Сердце Изнанки

Глава 20 Альфа

Изнанка встретила меня обилием разноцветных энергетических нитей, пронизывающих бесконечно серое пространство. Страха не было, напротив — была твердая уверенность, что Изнанка не опасна. Уверен, что Злобин и все другие паладины глубоко заблуждаются. Изнанка не представляет угрозы…

Во всяком случае для меня.

То, что происходило дальше, меня, признаться, поразило до глубины души. Я вдруг будто стал растворяться в бесконечной и бескрайней серости. Мое тело становилось прозрачным, размытым, сливаясь с окружающим пространством и становясь частью изнанки. Странное ощущение — я сам становился изнанкой, частью этого мистического места, которое другие так отчаянно боялись.

Я бы так и растворился в пространстве, но нечто внутри меня взбунтовалось, не позволяя Изнанке забрать меня себе.

Что-то внутри подсказало, что так умеют немногие.

Насладившись завораживающими видами энергетических переплетений, я обернулся и замер от открывшегося зрелища. Передо мной предстал пузырь червоточины с полуразрушенным замком. Изумрудно-зеленая трава колыхалась под ветерком, паладины суетливо бегали туда-сюда, словно муравьи по потревоженному муравейнику. Дмитрий стараясь выглядеть невозмутимо, втолковывал что-то явно растерянному командиру паладинов.

Я стал внимательно изучать замок истинным зрением. Как я и предполагал ранее, там был еще один уровень — скрытый от обычных глаз. И сердце червоточины находилось именно там — в большой круглой комнате, расположенной в самом низу сооружения. Там же обитала и альфа — оранжевая, довольно сильная и, судя по ее ауре, она там была с самого начала появления червоточины.

Вот только, к моему удивлению, тварь не представляла абсолютно никакой опасности. Приглядевшись внимательнее, я понял причину: видимо, когда-то это была самая слабая тварь этой червоточины, которую волей случая придавило здоровенным камнем. По счастливой случайности она выжила, но осталась навеки пленницей своей каменной темницы.

Но шли дни, недели и месяцы, а тварь, вопреки всему, оставалась в живых и медленно, но верно напитывалась силой червоточины. Вот только придавленная камнем, она не имела ни малейшей возможности сражаться или охотиться. И так она стала Альфой в теле калеки, фактически не имея никакой возможности проявить свое превосходство.

Пульсирующее сердце червоточины, что висело прямо над альфой, согревая своим мягким свечением, стало единственной отрадой этого древнего существа. Я наблюдал за этим странным симбиозом, завороженный открывшейся мне тайной.

Как же интересно устроена эта реальность, думал я, наблюдая за замкнутым в вечности существом.

Я еще раз оглядел изнанку. Да, теперь понятно, почему отсюда никто не возвращается. Она попросту никого отсюда не выпускает. Просто растворяя в себе, превращая бесплотную сущность, которая однажды станет очередным монстром.

Но не я.

У меня есть от этого защита…

Я еще раз посмотрел туда, где в обрубленном зале замка суетились паладины. Они то и дело подбегали к краю червоточины, будто стремясь разглядеть меня. Но куда там? Между нашими мирами пролегла непроницаемая пелена, сквозь которую видеть могу только я. Мысли мои текли очень медленно и плавно, словно тягучий мед.

Я посмотрел на Дмитрия. Он по-прежнему спорил о чем-то с командиром паладинов, размахивая руками и тыча пальцем в сторону червоточины. А ведь это он меня толкнул. Но вот удивительно. У меня к нему не было ни злости, ни желания отомстить. Интересно — это так на меня действует изнанка, смягчая все человеческие эмоции, или я в тайне ему благодарен, что он меня толкнул? А может дело и в чем-то другом. Словно мой разум понимает что-то такое, что еще не успело сформироваться в связную мысль. Но с этим я разберусь потом.

Об основной цели я не забывал. В первую очередь нужно решить проблему с незакрывшейся червоточиной. Я вновь устремил взгляд на пульсирующее сердце возле оранжевой твари, которая валялась придавленная посреди круглого зала. Сердце билось неровно, испуская волны странной энергии, которая заставляла воздух вокруг дрожать, как в жаркий летний день.

Я потянулся вперед, прямо к сердцу. Ощутил энергию, бьющую от него — сначала холодную, потом обжигающую. Оно стало меня притягивать к себе, словно магнит притягивает железные опилки. С каждой секундой я ощущал себя все свободнее в этом пространстве, понимая, что изнанка не имеет надо мной власти, и что я могу в любой момент вернуться. Мои движения становились увереннее, тело — плотнее, а мысли — острее.

Наконец я достиг грани, отделяющей червоточину от изнанки.

Сквозь мутную пелену зыбкой реальности, я различил тонкую, едва заметную рябь в воздухе. Это была не просто игра света или обман усталого зрения — передо мной возникла знакомая структура, но будто вывернутая наизнанку, проступающая в обычный мир. Серебристые нити переплетались в сложный узор, образуя проход, который мерцал и пульсировал, словно дыша.

Не раздумывая, я потянулся к этому разрыву реальности. Мои пальцы коснулись невидимой грани, и она поддалась с удивительной легкостью, будто только и ждала моего прикосновения. Я ощутил знакомое покалывание магической энергии, но на этот раз оно было мягче, приглушеннее. Червоточина открылась передо мной без сопротивления, словно признавая во мне родственную сущность, и я скользнул в неё с той же естественностью, с какой рыба погружается в воду.

Спустя еще пару мгновений я ступил на кирпичный пол помещения, где находилась оранжевая тварь и сердце. Кирпичи под ногами были старыми, некоторые крошились, но при этом они казались чужеродными, словно принадлежали другому миру и другому времени. Стоило монстру с ярко-оранжевой аурой заметить меня, как он тут же зашипел, подобно раскаленному металлу, брошенному в воду.

Это был крупный ящеролюд, который по пояс выглядывал из-под крупного камня. Чешуя на его теле переливалась оранжевыми и красными отблесками, словно внутри существа полыхал огонь. Ноги и часть спины были зажаты огромным булыжником, который, казалось, упал с самого потолка. Тварь потянулась ко мне когтистыми лапами, на которых сверкали острые как бритва когти, и оглушительно завизжала.

Звук был настолько пронзительным, что у меня заложило уши, а воздух вокруг задрожал еще сильнее, заставив меня поморщиться, но, ощутив неладное, я тут же слегка отодвинулся в сторону. Что-то стремительное пролетело мимо, едва не задев лицо, и с силой врезалось в стену за спиной, выбив облако каменной крошки.

Похоже, это её способность, судя по всему — какие-то звуковые волны. Если такая волна пройдёт через меня, приятного будет мало. Уворачиваясь от очередной атаки, я шагнул назад, и изнанка мягко, почти нежно поглотила меня. Пелена границы пропустила меня плавно, словно приглашая войти, без малейшего намёка на угрозу.

Тварь, потеряв меня из виду, замотала головой, подслеповато щурясь в черноту изнанки, пытаясь понять, куда я делся. Я же прислушался к своим ощущениям и отметил, что на этот раз изнанка приняла меня иначе: она не тянула меня в свои глубины, а словно приветствовала, будто старого друга, признав моё право находиться здесь без риска раствориться.

— Сейчас я за тобой вернусь, — пообещал я альфе, но не услышал звука своего голоса.

Я ещё раз внимательно осмотрел помещение, где находились сердце червоточины и тварь. Всё довольно просто: нужно зайти ей за спину.

Если я заберусь на тот самый булыжник, что придавил альфу, она не сможет меня увидеть — ведь лежит на животе. Оказавшись на камне, я буду прямо за её спиной и смогу вонзить палаш в затылок — она даже не успеет сообразить, что произошло.

Я чуть сместился и вновь прошёл через границу: переход ощущался уже естественно, как шаг из одной комнаты в другую.

Мои сапоги коснулись каменного пола вне поля зрения твари. Альфа, заподозрив неладное, заворочалась и начала оглядываться, пытаясь меня углядеть. Её очередной крик резанул по ушам, но я не обратил на него внимания — каменная стена надёжно защищала меня от звуковой волны.

Взобравшись на булыжник, я осторожно убедился, что сверху ничего не обрушится. Повторять судьбу этой твари мне точно не хотелось.

Достав палаш, я выглянул из-за края камня и принялся изучать противницу. Уровень у неё высокий, энергии в ней предостаточно, но защиты я не заметил.

Это странно для твари такого калибра — видимо, булыжник раздавил её энергетические узлы, оставив её без щита. Зато в затылке пульсировал огромный сгусток энергии, яркий и заметный даже без истинного зрения.

Она вертела головой, тянула носом воздух, явно чуя моё присутствие при этом царапала когтями пол, но достать меня не смогла бы.

Остался вопрос: чем её добить — пистолетом или палашом? Всё же палаш лучше. Холодное оружие не просто убьёт, а станет проводником, передав мне её силу.

Я перегнулся через край камня, медленно подвёл кончик клинка к затылку твари и, резко толкнув рукоять, вогнал лезвие в основание черепа, туда, где позвоночник крепится к голове. Тварь дёрнулась и тут же обмякла, рухнув на пол.

Из рукояти меча в мою руку хлынул поток энергии — мощный, почти обжигающий. На миг захотелось отпустить клинок, но я удержал его крепко, стараясь максимально расширить свои энергетические каналы, чтобы впитать всё до последней капли. Это именно то, что мне сейчас нужно: чем больше энергии я возьму, тем сильнее стану.

Прошла минута, прежде чем тварь начала усыхать, превращаясь в мумию, сморщенную и сухую.

Теперь осталось разобраться с пузырём. Очень надеюсь, что он не под булыжником — иначе добыть трофеи будет непросто, а оставлять их я не намерен.

Ещё раз окинув комнату истинным взглядом, я внимательно прошёлся по каждому углу, выискивая скрытые угрозы.

Пусто — ни малейшего намёка на подвох, только пыльный воздух да холодный камень. Убедившись, что ловушек не предвидится, я осторожно спустился с булыжника, оказавшись рядом с поверженной тварью.

Надо признать, альфа впечатляла даже в таком плачевном состоянии. Мощная лапища, будто выкованная из стали, лежала неподвижно, а ковшеподобная челюсть могла бы перекусить меня пополам одним небрежным движением. Да уж, столкнись я с ней в её лучшие дни, пришлось бы попотеть, чтобы остаться в живых. Но сейчас она была лишь трофеем, и мне оставалось выяснить, где прячется её пузырь.

Долго искать не пришлось — природа твари, похоже, сама подстроилась под её незавидное положение. Обычно пузырь скрывается под грудной клеткой, но здесь, где камень намертво прижал её тело, он переместился под подбородок, словно вылез наружу, чтобы облегчить мне задачу.

Любопытное явление, ничего не скажешь. За всё время, что я сталкивался с подобными тварями — а память, пусть и дырявая, подсказывала, что таких было немало, — подобных случаев я не встречал. Это как если бы сама судьба решила подыграть мне, подсунув добычу на блюдечке.

Усмехнувшись этой мысли, я достал нож, аккуратно вскрыл пузырь и запустил руку внутрь. Пальцы нащупали содержимое, и, раскрыв ладонь, я принялся изучать свою находку.

В ладони лежало настоящее сокровище: три десятка небольших энергоядер, четыре осколка кристаллов способностей переливались тусклыми бликами, но главной ценностью выделялся один целый кристалл. Красный. Я даже замер на миг. Целый кристалл это редкость для оранжевой твари — его энергетический потенциал значительно превышает осколки. Красный кристалл — увеличивает физическую силу. Мне это совсем не помешает!

Как забавно, что такая ценность попалась в пузыре твари, которая даже не смогла дать мне бой. Это как найти золотой слиток в кармане нищего — нелепо, но чертовски приятно.

Я повертел кристалл в пальцах, любуясь его кроваво-алым сиянием, и задумчиво прищурился. Решение напрашивалось само собой: впитать его необходимо, но не сейчас.

Сжав красный кристалл в кулаке чуть сильнее, чем следовало, я все же подавил в себе искушение тут же вобрать его энергию. Нет, это было бы сейчас лишним.

Сначала нужно разобраться с сердцем червоточины — вот оно висит прямо передо мной, пульсируя своей мощью, и в нём энергии не меньше, чем в этом редком камушке.

Если впитать кристалл раньше времени, а потом добавить сердце, я рискую перегрузить свои каналы, и вместо силы получу лишь головную боль — и это в лучшем случае. Так что порядок важен: сначала сердце, потом кристалл.

Логика проста, как дважды два, и я не собирался отступать от плана ради минутного порыва.

Подойдя вплотную к большому синему кристаллу, зависшему над полом, я невольно бросил взгляд на тварь за спиной. Полгода она лежала здесь, придавленная камнем, и пялилась на этот сияющий, переливчатый источник силы, словно на недосягаемую мечту. Забавно, но теперь её мечта станет моей добычей.

Максимально расширив энергетические каналы, я повторил то, что когда-то подсмотрел у Злобина — его манипуляции с энергией были не такими уж сложными, если разобраться.

Подняв руку вверх, я сосредоточился и начал впитывать силу, что удерживала эту червоточину на границе нашего мира. В следующий миг в меня хлынула энергия — мощная, бурлящая, словно горный поток после дождя. Она наполняла мои протоки живительной силой, растекалась по телу, будто кровь, только горячее и ярче.

Руки раскалились, словно я сунул их в кузнечный горн, но я стиснул зубы и держался. Волна энергии накрыла меня с такой мощью, что я едва сдержал рвущийся наружу крик — она переливалась через край, грозя вырваться из-под контроля. Но я не позволил ей уйти дальше, удерживая её рядом с собой, будто дикую лошадь на поводке.

Прерывать процесс было нельзя, и я это прекрасно знал.

Энергия червоточины билась внутри меня, словно хотела разорвать на части, но я, стиснув зубы, держался.