Слишком смышленый дурачок

Глава 8

Засыпал-то счастливым, а вот снилась всю ночь жуть жуткая, и главным лицом в этих кошмарах был белобрысый монах. Если вчера у меня к нему была определённая неприязнь, то, проснувшись несколько раз за ночь, я понял, что ощущаю уже жгучую ненависть. Наверное, глупо ненавидеть человека только из-за снов, но почему-то я был уверен, что, не защити меня благочинный, всё увиденное в кошмарах показалось бы игрой в ладушки.

В общем, не выспался совершенно, к тому же надежду подремать подольше в воскресенье утром напрочь разбил звонкий голосок Анастасии. Девушка явилась в наш дом ни свет ни заря и взбаламутила привычно тихую и степенную атмосферу. Хуже всего то, что тётя Агнес тоже воодушевилась, и нам с Димой пришлось воплощать в жизнь все их фантазии. Хорошо хоть, Настя притащила с собой двух горничных из собственного дома, так что уборкой занялись они, а нам осталось лишь таскать мебель, чтобы отгородить от читального зала небольшой закуток. В нём женщины постарались создать очень уютную обстановку эдакой гостиной. От случайных взглядов всё закрывал полог из штор, снятых со всего второго этажа.

Чуть легче стало, когда явилась Элен и забрала Настю с собой. Они собирались объехать почти все места в городе, где продавались бульварные романы, чтобы создать видимость ассортимента. Явление эффектной женщины, одетой в подчёркивающий её прекрасную фигуру псевдоохотничий дамский костюм, снова напрягло меня, что не укрылось от взгляда её завораживающих светло-голубых глаз. Элен хитро улыбнулась и неожиданно подмигнула мне, окончательно запутав и без того панически мельтешившие мысли.

В общем, когда дамы уехали, стало куда спокойнее. Я наконец-то смог побриться, почистить зубы и даже принять душ, что делал каждое утро, наслаждаясь тем, чего был лишён с детства. А ещё тётя Агнес накормила и нас, и смешливых горничных чудесным завтраком.

С устройством места проведения собрания первого в городе книжного клуба провозились всё утро. Происходящее для меня имело мало смысла, кроме подготовки к предстоящей чайной церемонии. Тётя Агнес выставила чайный сервиз, со слов Димы являвшийся реликвией её семьи, но больше сервиза меня заинтересовал мешочек с какими-то травами.

— Это чай? — спросил я у женщины и ожидаемо получил отрицательный ответ:

— Нет, это смесь особых трав. Их закупают у язычников. Сейчас в высшем обществе Новгорода мода на такие напитки. Вот наши дамы и попугайничают. Лично я предпочитаю просто чёрный циньский чай.

Мои мысли тут же забегали, быстро выдав идею. Ведь можно вместе с заказами аптекаря возить в город ещё и травяные сборы. Уверен, у Виринеи они получаются просто волшебными. Груз получится нетяжёлым, а стоить будет наверняка немало. Тут же вспомнилось, что предстоящий поход станет для меня последним в составе ватаги дядьки Захара. Виринея наверняка попробует его прижать и переубедить, но не факт, что получится, к тому же я обещал капитану, что решу этот вопрос полюбовно. И всё же, так как я не собираюсь отказываться от этого дела, рано или поздно проблему с транспортом решу, поэтому и насчёт товара думать нужно пораньше, хотя и не прямо сейчас.

В данный момент важнее что-то делать с моим не очень солидным внешним видом. Даже тётя Агнес, готовясь к встрече гостей, переоделась в свой лучший наряд. Дима тоже прифрантился, что уж говорить о Насте и Элен, те вообще выглядели как барышни с обложек модных журналов, которые я видел в той же галантерее, где продавались бульварные романы. Так что следует поторопиться и наведаться в какой-нибудь магазин готового платья, только уровнем повыше, чем лавка при банях.

Не успел, потому что вернулись наши книжные добытчицы, поломав мне все планы. Точнее, скорректировав их. Я сидел за одним из столов, в который раз перечитывая «Одержимый мир», и немало напрягся, когда вошедшие в зал барышни почему-то направились прямо ко мне.

— Стёпа, ты ведь собирался покупать себе новую одежду? — почему-то с какой-то виноватой интонацией спросила Настя.

— Д-да, — с трудом справившись со смущением, ответил я.

— Я рассказала об этом тёте, и она вызвалась помочь.

Ох, что-то мне нехорошо, особенно под искрящимся весельем взглядом этой модницы. Мне и без её пристального внимания было трудно справляться с чувствами.

— Не бойтесь, Степан Романович, я вас не разорю, наоборот, сделаю так, что вам не будет стыдно показаться в приличном обществе, при этом не сильно потратившись.

Судя по тому, как покраснела Настя, она явно нарушила адвокатскую тайну и разгласила состояние моего счёта. Очень хотелось куда-нибудь сбежать, но это точно не выход, так что я, сдержав печальный вздох, судорожно покопался в памяти, а именно в уже не раз спасавших меня страданиях Софи:

— Благодарю вас, сударыня, за вашу заботу и готов безоглядно отдать себя в ваши прекрасные руки.

Настя от неожиданности даже икнула, а Элен звонко рассмеялась. Похоже, я ляпнул что-то не то.

— Я поеду с вами, — справившись с собой, заявила Анастасия.

— Зачем? — удивилась Элен.

— А ты не понимаешь? Как, по-твоему, это будет выглядеть со стороны?

Похоже, молодая женщина сообразила, на что именно намекает племянница, а вот я ничего не понял. Меня тут же взяли в оборот, удалось только сбегать наверх за кошелём Виринеи, в котором было удобно хранить не только орехи, но и монеты с ассигнациями. Сложенные вчетверо бумажки, которые я почему-то всё время норовил мысленно обозвать диковинным словом «купюры», хорошо помещались в отдельный кармашек.

Ох, чувствую, плакали мои денежки. Недолго я пробуду богатеем. Главное, чтобы осталось на взнос в общее дело. Была мысль случайно забыть дома чековую книжку, но я её мужественно поборол.

Когда мы наконец-то выбрались наружу, вид стоящего у входа в библиотеку чуда заставил меня замереть на месте. Конечно, мне уже доводилось издали видеть мобили, разъезжающие по центру города наравне с конными колясками, но отмечал их только мельком, причём почему-то относился с каким-то лёгким пренебрежением. Сейчас же, вплотную рассматривая эту шикарную колесницу, не мог не восхититься её изяществом. Аппарат был похож на приплюснутую сверху пролётку, к которой приделали куда меньшие колёса и боковые дверки. Место кучера сильно увеличилось и заполучило кожаный диван, а вот пассажирское скукожилось до таких размеров, что и непонятно, как там сидеть.

Водителя нигде не видно, рядом находились лишь горничные, заканчивавшие освобождать задний диванчик мобиля от стопок книг. Поразив меня в самое сердце, Элен уверенным и явно привычным движением открыла дверцу, усевшись за руль. Настя так же беззаботно забралась на передний диванчик с другой стороны. Мне же было указано на заднее место, куда удалось попасть, с трудом справившись с куцей дверкой.

Повернув какой-то рычажок, Элен заставила мобиль громко зарычать и тревожно завибрировать, уподобив хищному зверю. Внутри меня зародилась паника, но начавшие возникать в голове мысли о принципе работы двигателя внутреннего сгорания и несовершенстве данного аппарата отодвинули переживания куда-то в сторону. Впрочем, ненадолго. Элен так лихо сорвала машину с места, что тут же возникли тревожные мысли, причём не только у меня, но и у других участников дорожного движения. Это было видно по лицам водителей, двигавшихся навстречу мобилей, кучеров пролёток и даже мордам их лошадей.

Водила Элен очень резво. Одно хорошо — ехать нам было недалеко. Добрались буквально за несколько минут. Можно было бы вообще пешком дойти, но я подозреваю, что для Настиной тётушки, обладающей таким средством передвижения, напрягать ножки было невместно.

Остановились мы перед трёхэтажным зданием с лепниной и огромными витринами, занимавшими почти всю поверхность фасада первого уровня. Швейцар угодливо открыл перед дамами дверь. На меня он взглянул лишь мельком, но сумел сдержать эмоции, не отразив их на лице. За это я ему был благодарен, ведь чувствовал себя крайне неловко.

Большой магазин предлагал огромный ассортимент товаров — от косметики до различных готовых нарядов, в основном женских. Не успел я испугаться, как дамы подхватили меня под руки и утащили в дальнюю часть, где продавалась мужская одежда.

Тут распоряжались мужчина-консультант и девушка, стоящая за кассой. Если барышня окинула меня любопытным и слегка озадаченным взглядом, то расфуфыренный мо́лодец со странно вертлявыми замашками окатил откровенным презрением. И тут до меня дошло, о чём говорила Настя. Выгляжу я как форменный альфонс, которого покровительница решила приодеть, дабы не позорил её. Не будь здесь Анастасии, то сходство было бы полным, а так впечатление смазывалось. Взгляды консультанта не укрылись от Элен, и она довольно грубо отослала его, чтобы не мешал.

Затем мои спутницы загнали меня в примерочную и начали таскать туда различные комплекты одежды. Первые пару раз я честно нацепил на себя предложенный наряд и вышел на их суд, удостоившись лишь разочарованных покачиваний головами. Затем одёрнул себя, инстинктивно понимая, что мужчине так вести себя неправильно. Так что самостоятельно выбрал из предложенного вороха понравившийся мне костюм с жилеткой и решительно вышел из примерочной. Кто бы сомневался, что и этот вариант им не понравится. Меня отослали обратно, но пришлось их разочаровать:

— Возьму этот.

— Но можно же лучше, — заявила Элен, а Настя согласна кивнула.

— Тогда зачем вы мне его принесли? Сочли приличным? Мне тоже понравилось. Что ещё-то нужно?

Настя, кажется, обиделась, а вот Элен посмотрела каким-то загадочным взглядом.

— Думаю, Степан Романович прав, — удивила она племянницу своим суждением. — Это магазин готового платья, и идеально сидеть ничего не может.

Наблюдавший за нами исподтишка консультант сдавленно крякнул, но возразить не посмел.

— Свезу-ка я вас, сударь, к своей модистке, и она подгонит всё, словно было на вас шито. Так, любезный, — щёлкнув пальцами, подозвала Элен расфуфыренного. — Нам ещё три пары белых рубашек и классические туфли под размер. Надеюсь, с этим вы справитесь?

Он уже собрался уходить, но я поманил его жестом руки и тихо сказал:

— И три комплекта нижнего белья.

— Предпочитаете классику? — уже растеряв уверенность, он всё же попытался меня поддеть.

— Нет, нужны ти-шертс и боксерс.

Лицо насмешника удивлённо вытянулось, а я мысленно поблагодарил продавца одёжной лавки при Соломоновых банях за то, что он поделился так к месту пришедшимися знаниями.

Вырядившись в новый, хоть и не идеально сидевший наряд, и обувшись в действительно оказавшиеся впору туфли, я уже не чувствовал себя нелепо в компании таких изысканных дам. Окончательно добил продавцов, особенно девушку за кассой, когда спокойно воспринял сумму в сто девяносто пять рублей и выписал чек. Кассирша было дёрнулась, но консультант тут же заверил, что они готовы принять чек, точнее два чека, на которые по правилам банка пришлось разделить сумму. Судя по его взгляду на Элен, она вполне подходила на роль гаранта.

Наконец-то мы выбрались из магазина и загрузились в мобиль. Затем, после ещё одной стремительной, хорошо хоть короткой поездки, остановились у библиотеки, но когда я начал собирать пакеты с обновками и старой одеждой, Элен сказала:

— Подождите. — Затем повернулась к Насте. — Ты пока заканчивай приготовления, а я отвезу Степана Романовича к своей модистке. У нас есть ещё три часа, так что успеем подогнать всё по размеру.

Насте этот расклад явно не понравился, хотя я и не понял, чем именно. Она всё же вышла из машины, но внезапно поманила меня за собой:

— Степан, отойдём на минутку.

Элен насмешливо фыркнула, но ничего не сказала. Пришлось мне вылезать через неудобную дверцу и подходить к замершей у двери в библиотеку девушке.

— Что случилось? — изобразил я удивление, хотя уже догадывался, о чём пойдёт речь.

— Степан, я даже не знаю, как сказать, но будь осторожен с моей тётушкой.

— Думаешь, что я её скомпрометирую? Могут быть проблемы с мужем?

Вопрос заставил девушку удивлённо посмотреть на меня, но затем она просто сказала:

— Элен уже два года как вдовая. — Затем, сдерживая улыбку, добавила: — А что касаемо компрометации, она и сама с этим прекрасно справляется. Просто хочу, чтобы ты не сильно обольщался. Её увлечения всегда мимолётны, и мне не хочется, чтобы ты пострадал.

Я несколько секунд гонял в голове мысль о том, как могу пострадать в этой ситуации, и, не придя ни к какому выводу, сказал:

— Настя, я же не девица, которую потом никто замуж не возьмёт.

Такое прямое заявление вызвало искреннее возмущение девушки, она даже ножкой притопнула:

— Я не о том. Ты можешь влюбиться в неё и потом будешь страдать.

Вон оно как… Знать бы вообще, какая она, эта любовь. Я даже прислушался к своим эмоциям и понял, что не испытываю ни к Элен, ни к её племяннице ничего и близко похожего на то, чем маялась бедная Софи. Понять-то понял, но что сказать Насте?

Так ничего и не придумал, поэтому просто мягко улыбнулся и произнёс:

— Не беспокойся, я постараюсь не поддаваться её чарам.

Девушка хотела сказать что-то ещё, но не успела, потому что нетерпение её тёти вылилось в громкий сигнал мобиля, который заставил нас дружно вздрогнуть. Я поспешил вернуться на прежнее место, и мы снова лихо понеслись по городу. Теперь пришлось проехать немножко дальше, покинув центральный район.

Вокруг всё те же пятиэтажки, но было видно, что народ здесь живёт попроще. Мы заехали в закольцованный двор дома, где явно обитали прачки, потому что почти всё пространство в несколько уровней было завешано сохнущим бельём. К нужной двери пробирались, лавируя между белоснежными полотнищами простыней. Элен прокрутила механический звонок и нам почти сразу открыли. Выглянула женщина средних лет и тут же расплылась в улыбке:

— О, мадмуазель Элен! Рада вас видеть. Проходите. — Говорила она с едва заметным акцентом, что выдавало в ней иностранку.

Непонятно, почему она назвала мою спутницу мадмуазелью, а не мадам? Возможно, просто хотела польстить постоянной заказчице. Внезапно мелькнула мысль, что незамысловатый и наверняка не самый лучший в жанре бульварный роман стал настоящим путеводителем по новой жизни. Уже в который раз замечаю, что прочитанное в «Страданиях Софи» не только спасает меня в непонятных ситуациях, но и отвечает на многие вопросы. Словарный запас, конечно, не пополняет, но в плане общения, особенно с женщинами, очень помогает.

Мы вошли в скромно обставленную, но уютную гостиную. Было видно, что здесь живёт модистка. Даже имелся манекен. Элен быстро пояснила женщине, которую называла Лизетт, что именно нужно сделать. Модистка тут же вооружилась пучком булавок и закружила вокруг меня. Это выглядело как какой-то ритуал. Со стороны наверняка казалось, будто она нашёптывает наговоры и втыкает в меня острые иглы. Я так напрягся, что стоял деревянным истуканом, боясь пошевелиться.

Наконец-то странное действо закончилось, и Лизетт помогла мне аккуратно снять пиджак, затем воткнула пару булавок и в рубашку. После сняла и её, но, когда потянулась к поясу брюк, я тут же отступил. Понимающе улыбнувшись, женщина жестом предложила мне пройти за ширму. Там имелся странный, обшитый тканью табурет, на который можно было сесть, но я справился и без него. Перебросив через ширму брюки и рубашку, я уже хотел попросить, чтобы мне принесли мои старые вещи, но тут за ширму зашла Элен.

В лицо изнутри ударила волна жара, наверняка раскрасившая мою морду в цвет помидора. Я так смутился, что резко развернулся, скрывая некую резко изменившуюся деталь, которую приличному мужчине следует демонстрировать исключительно супруге. Впрочем, с приличиями я, кажется, уже опоздал. На мою спину легли тонкие, прохладные пальчики, сделав ситуацию ещё хуже. Только через пару секунд мне удалось совладать с паническим мельтешением мыслей в голове, не дававшим прийти к вполне логичному выводу, что на самом деле всё к этому и шло, так что теряться просто глупо.

Я развернулся и тут же ощутил поцелуй на своих губах. Дальше всё было прямо так, как писали в бульварном романе — словно в тумане. Хорошо хоть, Элен взяла всё в свои руки, причём во всех смыслах этого слова. Она толчком посадила меня на тот странный табурет и, подобрав юбку уселась сверху, лицом ко мне. В себя я пришёл, только когда всё закончилось, и тут же стало невыносимо стыдно. Интимные сцены в прочитанном мной романе были без особых подробностей, но я всем своим естеством чувствовал, что где-то напортачил. И обнимавшая меня женщина тут же подтвердила эту догадку, тихо нашёптывая на ухо:

— Ничего страшного. В первый раз у всех так.

Не знаю почему, но её слова так взбесили меня, что откуда-то взялись не только силы на вторую попытку, но и понимание того, что и как нужно делать. Я резко встал, всё ещё удерживая женщину на весу, отчего она тихо пискнула, а затем прижал её спиной к стене и взял дело уже в свои руки. Понимание того, что нужно держаться как можно дольше, не давало в полной мере насладиться процессом и только после того, как Элен вся задрожала и чуть ли не взвыла, все стопоры слетели.

Ещё какое-то время мы простояли у стены, так сильно прижимаясь друг к другу, словно пытались слиться воедино. Затем Элен, отдышавшись, сказала:

— А ты полон сюрпризов. Хочешь сказать, что я у тебя первая?

— Мне вообще не хочется говорить на эту тему, но ты действительно первая.

Она заглянула мне в глаза, словно пытаясь отыскать там ложь, но не нашла, и всё же момент запредельного единения был нарушен. Мы оторвались друг от друга и Элен, поправив юбку и застегнув блузку, вышла из-за ширмы, а мне пришлось остаться на месте.

Какое-то время я сидел на этом странном табурете, не зная, что делать, но тут хлопнула дверь, и через пару секунд на ширму сверху легли мои старые вещи. Так быстро я ещё никогда не одевался. Когда наконец-то выбрался из-за ширмы и увидел чинно сидевшую за столом Элен, к моему большому облегчению, модистки нигде не было видно.

Минут десять мы просидели молча, затем, справившись с неловкостью, поговорили о пустяках, но иногда то я, то она осторожно задавали личные вопросы. Через полчаса явилась Лизетт с перешитыми вещами и предложила их примерить, но Элен сказала, что времени у нас мало, и потащила меня обратно в свою машину.

Когда подъехали к библиотеке, женщина не стала покидать авто и попросила меня передать Насте, что скоро приедет. Я прекрасно её понимал, потому что сам ощущал острую необходимость воспользоваться душем. От меня исходила непривычная смесь ароматов приятных, конечно, но лучше всё это поскорее смыть. Так что, прошмыгнув мимо всё ещё суетящихся в основном зале людей, я поднялся наверх и закрылся в ванной комнате. Через полчаса, оставив старые вещи в своей спальне, спустился в зал и тут же услышал слова одной из горничных:

— Какой красавчик.

— Клавдия, тебе заняться нечем? — тут же строго спросила Настя, но тоже окинула меня оценивающим взглядом и увиденное ей явно понравилось. Зеркало в ванной было недостаточно большим, но всё, что нужно, рассмотреть получилось. После доработки вещи сидели на мне идеально. Если раньше на фоне одетого в парадный костюм Димы я казался бедным родственником, то теперь уже он проигрывал на моём фоне. Кстати, это может стать проблемой. Посмотрев на друга, я понял, что так оно и получается. Дима перевёл взгляд с Насти на меня и в его глазах мелькнуло что-то нехорошее.

Ёшки-матрёшки! Нужно срочно заняться серьёзной литературой, а то как-то странно черпать жизненную мудрость из бульварного романа. Но там тоже было много жизненно важного — главный вывод, который я сделал после прочтения этой книги, заключался в том, что недомолвки порождают неверные мысли, а те, в свою очередь, приводят к искажённым выводам и фатальным поступкам. Так что, не став заговаривать со всё ещё рассматривающей меня девушкой, я подхватил друга под локоток и отвёл к полкам с книгами.

Пока шли, всё думал, что и как сказать. Ничего не придумал, поэтому заявил в лоб как есть:

— У меня только что была близость с Настиной тётушкой.

И ведь, что самое интересное, угадал! Сказанное самому показалось нелепым, но ведь сработало. Глаза друга удивлённо и немного завистливо округлились, зато из них ушла ревность, а это самое главное.

Дальше стало совсем не до всяких там моральных терзаний, потому что в зал вошла незнакомая женщина в недешёвом, но немного безвкусном наряде, хотя с каких это пор я стал экспертом по женской моде? Настя взглянула на неё несколько беспомощно, но поспешила навстречу и после недолгого разговора отвела за ширму в условно отдельный кабинет. Там она и оставалась, пока не появилась Элен, ни взглядом, ни словом не давшая понять, что между нами вообще что-то было. Она сменила Настю в кабинете и девушка облегчённо присоединилась к нам с Димой за регистрационной стойкой.

— Почему с ними не осталась? — спросил я, на что девушка лишь отмахнулась:

— Это всё клиентела тётушки. Она давно хотела организовать некое сообщество, скажем так, не очень популярных в свете дам в пику тем матронам, которые отказывают им в приёме на вечерах в малом кругу. Вот и воспользовалась подвернувшейся возможностью. Но они все действительно любят бульварные романы.

Честно говоря, не совсем понял, о чём говорит Настя, но в данный момент это не так уж важно. Главное, что это потенциальные покупательницы. За полчаса их набралось как минимум два десятка, и я даже начал переживать, вместит ли всех отгороженный закуток.

Особенно привлекла внимание дородная, точнее сказать, крупная женщина лет тридцати со слегка грубоватыми повадками, но точно не базарная хабалка. Окинув нас загадочным взглядом, Настя поспешила ей навстречу, радостно поприветствовала и провела к остальным. И только после этого наша компаньонка окончательно успокоилась.

Из-за полога штор доносились оживлённые обсуждения, а порой и дружный смех. Я даже было подумал, что всё пройдёт успешно и без каких-либо происшествий, но тут в дверь, которую мы не закрыли в ожидании ещё нескольких припозднившихся любительниц бульварных романов, прошёл уже знакомый хлыщ. Теперь с ним был ещё и парень покрепче, но он остался у входа.

Странное оживление в библиотеке закономерно привлекло внимание наших недругов. Хлыщ, окинув нас насмешливо-презрительным взглядом, хотел что-то сказать, но любопытство неумолимо влекло его к раздававшимся из-за штор голосам. Я со вздохом начал вставать, чтобы не допустить краха нашей задумки, но Настя внезапно придержала меня за рукав:

— Останься. Всё нормально.

Я совершенно не считал происходящее нормальным, но решил положиться на слишком уверенно ведущую себя девушку. Она явно что-то задумала. Так что я сел обратно на стул и напряжённым взглядом проводил подошедшего к занавесям шныря. Он сначала заглянул внутрь и, не увидев там ничего опасного, шагнул за занавес с коронным вопросом:

— А чё вы тут делаете?

Весело гомонившие женщины тут же замолчали, но не все. Послышался низкий, но явно не мужской голос, который до этого был едва слышен на общем фоне, сейчас же прозвучал громко и резко:

— Ты чего сюда припёрся?

— Имею право, это общественное место, — нагло заявил шнырь, явно по наущению кого-то хитро выдуманного.

— Что?! — возмутилась обладательница солидного голоса. — Пшёл вон отсюда, мозгляк!

— Захлопнись, корова. — А вот теперь приблатнённый явно нарушил выданные ему инструкции, но это как раз и не удивительно.

Обычная реакция для жителя бедных районов — на любой наезд нужно отвечать максимально резко, иначе зачмырят.

— Корова?! — теперь вообще не сдерживаясь, медведем взревела дама.

Затем послышался звук хлёсткой пощёчины. Я даже не успел испугаться, что этот придурок мог поднять руку на женщину, как он сам вылетел из-за занавеси спиной вперёд и, не сумев удержаться на ногах, грохнулся на пол. Следом вышла обладательница внушительного голоса, в которой я без удивления узнал нашу крупногабаритную гостью. В этот момент она выглядела куда привлекательнее, чем когда пыталась изображать серую мышку. В голове возникло слово «валькирия» и даже послышалась какая-то торжественно-грозная мелодия. Разъярённая фурия никак не унималась, продолжая оглашать зал своими громогласными заявлениями:

— Совсем страх потеряли, шаромыжники?! Ещё раз здесь увижу, заставлю братца содрать с каждого шкуру, вывернуть и напялить обратно.

Судя по всему, бандиты догадались, кого именно невзначай задели, потому что оба выглядели бледными и явно мечтали только об одном — убраться отсюда как можно быстрее и как можно дальше. А вот я всё ещё пребывал в неведении, поэтому посмотрел на Настю, чьи глаза горели восторгом и самодовольством. Похоже, её план сработал на все сто процентов.

— И кто у нас братец? — тихо спросил я у девушки, и она таким же шёпотом ответила:

— Городской исправник. Думаю, теперь эти сюда точно не сунутся.

Увы, я не мог разделить её восторг, потому что неугомонные мысли тут же начали рисовать альтернативные перспективы. Так нагло, как раньше, конечно, не сунутся, но могут начать гадить по-другому и намного резче. Впрочем, говорить Насте ничего не стал, просто наслаждался развернувшейся картинкой. На лицах женщин, выбежавших следом за сестрой исправника, отражался шок и страх, но всё быстро сменилось восторгом. Они дружно захлопали, воздавая почести своей защитнице. Героиня совершенно растерялась и покраснела, как маков цвет. Затем все дружно убрались обратно за штору. Есть у меня подозрение, что к обсуждению книг они вернутся нескоро.

В итоге наша задумка увенчалась оглушительным успехом. Привезённые из других магазинов книги были раскуплены с серьёзной наценкой, и даже были сделаны заказы на редкие новинки, которые ещё предстоит доставить. Часть придёт из Турова, а некоторые придётся доставлять из самого Новгорода. Впрочем, со связями, перешедшими к Диме от отца, это не такая уж большая проблема. Предварительные заказы мой друг уже сделал по беспроводному телеграфу. Как только в понедельник банк сделает перевод, первая партия книг отравится к нам.

Проводив гостей, все участники этого «заговора» так возбудились, что даже меня покинули дурные предчувствия. Элен тут же предложила отпраздновать этот знаменательный день в ресторации. Даже пригласила тётушку Агнес, но та благоразумно отказалась. Ну а остальные с восторгом приняли эту идею.

Кто бы сомневался, что Элен выберет французское заведение под названием «Манифик». Официант, откликавшийся исключительно на «гарсона», обеспечил нам прекрасный ужин, правда выглядевший слишком уж утончённо. А мне хотелось не просто есть, а прямо-таки жрать. Даже возникло желание оказаться где-нибудь в приличном трактире с нашей родной кухней. Чтобы пироги потолще да мясо пожирнее. Но и так получилось очень неплохо. Я первый раз в своей жизни попробовал шампанское. Возможно познав другие напитки, изменю своё мнение, но сейчас именно французское игристое вино стало моим фаворитом — очень вкусно, а опьянение какое-то лёгкое и порождающее любовь ко всем вокруг.

Хотя нет, вот эта троица мне сразу не понравилась. Когда уже поздним вечером мы вышли из ресторации и, пребывая в совершенно беззаботном настроении, направились к развозному мобилю, услугами которого посоветовал воспользоваться распорядитель ресторации, к нам приблизились трое мужчин очень подозрительного вида. Впрочем, ничего непонятного в этих упырях не было. Таких я не раз видел в родном квартале. Правда, не очень часто. Всё же в Речном жили в основном работяги-биндюжники, а вот в одном из рабочих районов под названием Хлыстовка работного люда было куда меньше, чем вот такого отребья. Хотя эти были одеты довольно прилично, но одежда не особо скрывала их настоящую сущность. Может, эта встреча — чистая случайность, но что-то я сильно сомневаюсь.

— О, смотри, какие крали! — весело заявил один из троицы, и подельники поддержали его громким смехом. — Таким лохам они точно не по масти. Эй, красавицы, бросайте своих хиляков и пошли гулять с настоящими мужчинами.

— Это ты-то настоящий мужчина? — тоном, способным взбесить любого мужика, спросила Элен.

— Тебе бы свой ротик пореже открывать, целее будешь.

Нужно было что-то сказать, но я понимал, что смысла всё равно нет. Нам с Димой не вывезти ситуацию, и остаётся только надеяться, что, когда мы будем валяться без сознания, уроды посчитают дело сделанным и не причинят девушкам особого вреда.

Ох, нужно учиться драться, иначе меня так и будут бить все кому не лень. Конечно же, несмотря на безнадёжность расклада, когда разозлённый бандит шагнул к отшатнувшейся Элен, я всё же сдвинулся так, чтобы встать у него на пути. Продолжая движение, он резко ускорился и вдруг оказался вплотную ко мне, напрочь лишая возможности сделать даже самый простецкий и неуклюжий удар. Бандит тут же схватил меня за грудки. В прошлый раз чужие знания без нужных навыков не помогли. Сейчас я тоже сразу понял, что меня будут бить головой в лицо, и даже осознал, что нужно сделать. Повезло, что само действие очень простое — я просто чуть отвернулся и дёрнул рукой, словно пытаясь ударить противника в пах. Дотянуться до цели шансов изначально не было, но сама угроза заставила бандита убрать сокровенное подальше, что сбило задуманную атаку.

Увы, на этом всё — бандит рассвирепел и так влепил мне кулаком в живот, что я сложился, словно деревянная игрушка кукольника, которой обрезали ниточки. Мир поплыл, а чуйка завопила, что меня сейчас будут добивать ногами. Внезапно я услышал возмущённо-истерический крик Элен и злобный отклик уже один раз пнувшего меня бандита. Очень хотелось и дальше лежать, свернувшись калачиком, особенно когда уже не бьют, но нельзя. Пересиливая боль, я встал на четвереньки и осмотрелся. Как-то получилось одним взглядом охватить всё поле боя. Один из бандитов бил закрывшегося руками Диму, но не очень сильно, словно забавляясь. Второй пытался обнять отбрыкивавшуюся от него Настю. А вот тот, от кого досталось лично мне, схватил Элен за волосы и примерялся, чтобы дать ей пощёчину. Дальше я действовал, не особо задумываясь. Раз не умею пользоваться головой так, как задумано Господом, значит, буду использовать по-другому. Прямо с четверенек, словно профессиональный бегун, я рванул вперёд и после короткого разгона тупым, но свирепым бычком врезался башкой в неприкрытый замахнувшейся рукой правый бок бандита.

В голове загудело, как в колоколе, но парень я немаленький, и удар получился мощным. Кажется, даже услышал треск сломанных рёбер. Бандит тут же отпустил волосы Элен и попытался схватить меня, но мне помогла инерция. Мы упали на мостовую, и я оказался сверху, так что сразу начал бить по его голове кулаком. Получалось плохо — и костяшки отбил, и попадал даже реже, чем через раз, но дури у меня много, да и болевой шок от сломанных рёбер не давал супостату опомниться. В итоге особо удачный удар всё же вырубил бандита, но это всё равно не повод расслабляться.

Выбор следующего соперника был очевидным. Диму жаль, но спасать прежде всего нужно девушку. В том, что получится намного хуже, чем в первый раз, я не сомневался, да и вряд ли удастся ударить головой. Просто попробую с разгона свалить бандита на дорогу, благо он поменьше, чем тот, кого я уже одолел. Плохо, что он уже заметил мой успех и, отпустив Настю, приготовился к нападению.

— Эй, — вдруг привлекла девушка внимание уже отвернувшегося бандита и, когда он посмотрел на неё, вытянула руку и что-то сделала.

Бандит завопил, и, перед тем как я врезался в него, в голове мелькнула совершенно непонятная мысль — перцовый баллончик!

Когда мы упали на землю, я почувствовал сильный цветочный запах и понял, что Настя прыснула в глаза бандиту своими духами. Увы, на этом мой успех и закончился. Несмотря на ослепление, вёрткий и умелый противник умудрился заехать мне по носу, затем спихнул меня с себя и вскочил на ноги. А вот у меня на то, чтобы вставать, уже не было никаких сил, но я всё же попробовал.

Скорее всего, забили бы меня до смерти, мстя за увечья товарища, но тут наконец-то проявил себя водитель развозного мобиля. Он выбрался наружу и, сунув в рот свисток, пронзительно засвистел. Лезть в драку мужчина явно не собирался, но и на том спасибо. Мы всё же находились почти в самом центре города, и ближайшие городовые тут же отозвались не менее заливистыми трелями. От дальнейших избиений меня спасла сообразительность нападавших. Они явно поняли, что если задержатся для мести, то не успеют утащить за собой отключившегося и ставшего обузой подельника. Подхватив под руки безвольное тело, бандиты потащили его к ближайшей подворотне.

Настя дёрнулась было ко мне, но её тётушка резким жестом отогнала девушку, перенаправив в сторону ворочавшегося на мостовой Димы. Моя тайная любовница, не особо беспокоясь за дорогое платье, встала на колени рядом со мной и начала вытирать кровь платком. Шок вырвался из неё не очень весёлым юмором:

— Вот тебе и ушкуйник. Похоже, любовник из тебя куда лучше, чем боец.

Это заявление меня совершенно не обидело, так что в ответ просто отшутился:

— Предпочитаешь, чтобы было наоборот?

— Нет уж, лучше так. Ты мне нужен не для того, чтобы кулаками махать.

Мы дружно рассмеялись, заставив хлопотавшую возле Димы Настю бросить на нас озадаченный взгляд.

Прибежавшие городовые задержались лишь для того, чтобы узнать направление, в котором исчезли преступники, а затем умчались вслед за ними. Правда, я сомневаюсь, что их охота окажется успешной. Чуть позже явился дежурный следователь городового приказа. Он опросил нас и записал приметы нападавших. Что интересно, водитель развозного мобиля хоть и помог нам спастись, но заявил, что не разглядел лиц преступников. Претензий к нему у меня не было, лишь сдержанная благодарность.

К этому времени мы окончательно поняли, что в лечебницу ехать не нужно. Серьёзных травм ни у меня, ни у Димы не было — так, ссадины и синяки. В моей комнате оставалось ещё немного мази, так что даже в аптеку не нужно. Наши спутницы хотели сопроводить нас домой, но я решительно отправил их восвояси на всё том же развозном мобиле, а сам подозвал клевавшего носом у ресторации извозчика. Незамужней барышне точно не стоит появляться поздно вечером в доме, где проживают два молодых парня. Уверен, ей даже за посещение ресторации влетит от папеньки. К тому же были у меня опасения похуже, которыми я и поделился с Димой, пока ехали на пролётке:

— Ты ведь понимаешь, что сегодня мы разворошили осиное гнездо?

— В смысле? — переспросил мой друг.

— Калашников теперь знает, что мы не собираемся отступать, так что, возможно, станет действовать жёстче, а у нас даже нечем отбиваться. Оружие я смогу купить только завтра.

Нужно отдать должное, Дима не стал паниковать даже после избиения. Ну а я в очередной раз дал себе уже набивший оскомину зарок научиться драться. Да и Диме это тоже не помешает. Но самостоятельно обучиться таким вещам практически нереально, а где найти хорошего наставника, пока совершенно непонятно.

Тётя Агнес, конечно же, встретила нас заполошными охами и ахами и тут же лично обработала наши раны и моей мазью, и чем-то из собственной аптечки. Пугать её ещё больше я не стал, лишь попросил в ближайшее время на ночь запирать в спальне и окна, и двери. Порадовало то, что женщина не стала спорить и расспрашивать, лишь согласно кивнула.

Отправив всех по спальням и проверив, заперли ли они двери, я спустился в читальный зал. Затем заглянул в подвал, где подобрал ножку от одного из обгоревших столов, и устроился на удобном стуле за стойкой администратора. Удобным он был в плане посидеть, а вот спать на таком, конечно же, совсем неуютно. Впрочем, усталость и истрёпанные нервы сделали своё дело и бдительности мне хватило только до середины ночи, а затем я уснул.