Тонкий огрех холста

Глава седьмая. Терри

12 ноября 2002 года, вечер

Треверберг

Терри положила на приборную панель машины парковочный талон, захлопнула дверь и убрала ключи в сумочку.

– Ты уверен, что мы пришли по адресу? – обратилась она к спутнику.

– Конечно, уверен. Не думаешь ли ты, что я забыл дорогу к одному из своих любимых ресторанов?

– Я хочу сказать… нас туда пустят? В таком виде?

Рэй нетерпеливо махнул рукой, предлагая вампирше следовать за ним, и устремился к открытым дверям. Неоновые буквы над входом сообщали, что ресторан называется «Новый Орлеан». Терри слышала об этом заведении краем уха, но никогда здесь не бывала. Отец предпочитал места, где столик нужно было заказывать за три месяца до даты визита, и туда же ее водили редкие поклонники Для подобных выходов в свет она привыкла одеваться как королева. На худой конец, как принцесса. И в самых отчаянных фантазиях не могла представить, что переступит порог ресторана в джинсах и кроссовках.

– Во имя всех богов, леди. Это заведение с кухней фьюжн, которую все упорно называют каджунской. Если повара не знают, что они готовят, то мы можем являться хоть голыми, верно?

Не дожидаясь ответа, Рэй подошел к стоявшему у входа администратору, высокому молодому человеку в строгом деловом костюме, и пожал ему руку.

– Привет, Бартли, – поздоровался он.

– О, привет! – с довольным видом откликнулся молодой человек. – Давненько ты к нам не заглядывал. Уж не разлюбил ли гамбо?

– Я разлюблю гамбо только после того, как сделаю последний вдох. Надеюсь, еще не все столики заняты?

– Подыщу для тебя что-нибудь. На двоих, так?

Он бросил быстрый взгляд на Терри и кивнул ей.

– Лучше на троих. На случай, если к нам присоединится еще одна любительница огненно-острых блюд.

Администратор снова посмотрел на вампиршу, на этот раз, то ли удивленно, то ли испытующе.

– Что, та коротко стриженная брюнеточка, твоя коллега, похожая на солдата Джейн? – хохотнул он. – Если ты возвращаешься к бывшим женщинам, старина, то это плохой знак.

– Знакомься, это Терри Нур, – представил спутницу Рэй. – Дама голодна, Бартли. А я съем все продукты на вашей кухне и примусь за поваров, если не получу свой заказ в ближайшие полчаса.

– О, а я думал и гадал, откуда мне знакомо ваше лицо, – разулыбался администратор. – Вы же дочь доктора Хобарта.

– Офицер Нур, – холодно уточнила Терри. Молодой человек продолжал на нее пялиться, и она чувствовала, что выходит из себя. – Буду рада получить меню вегетарианских блюд.

– Э, – озадаченно протянул Бартли. – Постараюсь что-нибудь придумать. Столик на веранде вас устроит?

Бойкая официантка с ярко-рыжими волосами, заплетенными в косу, разбиралась в меню намного лучше администратора. Она держалась уверенно, говорила вежливо, и ее профессионализм приятно удивил Терри. Девушка помнила, что обычно заказывает Рэй, хотя он, судя по всему, в последний раз был здесь много месяцев назад, а потом помогла вампирше определиться с выбором блюда. Записав пожелания клиентов в маленький блокнот, она убрала ручку в карман рубашки и сверкнула улыбкой.

– Меня зовут Марина. Если вам что-то понадобится, поднимите руку – и я подойду. Спасибо за то, что выбрали наше заведение. Обещаю сделать ваш вечер приятным.

– Спасибо, – вернула ей улыбку Терри и не удержалась от того, чтобы добавить: – Вы очень милы. В отличие от вашего администратора. Вот кому бы я никогда не дала чаевых.

– Не держите зла на Бартли, он делает свою работу так хорошо, как может. Скажу вам по секрету: роль администратора ему дается много лучше, чем роль официанта. Хотя бы разбитых тарелок поубавилось, а шеф-повар кричит раз в час, а не раз в десять минут. – Она подмигнула Рэю. – Ты понимаешь, о чем я.

– Понимаю, – хмыкнул эльф. – Но если мой гамбо будет недостаточно острым, то кричать буду я.

– Используй всю мощь своих голосовых связок для того, чтобы утопить даму в комплиментах, это принесет больше пользы, – отпарировала Марина и ушла в направлении кухни.

Сидевшие за соседними столиками гости отличались от разодетой в пух и прах великосветской публики, к которой привыкла Терри, как день от ночи. Да и манерами они похвастаться не могли: громко говорили, смеялись в голос, постоянно чокались бокалами и обсуждали не биржевые котировки и удачные сделки, а проблемы «простых смертных» вроде глупого начальника или девушки, которая ушла к другому. Уехав из особняка отца, вампирша с головой окунулась в абсолютно новый для нее мир, но даже после нескольких визитов в Ночной квартал он каждый раз открывался ей с иной стороны. Глубоко внутри она оставалась дочерью Филиппа Хобарта, маленькой принцессой, которую до последнего оберегали от столкновения с жестокой реальностью. Шутки на эту тему криминалистам до сих пор не наскучили и звучали обидно, но Терри признавала: в чем-то они правы.

Рэй просмотрел новое сообщение на телефоне и вернул аппарат в карман джинсов.

– Как тебе здесь? – спросил он.

– Очень милое место.

– Так говорят дамы из высшего света, когда их приводят в самый дрянной в двух мирах ресторан. Но воспитание запрещает им открыто высказывать свое мнение. Чего доброго, обидят спутника. А если владелец заведения услышит…

– Но здесь на самом деле очень уютно и мило, – повторила Терри.

Эльф взял стоявший возле его тарелки стакан и одарил собеседницу проницательным взглядом.

– Зачем вы пришли в полицию, офицер Нур?

– Это что, второй этап собеседования? – улыбнулась вампирша. – И от того, пройду я его или нет, зависит моя карьера в отделе по расследованию убийств?

– Это вопрос, ответ на который интересует вашего наставника. И от того, каким он будет, зависит успех нашего сотрудничества.

Один из официантов принес графин с водой, и Рэй тут же наполнил стакан Терри. Всего лишь на треть, отметила она. Может, со светскими приличиями старший сын Леонарда Тейна не дружит, но хотя бы умеет вести себя за столом.

– Я хочу менять мир к лучшему, – после паузы ответила офицер Нур.

– И какое оно, это лучшее? – поднял бровь эльф, делая глоток воды. – Что нужно изменить в мире для того, чтобы всем стало хорошо?

– Всем – это вряд ли, но… можно свести к минимуму жестокость. Сделать так, чтобы у людей было меньше поводов убивать друг друга или причинять кому бы то ни было вред.

Рэй поднял стакан и посмотрел сквозь него на яркую лампу под потолком.

– Слышала о парадоксе вселенской справедливости?

– Конечно. Если в мире не будет зла, то не будет и добра, потому что они не существуют друг без друга.

– Ты попадешь в ту же ловушку, что и наш общий приятель, офицер Даниэль Каден. Его отец, первый муж матери, был богатым, но нечистым на руку ювелиром. Путался с мафией из Ночного квартала. Клялся жене, что завяжет. Но, естественно, не завязал, и был изгнан из дома взашей. Мать постоянно говорила сыну: посмотри, Дэн, это плохой парень. Позже она во второй раз вышла замуж. За полицейского, сотрудника отдела по борьбе с наркотиками. Крутой мужик, с таким без раздумий можно пойти куда угодно, хоть бы и на войну. Отчим был хорошим парнем, который ловил плохих парней, и Даниэлю это казалось правильным. Когда он окончил школу, то между университетом и полицейской академией выбрал последнее. Не из-за отчима, а потому, что его отец был плохим парнем, и Даниэль хотел сделать мир лучше. Избавить его от зла. Когда ты хочешь избавить мир от зла, твои фильтры восприятия настроены на поиск подходящей кандидатуры. И однажды он услышал имя, обладатель которого в те времена еще не занимал первую строчку списка кибер-преступников по версии Интерпола, но уверенно стремился к этой позиции. Даниэль помешался на этом парне потому, что он был по-настоящему плохим. Может, шестое чувство подсказало ему, как события будут развиваться дальше, а, может, и нет. Сегодня у него есть много поводов для того, чтобы гордиться собой. Единственный куратор дела кибер-преступника номер один, работает с Интерполом. Даниэль знает о нем все. Но он не хочет его ловить. После победы над злом жизнь потеряет смысл.

Терри перебирала в пальцах салфетку, разглядывая замысловатые узоры из золотых нитей на темно-зеленой шелковой скатерти.

– Значит, ты не веришь в то, что мир можно улучшить.

– Верю. Но вот в чем хитрость. Большую часть своей относительно короткой для темного существа жизни я провел на войне. Я воевал в разных точках мира, держал в руках разное оружие, носил разную форму, говорил на разных языках. Каждый, кого я встречал на своем пути, утверждал, что он хочет улучшить мир, избавив его от зла. Но люди умирали, войны заканчивались, а зло оставалось. Потом я сменил форму на халат реаниматолога и продолжил воевать – со смертью. Я видел ее каждый день, много раз. Когда ты видишь смерть слишком часто, невольно задаешься вопросом: а зачем все это? Зачем воевать с врагом, который в итоге все равно одержит верх?

– И к какому выводу ты пришел?

Эльф поболтал остатки воды в своем стакане.

– Я понял, что этот вопрос – коварная западня. Все ответы правильные, но толку от правильного ответа, если ты, осознав истину, потеряешь смысл жизни? Всем плевать, во что ты веришь и с чем ты борешься. Важно только одно: приносишь ли ты пользу.

– Приношу ли я пользу? – переспросила Терри, склонив голову на бок. – Кому?

– Не важно. Кому-нибудь. Облегчила ли ты страдания человека за пять минут до смерти? Держала ли ты за руку раненого, слушала ли его последние слова, когда поняла, что ему уже не помочь? Не все в жизни измеряется результатом и победами. Иногда настоящая победа – это осознание того, что ты сделал все, что смог. Выложился на полную катушку. Вывернулся наизнанку. Нахрен философию об улучшении мира. – Рэй постучал костяшками пальцев по столу. – Мы живем в настоящем – и действуем в настоящем. Если хочешь преуспеть в своем деле, не думай о том, как стать лучшей. Думай о том, как принести гребаную пользу. Это все.

Марина принесла заказ – гамбо для эльфа (оно казалось чересчур острым даже на вид) и рис с фасолью и пикантной приправой для его спутницы. Она уже в который раз улыбнулась гостям, но Терри лишь слабо кивнула в ответ, погруженная в свои мысли.

На лекциях в полицейской академии имя Рэймонда Лока упоминали часто, но далеко не всегда в положительном ключе. Один из самых опытных криминалистов в отделе, он имел на своем счету с десяток дел, о которых писали в газетах, но на фотографиях в «Треверберг Таймс» не появлялся ни разу, равно как и в новостях. В отличие от Кита, добродушного парня с «черным» чувством юмора, Рэй имел репутацию парня не совсем уравновешенного. Дурной характер не помешал эльфу сесть в кресло заместителя начальника отдела криминалистической экспертизы, но просидел он там недолго. Несколько лет назад во время рейда в Ночном квартале погибла его невеста, тоже работавшая в полиции. После внутреннего расследования Рэй уволился по собственному желанию, а потом решил вернуться. И, как обронил однажды детектив Вагнер, «чокнулся совсем».

Вампирша пыталась расспросить Кита о подробностях расследования убийства Алисии Кантер, подруги эльфа, но в ответ наставник лишь качал головой. Дескать, не обязательно вам это знать, стажер Нур, сосредоточьтесь на чем-нибудь более полезном, к примеру, на работе. И интерес Терри к криминалисту, раскрывшему знаменитое дело мадемуазель Хайд, угас. Да что там. Она и думать о нем забыла. До сегодняшнего дня.

Она могла бы задать ему тысячу вопросов. Могла завалить его вопросами! Он расследовал дело Костяного лорда вместе с Китом. Да что там, одна мадемуазель Хайд чего стоит. Или первое дело доктора Марка Карлина… но вампирша смотрела на то, с каким аппетитом Рэй уплетает свой суп, и заговаривать не торопилась. Теперь она понимала, каково это – быть привязанной к пороховой бочке, вокруг которой ходит шутник с зажигалкой и время от времени чиркает ее колесиком, проверяя, в порядке ли кремень. Настроения у этого существа меняются каждые пять минут. Вот он флиртует с Витторией, потом – с Гайлой. Потом орет на Гайлу, потом – на свою новую подопечную. А потом приглашает Терри в ресторан для того, чтобы поговорить с ней о высоком. И это при том, что они практически не знакомы.

– Детектив Лейб не похожа на Деми Мур из «Солдата Джейн», – заговорила вампирша, приступая к еде.

– Вики красивее? – предположил эльф, не поднимая глаз от своей тарелки.

– Она другая. Кстати, ты ей нравишься.

– Надо же. А я думал, что луна светит днем, а солнце – ночью. Запрет на обсуждение моей личной жизни следует внести в список наших правил.

– Нахрен правила, – напомнила Терри.

Рэй отложил ложку.

– Ты тоже думаешь, что в следственной группе ей не место?

– Я думаю, что это решение было принято не мной, и смысла в обсуждении не вижу.

– С Гайлой можно спорить, она тебя не съест. Только пригрозит, но от угроз еще никто не умирал. Она любит, когда подчиненные высказывают свое мнение.

– Все зависит от того, в какой форме его высказывают.

Эльф поднял руку, и Марина тут же материализовалась у столика, сияя знакомой улыбкой.

– Недостаточно острый, но ты последовал моему совету и бережешь связки? – кивнула она на гамбо.

– Великолепен, как всегда, но на сегодня я съел достаточно. Принеси мне кофе, да покрепче.

– Как пожелаешь. – Марина посмотрела на Терри. – Рис вам по душе, мэм?

– Чудесный рис, – уверила ее вампирша, торопливо прожевав очередную порцию. – Можно и мне кофе?

– Латте макиато с мускатным орехом и корицей, – распорядился эльф.

Официантка задумчиво пригладила указательным пальцем бровь.

– Корицы – чуть-чуть, – добавил криминалист.

– Вот бы мне коллегу, который знает мои вкусы так же хорошо, – усмехнулась Марина. – А тебе – капучино с соевым молоком, дружок?

– Да. В большой фарфоровой кружке. Как я люблю.

Терри доела рис, допила воду и с тоской посмотрела на пустую тарелку.

– Хочешь добавки? – спросил Рэй.

– Очень. Но, боюсь, в меня больше не влезет. Я уже и забыла, каково это – есть простые блюда в простых ресторанах.

Подошедший официант предложил эльфу открытый портсигар. После секундного колебания тот достал сигарету и прикурил от зажженной спички.

– Расскажи мне, что ты знаешь об эмпатах.

Терри подвинула стоявшую на скатерти пепельницу чуть ближе к собеседнику. Она никак не могла понять, что люди и темные существа находят в табаке. Вдыхают отвратительную вонючую дрянь, а потом выдыхают с преисполненным блаженства видом. Доктор Родман во время визитов в дом отца курил одну сигарету за одной, методично наполняя все пепельницы, и не уставал повторять, что может бросить в любой момент. Но не бросает, потому что получает удовольствие. «Должно же быть в моей жизни хотя бы одно вредное удовольствие, Фил?». Вредных удовольствий в жизни доктора Родмана было предостаточно. К примеру, Гайла Хилборнер, с которой он спал уже не первый месяц, несмотря на свое обручальное кольцо. Но отец о таких вещах с ним не заговаривал, а Терри – и подавно. Разве что Тристан в моменты плохого настроения мог обронить колкое замечание.

– Это люди особого духовного склада, – начала вампирша. – С точки зрения темной природы – если уместно говорить о ней, ведь это смертные – близки к людям с печатью Лилит. По сути, они таковыми и являются, только не видят темных существ, а чувствуют их.

– Понял. Что еще?

– А ты разве не знаешь, кто такие эмпаты?

Рэй стряхнул пепел с сигареты.

– Знать – это еще не все. Для того, чтобы мысли становились яснее, нужно проговаривать их. Когда ты озвучиваешь очевидные вещи, они становятся не столь очевидными.

– Эмпаты заводят много друзей, люди тянутся к ним интуитивно, но почти никогда не подпускают других близко. Они очень одиноки. Тяготеют к абстрактным наукам вроде философии, а также к искусству, особенно к музыке и писательскому творчеству. Реже – к живописи. Неосознанно перетягивают на себя эмоциональные состояния других. Часто страдают от этого, но продолжают, потому что не понимают, как обращаться со своими способностями. Случаи, когда эмпаты находят постоянную пару и заводят семью, чрезвычайно редки. Обычно они предпочитают общество животных… к примеру, кошек. Кошки делятся энергий с людьми.

– Любишь кошек?

– Очень, – улыбнулась Терри.

– Как-нибудь заглянем ко мне – познакомлю со своими. Их много.

Марина принесла гостям кофе и удалилась, забрав стаканы и пустую тарелку Терри. Рэй потушил сигарету в пепельнице и поставил локти на стол.

– Что еще ты знаешь об эмпатах? – продолжил допытываться он.

– По-моему, я сказала все.

– Ты забыла главное. Они признанные мастера манипуляции и врут так, что и древнему вампиру не снилось. Могут обвести вокруг пальца кого угодно, хоть бы и темное существо.

Вампирша попробовала латте макиато и поставила очередной «плюс» простому ресторану с простыми блюдами. В меру мускатного ореха и корицы и ни грамма сахара.

– Думаешь, он лгал?

– А вот этот вопрос я должен задать вам, леди. Вы ведь у нас специалист по профилированию. Лгал мистер Джеймс Ламберт или говорил правду?

– Он говорил правду.

– Согласен. Но не всю. Вопрос в том, кого он хотел защитить – себя, Донну Паркс или же третье лицо.

Терри смотрела на шкатулку, набитую пакетиками с сахаром.

– Почему ты решил, что он кого-то защищает?

– Понятия не имею, – признался эльф. – Но я нутром чую, что он лжет.

– Знаешь, что говорил мне Кит, когда я упоминала про чутье?

– Что ты должна засунуть его себе в задницу и не притягивать доказательства к гипотезе, которая висит на соплях?

Вампирша почувствовала, что краснеет.

– Он говорил, что детектив должен использовать глаголы вроде «знать», «действовать» и «искать», а не обтекаемые понятия вроде «чувствовать».

– Это гламурная версия упомянутой выше фразы. – Услышав сигнал нового сообщения, Рэй достал телефон и, бросив взгляд на экран, положил аппарат на стол экраном вниз. – Вики не собирается приходить. Пишет, что не вправе портить мне свидание. Иногда у обращенных женщин в голове щелкает какой-то переключатель, и они становятся полными дурами. И скажи мне: как я должен с ней работать?

– Может, тебе стоит пригласить ее на ужин?

Эльф расхохотался.

– В смысле «на ужин» или «на ужин»? – уточнил он, выделив последний вариант.

– Последнее. Она свободна, да и ты, как я понимаю, тоже. И против служебных романов ни один из вас ничего не имеет… кстати, почему вы расстались?

– Я познакомился с другой женщиной. Точнее, я уже был знаком с ней, когда встречался с Вики, но… – Он неопределенно покачал головой. – Ситуация была сложная.

– Ты должен пригласить ее на свидание, – вынесла вердикт Терри.

Рэй обхватил ладонями чашку и посмотрел на собеседницу исподлобья.

– Слышу голос Гайлы. «Либо ты пригласишь ее на свидание завтра вечером, Лок, либо я сожру тебя прямо сейчас». Нет, леди. Витторию Лейб на свидание я приглашать не буду. Мы перевернули эту страницу. И, как бы ей ни хотелось думать иначе, мосты сожжены. К слову, она узнала кое-что любопытное от супруги покойного Майкла Шоу. Предвкушаю завтрашнее совещание. Выберем десерт? Могу предложить яблочный пирог. А еще здесь подают шикарный тирамису. Самое каджунское блюдо в двух мирах.