Витязь. Змееныш

Глава 8

Свинья везде грязь найдёт

Задерживаться в Нефёдовском не стал. Вот как только поговорили с Леной, так сразу зашёл в дом и начал собирать свои вещи. Подруга удалилась в свою комнату, и что-то мне подсказывает, что прощаться с ней не стоит.

— Никита Григорьевич, уже уходите? — окликнула меня в дверях хозяйка дома.

— Прошу прощения, Зоя Павловна, полдень уже. Завтра на занятия, а я хотел ещё и матушку навестить. Не думал, что с охотой выйдет так хлопотно, не рассчитал по времени.

— Понимаю, — протянув мне руку, произнесла она.

Когда же я склонился, чтобы приложиться к ней, едва слышно прошептала:

— Спасибо, Никита Григорьевич.

— Простите, — столь же тихо произнёс я, на что она лишь слегка взъерошила мне волосы.

— Никита Григорьевич, — пожал мне руку глава семейства уже во дворе.

— Владимир Сергеевич, спасибо за всё и не поминайте лихом.

— Говорите так, словно прощаетесь навсегда, — нахмурился он.

— Уж надолго это точно.

Нефёдов не смог сдержать удивления. Потом встретился взглядом с закутавшейся в шаль супругой. И наконец понимающе кивнул. Вот это взаимопонимание. У меня такого с женой в прошлой жизни не было, хотя я и уверен, что до сих пор её люблю. Не так, как в юности, конечно, но и они ведь не молоды.

Открыл портал и, шагнув в него, оказался в Покровском. Ещё один переход, и я уже в Орле. Перехватил поудобнее чемодан и направился на выход. Настроение гадостное, не дай бог кто заденет, взорвусь похлеще пороха. У меня так всегда, когда обижу близкого человека, непременно начинаю себя поедом есть. Понимаю, что резать по кусочкам и вовсе свинство, но от этого как-то не легче.

Извозчик нашёлся сразу, благо у них тут пятачок, и достаточно поднять руку. Так что до дома домчал с ветерком. Хотя, положа руку на сердце, если зарядиться соответствующими усиливающими рунами, то бегом управился бы ещё быстрее. «Скороход» и «Выносливость» поистине способны творить чудеса.

— Мария Романовна, Никита Григорьевич приехал! — возвестила на всю квартиру Матрёна, едва завидев меня на лестничной площадке.

Тут же попыталась цапнуть чемодан, но я отстранил её руку, нечего ей тяжести лишний раз таскать. Переступил через порог и, обняв, звонко чмокнул в щёку.

— Здравствуй, красавица моя. Пироги-то есть?

— Обижаешь, барич. Мне завсегда есть чем тебя встретить.

— Никита? Здравствуй. Отчего не предупредил?

— Да как-то… — неопределённо пожал я плечами.

Вообще-то, хотел сделать сюрприз. Но так уж вышло, что для Матрёны у меня имеется расписной платок, а вот для матушки, увы, подарка нет. Я его Зое Павловне припарадил. Тогда и о служанке вспоминать не стану. И ну его, это восьмое марта. Тем паче, что уже девятое. Умерла, так умерла. В следующий раз подарю, а пока — лучший мой подарочек это я.

— Случилось чего? — догадалась по моему виду матушка.

— В Нефёдовское наведывался. Сходили на охоту, — неопределённо ответил я.

— И тебе дали отставку от дома? — уточнила мать.

— Не то чтобы отставку, н-но…

— Зоя Павловна?

— Попросила не пудрить мозги Лене.

— Я давно хотела с тобой поговорить, но ты ведь друг, компаньон и вообще…

— Матушка, — перебил её я.

— Нечего мучить девочку. Видела я её. И глядела она на меня, словно не знает, как угодить. А так смотрят только на матерей своего любимого. Я сама по этой дорожке хаживала.

— А как на тебя смотрит Ольга? — решил я сменить тему.

— Никак. Поначалу-то я решила, что со всем уважением, но потом поняла, что там пусто. Уж лучше бы ненавидела, хоть какая-то настоящая эмоция, — вздохнула она.

— Как твои дела? — понимая, что эта тема ничуть не лучше, я снова перевёл стрелки.

— Да как. Вот о матушке Ольгиной я ничего плохого не скажу. Золотая у тебя будет тёща. Так, чтобы кошель мне подбросить или какие украшения подарить, ничего подобного. Зато весь орловский свет теперь в очередь ко мне выстраивается. Она ведь не просто заказала у меня платье, но ещё и в нём же отправилась на воскресный бал градоначальника, чем взбаламутила орловский свет. Обычно-то там молодёжь веселится, а тут все матроны повылазили.

— Только не говори, что она потянула с собой и тебя, — хмыкнув, тряхнул я головой.

— Не потянула. Даже не сказала, что собирается туда. Иначе я точно заявилась бы, потому как восприняла бы как руководство к действию. Зато она всячески расхваливала мою работу, заявив, что московские модистки избалованы излишним вниманием, в то время как в провинции есть такие самородки.

— Но согласись, матушка, ты знатная мастерица.

— И не подумаю скромничать. Я, конечно же, умею шить. Но у меня заказов уже столько, что я вынуждена нанять двух швей, и то дай бог с имеющимися заказами управиться за месяц. Уже присматриваюсь к помещению, чтобы организовать мастерскую.

Я посмотрел на неё и понял, что она не набивает себе цену и не страдает излишней скромностью. Просто испугалась ответственности. Одно дело шить своими руками и отвечать за свою работу. И совсем другое — организовывать рабочий процесс даже малого предприятия и контролировать качество уже своих работников.

— Ничего, матушка, глаза боятся, руки делают. Я верю в тебя. Кстати, если нужны деньги, то у меня была удачная охота, и я могу…

— Не надо. Транжиркой я никогда не была, деньгами сорить попусту не привыкла, так что средств на новую мастерскую у меня в достатке. На тебе кредит висит, вот и гаси его. Нечего банк кормить своими кровными.

— Как скажешь, матушка.

— Я так понимаю, ты ненадолго?

— Вот покормите меня и отправлюсь в Москву. Оно и своих забот хватает, и тебя отвлекать не хочу. Поди сейчас потраченное на меня время придётся навёрстывать.

— Придётся. Нет бы твоему будущему тестю выделить мне небольшое имение. А вместо этого сваха нагрузила работой по самую маковку.

— Ты ведь сама не желаешь получать подачки.

— Не желаю. Анна Фёдоровна мудрая женщина и сделала именно так, как мне по сердцу. Чтобы я не чувствовала себя уязвлённой и зависимой. Но тебе-то в жилетку можно немного побрюзжать.

— И даже нужно, — обнял я матушку.

Попили чай с пирогами в дружеской семейной обстановке. Не забыли и двух молоденьких швей, правда, они вместе с Матрёной угощались на кухне. Матушка у меня, конечно, мировая женщина и за свою прислугу кому хочешь голову отсечёт. Причём в прямом смысле этого слова. Но пренебрегать существующими сословными различиями и не подумает.

Через час я засобирался обратно. Подхватил чемодан и, расцеловавшись с домашними, вышел на лестницу. Но до двери парадной так и не дошёл, замерев на середине последнего, ну или, если хотите, первого лестничного пролёта. Наученный горьким опытом, я теперь использую своё предвидение всякий раз, когда выхожу из безопасной зоны. В данном случае таковой являлась наша квартира.

Как я уже говорил, удовольствия это мне не добавляет, но понемногу начинаю привыкать. Хотя после подобных прогулок всякий раз раскалывается голова. К чему решил относиться как к неизбежному злу. Уж лучше головная боль, чем потом жалеть о собственной глупости.

Если коротко, то я увидел, как при выходе из парадной меня укутывают в «Ловчую сеть». Чтобы увидеть больше, я подошёл вплотную к двери, не выходя наружу, чем отыграл секунды четыре. Увиденное меня не обрадовало, потому как избавиться от «Сети» у меня не выходило. Попытки использовать руны приводили к тому, что та меня упаковывала настолько качественно, что я не мог пошевелить пальцами и, как следствие, использовать боевые цепочки.

Однозначно это тот самый, что метнул в меня змеехвостом. Предвидение работает таким образом, что я вижу не только то, что будет через восемь секунд, но и осмысливаю все события, укладывающиеся в этот отрезок. Поэтому со следующей активацией я предположил использование «Дальнозоркости», и теперь как минимум знаю его внешность.

Хм. Как, впрочем, и второго негодяя, который атакует меня сразу же, едва я ухожу из-под атаки первого. Вот он, тот самый наблюдатель. Только в тот раз он не стал вмешиваться в драку, теперь же влезет, и я это видел. Он также ударит «Сетью», знают паскуды, что у меня изрядная защита, и первым ударом меня не срубить, поэтому нужно сначала упаковать, а после уж либо рунами разобрать, либо добить, как Михаила Каменецкого, голыми руками.

Знал я теперь и то, что если атакую неизвестного, то моя «Сеть» как минимум замедлит его. Избавится ли он от неё, непонятно, дальше заглянуть в будущее не получается. Но и это уже немало и даёт серьёзные шансы на победу. А потому я и не подумал отступать. Уйди я в глухую оборону, и рано или поздно меня всё же достанут.

Провёл ревизию рун быстрого доступа. Основная ударная сила «Ледяное копьё», в неё десяток единиц. Две секунды отката и приличный урон, то, что нужно. «Стрела» одна, но с зарядом в пять маны. Парочку в «Шар», которым буду атаковать только в голову. Если не оглушу, то хотя бы дезориентирую. Семнадцать, возможный максимум, в «Ловчую сеть», даже если и не свяжет противника, то однозначно замедлит, позволив попасть довольно медлительным «Шаром». Ну и последнюю единичку в «Портал». С таким зарядом получится перейти не далее четырёх вёрст, но в черте города этого вполне достаточно.

Из пассивок «Ловкость» и «Быстрота» по максимуму. И последнюю единицу в «Скорлупу». Слабенько, и при моём падении наверняка найдётся множество мелких камешков, которые съедят этот заряд без остатка. Но, во-первых, откат практически мгновенный, а во-вторых, в меня издали никто и не станет плеваться блокирующим зельем. А к моменту сближения цепочка будет целёхонька и готова к использованию.

Ладно. Тянуть и дальше попросту нет смысла. Я толкнул дверь и, едва выйдя из-под её защиты, тут же завалился вправо, уходя от атаки главного моего противника. Пронёсшиеся над головой руны я не почувствовал, зато увидел, как в цепких объятиях «Ловчей сети» оказалась какая-то служанка, спешившая по своим делам.

С громким хлопком передо мной открылся «Портал». Весьма занятная цепочка, обеспечивающая на несколько секунд мощный щит, с которым неспособны управиться никакие сколь угодно мощные боевые руны. А потому и «Ловчая сеть», брошенная в меня вторым нападавшим, не достигла своей цели. Зато моя, полетевшая в противника, как раз спеленала его и уложила на мокрую мостовую.

Я взбрыкнул ногами и выбросил своё тело вверх, вырывая его из неласковых объятий грязной лужи, где снега было всё ещё больше, чем мутной воды. Оказавшись в полуприсяде, тут же атаковал «Ледяным копьём». Это очень быстрые руны, сродни винтовочной пуле, к тому же я предвидел, куда именно станет уклоняться мой основной противник, а потому попал точно в цель. Увы, но льдисто-голубой росчерк лишь осыпался беспомощными всполохами.

Я сорвался с места и побежал на неизвестного, стремясь сократить дистанцию. Сходиться с ним в рукопашную пока на голову не заболел, но если сблизиться настолько, чтобы медленный «Шар» мог достигнуть цели достаточно быстро, то есть все шансы оприходовать неизвестного. К тому же мне нужно лишь дезориентировать его, чтобы использовать блокирующее зелье, которое я выпросил у князя.

«Сеть» откатилась, и я метнул её в противника. И опять благодаря предвидению не промахнулся. Вот только замедлился убийца ненадолго, успев и освободиться, и увернуться от летевшего ему в голову «Шара». Он настолько медленный, что даже с дистанции в неполные сорок шагов, несмотря на предвидение, я умудрился промазать.

Мой противник понял, что я ему не по зубам, и перед ним возник портал. Ещё один хлопок, и завывающее объёмное кольцо из завихрений молний исчезло, поглотив и неизвестного.

М-мать!

Я развернулся и бросился к всё ещё лежащему на мостовой второму нападавшему. Но когда подбежал, он уже хрипел в предсмертных судорогах, а на губах пузырилась пена. Я попытался использовать руны противоядия из арсенала бранного лечения. Но либо я неверно определил, к какому типу относится использованный яд, либо моих навыков оказалось недостаточно, но неизвестный в последний раз выгнулся дугой и безвольно опал. Труп! М-мать его!

— Никита, что случилось! — окликнула меня матушка.

Это сколько же времени прошло, если она едва успела осознать происходящее и, схватив меч, выбежать на улицу. Мало. Очень мало. Впрочем, мне ли привыкать к жарким и скоротечным схваткам. Вон только сейчас дошло до дворников, заливших улицу трелью полицейских свистков.

— Всё хорошо, матушка, я в порядке. Твоего сына не так уж просто достать.

— Ты можешь мне объяснить, что вообще происходит?

— Ну, ты же хотела породниться с родовитой знатью. Это всего лишь оборотная сторона.

— Я не…

— После, матушка. Всё после, — извлекая колоду с картами связи, остановил я её.

После неудавшегося покушения на меня начальник охраны князя Зарецкого выдал мне свою карту с наказом вызывать его в любое время, буде возникнет такая потребность. Вот я и решил этим воспользоваться. Оно конечно, по идее, мне предъявить нечего, потому как я защищался. Но это ведь ещё доказать нужно. А вдруг я первым напал. Труп в наличии, порталы открывались, боевые руны летали. И моя персона во всём этом принимала активное участие, чему найдётся множество свидетелей.

Когда его величество давал разрешение Платону Игоревичу на брак его дочери со мной, наверняка имел в виду то, что Ольга носит под сердцем кровь княжеского рода Каменецких. Вот только сомнительно, что об этом знает много народу. Скорее уж единицы. Зарецкий же находится в оппозиции царю, а значит, сторонники государя вполне могут надавить на полицию, чтобы поприжать меня, а там и брак расстроить.

М-да. Что-то я себя накручиваю. Но помощь Ермолова в любом случае не помешает. Перебрав колоду, я выбрал ту, на которой был изображён благообразный мужчина средних лет. Вот так взглянешь и не поверишь, что за столь приятной наружностью скрывается жёсткий и весьма умелый витязь девятого ранга. Но главное даже не в его боевых качествах, а в светлой голове на плечах. Даром, что ли, он является начальником охраны князя Зарецкого.

— Кто меня вызывает? — послышался вопрос в моей голове.

— Кирилл Аркадьевич, это Ртищев.

— Слушаю вас, Никита Григорьевич.

— Так уж вышло, что на меня опять напали.

— Где?

— Орёл, близ дома моей матушки. Получилось громко, и полагаю, сюда вот-вот нагрянет полиция.

— Не позволяйте себя арестовать, но и не оказывайте сопротивление. Просто скажите, что не сдвинетесь с места, покуда не прибудет ваш поверенный. Он будет с минуты на минуту. Я немедленно свяжусь с княжеской резиденцией в Орле.

— Хорошо. Жду.

— Никита, что значит опять? И как понимать твои слова относительно оборотной стороны? — дождавшись, когда я закончу разговор, поинтересовалась матушка.

— Не уверен, что сейчас подходящее время, — видя, что из-за угла появился полицейский патруль, произнёс я.

Стражей закона было трое. Младший десятник и двое городовых. Мужики неслабые, на поясных ремнях подсумки, в которых склянки с усиливающими зельями, под мундирами наверняка амулеты. Но на этом и всё. Уставные сабли самые обычные, без карт, потому как активировать их у простеца не получится.

— Старший патруля младший десятник Рябушкин, — кинув два пальца к опушке мурмолки, представился полицейский.

— Орловский дворянин Ртищев. На меня напали. Один умер, второй сбежал. Вот, собственно говоря, и всё.

Вообще-то, не совсем или совсем не всё. Потому что на перекрёстке в сотне шагов от нас начали раздаваться хлопки порталов, из которых один за другим стали появляться облачённые в доспехи воины. Вот теперь всё всерьёз. Прибыла кавалерия.

— Участковый пристав Бутусов, — представился один из воинов.

Владения-то вроде как князя Зарецкого, но с полвека назад полицейские функции в городах отошли царскому Полицейскому приказу. Княжеской оставалась городская стража, в функции которой входила охрана стен, зачистка от тварей предместий и оказание помощи полиции, если той недоставало своих сил.

— Нам необходимо будет записать ваши показания, — произнёс Бутусов, когда я представился и кратко обрисовал ситуацию.

— Начальник охраны его светлости князя Зарецкого настоятельно рекомендовал мне обождать прибытия поверенного.

— Понимаю. Но мы можем записать ваши показания на квартире у вашей матушки. Вы же подпишите их после того, как прибудет поверенный и ознакомится с содержанием. Надеюсь, это не вызывает возражений.

— Полностью с вами согласен, сударь, — ответил я.

Ермолов управился быстро. Околоточный надзиратель, на которого сбагрили неблагодарную бумажную работу, не успел закончить записывать мои показания, как появился поверенный из орловского княжеского присутствия. Сам Ермолов явился уже к шапочному разбору, когда полицейский, бряцая бронёй, направился на выход.

— Вижу, здесь всё в порядке? — спросил начальник охраны у поверенного.

— Да, Кирилл Аркадьевич. Никаких сомнений в правомочности действий Никиты Григорьевича нет. Я возьму расследование на контроль.

— Со мной прибыл дознатчик, введите его в курс дела и окажите всю необходимую помощь.

— Непременно, — заверил поверенный и направился на выход.

— Никита Григорьевич, кому же вы так наступили на хвост-то? — глядя мне в глаза, вздохнул Ермолов.

— У меня тот же вопрос, — строгим тоном произнесла матушка.

— Ах, Мария Романовна, если бы я знал ответ, — развёл он руками.

Они уже были знакомы, и насколько мне известно, между ними имела место весьма долгая беседа. Как полагаю, темой её стала также моя персона. Но похоже, Кирилл Аркадьевич сумел повести разговор так, чтобы не упоминать о моих похождениях.

— Я уже думаю, что Никита правильно делал, когда скрывал силу своего дара, — с нажимом произнесла матушка.

— Позвольте с вами не согласиться, Мария Романовна. В Московском университете вместе с вашим сыном сейчас обучаются ещё четверо сильных одарённых, и ни у кого из них подобных проблем не наблюдается. Мало того, за время обучения они ни разу не участвовали в конфликтах.

— Что вы хотите этим сказать?

— Только то, что в происходящем несомненно есть и доля вины Никиты Григорьевича. Я далёк от мысли, что останься он в Орле, и вёл бы тихую скромную провинциальную жизнь. Как говорится в старой поговорке — свинья везде грязь найдёт, — разведя руками, закончил он.

Хм. Мне показалось, или он как-то по-особенному смотрит на матушку? Нужно бы узнать, что это за гусь. Ну, хотя бы потому что, несмотря на беспокойство из-за меня, Мария Романовна изволят проявлять лёгкое смущение.