда, будто он видел то, что долго старался забыть.

– Это тебе лучше пусть расскажет Бриэль. Я не вправе выкладывать ее чувства и секреты. Единственное, что могу сказать, – это что Бри любит его, но по-своему… Скорее, как меня, как старшего брата.

– Что ж, насильно мил не будешь, – подытожила я наш непростой разговор о чувствах его друзей.

– Это точно, – сухо ответил король и на мгновение прикрыл глаза. Его длинные ресницы затрепетали, а когда он снова их распахнул, зрачки вспыхнули синим, подсвеченные ледяным пламенем, лившимся от настенных канделябров.

У меня перехватило дыхание.

«Боги, как же он невероятно красив!»

Я поспешно отвела взгляд от лица Эллина, старясь не замечать жар, вспыхнувший внутри меня.

Мы оба молчали, погруженные в собственные мысли. Рядом с нами шумели гости, задорно танцуя вокруг заколдованной арфы, но к нам они не приближались, держась на почтенном от короля расстоянии.

Я прильнула к его груди, вслушиваясь в стук ледяного сердца. Эллин положил щеку мне на макушку, зарывшись носом в мои волосы. Мне не хотелось встречаться с ним взглядом, когда я не выдержала и задала еле слышимый вопрос:

– А что у вас с Самантой?

– Ммм? – вопросительно протянул король, нехотя отстраняясь от меня.

– Ваши отношения с Самантой. Ведь в них есть что-тобольшее, чем просто дружба или статусное подчинение? – Собственный вопрос остался горечью на моем языке.

– Было, – поправил меня Эллин. Протянув руку, он коснулся указательным пальцем моего подбородка, чтобы я подняла на него взгляд. – Мы с Сэм – старые друзья. Она всегда поддерживала меня, еще до того, как я стал королем. Ее отец был неблагим лордом и по совместительству одним из приближенных моего отца. После их внезапной кончины нам обоим на голову свалились новые обязанности и титулы, мы находили забвение друг в друге.

Нервно пропустив воздух через нос, я попыталась сбросить его руку с лица, но Эллин лишь ухмыльнулся и, наклонившись, прошептал мне на ухо:

– И все-таки ты меня ревнуешь, Агнес.

– Ага. Фантазия – не грех… – Я хмыкнула и специально наступила ему каблуком на ногу.

Эллин зашипел. В его глазах загорелся игривый огонек, и он крепко сжал меня в объятиях, не давая возможности пошевелиться.

– Вот откусить бы твой острый язычок, Агнес. Но, боюсь, ты на меня обидишься, а мне потом бегай за тобой, извиняйся…

– Так, значит, вы – любовники? – перебила я короля. Извернувшись, я все-таки умудрилась отойти от него на несколько шагов, но тут же вернулась к нему «под крыло», когда на меня чуть не налетел изрядно выпивший феец.

Эллин смерил его уничтожающим взглядом и зарычал. Его пальцы обступил снежный вихрь, готовясь обрушиться на моего несостоявшегося обидчика.

Пьяный феец даже пикнуть не успел, как к нам подлетели караульные и, низко поклонившись Эллину, уволокли развязного гостя вон.

Эллин положил руку мне на плечо и развернул к себе, пройдясь холодными пальцами по выступающим крыльям лопаток.

– Агнес, если тебя интересует, были ли у нас с Самантой интимные отношения, то да, были. – Эллин говорил грубо, чеканя каждое слово. Может, ему самому была неприятна эта тема, а может, в нем еще не остыл гнев на пьяного незнакомца, чуть не сбившего меня с ног. – Но, как видишь, это ни к чему не привело. Я так и не смог полюбить ее по-настоящему, хотя пытался. Все, что было между нами, скорее можно назвать обоюдной страстью и утешением, не более…

Сейчас, смотря на меня исподлобья, со мной говорил не Эллин, а Неблагой Король – властный, с маской безразличия на лице.

Ощетинившись, я скрестила руки на груди и высоко задрала подбородок.

– А разве для короля важна любовь? Как же браки по расчету для укрепления собственной власти? Я хоть и смертная, но не дура, знаю, как политические интриги делаются…

– Для всех важна любовь, – пропела рядом со мной словно появившаяся из воздуха Бриэль. – Благодаря ей наши бессмертные сердца продолжают биться. – Принцесса подмигнула брату и поманила его рукой. – Идем, гости ждут твоих поздравлений.

– И неплохо бы какую-нибудь помпезную речь толкнуть, а, Ваше Величество? – вмешался в разговор Габриэль с изрядно раскрасневшимися от выпивки щеками. Он похлопал Эллина по плечу. – У вас с Аги-Маги вся ночь впереди, – икнув, он обвел глазами прозрачный потолок, за которым клубилась тьма, подсвечиваемая лишь лучиками яркой Зимней Луны. – А заставлять ждать подданных нехорошо.

Эллин раздраженно стряхнул ладонь друга со своего плеча, беззвучно проворчав что-то очень похожее на человеческое «иди ты».

Бриэль захихикала. Взгляд Габриэля тут же метнулся к приоткрытым губам принцессы, а потом скользнул на полупрозрачный лиф ее платья.

Принцесса состроила Габу гримасу и, щелкнув пальцами, вернула его морской взор на свое лицо.

Эллин чуть отошел от меня и, как бы ненароком, встал между ними. Меня раздирало саднящее чувство досады, теперь, когда я знала правду о разбитом сердце генерала.

– Наслаждайся праздником, Агнес. Скоро увидимся. – Перед тем как уйти, Эллин нежно коснулся губами моего запястья, вызвав мурашки у меня на спине.

Троица двинулась к королевскому подиуму, о чем-то весело переговариваясь и подначивая друг друга. Бриэль приобняла брата за талию и, подпрыгнув, поцеловала его в щеку. Эллин потрепал сестру по макушке, сдвинув ее ледяную корону набок.

Придворные дамы и высшие лорды, сгруппировавшиеся возле высокого подиума, низко кланялись и расступались, освобождая дорогу королевской свите.

Среди них я вдруг заметила синие локоны и блеск серебра. Ирма стояла рядом с высоким лордом, чья рука по-свойски обвивала ее хрупкую талию, аккуратно обходя крылья девушки. Увидев это, я едва не вскрикнула от восторга.

Расправив несуществующие складки на своем камзоле, Эллин уселся на трон. Бриэль села рядом с ним на ледяной подлокотник, вальяжно закинула руку брату на плечо и слегка его сжала. Зал заполнили ликующие крики и громкие аплодисменты.

Король остановил их жестом руки. По очереди свита поздравила собравшихся гостей с новым циклом Зимней Луны, высоко подняв бокалы.

Гости замка воодушевленно ликовали, они обменивались теплыми объятиями и поздравляли друг друга. Неблагая верхушка зазвенела бокалами, Эллин встал и подошел к своим приближенным, облокотившись на спинку трона. Они поочередно его обнимали и расцеловывали ему щеки, самые длительные и крепкие объятия, конечно же, подарила Саманта.

Мне стало как никогда одиноко. Фейри демонстративно обходили меня стороной, а Эллина с его друзьями полностью поглотила светская беседа, в которой для меня не было места.

Обхватив себя за плечи, я прошелестела платьем к выходу. Мне здесь больше делать нечего. По дороге я окликнула одну из официанток с большими пурпурными глазами, попросив ее найти мою накидку, которую, я уверена, специально забрали из-под моих ног, как только я ее сняла.

Мне необходимо было проветрить голову и просто побыть наедине с собой. Ускользнув из Тронного Зала, я направилась в розарий, который так отчаянно манил меня своей заснеженной красотой из окон покоев.

На пути мне встретилось всего несколько караульных, флиртовавших с зимней фейкой в откровенном наряде. Никто из них не препятствовал моему бегству из цитадели. Склонив голову в поклоне, они лишь провожали меня задумчивым взглядом.

Громко стуча каблуками по мрамору, я спокойно вышла на морозный воздух улицы. От ледяного замка к розарию вела брусчатая тропа, вдоль которой тянулись высокие, со снеговыми шапками хвойные кустарники. Я нарочно шла очень медленно, подставляя лицо морозу, чтобы он прогнал мои тягостные мысли и остудил разгоряченную прикосновениями Эллина кожу.

Яркие отблески света Зимней Луны наполняли петляющую дорожку, разгоняя ночную тьму, так что я без труда нашла вход в дивный сад.

Похрустев снегом под ногами, я остановилась возле круглой ледяной арки. Она вспыхивала и гасла синими огоньками, которые, точно змейки, перемещались по ее арочному своду.

Заинтересованно склонив голову набок, я внимательно вгляделась в тоненькую, переливающуюся надпись на самом верху. Серебряные символы и странные буквы складывалась в слова, а затем в предложения, смысл которых мне был непонятен. Скорее всего, это был древний язык прародителей фейри, который, в отличие от нынешнего, неподвластен уму полукровок.

Поежившись от холода и странного, давящего чувства в висках, я сунула руки в карманы накидки и двинулась вглубь. Подол красного платья тянулся за мной по снегу, создавая впечатление разлившейся у моих ног лужи алой крови.

Прогулявшись по прекрасному саду с заснеженными кустами роз и шиповника, я нашла для себя уютную, высеченную из синего льда скамью. Она стояла под ветвями массивного дуба, в самом центре розария. Присев на край скамьи, я вытащила несколько колющих голову шпилек из наспех собранной прически. Мои волосы заструились сначала по плечам, а потом по лопаткам, спадая до самой талии. Я облегченно выдохнула, почесав затылок, словно освободилась от железных оков, сжимавших мою голову.

Неподалеку от меня стоял небольшой фонтанчик с фигурой прекрасной фейки и младенца, которого она заботливо баюкала на руках. В чаше фонтана спокойно покачивалась вода, отражая в зеркальной глади черное небо и полную луну.

Уперев взгляд в отраженное водной рябью небо, я скрестила руки на груди, унимая озноб от мороза и желание распасться на куски.

«Интересно, находясь в стране волшебного народа среди пугающих, но одновременно обворожительных созданий, чувствовала ли мама себя так же одиноко?»

Когда-то она обмолвилась, что несмотря на то, что отец силой забрал ее в этот бессмертный мир, полный магии, чудес и монстров, со временем она все же полюбила его.

«Тогда что заставило ее сбежать?»

Мои мысли заполнили вопросы, которые уже никогда не найдут ответа. Все это мама унесла с собой в могилу, стараясь уберечь меня от постигшей ее участи заложницы древнего и опасного мира, в который я умудрилась нырнуть с головой.

От злости на саму себя, охватившей меня яростной вспышкой, я, не сдержавшись, пнула носком сапога сугроб у себя под ногами и громко выругалась.

Внезапно морозный воздух сада заполнил тоненький аромат корицы. Я зарделась, когда рядом со мной на скамью молча опустился Эллин, вытянув длинные ноги. Его немигающий, ледяной взгляд был устремлен к статуе прекрасной незнакомки. Он пару раз заметно сглотнул и осторожно повернулся ко мне.

– Больше, чем жизнь, – нарушил тишину сада своим легким баритоном Эллин. Его голос был пропитан нежностью и теплотой. Он сцепил руки в замок, обхватив ими свое колено.

– Что? – непонимающе переспросила я, тоже слегка развернувшись к нему.

– Надпись на арке, ее сделал мой отец, – коротко объяснил мне король. – Моя мама обожала этот сад. Она могла часами здесь засиживаться с книгой или просто теряться в собственных мыслях. Отец до безумия любил ее.

– Так, значит, фигура в середине фонтана – твоя мама? – рукой я указала на мраморную девушку с ребенком.

– Угу, – просто ответил король.

– А младенец? – В попытке хоть как-то поддержать ненавязчивый разговор я встрепенулась, прогоняя подальше охватившую сердце досаду на собственную судьбу.

– Бриэль. Отец всегда мечтал о дочери, которую сможет баловать. Если меня воспитывали воином, будущим дипломатом и королем, изнуряя тренировками и политическими уроками, то Бриэль окружали заботой и любовью. В общем, ее отец растил, как розу в саду, даже я потакал всем ее нелепым прихотям и до сих пор потакаю. – В глазах Эллина заплясал ласковый огонек, а губы озарила мягкая, светящаяся любовью улыбка, придавшая его острому, задумчивому лицу нежность – выражение, которое я видела впервые.

– Наверное, это участь всех старших братьев, – улыбнувшись, сказала я. – Однажды Артур притащил домой десять килограммов мороженого, чтобы утешить меня. Мне было шесть, и у меня трагически скончался хомяк, застряв в пылесосе. Я несколько дней рыдала без остановки. Мой детский мир рухнул, когда я, убирая крошки с дивана, случайно засосала своего любимчика. – Эллин тихо засмеялся, а я еще сильнее расплылась в улыбке.

В моем сердце проснулась любовь к брату и старым, пусть и не самым радужным, воспоминаниям. Но в те дни я еще ничего толком не знала о фейри и друидах, не знала об опасностях, которые нас ждут, и мама была жива.

– Тогда мы с Артуром до отвала налопались мороженого, и на следующий день оба слегли с ангиной. Мама нас тогда чуть не убила… – Я хихикнула, вспомнив, как мы бросились врассыпную по своим комнатам, когда мама побежала за нами с полотенцем. – А потом мы познали настоящую утрату… – Мой голос дрогнул, и я безучастно уставилась на свои трясущиеся руки.

Повисла давящая тишина. Эллин мрачно посмотрел на меня. Не выдержав его тяжелого, сочувственного взгляда, я отвернулась, скрыв лицо за волосами.

– Что произошло с твоей мамой? – осторожно спросил король.

«Он доверил мне правду о своей семье, так, может, и мне стоит чуточку ему открыться?»

Помолчав пару мгновений, я все-таки решилась ему ответить:

– Ее убили друиды. Скажем так, с твоим миром ее связывала не только книга…

Эллин заметно напрягся, мне даже показалось, что в воздухе заискрилась магические вспышки.

– Мне жаль, – холодно бросил он.

И снова тишина.

Я нервно прокручивала серебрянный перстень на своем указательном пальце, когда слова вдруг сами слетели с моих губ:

– Эллин, зачем ты пришел? – Мой вопрос застал его врасплох, выдернув из задумчивости. Наэлектризованность воздуха пропала, и его плечи слегка расслабились. – Разве король не должен до конца бала находиться в Тронном Зале с подданными?

Феец молчал. Чуть наклонившись вперед, он постарался заглянуть мне в лицо, но я отвела взгляд.

– Должен… – Он глубоко втянул ртом воздух и порывисто выдохнул, словно хотел мне что-то сказать, но резко передумал.

– Сегодня на балу ты мог выбрать любую, и она с радостью приняла бы твое приглашение, но ты выбрал меня. Почему? – Набравшись смелости я все-таки развернулась, чтобы заглянуть в его переливающиеся глаза, в которых, отражаясь, играла серебром полная луна. Встретившись со мной взглядом, он еле заметно вздрогнул.

На мои волосы начали опускаться снежинки, я запрокинула голову, всматриваясь в ниспадающий снежный покров.

– Агнес, ты и так уже все знаешь. Просто упорно не хочешь в это верить, – с придыханием протянул Эллин, склонившись ко мне.

Меня словно пронзил электрический разряд. Все внутри полыхнуло, отказываясь верить в сказанные фейцем слова с тонким намеком на чувства.

«А вдруг я просто неправильно его поняла?»

Но, вспомнив его заигрывания и тот несостоявшийся поцелуй в Араклеоне, я подскочила с места как ужаленная.

Эллин внимательно наблюдал за мной, сжав пальцы в кулаки. Запутавшись в собственных ватных ногах, я чуть не рухнула прямо к нему на колени.

Эллин придержал меня за локоть. Ловко выкрутившись из его рук, я отошла на несколько шагов, похрустывая снегом под ногами.

Лицо короля ничего не выражало, сейчас он не был собой, спрятавшись за привычной королевской маской холодного безразличия, лишь трепет длинных ресниц выдавал его беспокойство.

«Отвлеки его и уходи», – отчаянно кричал мне внутренний голос.

Я попятилась еще на пару шагов.

– Знаешь, хоть фейри и не могут лгать, но мастерства в умении завуалировать правду, ловко заменяя ее на двусмысленные фразы, вам не занимать. – Я искренне попыталась ему улыбнуться, чтобы разрядить повисшее в воздухе напряжение, но вместо улыбки мои губы угрюмо изогнулись.

Эллин невесело рассмеялся, нервно запустив руку в свои белоснежные волосы. Все это время я незаметно комкала снег на лавочке позади себя, небольшой снежок до сих пор обжигал холодом мои и без того замерзшие ладони.

Внезапно прищурившись, я с размаху бросила снежок ему в грудь. От неожиданности Эллин сам подскочил на ноги, переводя свой непонимающий взгляд то на меня, то на снежное пятнышко у себя на камзоле.

– В яблочко! – расхохотавшись от его обескураженного вида, я прихлопнула в ладоши, стряхивая с пальцев остаток снега. – Ваше Величество, а вы думали, сможете увиливать от моих вопросов безнаказанно?

– Моя дорогая, а ведь Саманта была права. У тебя напрочь отсутствует инстинкт самосохранения, что очень невыгодно для смертной. – Под действием магии в руке короля сформировался снежок. Подкинув его несколько раз вверх-вниз, он игриво мне подмигнул.

– Так нечестно, – обиженно проскулила я, наигранно выпятив нижнюю губу. – Давай без твоих ледяных фокусов.

– Ладно. Только запомни, Агнес: пощады не будет! – подстегнул меня Эллин, смирно выкинув заколдованный снежок себе за спину. Наклонившись, он сгреб остатки снега со скамьи. – Беги.

С визгом я бросилась к фонтану, пытаясь уклониться от летевшего в меня снежка. Снежный ком просвистел в миллиметре от моего плеча, и я звонко захихикала, укрывшись за фонтаном.

– Мазила вы, Ваше Величество! – выкрикнула я из-за своего укрытия. – Интересно, это качество распространяется на все части вашего тела?

Шаги Эллина неумолимо приближались, и я начала обходить фонтан по кругу.

– Не переживай, Агнес. Я могу довести любую женщину до хм… сокрушительного экстаза, даже не попадая в нее.

Боже, как у меня засаднило внизу живота!

Мозг тут же подкинул картину ледяных губ, покрывающих самые чувствительные участки моего тела. Собравшись с мыслями, я быстро слепила новый снежок и, на секунду выглянув из-за фонтана, бросила его в Эллина. Он проворно увернулся, и снежок, не достигнув цели, разбился у ног короля.

– Давай так, играем до трех попаданий, одно мое уже есть. Проигравший будет должен победителю любую услугу или желание, – предложила я, все еще кружась возле прекрасной статуи.

– Уверена, что сможешь выполнить мое желание? Я ведь – король фейри, у меня очень извращенная фантазия, Агнес. – Удары сердца гулко отдавались у меня в висках, и снова перед глазами встала картина его ласк.

– Насколько мне помнится, у нас пока один – ноль. Так что, Ваше Величество, вы сначала выиграйте, а потом разглагольствуйте, – парировала я хриплым от возбуждения голосом.

– Как пожелаете, мисс Эркенст, только потом не жалуйтесь, что я вас не предупреждал.

Эллин обошел фонтан с другой стороны, стараясь поймать меня с поличным, но меня и след простыл. Отвлекая его разговорами, я незаметно перебралась за ствол массивного хвойного дерева.

Нагнувшись, я быстро вооружилась новым снежным комом и осторожно вынырнула из-за ствола, ожидая увидеть блуждающего недалеко от фонтанчика короля, но вокруг было пусто.

Неожиданно справа от себя я уловила едва заметный шелест ветвей и, резко повернувшись на звук, оказалась зажатой между стволом дерева и руками Эллина. Ледяные пальцы находились по обе стороны от меня, его лицо нависало над моим всего в нескольких миллиметрах, я судорожно вдыхала воздух, который он выдыхал.

– Бу, – протянул он не своим, низким голосом и разбил снежок о мою грудь. – Один – один.

Его рука так никуда и не сдвинулась, оставшись прижатой к моему сердцу. Поймав затуманенный взгляд Эллина, я чуть подалась вперед, касаясь животом его мускулистого тела. Через тонкую ткань белых брюк я отчетливо ощутила его желание, и все внутри меня взорвалось.

Жар устремился по венам, сжигая остатки воли и разума, превращая меня в податливую тряпичную куклу. В призыве я запрокинула голову и обнажила шею. Холодные губы короля коснулись моей кожи у подбородка и скользнули вниз. Он обхватил мое лицо рукой и мучительно застонал, словно прикосновение ко мне причинило ему невыносимую боль.

Мы желали друг друга, как две зажженные спички, которых в конце концов уничтожит собственное пламя. Но полыхать, извиваясь в агонии, они будут вместе.

Эллин прикусил мочку моего уха, и теперь уже тихо застонала я. Каждый из нас медлил, боясь сделать следующий шаг, чтобы не спугнуть. Мы оба тяжело дышали, купаясь в близости и запахе друг друга.

Первой сдалась я. Мне неистово захотелось прикоснуться к нему, и я запустила пальцы в его удивительно шелковистые пряди. Не касаясь короны, я хотела переместить руку на его высокую скулу, но наткнулась на острые кончики ушей фейри. И вдруг мыльный пузырь моего желания лопнул, весь мир, словно рассыпался на множество тысяч осколочков.

Эллин такой же, как мой отец. Он – феец, и именно за такую любовь мама поплатилась жизнью.

Моя рука упала вниз, и я отпрянула от него, вжавшись в дерево. Почувствовав перемену в моем настроении, Эллин нехотя отстранился и резко дернул за ветвь над моей головой.

Снег, сорвавшийся с ели, лавиной обрушился на меня, попав за шиворот.

– Эй! – недовольно взвизгнула я, отряхивая волосы и накидку от снега. Хотя мысленно я всячески благодарила Эллина за такое сглаживание неловкости, резко возникшей между нами.

Король стоял в пяти шагах от меня под другим заснеженным деревом и широко улыбался, будто ничего и не было. Только потемневшие от желания глаза, все еще прикованные к моим губам, говорили об обратном.

– Два – один, мисс Эркенст, – прохрипел он и прокашлялся.

Нас окутывал настолько приторный аромат сдерживаемой им магии, что, поддавшись искушению, я на считаные секунды освободила кровь фейри.

«Встрепенись», – мысленно приказала я дереву, под ветками которого нагло стоял Эллин. И тут же снова увела русло собственной силы в глубины сознания.

Внезапно на короля обрушился снег. Вовремя среагировав, он вскинул руку и заставил снегопад застыть в воздухе.

– Какого черта? – громко ругнулся Эллин. И пока он возмущенно негодовал над произошедшим, я прицельно запустила снежок ему в плечо и с разбега повисла на его вскинутой руке, увлекая короля за собой в пушистый снежный настил.

Оставшись без магического сдерживания, снежный поток посыпался нам на головы. Громко смеясь, мы рухнули вниз. Снег был везде – у меня в волосах, в сапогах и даже во рту.

Свалившись в сугроб, Эллин поймал меня и подмял под себя, нависнув надо мной всем телом. Его корона съехала набок. Не сразу заметив, в какой интимной позе мы лежим, я потянула руку, чтобы поправить ее, но в последний момент передумала. Схватившись за ледяной край, я скорчила королю рожицу и, резко потянув, нацепила корону на свою голову.

Эллин расхохотался, его звонкий смех эхом отразился от высоких деревьев розария, отдаваясь и в моей груди.

Ледяная корона оказалась ужасно тяжелой и сразу же сползла мне на лоб, прикрыв глаза. Я состроила недовольную гримасу. Хохотнув, Эллин щелкнул меня по носу и сдвинул корону обратно.

– Как ты ее носишь? Она же неподъемная, – возмутилась я, но, внезапно осознав, как близки к моим его губы, занервничала.

– Просто она тебе не принадлежит. Для меня она весит не больше грамма.

Глаза Эллина заискрились ледяным пламенем, когда я привстала на локтях, еще больше сократив расстояние между нами.

– То есть корона сама определяет своего хозяина?

– Не совсем так. – Эллин задумчиво закусил нижнюю губу. – Скорее, она чувствует древнюю магию прародителей фейри и повинуется тому, в чьих жилах течет их кровь. Странно, что она вообще позволила тебе себя надеть.

Корона сильно давила мне на голову, словно на мою макушку взвалили целую телегу таких корон. Я заметно напряглась и, подняв руки, сняла ее с себя, протянув обратно Эллину.

– Пусть останется у тебя до ужина. Скажем так, это твой трофей за победу в сегодняшнем сражении. – Эллин встал с меня, отряхивая колени от снега, и протянул руку, помогая мне подняться.

Волосы короля растрепались: теперь, без короны они торчали в разные стороны, слегка припорошенные снегом. Эллин принялся очищать мою накидку от густо облепивших мех снежинок.

– Кстати, ты уже придумала желание? – ненавязчиво спросил король, аккуратно отряхивая мой капюшон.

– Я еще не определилась: то ли заставить тебя пробежаться голым по замку, то ли… – Постучав пальцем себе по подбородку, я хотела перевести все в шутку, чтобы унять скопившееся между нами напряжение.

Эллин высокомерно улыбнулся, сверкнув заостренными зубами, его руки скользнули к моим плечам. Склонившись, он нежно прошептал мне на ухо:

– Агнес, если хочешь увидеть меня голым, тебе не обязательно тратить на это свое желание, достаточно лишь попросить…

Я зарделась, по моему лицу холодной волной прокатилось его дыхание. Несмотря на сильный мороз, между нами снова разгорелось пламя.

Все мысли в моей голове, словно уличенные на кухне тараканы, разбежались по углам. Меня охватило сразу два безумных порыва: схватить Эллина за воротник и слиться с ним в забвенном поцелуе и желание с размаху влепить ему звонкую пощечину.

Не разобравшись со своими внутренними демонами, я лишь отшатнулась от него, уперев раздраженный взгляд в ледяную корону у себя в руках.

– Мне лучше пойти к себе. – Мой взор метнулся к багровой полоске неба над горизонтом – близился рассвет. – Пожалуйста, отведи меня в замок, я устала и хочу есть.

Эллин качнул головой, но спорить со мной не стал. Наверное, все чувства были написаны у меня на лице. Когда он снова приблизился ко мне, с его губ пропала нагловатая ухмылка. Он осторожно взял меня за руку и повел к выходу из розария.