Сбежать из Академии

Глава 22 Эксперт по контролю всего

— Быстрее! — шикнула Мегера, едва за мной захлопнулась дверь. — Он уже здесь!

Я глянула на неё и охнула. Ну и ну!

— Мегера Душегубовна! — проговорила, изо всех сил сдерживая улыбку. — Вы такой цветочек!

— Не подлизывайся! — сердито буркнул «цветочек». А именно — гигантская говорящая гербера.

Поначалу, когда я только вошла, она была бледно-розовой. Теперь же стала фиолетовой.

«Сердится», — поняла я и с гордостью (Как-никак — моя заслуга!) протянула драгоценный трофей.

— Вот. Служебка на дополнительное финансирование. Всё подписано и согласовано.

— Почему измята? — проворчала начальница. — Вечно у тебя всё, как из жопы!

«Спасибо, Нина! Ты сделала невозможное и спасла всех нас. Твоя компетентность выше всех похвал», — представила я то, что хотела услышать.

Стало легче.

— Давайте через принтер прогоню, — предложила без особого энтузиазма. — Распрямится.

— Сама прогоню, — Мегера отмахнулась длинным зелёным прицветником. — А ты кофий неси. Две чашки. Но не те, которые всегда, а те, которые для особых случаев. С иероглифами на боку. И побыстрее! Экспертам ждать по статусу не положено.

— Будет сделано, — сказала и, понурив голову, поплелась к выходу.

Да уж… Похоже, ждать и догонять по статусу положено только мне. Антон, наверное, сказал бы, мол, сама виновата. Не ценю себя, позволяю грубить, не могу набраться смелости подать заявление…

Заявление!

Вдруг безумно захотелось взглянуть на него. Взять в руки. Убедиться, что у меня есть шанс на другую, нормальную жизнь. И если не шанс, то хотя бы надежда. Пусть и несбыточная.

Я вбежала в приёмную, бросилась к столу и выдвинула заветный ящик.

Он был пуст.

Воздух внезапно загустел, и дышать сделалось трудно. Ладонь метнулась к груди — унять сердце. Как же так? Кто? Когда? И, главное, зачем???

— Ни-и-н-а-а-а! — раздалось из кабинета. — Где кофий?

— Уже несу, — отозвалась бесцветно и с громким стуком задвинула ящик. На глаза навернулись слёзы.

— Здесь у нас поточные, а там — пыточные, — пела Мегера, растопырив порозовевшие лепестки. — У Нины в папке перечень орудий. Всё в соответствии с приказом Министерства Просвещения. Желаете взглянуть?

— Ы-м-м-м-м… — неопределённо изрёк Эксперт, растягивая тонкие губы в странной аутичной улыбке.

Он вообще казался донельзя странным. Длинный, что твоя каланча, нескладный, узкоплечий. С непропорционально большой головой, прилизанными жидкими волосёнками мышиного цвета и глазами такими пустыми, что даже поднятые Кощеем Кощеевичем умертвия в сравнении выглядели интеллектуалами. — Ы-м-м-м…

— Это хорошо или плохо? — прошептала Мегера мне в самое ухо. Тычинки её противно щекотались. Пыльца сыпалась с них, точно жёлтая перхоть, и постоянно хотелось чихать.

Я пожала плечами. Откуда мне знать?

— Может, хотите перекусить? — продолжила холуйствовать она. — Чего-нибудь лёгкого, незамысловатого. Бланманже, форель, утку в яблоках, лебедя в гусях, икру — красную, чёрную, заморскую? Мы вмиг сообразим! Или сперва соблаговолите просмотреть перечни перечней и отчёты отчётов?

— Ы-м-м-м-м… — промычал Эксперт. На лице его отразился февраль.

Мегера схватилась за голову. Точнее за то, что теперь её заменяло.

— Нина! — тряхнула она лепестками. — Мы пропали! Помнишь, что он сказал, когда смотрел рабочие программы?

— «Ы-м-м-м»? — предположила я.

— Вот именно! — глаза начальницы забегали. — Сучонок что-то задумал. Печенью чую! Видишь, как смотрит?

Бесцветные зенки Эксперта смотрели в разные стороны.

— Покажи ему ведомости.

— Уже показала. — Я сделала отметку в перечне номенклатуры. — И ведомости, и табели успеваемости, и заявления мёртвых студентов на упокой.

— Ну, и? Замечания были?

Я мотнула головой.

— Хм-м-м… — задумчиво протянула Мегера. — Одно из двух: либо он совсем тепленький, либо чересчур мутный.

От комментариев я воздержалась. Передо мной стояла более сложная задача — сдерживать зевки: на проверку я примчалась в шесть утра — надо было успеть разместить ежедневные посты на сайте за последние двенадцать лет, а Мегера…

Мегера, если верить вахтёру Савелию, вообще ночевала на кафедре. Правда, что именно она делала, оставалось загадкой.

Эксперт прошёл вперёд и упёрся в стену. На информационном стенде красовалось объявление: «Студенты с хвостами будут повешены на третьем этаже под лестницей». И подпись: «Администрация».

Проклятье!

Я рванула к долговязому и повисла на тощем локте.

— Пройдёмте, ознакомимся с матрицами компетенций! Вы любите матрицы компетенций?

— А-ы-ы-ы-ы…

— А я их обожаю! — пропела, увлекая Эксперта в противоположную сторону. — Они у нас такие необычные. Просто загляденье! Столбцы, цифры и снова столбцы. Прелесть! Вам понравится. Гарантирую.

Эксперт проследовал за мной, точно телок на веревочке, а Мегера, едва он отвернулся, сдёрнула злосчастную бумажку и разорвала в клочья.

Я шла, тараторила, нахваливая факультет, а сама размышляла.

Что за типа к нам отправили? Управление по Контролю всего славилось своей хитровыдуманностью, а значит можно ждать подвоха в любой момент. Топающее за мной создание вызывало скорее недоумение, чем тревогу. Эксперт мычал, вертел головой, косил глазами и… всё.

Ничего не просил, не требовал, не разносил. Никаких замечаний. Никаких претензий. Ничего.

Странная проверка!

Хотя… может оно и к лучшему. Косяков у нас пруд пруди — успеть подчистить все хвосты невозможно физически: где-то что-нибудь да вылезет.

Разрытые могилы на кладбище, составленные не по регламенту приказы, фальшивые подписи, мёртвые студенты, просроченные акты на списание, Мария Ивановна, сожравшая файлы за пять с половиной лет… Да мало ли что!

— А-ы-ы-ы-у! — протянул Эксперт громче обычного, и желудок его требовательно взалкал.

— Жрать захотел, — подсказала подоспевшая Мегера. — Отведу его в зал заседаний, а ты тащи снедь.

— Какую? Бланманже? Или лебедя?

— Дура совсем? — гербера стала тёмно-багровой. — Нету у нас никаких лебедей! Салями порежь слоями. Лимон, коньяк и оливки. И всё концентрическими кругами на тарелке разложи. Всему учить надо! Как в первый раз, ей Богу!

— Будет сделано, — выцедила я и отправилась на поиски колбасы.

Салями и коньяк обнаружились в сейфе в кабинете Мегеры, оливки одолжила запасливая Одоевская — они хранились у неё с позапрошлого Новогоднего корпоратива, Злорада Церберовна наколдовала огромный — размером с дыню — лимон.

Хороший, всё-таки, у нас коллектив. Дружный. Этого не отнять.

С подносом я влетела в зал совещаний, мимоходом получив люлей за то, что мои концентрические круги направлены против часовой стрелки, а затёртая рюмка блестит недостаточно ярко, и торжественно водрузила угощение перед дорогим гостем.

— Кушайте! — пропела Мегера, улыбаясь ласково, как солнышко. — Кушайте. Отдыхайте. А мы вам сейчас принесём должностные инструкции некромантов.

— А-ы-ы-ы!

— И матрицы компетенция тоже принесём! — добавила я.

Мегера сделала страшные глаза и ткнула меня в бок, чтобы помалкивала. Едва за нами закрылась дверь, она почернела.

— Здесь что-то не так. Печенью чую!

Спорить было сложно, и я промолчала.

Накануне мы вместе прошерстили все данные засланного к нам казачка. Всё, от детского сада до защиты диссертации. Тип работал в Управлении по Контролю всего шестнадцать долгих лет, провёл более десяти аттестаций и прикрыл два факультета, шесть кафедр и один ВУЗ. В отсутствии опыта такого не заподозришь.

Но что же тогда?

— А может он… — начала я и смолкла.

Из зала заседаний раздалось истошное «А-ы-ы-ы-ы!». Эксперт вопил так, что мы вломились в кабинет, как большевики в Зимний, едва не снеся с петель тяжелые двойные двери.

— А-ы-ы-ы-ы! — хрипел Эксперт, схватившись за горло. Лицо его пошло пятнами, глаза закатились. — Ы-ы-ы-ы!!!

Он задёргался, заметался.

— Нина! Воды! Срочно! — гаркнула Мегера, и я сорвалась с места.

Как ошалелая, я примчалась к ближайшему кулеру, но в нём не оказалось ни воды, ни стаканов. Туалеты закрыли из-за ремонта лопнувшей трубы, а в столовой толпились козлоногие крампусы.

— Разойдись! Человеку плохо! — крикнула я и ломанулась к прилавку, отчаянно работая локтями.

Козлоногие бухтели и упирались, но я не сдавалась.

— Пропустите! Быстро!

Однако толпа делалась только плотнее: предательский звонок возвестил о большой перемене, и эспэошники набились в столовую, точно сардины в банку — не протолкнуться.

— Пустите же, нелюди! Ну! — орала я, но меня не слышали или не желали слышать.

— Нина! — знакомый голос заставил вскинуть голову. В другом конце, у входа стояла Злорада Церберовна. — Не дыши!

Я шумно втянула в себя воздух, и ведьма, вскинув руку, выпалила:

— Насциратус!

Крампусов — всех до единого — мгновенно примагнитил потолок.

Они дёргались, блеяли и матерились, но мне не было до этого никакого дела. Коротко кивнув буфетчице, я схватила бутылку воды без газа и помчалась обратно. Злорада, сопровождаемая привороженными студиозусами, побежала за мной. В холле за нами увязалась любопытная Одоевская. На втором этаже Енисей Симарглович высунулся из аудитории и спросил, будут ли в этом месяце стимулирующие выплаты, но не получив ответа, заспешил следом.

Когда наша процессия ввалилась в зал заседаний, Эксперт был мёртв. Его убила оливка, попавшая не в то горло.