Витязь. Змееныш

Глава 11

Брачная ночь

— Не думала, что это будет так утомительно, — едва мы вошли в нашу спальню, устало опустилась в кресло Ольга.

— Понимаю, — кивнув, произнёс я и прошёл к столику с закусками.

— Ничего ты не понимаешь, Никита. Мне было бы не менее утомительно, будь даже на твоём месте Михаил. Это и впрямь тяжело. Все эти бесконечные поздравления, здравицы, танцы. Отчего-то каждый патриарх вассального рода считает своим непременным долгом танцевать с невестой.

— Это всего лишь дань уважения роду Зарецких.

— Понимаю. И знаешь, меня где-то радует то, что я вышла не за Михаила. Иначе таких старичков было бы вдвое больше.

За каких-то пару минут она помянула покойного уже дважды. Б-бесит. Но, с другой стороны, радует уже то, что эти воспоминания её не задевают и не вызывают грусть. Вспомнила и вспомнила, просто к месту. Всё же хорошо, что я дал ей выплакаться сразу после венчания. Недаром же говорят, что слёзы омывают душу и смывают горести.

— Однако все девушки мечтают о пышной свадьбе, — заметил я.

— И я теперь знаю почему, — с торжественно-многозначительным видом изрекла она.

— Не поделишься своими умозаключениями? — колдуя над столиком с закусками, попросил я.

— Потому что ни одна невеста никогда не признается в том, что самый счастливый день в её жизни был невероятно утомительным. Хотя бы ради того, чтобы подтолкнуть к этому опрометчивому шагу своих подруг.

— Поведение, присущее не подруге, а врагу. Съешь чего-нибудь?

— Налей мне морсу, пожалуйста.

— Сделаю.

— Я открою тебе тайну, Никита. Женской дружбы не существует, — между тем продолжила она. — Одно сплошное соперничество. Ну и как же тут не подгадить своей сестре? Ага, спасибо тебе, добрый человек, — принимая от меня бокал с морсом, поблагодарила она.

— Буду знать на будущее, — хмыкнул я, сбрасывая фрак и расстёгивая жилетку.

Думал, это как-то заденет Ольгу, но она сделала вид, что ничего не заметила. Впрочем, за рамки приличий я пока не зашёл, так что, возможно, всё ещё впереди. Не хотелось бы. Но, с другой стороны, нужно же нам как-то ложиться отдыхать. К слову, а кто поможет невесте избавиться от свадебного платья?

Прохаживаясь по комнате, оказался у неё за спиной и невольно залюбовался фигурой супруги. Она сейчас только на четвёртом месяце, и живота не видно вовсе. И уж тем паче при использовании корсета. Хотя сильно его и не затягивали, тем не менее её ладная фигурка подчёркнута в лучшем виде. Не осиная талия, но оч-чень аппетитно.

И в этот момент я почувствовал, что со мной кто-то связывается через карту. Вот интересно, кто из моих знакомых не в курсе, что у меня сегодня свадьба и в столь поздний час жениха лучше бы не тревожить?

— Кто меня вызывает? — всё же откликнулся я, обернувшись так, чтобы смотреть в сторону Ольги.

При таком ракурсе вызывающему виден только я и то, что находится у меня за спиной. Вот незачем ему, кто бы там ни был, глазеть на мою жену. Брак по расчёту у нас, по необходимости или залёту, не суть важно. Главное, что она моя жена. М-да. Похоже, я уже начинаю ревновать.

— Это Беляев.

— Слушаю вас… — мне едва удалось сдержать удивление.

— Никаких имён, — перебил меня он.

— А если я один?

— Без разницы. Уши могут быть в самых непредсказуемых местах.

— Уже заинтриговали.

— Я нашёл её. Тарасова Марфа Николаевна…

Доклад Беляева был лаконичным и исчерпывающим. По мере того, как слушал, я тихо худел с происходящего, и мозаика в моей голове постепенно складывалась в определённую картину. Правда, при этом появлялись новые вопросы без ответов, как и новые действующие лица, роль которых пока была совершенно непонятна.

— Спасибо, я вас услышал.

— Денег больше не нужно. Мы в расчёте. Карту вашу я сожгу немедленно. И помните, мы с вами никаких дел не имели, кроме общеизвестных.

— До свидания.

— Ну уж нет. Лучше прощайте. И не лезьте ко мне на Троекуровку. Мне моё болотце нравится.

Я почувствовал, как контакт оборвался. В том, что Беляев уничтожит карту, никаких сомнений. Он и раньше-то не хотел лезть в княжеские расклады, а теперь оно ему и подавно ни за какие деньги не нужно. Не его весовая категория. Понять это несложно даже при весьма скудной информации, которой он обладал.

— Что-то случилось? — поинтересовалась Ольга, отметив мой озадаченный вид.

— Получил давно ожидаемое послание и пока не знаю, радоваться ли мне этому, — совершенно искренне ответил я.

В этот момент постучали в дверь, и когда супруга разрешила войти, в спальню заглянула её служанка.

— Ваша светлость, дозвольте помочь вам раздеться?

— Проходи, Аксинья, — разрешила тут же покрывшаяся румянцем Ольга.

— Вот и замечательно. А пока ты готовишься, я схожу в свою комнату.

Вышел в коридор, куда всё ещё долетали звуки музыки из бального зала и цокот лошадиных подков по мощёному двору. С уходом молодых гости начали понемногу разъезжаться. Хотя, по моим меркам, пока не так уж и поздно, всего-то час пополуночи. Но тут это довольно поздно. Разумеется, если речь не о картах, бильярде или кутеже. Тогда уж и до утра времени мало будет.

В моей комнате темно, но я не стал зажигать свечи. В принципе не люблю ими пользоваться. Хотя в спальне новобрачных да, выглядит вполне себе эстетично. Тем паче, что там несколько подсвечников, да ещё и стоят перед зеркалами, так что освещение сродни не сильно яркому электрическому. Есть ещё и газовое освещение, но горелки не зажигали, в них никакой романтики. Здесь же предпочёл активировать руны. Черно-белая картинка только вначале была непривычной, теперь воспринимается обыденно.

Подойдя к платяному шкафу, извлёк из него цивильный костюм и, обрядившись в него, набросил сверху халат. Теперь и не разобрать, что я под ним полностью одет. Складной цилиндр шапокляк на грудь под его полами.

— Ты уже готова? — войдя в спальню, задал я риторический вопрос.

— Я вижу, ты тоже… — смутившись, заметила она.

— Да, я полностью готов. Времени совсем нет, поэтому не обессудь, — ответил я, сбрасывая халат на спинку кресла и представ перед ней в сюртуке.

— Ты куда собрался? — даже приподнялась она от удивления.

— Мне нужно бежать по срочным делам, — слегка развёл я руками в сожалеющем жесте.

— Н-но… Ты уйдёшь в первую брачную ночь? — с сомнением произнесла она.

— Хочешь сказать, что мне есть смысл остаться? — Я даже бровь выгнул дугой, чтобы усилить вопрос.

— Я не об этом. Что скажут… — начала было смущённо бормотать Ольга.

— Если ты никому не расскажешь, то ничего не скажут, — перебил её я, и продолжил: — Прости, ночь коротка, а успеть нужно слишком много. Вернусь на рассвете. Не запирай окно.

Я открыл створку и, осмотревшись, выбрался наружу. Разумеется, княжеская усадьба хорошо охраняется, но когда тебе известна система охраны, то обойти её не составляет труда. Так что я вполне удачно разминулся с охранниками и просочился через систему сигнализации. Оказавшись же на улице, припустил со всех ног, спасибо усиливающим рунам.

Вложившись по максимуму в «Скорохода» и «Выносливость», я однозначно доберусь до места быстрее любого лихача. Непонятно только, какого я обрядился в этот выходной костюм, если собирался бегать как тот самый конь. Впрочем, другой одежды в моей комнате всё равно нет. А эту и сменить недолго.

Каких-то пять минут, и я добежал до своей съёмной квартиры. Уже не у Никитского монастыря. Причина смены не в том, что старая известна моим убийцам. Просто смысла от базы вблизи Троекуровки уже нет. А вот поближе к портальной площади совсем не помешает.

Быстро переоделся в одежду попроще, наклеил усики с бородкой, под щёки сунул вкладыши, изменившие моё лицо. Под правый глаз шлёпнул шрам, похожий на старый ожог. За последнее время я серьёзно так продвинулся в деле маскировки. Жизнь заставила.

И увы, не только я такой ловкий и умелый. Рисовать у меня получается хорошо и лицо своего несостоявшегося убийцы запечатлел чётко. Вот только даже когда только сел над листом бумаги с карандашом в руке, уже догадывался, что это напрасный труд. Убитый второй нападавший оказался неплохо загримирован, а значит, и первый не пренебрёг изменением внешности. Что полностью подтвердилось впоследствии. Ермолову с его помощниками так и не удалось установить личность беглеца.

Попытались потянуть за ниточку через убитого. В результате получилось выяснить, кем он был. Обычный худородный дворянин из Новгорода, убывший из родного города пару десятков лет назад. Впоследствии пробавлялся тёмными делишками в Смоленске, где был неплохо известен в узких криминальных кругах. Но на этом и всё. Было известно, что у него случались приработки где-то далеко в стороне от стольного княжеского града, но только и всего. С кем, где и чем именно он пробавлялся, никто понятия не имел…

Как последний штрих, обул сапоги с разной толщиной подмёток и высотой каблуков. В результате чего стал прихрамывать на левую ногу и изменил походку. Это куда удобнее, чем терпеть неудобства с горохом под стопой.

Из оружия по паре метательных ножей на предплечьях под рукавами сюртука. Не простые клинки, а с цепочками рун «Стилет», способными перед броском вобрать в себя ману. Продержится она в них всего-то несколько секунд, но этого достаточно, чтобы долететь до цели и поразить её.

Вместо привычной и приметной фалькаты стандартная недорогая шпага. Толку от этого оружия чуть да маленько, зато подчеркнёт дворянский статус, что вызовет куда меньше вопросов и не привлечёт внимания.

Не прошло и десяти минут, как я вышел на улицу и направился к портальной площади. Михайлов небольшой городок в Рязанском княжестве, сродни Покровску, находящийся в дневном переходе от границы Диких земель. Ну и род деятельности местных жителей схож. Всё крутится вокруг охотников на тварей и купцов, специализирующихся на трофеях. Оружейная слобода, постоялые дворы, трактиры да кабаки.

В этой связи карты Михайлова на московской портальной площади не было. Что в общем-то и неудивительно. Напрямую туда можно попасть из Тулы, находящейся на маршруте в Орёл, но есть ли там в продаже карта города из соседнего княжества, с уверенностью сказать нельзя.

Поэтому я купил карты для прогона до Рязани. Впрочем, особо спешить не стал. После каждого перехода я фиксировал у себя в блокноте новые портальные площадки для последующего свободного путешествия. Глупо же не использовать свою специализацию и платить лишние деньги.

По прибытии на каждую новую площадку я внимательно её осматривал и выходил на улицу. После чего укрывался в тени и, воспользовавшись «Кошачьим зрением», зарисовывал в своём блокноте очередную точку привязки. Просто человек, делающий это на виду у всех, неизменно привлечёт к себе внимание и запомнится, чего мне хотелось бы избежать, пусть я и загримировался. Поэтому до места я добирался битый час.

По приезде в Михайлов поступил точно также, как и на других площадках. А ещё убедился в том, что могу добить до Тулы. Так, на всякий случай, чтобы иметь представление о своих возможностях. Никогда не знаешь, что может тебе понадобиться в следующую минуту. Мне подвластны только восемь секунд грядущего. М-да.

Как уже говорил, Михайлов городок небольшой, а потому извозчики тут отсутствуют как класс. В связи с чем мне пришлось идти пешком. Вообще-то, не считается зазорным даже для дворян, это же не стольный княжеский град. Хотя те, кто посостоятельней, имеют собственные выезды и всё же предпочитают передвигаться в экипажах. Не необходимость, а всего лишь средство подчеркнуть свой статус.

Узнать дорогу к собору Трёх святителей не составило труда. Просто спросил дорогу у смотрителя портальной площадки. Оно бы не светиться, но в связи с поздним часом других кандидатов не наблюдалось. Впрочем, мало ли зачем приезжему понадобился городской храм. Там не только искомая мне усадьба находится. И вообще на фоне полнейшей авантюры исполняемого мною это сущая мелочь.

Нужный мне особняк я нашёл без труда и стоял перед ним уже через десять минут прогулочного шага. А вот как быть дальше, вопрос. Ведь, по сути, я попёрся без подготовки, вперёд, бегом, скачками. Мне неизвестны местность, характер охраны дома боярина, план самого здания и подворья, место проживания прислуги. Вообще ни-че-го.

Вот какого хрена⁈

Хм. Вообще-то, себе-то врать не стоит. Знаю я какого. Всё дело в Ольге. Видит глаз, да зуб неймёт. Понятно, что я могу настоять на близости, и она не сможет игнорировать моё желание, прекрасно понимая, что буду поддержан её родителями. В конце концов, никаких медицинских противопоказаний к этому нет. Но тогда нарушится наметившийся в наших отношениях позитив. Вот и сорвался с места, едва получив сведения от Беляева. Теперь, словно идиот, кружу вокруг особняка, даже не представляя, как к нему подступиться. Не штурмовать же, в самом-то деле.

Вообще-то, атаковать дом хозяина города, боярина Квашина, вассала князя Каменецкого — глупость несусветная. Причём не нынешнего главы рода, а патриарха. Тот освободил от вассальной присяги практически всех бояр и дворян, которые перешли под руку его сына. Лишь немногие из них остались с Андреем Ивановичем, а это люди, в особенности преданные ему.

И вот это-то меня и настораживало. Коль скоро была замешана одна из служанок в усадьбе такого человека, то дело крайне серьёзное. И уж тем паче в свете известных мне фактов. А они пахнут дурно. Очень дурно.

Ладно, понаблюдаю денёк, прикину, что к чему, а там видно будет. Предупредить бы Ольгу, и карта у меня её имеется. Но тут есть нюанс, вызываемый не знает, кто именно находится на другой стороне. А у нас сегодня вроде как первая брачная ночь, и она по определению не может ответить на призыв. Хотя-а-а карты ведь розданы немногим, и все, у кого те имеются, знают о её свадьбе, а значит, и связываться с ней не будут.

— Кто меня вызывает? — ожило изображение Ольги.

Она сидела в ночной рубашке на постели, откинувшись на высокую резную спинку. Прикрыта одеялом, так что выглядело всё вполне прилично. Ну и случись кто другой, то увидел бы рядом с ней вторую подушку, изрядно измятую. Колотила она по ней, что ли? Или топталась? А может, всё куда проще, и она просто повалялась по всей кровати, чтобы смять бельё? Не важно.

— Это я, Никита.

— Соизволил вспомнить о жене? — с ехидцей спросила она.

— Я и не забывал. Но дело и впрямь очень важное. Хорошо бы, если все будут пребывать в уверенности, что ночь я провёл с тобой и ушёл лишь на рассвете.

— С ума сошёл? Немедленно возвращайся. Как ты себе представляешь, чтобы молодая жена поутру встречала родителей в одиночестве?

— Ты ещё про простыню, выставленную на всеобщее обозрение, вспомни.

— Это было грубо, — с явной обидой произнесла она.

— Прости. Но у нас особый случай, и об этом знают все. А мне действительно край как нужно сделать то, что наметил. Нам нужно, — с нажимом дополнил я.

— Где ты? — а вот теперь тон требовательный

— Сейчас это не важно, — не хватало только потакать ей.

— Мне казалось, у нас соглашение. Или твоя отлучка меня не касается?

— Касается. И я обязательно тебе всё расскажу. Но чуть позже, — не смог я обмануть её.

Одно дело недоговаривать, и совсем другое — врать. Ведь рано или поздно, но нам предстоит этот разговор, который и без того обещает быть непростым. Так к чему усугублять на ровном месте. Хотя-а-а… Сдаётся мне, что хуже уже не будет.

— Хорошо. Тогда удачи тебе, — пожелала она и разорвала связь.

Угу. Удача мне потребуется. Оно бы отмотать назад, подойти к делу обстоятельно, без спешки. Но, признаться, так припекает, что вряд ли утерплю. А потому нужно думать не над тем, почему у меня ничего не получится, а над тем, как добиться положительного результата.

Итак, ломиться в усадьбу ночью глупость несусветная. Остаётся подкараулить служанку в течение следующего дня и внаглую выкрасть её. Сил для внезапного нападения и отхода у меня более чем достаточно даже с учётом того, что это приграничный городок с толпами авантюристов разного пошиба, сильной стражей и высокой возможностью столкновения с витязями.

Однако мне не помешает иметь готовый маршрут отхода. Причём не на портальную площадь, а куда-то в открытое поле, чтобы мне в результате всё же не подпалили пятки. Мест же за стенами городов и сёл, доступных мне из Михайлова, попросту нет. «Портальный усилитель» работает только с картами, на написание одной у меня уйдёт минимум девять часов. А их нужно две, чтобы переправить пленницу и себя любимого.

М-да. А прикольная у меня выдалась брачная ночка. Кому расскажи, так обхохочутся.