Сбежать из Академии

Глава 10 Суета сует

Шар. Здоровенный, до умопомрачения пушистый белоснежный шар парил над пустым креслом.

От удивления я даже выронила папку с входящими. Кошмар кошмарский!

— Здравствуй, драгоценная, разлюбезная моя Ниночка! — чудо рассупонило глаза — зелёные, с вертикальными зрачками — и максимально радушно улыбнулось пугающе огромным ртом. — Хде мой кофий?

— С-сейчас принесу, — выдавила я. — Как раз ос… ос…

— Что с вами, Ниночка? — пропел Шар. — Вас удивляет мой облик?

— Да нет, собственно, — привычным волевым усилием я вернула себе способность говорить словами через рот. — Просто… вы вся такая белая. И пушистая.

— О! Что, заметно, да?

— Немного. Самую малость.

— На следующей неделе приезжает проверяющий из Управления по контролю всего, — пояснила Мегера. Голос её звучал слаще мёда, а шёрстка лоснилась глаже, чем у Олега. — А в пятницу состоится контрольная проверка перед проверкой. Сама Абзац приедет! Поэтому всё должно пройти идеально. Вы поняли меня, Ниночка? И-де-аль-но! Так что, будь любезна, дорогая, организуй в корпусе гармонию четвёртого порядка.

— Слушаюсь!

— Чудесненько, — промурлыкало мохнатое чудо. — И пусть все мёртвые студенты распишутся в заявлениях. Сегодня же.

— Но…

— Какие-то проблемы?

— Нет, что вы, проблем нет. Есть нюанс. — Я собралась с духом и выпалила: — Мёртвые студенты не смогут явиться в деканат.

— Это почему же? — пушистый шар воззрился с искреннем удивлением.

— Они мертвые.

— Ах, Ниночка! — Будь у нового облика Мегеры рука, директриса непременно прижала бы ладонь к груди. Впрочем, груди у белого пушистого шара тоже не имелось. — Не утомляй меня такими пустяками! В конце концов, у нас что, некромантов мало? В крайнем случае, позвони Лиходейскому. В общем, не мне тебя учить, ты и сама всё знаешь. А на полдник вели подать цимес!

Последнее она бросила, когда я уже вылетела в коридор. Вот же… Цимес! Полный, тотальный и бесповоротный! Проверяющий на подходе, а у нас конь не то, что не валялся, а даже ещё не приходил! И студенты мёртвые! Проклятье. С чего же начать?

Наверное, всё-таки с цимеса. Если Мегера не пообедает — сожрёт меня. К гадалке не ходи.

Я уверенно свернула в сторону буфета. Путь пролегал через опасную зону — в левом крыле размещались аудитории среднего профессионального образования. Праздно бродить здесь чревато: на СПО учились исключительно крампусы — рогатые мелкие бесы без царя в голове. Но, загруженная поручениями по самое не балуй, я напрочь забыла о козлоногих учащихся.

Зря.

— О-ох! — сорвалось с губ, когда вместе с трелью звонка в коридор хлынула волна рогатых недорослей. — М-ма-а-ма!

Козлоногие едва не сшибли меня. Точнее, они наверняка бы меня сшибли, а потом ещё и затоптали, если б меня не выдернули аккурат из-под несущейся толпы.

— Нинель! — Антон прижал меня к себе. — Пообедаем? В столовой подают чудесную запеканку!

— Не могу. — Я сдула упавшую на глаза прядь. — Времени в обрез. В пятницу проверка перед проверкой. Абзац приедет, студенты мёртвые, цимес не готов… И даже конь ещё не приходил!

— Какой конь?

— Тот, который не валялся.

— Звучит серьёзно. — Он разжал объятия. — Может, тогда поужинаем?

— Прости, вряд ли получится.

— А как насчёт завтрака?

Я улыбнулась и помотала головой. Вот же неугомонный!

— Ладно, беги. — Он сунул руки в карманы и привалился спиной к стене. — Если передумаешь, знаешь, где меня искать.

Кощей Кощеевич смерил меня тяжёлым, как могильная плита, взором.

— Нина, — пробасил он. — Скажите честно, вы в своём уме?

— С утра была, — вздохнула я. — Вроде.

— Вот вы, казалось бы, образованная здравомыслящая барышня. — Некромант закинул ногу на ногу и расправил полы чёрной профессорской мантии. — Ответьте на элементарный вопрос: как, по-вашему, возможно поднять две с лишним сотни покойников за полтора часа? Я что, похож на фокусника?

— Не похож, — сердито буркнула я. Можно подумать, массовое воскрешение — моя затея! Почему все шишки и шпильки вечно достаются мне? Надоело! — Мегера требует срочно. Если невозможно, так и скажите. Только не мне, а ей. Лично. Персонально.

Лиходейский смягчился.

— Понимаю, — кивнул он. — Проверка.

— Она самая.

Кощей участливо посмотрел на меня и лукаво прищурился.

— Есть у меня одна занятная идея…

Через пятнадцать минут мы уже стояли на обширном — в три гектара — учебном кладбище рядом с тренировочным жертвенным алтарём из дорогущего итальянского керамогранита (Которектор лично выбирал!). На покосившихся надгробиях и крестах с важным видом сидели упитанные вороны. Птицы с интересом наблюдали за происходящим. Я тоже.

Дипломники Лиходейского: хмурые парни и девушки в чёрных, точь-в-точь как у профессора, длиннополых балахонах с глубокими капюшонами выстроились в шеренгу и опустили очи долу.

— Авэ, дети мои, — сочный бас разнёсся над могилами.

— Авэ, мастер, — откликнулись адепты, учтиво поклонившись.

— Дети мои! — с мрачной торжественностью возвестил Кощей Кощеевич. — Настал час. Сегодня мы будем творить великое зло!

— Какое, мастер?

— Преддипломную практику, — разъяснил Лиходейский и растянул губы в недоброй усмешке. — Постигнем основы некромантии в промышленных масштабах. Все принесли, что я велел?

— Да, мастер!

Студиозусы вывернули карманы и высыпали на алтарь… разнообразные письменные принадлежности: ручки, карандаши и перья всех мастей и категорий. Кое-кто притащил пару чернильниц, промокательную бумагу и массивные пресс-бювары [1].

Лиходейский кивнул с одобрением.

— Отлично, дети. И помните! Ни один росчерк не должен походить на предыдущий, ибо такова воля… э-э-э… великой Тьмы. Нина, — Кощей повернулся ко мне. — Заявления при вас?

— Все двести десять. — Я расторопно вытащился бумаги из папки. Протянула ему. — Плюс список имён и фамилий.

Он снова кивнул, и чёрные глаза его мрачно блеснули.

— Что ж… Пришёл черёд магии. Самой тёмной из всех возможных.

Лиходейский раздал заявления дипломникам. Каждому по тридцать пять. Я предоставила образец заполнения.

Меньше, чем через час, все заявления были подписаны. Сработали дипломники блестяще — ни одной похожей подписи! Никто, даже сам эксперт по контролю всего, не усомнился бы в их подлинности!

— Спасибо! Спасибо! — я чуть не кинулась к Лиходейскому обниматься. — Вы спасли мне жизнь!

— Полноте, Нина, — Кощей мягко опустил ладонь мне на плечо. — Всегда рад помочь. — Он строго глянул на подопечных. — А вы… Никому ни полслова! Проболтаетесь, языки отсохнут. Уяснили?

Адепты закивали.

— Вот и славно. — Он улыбнулся. — Давайте зачётки.

С подписанными заявлениями под мышкой и свежеприготовленным цимесом на подносе, я мчалась в кабинет Мегеры. Оставалось пересечь холл, миновать вахту, и…

Что за черт?

Я застыла у поста охраны, как вкопанная. Взгляд приклеился к экрану с внешней камеры наблюдения. То, что я увидела, заставило волосы встать дыбом. Треклятый поднос чуть не выпал из рук.

Кошмар кошмарский!

Я со всех ног рванула к вахте.

— Савелий! — окликнула вахтёра, и добродушный упитанный здоровяк приветливо отсалютовал мне пончиком. — Выручай! Дай звонок крампусам на перемену!

— Так ведь пять минут ещё…

— Знаю! — я просительно поглядела на него. — Дай, миленький. Пожалуйста. А я тебя цимесом угощу. Вот. — Поставила поднос на стойку ресепшена. — Совсем свежий!

— Эх! — улыбнулся здоровяк. — Умеешь ты, Нина, уговаривать!

Он жахнул по красной кнопке с надписью «Не нажимать!», и трель возвестила о завершении пары. Козлоногие стремглав высыпали из аудиторий и, вопя и гогоча, заполонили собой всё пространство.

То, что надо!

Я оставила Савелию угощение и тысячу благодарностей. Повезло, что сегодня дежурит именно он. Его сменщица — Пантелея Душная — ни за что не пошла бы навстречу! У той вечно всё по правилам да по уставу, по букве закона и согласно внутреннему распорядку. А Савелий — добрый малый. И цимес он свой вполне заслужил.

— Мегера Душегубовна! — я влетела в кабинет без стука.

— Нина? — озадачился пушистый шар. — Дорогая, что ты себе позволяешь? Какая бестактность! И где мой цимес?

— Не до цимеса сейчас, — я понизила голос. — Абзац в корпусе.

Пресс-бювар — приспособление при помощи которого удаляют с написанного остатки чернил.