Витязь. Змееныш

Глава 30

«Копир»

Портал за моей спиной схлопнулся, и я остался в одиночестве на площадке перед фонтаном. Впрочем, долго один я не был. Тут же ко мне подбежала Ольга, осматривая меня заполошным взглядом на предмет повреждений. Прежде такого за ней не наблюдалось, значит, знает о совместном штурме виверн и ящеров. Интересно, откуда ей это известно? Хотя чего тут гадать, однозначно Иевлева работа. Правда непонятно, когда он успел это сделать.

— Да не переживай ты так, всё со мной в порядке, — ободряюще улыбнулся я ей.

— Вижу, — облегчённо произнесла она и спросила: — И как дела на заставе?

— Нужно срочно мобилизовать соседей на разделку туш. Пожадничаем, многое пропадёт впустую.

— Только разделка?

— С остальным и сами справимся. В крайнем случае можно княжеских витязей попросить о помощи. Всё дешевле обойдутся. Я, конечно, не жадный, но и неоправданной щедростью страдать не собираюсь.

— Полностью с вами согласен, Никита Григорьевич. Я уже отдал распоряжение, скоро люди подтянутся, будем отправлять на разделку, — произнёс наш управляющий Булыгин.

— Это хорошо. Матушку позовите, будем открывать порталы в две руки. Использовать портальные карты слишком накладно.

— Понял.

— И ещё, Карп Сергеевич, как закончите с организацией, отправляйтесь и сами на заставу. Западной стене досталось изрядно, надо бы помочь Палкину. Боюсь, времени у нас не так много.

— Я вас понял, Никита Григорьевич.

— Оля, отойдём, — взял я супругу под руку и, не удовлетворившись этим, повесил «Полог тишины». — Нужно наделать как можно больше «Ледяных копий». Отправляйся к алтарю и приступай к работе.

— Хорошо.

— Кстати, а что у тебя с шестиранговым артефактом? Закончили вы с матушкой или нет?

— Она свою часть работы сделала, но я пока не управилась. А что?

— Как я и говорил, семиранговые «Копья» избыточны для низкоранговых тварей. Шестиранговые были бы к месту. Затраты по мане на их изготовление скромнее, и наделать можно больше.

— Думаешь, ещё атаки будут?

— Так полагает Иевлев, а он знает, о чём говорит.

— Значит, незачем время терять.

— Согласен. Ты иди, а я следом.

Слегка подтолкнув супругу в нужном направлении, я проводил взглядом стройную фигурку и мысленно хмыкнул. Подумать только, чуть больше года назад она меня одаривала высокомерными взглядами или в упор не замечала, теперь же мало, что переживает, так мы ещё и с полуслова друг друга понимаем. Как там в народе говорят — «от ненависти до любви»? Да, это как раз наш случай. Тьфу, тьфу, тьфу.

— Никита Григорьевич, а мне-то чего делать? — возник передо мной Ерёма, облачённый в бехтерец и при полном вооружении.

За спиной «коза», приспособление для переноски грузов, достаточно удобно и нагрузиться позволяет изрядно. Сейчас там закреплён короб с уложенными в него пустыми банками под трофеи. С такими же подтягиваются наши крепостные. Работы предстоит много, правда, сами мы всё одно не управимся.

Ладно, ещё не обратившихся разделывать, тут и простецы управятся. А вот к обратившимся без алхимика уже не подступишься. Тем паче, что это огнедышащие твари, и с них можно поднять изрядно, их железы в особой цене, едва ли не сродни сферам. Я же говорил, что из этого сырья производят алхимическую взрывчатку. Так что без помощи соседей нам всё же не управиться.

— Тебе, Ерёма, помогать в разделке, а после останешься на заставе. Дополнительный боец лишним не будет.

— Слушаюсь, — задорно ответил он и вошёл в открытый мною портал.

Подошла кутающаяся в шаль матушка, и мы с ней на пару начали открывать порталы, переправляя работников. Управились достаточно быстро. До заставы не так уж и далеко, и маны на это требуется немного. Так что, можно сказать, даже не вспотели.

Покончив с этим, я направился в дом. Прошёл в рабочий кабинет Ольги и, воспользовавшись рунной цепочкой «Ключ», открыл массивную дверь в тайный ход. Его спроектировали ещё при строительстве дома на вырост. Орешково изначально предназначалось князем в качестве наследства для кого-нибудь из детей. Потому и возможность устройства алтаря предусмотрели, который всегда располагается в подвале.

У нас он пока ещё скромненький, но это смотря с какой стороны посмотреть. Иные бояре такого объёма и за десяток лет получить не могут, а мы всего лишь за год создали алтарь на шестьдесят шесть тысяч единиц маны. После сегодняшней драки он разом подрастёт где-то на четверть. А если ещё волны тварей подойдут, так и того больше.

Ольга стояла у стола возле стены, занятая копированием карт. Рядом ещё один стол с разложенными деталями второго копировального артефакта, который ещё только предстоит собрать. Здесь же и небольшой токарный станок, какие используют часовых дел мастера. Не всё она может поручить своему помощнику, который трудится в мастерской во флигеле. Второй подмастерье часовых дел не устроил супругу, и она с ним распрощалась.

Секретность наше всё. Потому и готовый артефакт находится в алтарном зале, и доводка второго осуществляется здесь же. Все чертежи с пояснительной запиской хранятся в книжном шкафу рядом с рабочим столом. Сюда можем попасть только я с супругой и те, кого мы сами проведём. Всем остальным путь заказан.

К слову, каналы связи с алтарём также имеем лишь я и Ольга, и в случае необходимости можем подпитываться от него маной на расстоянии в радиусе двадцати пяти сажен, то есть пока фактически в непосредственной близости от дома. С ростом его объёма увеличится и расстояние. Через них же мы можем и сливать ману из своего вместилища. Остальные перекачивают в сферы, а уже оттуда я или Ольга переправляем их в алтарь.

— Как дела? — поинтересовался я у супруги.

— Сам знаешь, у нас пока ещё слишком маленький алтарь, и запаса маны на много не хватит.

— Вообще-то, три сотни карт не так чтобы и мало. Да ещё полторы сотни имеются в запасе, — не согласился я.

— Сколько вы израсходовали во время этого штурма?

— Немало. Но в основном это «Булавы», чтобы ссадить с неба виверн. А их запас у нас изрядный. «Копий» ушло меньше.

— Если это была первая волна, то она самая слабая, — прогоняя через артефакт очередной кусок картона и получая на выходе готовую рунную карту, возразила она.

— В любом случае я уверен, что карт нам хватит. К тому же добытые сферы наверняка наполовину заполнены маной. Часть уйдёт на пополнение амулетов дружины, но не меньше десяти тысяч мы сольём в алтарь. Вряд ли на вторую волну израсходуем весь запас, а там опять сможем что-то восполнить с трофеев, — наблюдая за супругой, занятой копированием, пожал плечами я…

В сентябре прошлого года родился наш сын. Ольге пришлось помучиться с первенцем, спасибо матушке и тёще, которые принимали роды и сумели её подбодрить. За меня помолчим. Мы с тестем трусливо сбежали в мой рабочий кабинет, где и наседали на коньяк.

Старому князю я наотрез отказал от дома, в чём был поддержан супругой. Её бабушка проявила солидарность с супругом и отвечала нам полным игнором. Вот ни разу не в обиде за это. Пусть и дальше так будет.

Мучилась Ольга долго, зато в себя пришла в считанные секунды. Вернее, её привела в норму княгиня. Вот такая ни разу не всесильная магия. Сначала помучайся, а потом будет тебе чудесное исцеление. Так-то.

Столь раннее появление малыша объяснили тем, что Ольгу сбросила лошадь во время верховой прогулки, и у неё случились преждевременные роды. Сам был удивлён тем фактом, что рождение недоношенных малышей в этом мире вполне себе рядовое явление. Иное дело, что смертность гораздо ниже, потому что с новорождённым и роженицей руны уже вполне себе справлялись.

С рождением Михаила, как назвали мы нашего сына, у меня появилось желание запечатлеть процесс его взросления. Я, конечно, изограф и могу рисовать в стиле гиперреализма, но процесс это небыстрый. А тут ещё желающие появились на эти рисунки в виде тестя с тёщей, ну и матушка, куда же без неё. Чтобы нарисовать копию, времени приходится затратить ничуть не меньше. Вот тут-то я и произнёс в сердцах, мол, жаль, нет под рукой ксерокса.

— Что за ксерокс? — поинтересовалась Ольга, качавшая на руках уснувшего сына.

— Это я так фантазирую, — отмахнулся я.

— Так расскажи, что ты там нафантазировал.

— Ну вот представь себе артефакт, заряженный чернилами. Кладёшь на окошко картинку, накрываешь крышкой и вкладываешь в приёмное окошко бумагу, она проходит через копир…

— Ты сказал ксерокс, — поправила она меня.

— Да без разницы. Главное, что пока бумага проходит через артефакт, картинка переносится на бумагу, и на выходе получаем точную копию изначальной.

— А как это получается?

— А мне откуда знать. Ну, к примеру, пока картон проходит через артефакт, картинка постепенно подсвечивается рунным светильником, и освещённый участок наносится на чистую бумагу.

— А чернила можно поместить в ёмкость с нанесённой рунной цепочкой, завязанной на сферу, чтобы они на выходе получались заряженными маной, — задумчиво произнесла супруга.

— Зачем? — не понял я.

— Чтобы получить готовые рунные карты, — как о само собой разумеющемся произнесла она.

— Я говорил о портрете Миши.

— Да, да, конечно, — впав в прострацию, произнесла она, передавая мне сына.

Не знаю, что там у неё щёлкнуло. Потом она меня ещё несколько раз пытала, как именно я вижу этот самый ксерокс-копир. А что я мог ей рассказать? Но и того, что поведал, оказалось достаточно. Тут, похоже, нужна были сама идея, способности, жажда нового, ну и, конечно же, незашоренный взгляд.

Вообще-то, всё это у неё имелось, когда я подкинул идею с винтовкой, но там у неё ничего не получилось, а тут словно осенило. Не сказать, что она с ходу создала копир. На это ей понадобилось восемь месяцев, что всё равно очень и очень быстро, даже несмотря на мою помощь. Просто без участия изографа у неё ничего не получалось. В смысле копировать картинки вполне, но не более. Пока она не решила привлечь к работе и меня. Вот тут всё и получилось, как надо.

Правда, «Копир» вышел не без недостатков. К примеру, с моей помощью ей удалось изготовить артефакт, копирующий карты только седьмого ранга, соответствующие тем параметрам, при которых и был создан этот прибор. То есть с разовым лимитом для карт в пятьдесят единиц. Мне даже курсы медитаций пришлось на время прекратить, пока не закончили изготовление артефакта, и я не написал два комплекта различных карт на случай, если один будет утрачен. Месяц на это дело убил, не развиваясь и оставаясь всё это время на одном месте.

Второй недостаток состоял в том, что копировать артефакт мог только с оригиналов. С копий получались обычные картинки, хотя маны на их создание уходило ничуть не меньше.

Третий, прожорливость «Копира», которому требовалось вчетверо больше маны, чем несла в себе рунная карта. Так при заряде семиранговой в пятьдесят единиц на её изготовление требовалось затратить двести.

Впрочем, грех жаловаться. Ведь на фоне получаемой выгоды это такая мелочь. Только я за сутки мог сливать в алтарь полторы тысячи единиц маны. Ольга чуть больше шестисот, матушка порядка пятисот. Вместилище ведь способно полностью восполнять свой заряд в течение двенадцати часов, а значит, и сливать ману можно дважды в сутки. Собственно, именно так и поступают многие дворяне, сдающие её в казну за скромное вознаграждение.

В моём же распоряжении есть ещё четверо одарённых на заставе. Они сливали ману в накопитель, который всё время находился у коменданта Иевлева и на случай нападения тварей являлся резервом. Управляющий Булыгин также изъявил желание пополнять алтарь. А вот его супруга уже не могла позволить себе подобное, потому что была на службе и должна всё время находиться в боевой готовности. У неё и накопитель имеется из княжеской казны.

Словом, как бы то ни было, а в достаточно мощных картах мы сейчас недостатка не испытывали. Но и стрелять из пушки по воробьям так себе решение. Поэтому решили обзавестись ещё одним «Копиром», шестиранговым. А к кому мы могли ещё обратиться, чтобы сохранить достижение Ольги в тайне, как ни к матушке. Вот уж на кого можно положиться целиком и полностью.

На выходе должно было получиться «Копьё» с зарядом в двадцать пять и уроном в семьдесят пять единиц. Весомый аргумент для низкоранговых тварей, который станет валить их одним ударом. Но главное то, что копирование одной карты обходится вдвое дешевле, чем из-под моей руки.

Всё же странное дело. Я могу создавать рунные цепочки зарядом от одной единицы до полусотни. Но когда дело доходит до карт, регулировать этот процесс уже не получается, и они выходят на максимальный заряд. Потому «Копир» и не может выдать что-то послабее и менее затратное.

Что касается меня, то за прошедший год я не только закончил последний курс универа и выдержал экзамены, но не забывал и о заставе. Для начала озаботился штуцерами для коменданта и десятников. За полгода с момента, как они появились в Дубравской, стреляли из них в основном на стрельбище для тренировки, по тварям только два раза в патруле. И надо сказать, дружинники новинкой остались довольны. Ещё бы, с этим оружием не шли ни в какое сравнение ни арбалеты новой конструкции, ни массивные стреломёты.

Помимо этого, я регулярно прогуливался в пятно на охоту и редко когда возвращался без добычи. Одинокий одарённый как нельзя лучше подходит на роль живца. Причём далеко не только для обратившихся, но и для простецов, которые и составляли четыре пятых из нападавших на меня тварей.

Плюсом к этому три раза меня нанимали разобраться с высокоранговыми саблезубами. С другими нарушителями спокойствия справлялись и сами, а вот кошечки переростки были весьма противными и требовали особого подхода.

Эти мои выходы самым положительным образом сказались на материальном благосостоянии нашей семьи. Чему остальным жителям пограничья оставалось только завидовать, шушукаясь у меня за спиной. Мало кто мог себе позволить охоту на живца. Опасно это.

Лично для меня риск сводился к минимуму. Тут и сильный дар, и моя специализация изографа. На построение портала с помощью карты требуется затратить несколько секунд даже для меня. При непосредственном использовании готовых цепочек и соответствующей практике всего лишь доли секунды. А это возможность для немедленного отступления. Я всё больше предпочитал использовать порталы в качестве защиты, но разок пришлось и сбежать с поля боя.

Я тогда нарвался сразу на двух саблезубов. Вообще-то, они одиночки, но тут мне не повезло. Возможно, это была временная пара, влекомая друг к другу инстинктом размножения. Скорее всего так и было, но точно мне этого не узнать. Да и не больно-то надо.

Благодаря удачной охоте за прошедший год я сумел снабдить амулетами всех своих дружинников. Вернее, они Ольгины, я ведь всего лишь витязь на службе у боярыни. Ага, вот такие выверты местного законодательства, благодаря чему я смог избежать службы государевой. Но это не принципиально. Так вот, моими стараниями каждый из моих бойцов сейчас щеголяет «Панцирем» на две сотни единиц с небольшим запасом, разрешённым законодательством.

К слову, с Ерёмой я совершил недопустимую вольность. По закону дворянину не запрещается владеть добытой лично сферой большого объёма. Но именно ему, а не передавать кому бы то ни было. И без разницы, что тот мой оруженосец. Для простецов есть ограничение в двести единиц, и точка. Если обнаружится нарушение, то амулет подлежит изъятию в казну, а на провинившегося накладывается штраф, вдвое превышающий цену изъятого амулета. Правда, я наплевал на этот запрет, мне моя жизнь дороже, а чем дольше продержится мой оруженосец, тем и у меня шансов уцелеть больше…

На копирование ушло часа два. Моя помощь нужна была для подзарядки артефакта, потому что я мог перекачивать ману вчетверо быстрее Ольги. Мы ведь не знаем, сколько у нас времени до следующей волны тварей. Так-то ориентируемся на озвученные Иевлевым три часа, но это неточно. Хорошо бы, если больше, потому как терять ингредиенты никак не хочется. Это же прямой убыток. Но ведь может быть и меньше…

— Никита Григорьевич, я и другие витязи получили приказ оказать Дубравской помощь в отражении штурма, — когда я вышел во двор, сообщила Булыгина, супруга управляющего.

— Благодарю, Екатерина Викторовна, но в этом нет необходимости. Побудьте пока в резерве. Не хочется одалживаться у князя, постараюсь управиться самостоятельно.

— Как скажете, — явно разочарованно произнесла поляница.

Я где-то её понимаю. Она ведь боец, а доброй драки не случалось уже давно, вот и чешутся у неё руки. Но мне до этого дела нет. Не имеет она права просто так помочь моей заставе, потому как круглые сутки находится на службе. Если ввяжется в драку, то и часть добычи уплывёт в княжескую казну. Мы ведь уже год, как финансово не зависим от родителей Ольги. Не то чтобы они были прижимисты, я сам так поставил вопрос, а тесть только поддержал меня.

— Никита, ты собираешься мне помогать или как? — окликнула меня матушка.

Она сейчас поддерживает связь с заставой, переправляя крестьян с грузом в усадьбу и далее, на княжеские склады, а затем обратно с пустыми банками. У нас банально не хватает тары. Так что трудиться матушке приходится в поте лица.

— Я на заставу, стану отправлять народ оттуда прямо на склад. Так оно проще будет. Ольга сейчас снаряжается, желает в драке принять участие. Ты как на это смотришь? — спросил я у матушки.

— Хм. А знаешь, давненько я уже не дралась. Пожалуй, соглашусь. Ладно, перехватывай инициативу, а я пока пойду облачаться.