Разбитое отражение. Круговорот. Часть 4

Глава 21

Лика лежала на кровати, невидящим взглядом уставившись в потолок. Вокруг нее в беспорядке были разбросаны платья всех возможных цветов и фасонов. Все утро она посвятила выбору подходящего наряда для новогодней вечеринки, которую устраивал ее муж. Раньше процесс примерки платьев доставлял ей огромное удовольствие, она наслаждалась своим отражением в зеркале, тщательно подбирала к нарядам туфли и аксессуары, но сейчас она смотрела на ворох шелка, страз и пайеток и думала, в какой момент ее праздная жизнь перестала приносить удовольствие. В детстве она мечтала, что у нее будет большой дом, автомобиль с личным водителем и столько денег, что в любом магазине она сможет купить сладостей столько, сколько захочет. И вот она лежит на огромной кровати в своем роскошном доме, смотрит на платье, цена которого в несколько раз превосходит месячную зарплату ее матери, и не испытывает ровным счетом никакого удовольствия.

Ей уже почти тридцать, за спиной десяток лет, проведенных в роскоши, и только несколько месяцев назад она стала задумываться над тем, что одного лишь богатства вроде бы недостаточно для счастья. Восемнадцатилетней девчонкой она, не задумываясь, выскочила замуж за мужчину на двадцать лет старше, только бы вырваться из беспросветной нищеты, в которой жила. Тогда она не успела толком узнать Вадима, ей достаточно было того, что он богат, привлекателен и хочет на ней жениться. Но десять лет спустя, что она может сказать о своем муже? Немногим больше. С ней он неизменно добр и щедр, но она не представляет, как он ведет себя с остальными. За все годы совместной жизни Лика ни разу не встречалась с его друзьями, только с партнерами по бизнесу. Вадим всегда говорил, что его ритм жизни не позволяет заводить тесные знакомства – на это просто нет времени. Родители Вадима умерли задолго до ее встречи с ним. Братьев и сестер не было. Возможно, отчасти в этом и крылась причина его нездорового трудоголизма – работой он заполнял душевную пустоту. И кто знает, вдруг его отчаянное желание создать с ней семью всего через несколько месяцев после знакомства было попыткой наполнить свою жизнь давно утраченным смыслом? Интересно, как быстро он понял, что Лика неспособна дать ему то, чего он так страстно желал? Она резко села и сбросила на пол разложенные на кровати платья. А в какой момент она сама поняла, что ее жизнь пуста и бессмысленна?

Недавно она призналась Яне, что завидует ее суматошной, странной, непредсказуемой жизни. Нет, конечно, она не имела в виду, что мечтала бы оказаться в лапах маньяка или видеть призраков, скорее, ей бы хотелось испытывать хоть какие-то эмоции. Пускай даже это будет злость, разочарование, боль, но это лучше, чем ее бесконечно спокойное ничего. Лика стерла одинокую слезу, скатившуюся по щеке. Чем бы заполнить эту пустоту в душе? Раньше она бы утешилась покупкой очередной никому не нужной шмотки, которую, вероятно, ни разу не надела бы, и та провисела в шкафу до тех пор, пока не пришло время от нее избавиться, чтобы освободить место для новой, такой же бесполезной вещи, но сейчас от одной мысли о том, чтобы пойти по магазинам, становилось дурно.

Она снова легла на спину и уставилась в потолок. Лика где-то слышала, что для того, чтобы найти свое призвание в жизни, нужно вспомнить, что ты больше всего любил в детстве. Лет в пять она любила рисовать. Как и все. Книги не интересовали ее никогда, кулинария и рукоделие тоже. Разве что в дочки-матери она играла с энтузиазмом и неподдельным удовольствием.

Тогда в больнице, когда врач сказал ей, что у нее был выкидыш, она на мгновение испытала неподдельное горе. Положив руку на свой уже пустой живот, она позволила себе ненадолго представить, каково это – быть матерью. Возможно, ребенок стал бы для нее тем самым смыслом. Но тогда она запретила себе об этом думать. Дети никогда не входили в ее планы, о чем она заявила Вадиму через пару лет после их свадьбы, когда он неожиданно завел разговор о ребенке. Сама мысль о том, чтобы жить для кого-то, кроме себя, привела Лику в ужас. Вадим, казалось, принял ее решение спокойно, но сейчас она не могла не думать о том, как бы сложились их отношения, если бы тогда она сказала: «Да». Возможно, ребенок стал бы той нитью, что связала их по-настоящему, и в их отношениях, наконец, появилась любовь, а не холодная вежливость.

Лика резким движением вскочила с кровати и, отпихивая в сторону валявшиеся на полу платья, поспешила по длинному коридору в кабинет Вадима.

– Войдите, – голос мужа прозвучал глухо из-за плотно закрытой двери.

Лика робко нажала на ручку и проскользнула в кабинет. Вадим сидел за рабочим столом и читал. При ее появлении он закрыл книгу и отложил в сторону, терпеливо ожидая, когда жена заговорит.

– Вадим, – Лика подошла к столу и аккуратно устроилась на краешке, сдвинув в сторону стопку бумаг, – я хочу с тобой поговорить.

– Что-то случилось?

– Нет, то есть…я подумала, что, возможно, хотела бы завести ребенка.

Вадим молча смотрел на нее, переваривая услышанное.

– Понимаешь, мы женаты уже десять лет, – затараторила Лика, – я нигде не работаю, целыми днями сижу дома да слоняюсь по магазинам, а мне ведь нужно чем-то заниматься!

– То есть ты хочешь завести ребенка для развлечения? – голос Вадима посуровел.

– Нет, конечно же, нет. Я не так выразилась. Мне кажется, – Лика старательно подбирала слова, – что я могла бы стать хорошей матерью для ребенка. Для нашего с тобой ребенка.

– Анжелика, – Вадим встал и, обогнув стол, подошел к окну, – это слишком серьезный вопрос, чтобы обсуждать его вот так без подготовки. Когда мы только поженились, ты сказала, что не хочешь становиться матерью, боишься испортить фигуру и не готова положить свою жизнь на то, чтобы бесконечно стирать пеленки и вытирать чужие сопли. Тогда я принял твое решение и за все годы нашего брака ни разу больше не затрагивал эту тему. Но когда ты случайно забеременела несколько месяцев назад, а потом потеряла ребенка, я понял одну важную вещь: тогда десять лет назад ты не была готова заводить детей, а теперь не готов я. Прости.

Не глядя на Лику, Вадим молча вышел из кабинета. Она же так и осталась сидеть на краешке его стола, вытирая катящиеся по щекам слезы.

Лика слышала, как в глубине квартиры хлопнула входная дверь. Вадим ушел. Странное для него поведение, нетипичное. Обычно он без возражений удовлетворял любые ее прихоти и капризы, а внезапно возникшая мысль о ребенке была еще одной внезапно возникшей в ее голове идеей, как она теперь понимала. Ну какая из нее мать? Что она даст ребенку? Чему сможет его научить? Любить деньги и комфорт? Это ведь все, что она на самом деле ценит в жизни. Имея столько возможностей, за все эти годы она помогла кому-то кроме себя? Родители не в счет, они все-таки ее единственная семья, и она никогда бы их не бросила, но ей никогда не приходило в голову заняться, например, благотворительностью. В мире столько людей, которые на самом деле нуждаются в помощи, а она, имея столько ресурсов, даже не подумала о том, чтобы сделать их жизнь хоть немного легче. Она ведь даже ребенка решила родить не потому, что искренне хотела дарить любовь, а лишь для того, чтобы заполнить пустоту в душе. Возможно, Вадим, как человек более взрослый и рассудительный, с самого начала понял, что решение Лики поспешное и необдуманное, поэтому не стал даже обсуждать эту тему, прекрасно понимая, что, поразмыслив получше, она сама откажется от собственной затеи.

Лика вытерла слезы, спрыгнула со стола и одернула задравшуюся юбку. Она уже готова была выйти из кабинета, как вдруг взгляд зацепился за книгу, которую перед ее приходом листал Вадим. Лика осторожно потянулась к обложке и раскрыла старый переплет. На пожелтевших от времени страницах проступали размытые чернильные записи, сделанные неразборчивым витиеватым почерком. Лика наклонилась ближе, чтобы попробовать разобрать надпись, что-то было знакомое в этих рисунках и схемах, но в замочной скважине повернулся ключ – вернулся Вадим, поэтому она быстро вернула книгу на место и выбежала из кабинета.

– Лик, – Вадим стоял на пороге с огромным букетом белых роз, – милая, ты прости меня. Я наговорил глупостей. Я уже так давно оставил мечту о детях в прошлом, что твое решение стало для меня полнейшей неожиданностью. Но, дорогая моя, если ты на самом деле хочешь ребенка, я стану для него самым лучшим отцом, а для тебя – лучшим мужем.

Лика испуганно смотрела на сияющее лицо Вадима, на роскошный букет в его руках, и все это показалось ей таким искусственным, таким наигранным.

– Да ладно тебе, Вадим. Проехали. – Лика прошла мимо обескураженного мужа в их спальню и закрыла за собой дверь. Она только что поняла нечто важное, и ей срочно нужно было позвонить.