Трофейная жена

Глава 17 Божественный сон и пляжный эпизод

В этот раз пространство сна с самого начала выглядело по-другому. Не знакомый белый рассветный туман, подсвеченный золотом восходящего солнца, с которых любила начинать свои сны Рагна — маленький знак мне, моя жена лишний раз показывала, как много для нее значит наша встреча! А что-то одновременно радужное и темное, вспыхивающее и непонятное. На какой-то момент мне показалось, что я увидел огромный зал со звездным небом вместо потолка и полом из зеркальных обсидиановых плит, в которых отражались звезды же, заполненный многочисленными маятниками и зубчатыми передачами, словно внутренности часового механизма, и вроде бы там был Кузнец с отверткой, который что-то подкручивал в каком-то колесике — но это могли быть выверты подсознания. «Мне надо увидеть богиню Любви, — твердил я про себя. — Я обязан. Я должен! Дело касается моего ребенка!»

— Должен он! — засмеялся знакомый голос.

Я вдруг обнаружил, что сижу за привычным мне столиком кафе, передо мной, кажется, тот же самый знакомый картонный стаканчик. А напротив — не менее знакомая блондинка в розовом, которая хитро мне улыбалась.

— Н-да, по такому поводу меня еще не вызывали! — засмеялась она. — Любовь, а Любовь, расскажи мне, как у меня получилось ребенка зачать! Тебе про тычинки и пестики лекцию, или сокращенный вариант?

— Так ты знаешь мой вопрос? — спросил я. — Можно не объяснять?

Любовь вздохнула.

— Я за тобой не наблюдаю постоянно, но время от времени поглядываю… А тут вы меня столько раз поминали, что любопытство разобрало! Да, знаю. И ответ тоже «да». Я тебя благословила. От моей награды ты отказался, но совсем без ничего тебя оставить не полагалось — репутация бы пострадала! Так что я наградила тебя стандартным, даже, я бы сказала, дефолтным благословением Любви. Здоровье, долголетие, мужская сила. Плодовитость входит в мужскую силу. Поскольку в этом мире я покровительствую еще и браку и деторождению — ну, так сложилось, здешняя богиня Земли с удовольствием спихнула эту функцию на меня, а я была только рада, люблю детишек! — то вот.

— И вашего благословения оказалось достаточно, чтобы преодолеть древнее эльфийское проклятье угасающего семени? — очень вежливым тоном спросила Рагна.

Рагна!

Я обернулся.

Моя черноволосая сероглазая жена сидела по левую руку от меня, причем даже не в белой ночной рубашке, в которой часто мелькала в моих снах, а в толстом сером свитере и бежевых бриджах моего мира: так я ее однажды «одел» в сновидении, и ей понравилось. Как я раньше ее не заметил⁈

— Умничка некромантша, зришь в корень, — весело сказала богиня. — И да, и нет. То проклятье также накладывали боги, так что прямо спорить с ним я, конечно, не могу. Но! Во-первых, дело было в другом мире, а здесь все-таки моя юрисдикция. Во-вторых, Мириэль несколько раз отвергла свою принадлежность к темным эльфам, уходя из старшего клана. Даже сказала, что она лучше будет безродной, чем с ними. Ну… обычно такие взбрыки молодежи юридической силы не имеют, но в данном случае мое благословение наложилось на эту техническую подробность и несколько усилило действие. И еще два фактора сработали в вашу пользу. Третий был такой: благословение Белого мужа. Тоже очень сильная штука! Тут подробности не могу вам рассказать, муж не велел, но имейте в виду, что оно хоть и локального действия, в отличие от эльфийского проклятья, но не менее мощное. И четвертый, наконец… Заклятье подчинения и желание самой Мириэль!

— А это как связано? — удивился я. — Неужели Рагна угадала, что мой приказ мог как-то повлиять? Но я точно не приказывал ей забеременеть!

— Не приказывал, но она видела, что ты этого хочешь. Клятве достаточно. И, видимо, она сама тоже этого хотела… Она из другого мира, мне не молилась, так что в ее душу я заглянуть не могу, но это логично, — пожала плечами Любовь. — Так что если ты, Андрей, сейчас гадаешь, как сделать так, чтобы она, если что, не рожала каждый год…

— И в мыслях не было! — перебил я.

Любовь звонко рассмеялась.

— Это сейчас ты хочешь неограниченное количество детей, потому что жажду отцовства еще с прошлой жизни не утолил. А потом взвоешь, поверь мне! Так вот, я думаю, что вам повезло, как говорили в твоем мире, на все деньги: пока она хочет еще детей — будет рожать. Перестанет хотеть — зачатия не случится. Ну или простейшего предохранения будет достаточно, в нашем мире есть для этого артефакты… Да вот Рагна тоже может такой сделать.

— Могу, — кивнула Рагна. — Но я такие делаю только для мужчин. Они слабее, чем для женщин. И… вы не рассердитесь, что поперек вашего благословения?

— Не рассержусь, — улыбнулась ей Любовь. — А вот на другое могу рассердиться… — Тут она холодно посмотрела на меня. — Андрей! Сейчас, так и быть, прощаю, потому что вам всем изнутри ситуации реально кажется, что вопрос исключительный. И еще потому, что сама я тебя раньше не предупредила. Моя вина, признаю — у меня не так много Избранников и Избранниц, в привычку не вошло. Но. Канал связи с богами — реально для особенно важных вопросов! Жизнь и смерть, благополучие всего мира, моя божественная репутация — вот такое! А в данном случае я все равно не смогла бы дать тебе ответ, которого ты хочешь, мог бы и сообразить!

— Погоди, но ты же мне все рассказала! — воскликнул я.

— Тебя больше всего волновало, не проводили ли над Мириэль экспериментов, о которых она сама не помнит, и не могли ли эти эксперименты повредить вашему ребенку, — подняла брови богиня. — А тут я ничего не могу сказать! Не знаю. В другие миры я могу заглядывать только одним глазком. А богиня Любви мира Синдикатов, сучка крашеная, вообще мне доступ закрыла…

— А сейчас ты не видишь в теле Миры никаких изменений?

— Я могу только сказать, что по моей части с ней все хорошо. В смысле, детородные функции в порядке, гормональный баланс в порядке. В остальном — вон у тебя отличный некромант под боком, у нее и спрашивай, она больше меня разглядит.

— Я ничего не вижу, — покачала головой Рагна.

— Ну и не волнуйтесь зря, — посоветовала Любовь. — Ребенок родится здоровым, это мое благословение вам гарантирует. А сама Мириэль взрослый человек, хоть и травмированный. Разберется в себе рано или поздно.

— Извини нас, я понимаю, что в самом деле получилось бесцеремонно! — сказал я. — Но… на случай, если и в самом деле что-то серьезное — как я могу с тобой связаться?

— Да вот так же, — улыбнулась богиня. — Чем не вариант? Хотя на самом деле принято обычно приходить в храм богини и молиться у ее алтаря, Избранников так немедленно видно и слышно.

— Блин, точно же, алтарь! — воскликнул я. — Надо было просто съездить в Ильмор, там ведь есть алтари всех богов… Или домашний сделать? Ты не против?

— Только за! — подмигнула богиня. — Чем больше алтарей — тем лучше. Но твоя версия контакта мне тоже нравится. А Рагне, я уверена, понравится еще больше.

— При чем тут… — начал я.

Но богиня уже исчезла. Мы с Рагной остались в кафе вдвоем.

— М-да, — сказал я. — Ладно, хоть вид красивый на Москву посмотришь. Я тебя в ночной город не брал…

Тут Рагна качнулась ко мне, приникла всем телом, обхватила за шею, притянула к себе и поцеловала.

Губы у нее дрожали, были неумелыми, неопытными. Я обнял ее в ответ, осторожно перехватил контроль над поцелуем и долго, вдумчиво вел, пока у меня за веками вспыхивали звезды. Открыв глаза, я увидел, что Рагна плачет. Она была из тех девушек, которым слезы идут до невероятия — редкий дар! Права была Ханна, когда говорила, что это оружие, пробивающее любую броню.

— Ты заснула, да? — догадался я. — По-настоящему? Твой транс вот настолько углубился?

— Да! — глубоко вздохнула она. — Андрея, я… все чувствую! Как будто живая! И тепло, и запахи, и… — тут она покраснела, что сделало ее еще более очаровательной.

М-да, может быть, Рагна и типичная «серая мышка» внешне (на самом деле не совсем, у нее просто нет очевидных ярких черт), но как же ее красили сильные эмоции!

Я не дал ей договорить, поцеловав снова. Мне тут же стало ясно: этот сон — заслуга божественной энергии, накопившейся во мне. Если я верно понял объяснения Рагны, он не продлится долго, и его нельзя вызывать часто — а значит, чем больше мы сейчас потратим на разговоры, тем меньше останется на то, чтобы познакомить Рагну с некоторыми дополнительными плюсами супружеской жизни.

Но все-таки прежде чем начать раздевать ее, прямо здесь, за столиком кафе, я спросил:

— Не повредит ли тебе такой сон? Ты сможешь проснуться в своем теле?

— Внутри печати — не должен повредить…

— Тогда… Ханна говорила, что может управлять временем в сновидении. Ты можешь потянуть его так, чтобы получилось три дня, как я тебе обещал?

Рагна совсем густо, свекольно покраснела.

— Три дня⁈ — прошептала она. — Ты серьезно?

— Серьезно, — сказал я, целуя ее виски, щеки, шею. — Но если не получится, ничего. Пары часов тоже хватит. Ведь мы же сможем это повторить.

— Думаю, да… примерно через месяц… ах! — она напряглась и задрожала, когда я начал целовать ее шею.

Ого, значит, она из таких женщин? Из тех, кто реагирует на самое крошечное прикосновение? Мне всего один или два раза попадались такие партнерши — девушки такого плана редко идут на одноразовый секс, разве что из-за сильных эмоциональных потрясений. Но как всякий мужчина я не могу на такое не реагировать — и реагировал.

…Действительно, Рагна оказалась едва ли не полярной противоположностью Мириэль во всем! И я не о фигурах сейчас говорю, хотя тут тоже: миниатюрная изящная Рагна и высокая, с идеальными формами Мириэль отличались разительно. Одна — нежная и кроткая в повседневной жизни, а в постели готова почти абсолютно на все, кроме совсем уж антисанитарных или болезненных трюков. Другая — днем холодно-собранная, немного циничная, немного ироничная, а ночью — трепетная и нежная, краснеющая от всякого намека, дрожащая и стонущая от самой невинной ласки! Ее даже раздеть оказалось непросто, так она смущалась, хотя казалось бы…

Секс с ней совершенно не походил на головокружительно страстные трипы с Мирой или веселые, с шуточками и прибауточками, но полные нежной радости приключения с Ханной! Вот когда у меня возникло ощущение, что у меня в руках девственница. Причем я был уверен, что дело абсолютно не в реальной неопытности Рагны (не с ее врачебными знаниями и умениями!), а просто в ее характере. Вот такая она была, закрытая, таила все в себе, с большим скрипом пускала посторонних — но меня пустила, и это радовало неимоверно, и возбуждало тоже!

Мы начали за столиком кафе, потом я сообразил, что пространством сна можно управлять, и что я могу это сделать и сам, и переместил нас на роскошную кровать, которую поставил прямо на берегу океана. И там, под шорох прибоя, я наконец-то показал Рагне, что она любима и желанна — самым доходчивым образом.

А она снова плакала, но я уже понял, что слезы у нее были близко в живом теле, и не принял на свой счет.

— Как же я люблю тебя, Андрей… — шептала она, гладя мое лицо, плечи, грудь. — Как жаль, что мы так поздно встретились! Уже когда я стала опасной нечистью…

— Мы очень вовремя встретились, милая, — твердо ответил я ей. — Кузнец мне сказал четко: возможность вернуть тебе полноценную жизнь есть. Как раз потому, что ты проявила присутствие духа, и смогла стать, как ты говоришь, нечистью и остановить свою убийцу, а не просто бездарно умереть! А раз способ есть, я его найду.

— Да, об этом нам надо будет поговорить… но наяву, не теперь.

— Не теперь! — согласился я. — Потому что я тебе столько всего еще не показал…

Уж не знаю, сколько прошло времени в этом сне, три дня или меньше — я совершенно потерял ему счет. Знаю только, что в конце заснул крепко и спокойно, без сновидений, а когда проснулся, то лежал на кровати у Рагны в комнате — а ее самой уже рядом не было.

Но это ничего. Теперь я твердо знал, что однажды проснусь здесь с нею вместе.

Рагна предлагала не передавать наш разговор с богиней Мириэль слово в слово — мол, все-таки твердо она наши опасения не развеяла, беременная женщина может перенервничать. Однако я не согласился.

— Мириэль сейчас намеренно или ненамеренно ведет себя как нежная наивная девочка, но она закаленный в боях воин, — мягко сказал я Рагне. — И ненамного младше вас с Ханной, между прочим! Не будем унижать ее самообладание и выдержку.

Так что в итоге я рассказал Мириэль все честно, без утайки. Мол, богиня Любви подтвердила, что действительно меня благословила, плюс в ход пошло благословение Белого мужа, которое хрен знает как действует (не записываться же в самом деле на курс к Амаратто, чтобы узнать?), плюс, возможно, косвенное влияние Клятвы. Однако исключать то, что тело Мириэль было изменено, нельзя. Богиня сама этого не видела, однако она, что называется, не специалист.

— Она сказала, что не может заглянуть мне в душу, потому что я ей не молилась? — задумчиво произнесла Мириэль. — А ведь и в самом деле. Я решила жить в этом мире, но пока ни разу не молилась здешним богам… А ведь внимание жителей мира к богам помогает поддерживать стабильность миропорядка. Недоработка с моей стороны! Нужно бы действительно сделать домашний алтарь твоей патронессы, Рей. Если не возражаешь, я этим займусь.

— Какие возражения, делай, конечно, — сказал я. — А как твои страхи? Улеглись?

— Немного улеглись, — слабо улыбнулась она. — Скажем так, вернулись к обычному уровню. Я, к сожалению, всегда в последнее время живу в тоскливом ожидании какой-то беды.

— Последнее время? — спросил я. — Последние девять лет?

— Последние два месяца! — усмехнулась Мира. — Когда я стала счастлива! Предыдущие девять лет мне нечего было терять, наоборот, я мечтала убить своих хозяев и умереть. Так что и тоскливого ожидания не было.

Сказала она это очень обыденным, спокойным тоном, но я сделал себе еще одну мысленную зарубку: при случае прикончить Фириона и руководство «Ивовой ветви» как-нибудь понадежнее. А случай, мне почему-то все больше начинало казаться, обязан представиться. То есть я бы предпочел, чтобы эти гады нахрен о нас забыли, но чем больше я думал об истории с Темным властелином по найму, тем меньше она мне нравилась. Возникало какое-то смутное ощущение, которое я не мог стряхнуть, что эта страница еще не перевернута, и что о Синдикатах мы еще услышим.

Может быть, это просто во мне гуманитарное образование говорило? Мол, «сюжет» должен развиваться по определенным правилам. Нельзя просто так спасти Василису от Кощея, чтобы он не кинулся в погоню — непременно придется бросать за спину гребешок, платок и зеркальце! Мириэль вот никаких сюжетов не ждала, была уверена, что «Ивовая ветвь» не будет заново лезть в этот мир, после того, как раз получила по рогам — невыгодно. Я, понятное дело, не собирался ее разубеждать.

В общем, вопрос с происхождением беременности мы закрыли и начали понемногу готовиться к рождению ребенка. Обустраивали детскую, делали мебель и все такое. В моем прошлом мире считалось, что не стоит начинать раньше второго триместра — можно, мол, сглазить. Но мы, во-первых, получили почти что гарантии, что ребенок родится здоровым, во-вторых, понимали, что осенью, когда пойдет самое производство ткани и торговля, у нас вообще не будет времени ни на что! А ребенок-то родится уже к зимнему Солнцевороту…

Между тем лето вступило в свою самую жаркую пору. Работ на полях было не так уж много — во многом благодаря тому, что мы буквально упахались зимой и весной! Например, благодаря прорытым каналам мы без труда смогли организовать полив. Вредителей легко убивала Рагна, а с болезнями и ростом растений внезапно помогла Мириэль.

— Я так-то плохой травник, — со вздохом сказала она. — Но связь с Лесом есть у всех эльфов, и последнее время я чувствую, что она во мне обостряется. Слышала, такое бывает во время беременности!

В общем, посадки нас радовали, отношения с крестьянами постепенно налаживались — слуги уже всем рассказали о том, что в поместье с ними хорошо обращаются, нормально кормят и прилично платят. Ну и раздача мяса детям, безусловно, добавила нам очков популярности. Я даже подумывал о том, не начать ли строить шлюзы прямо сейчас, не дожидаясь зимы, как мы планировали.

И тут случилось то, что показало: форсировать работы надо в другом направлении! Не в инженерном, а в социальном.

Нас явились грабить! Или, скорее, показать новому барону, как «приличные люди» в этих местах делают дела.

Дальше я вынужден рассказывать с чужих слов, потому что в тот день отправился выгуливать Ночку подальше в горы. Она хоть и стала сама порой приходить к нам в большую гостиную, увы, больше никаких признаков разума или эмоций не проявляла. Однако я не оставлял надежды и придумал брать ее на длительные прогулки, как зимой. Одновременно и сам знакомился со своими владениями и прилегающими землями, и с Ночкой время проводил.

А вот мои девчонки остались и решили устроить «пляжный выходной». Правда, пляжа как такового у нас не имелось, но в одном месте Леу нашла ровную, обращенную на юг гранитную плиту, спускающуюся прямо к холодным водам озера. Да, холодным: даже в летнюю жару наше водохранилище не прямо сказать чтобы хорошо прогревалось! К тому же в силу особенностей рельефа у него почти не было мелководья, глубина начиналась почти сразу от обреза воды.

Уж не знаю, кому в голову пришла эта идея, думаю, Ханне или Леу. Но Леу предложила всем девчонкам покататься по озеру на драконе — то есть на ней — а потом вместе поваляться на солнышке. Мириэль начала было отнекиваться, что не хочет рисковать ребенком — у нее кончался первый триместр и животик был уже даже немного заметен без одежды, если знать, куда смотреть. А грудь потяжелела и стала еще великолепнее, чем была, хоть я и не думал, что это возможно.

Однако Рагна ей сказала:

— Не думаю, что будет беда, если не начнешь нырять, как в прошлый раз!

Мириэль вздохнула.

— Я не пыталась покончить с собой! Я хотела провести глубинную медитацию, это особая техника, меня ей дедушка с бабушкой научили! Ныряешь на глубину. Задерживаешь дыхание на две-три минуты, потом обратно. Так все беды и проблемы словно бы остаются на поверхности. Я просто не учла температуру воды и свое собственное взвинченное состояние — слишком быстро сожгла кислород и мне не хватило воздуха выбраться наружу!

— Верим, верим, — успокоительно сказала Ханна. — Но, серьезно, ты слишком много работаешь, Мира… Как и мы все, но только у тебя есть тело, которому можно этим повредить! Так что давай, отдохни.

— Ладно, — лукаво сказала Мириэль. — Но только если Рагна искупается вместе со мной!

— Что? — ахнула Рагна. — Как ты это видишь⁈

— А что такого? Ханну я, понятное дело, не прошу — если она нечаянно утонет, Леу может ее так просто не достать со дна, будет неприятно…

— Это я-то не достану⁈ — возмутилась Леу. — Да я кого хочешь достану!

Ханна захохотала, Леу сообразила, что сказала, и тоже захихикала.

А Рагна нахмурилась.

— Я не смогу плавать! Удельный вес кости выше, чем воды. Так что я тоже сразу пойду ко дну, как и Ханна. С той только разницей, что меня найти и достать будет легче. Да я и сама смогу выбраться вверх по склону.

— Зато, — сказала Мириэль, — если ты прокатишься на шее Леу, опустив ноги в воду, то сможешь почувствовать давление воды, контраст холода и солнечного тепла! Это все кость ощущает, не так ли?

— Н-ну… пожалуй.

— Вот! Тебе тоже доступны плотские удовольствия, и не только в снах с божественной энергией! — весело сказала Мира. — Попробуй!

— Но… мне придется раздеться.

— А то мы скелетов не видели, — фыркнула Ханна. — Я вообще всегда перед вами голая!.. — Потом добавила тоном ниже. — Хотя мне, безусловно, неприятно будет видеть твой скелет. Но ничего, думаю, быстро привыкну. Возможность получить удовольствие в нашем случае куда важнее!

— Для эксперимента, Рагна! — добавила Мириэль.

— Ну раз для эксперимента, то ладно, — сдалась некромантша.

Так что Рагна аккуратно отколола маску от капюшона, сняла платье (в тот день на ней было канареечно-желтое) и осторожно, с помощью Миры, забралась верхом на Леу. Сама Мира к ней присоединилась, надев для разнообразия кожаные брюки и белую рубашку, которые предпочитала носить раньше. Потом она мне рассказывала, что предпочла бы тоже покататься на драконе голышом, но из дома открывался отличный вид почти на все рукотворное озеро — и светить своими прелестями перед орками она считала несоответствующим своей роли хозяйки дома.

«И потом, — лукаво добавила она, — они и так все тебе завидуют, Андрей! Нечего еще сильнее дразнить!»

Поэтому, когда из леса по неприметной тропке вышел вооруженный отряд карателей, их встретило потрясающее зрелище: эльфийка с мечом (она все-таки взяла Ханну, но надежно закрепила ее на перевязи) и скелет верхом на драконе с радостными воплями бороздят озерную гладь.

Как мне потом рассказывала Рагна, когда они подкатили к самому дому, обдав этих молодчиков облаком брызг, те тут же попадали на землю, будто по ним стреляли. А тут еще Рагна обычным скрипучим голосом любого лича (модулятор-то она оставила на берегу) сказала:

— Мы — баронессы Ильмор. А вы, надо полагать, на ужин?..

И все, мужики тут же бросились обратно в лес. Ползком, как были.

— Вооружение куда хуже, чем у наемников, но вполне приличное, — рассказывала потом Ханна. — Ливрей ни на ком не было, но, если судить по выучке, скорее всего, герцогская дружина.

— Понял, — вздохнул я. — Значит, пора нанести визит герцогу Фойту!