Волокита

Глава 14

Утро воскресенья. Зарядка с Настей прямо в комнате. Восхваление Елении с Маргаритой. Утренние процедуры, завтрак. Час на отдых, который провожу в библиотеке за чтением. Усиленное питание, тренировка с Настей. Взвешивание и приём эликсиров от Иволгина. И тут за дело берётся Алиса.

Первая тренировка магии, начинается с основ самоконтроля. Для проведения занятий, мне надо сосредоточиться на предмете. Как только наверное получается, Алиса просит меня держать в воздухе шарик.

Держу, меняю руки. Глядя на шарик хожу по залу. Приседаю, общаюсь с Алисой. Котороя сегодня мило воркует, улыбается и кажется готовит какую-то подляну. Которая случается незамедлительно. Лисичка начинает кричать, толкает меня. Поёт противным голосом. Смеётся как ненормальная. Прыгает вокруг меня, крутит сальто, танцует. В итоге поворачивается ко мне спиной, поднимает хвост и спускает шорты.

От вида девушки в одних стрингах, то есть открытках, шарик улетает в потолок. Падает расколовшимся.

— Плохо, Слава, очень плохо, — натягивая шорты ворчит Алиса.

— Я не виноват. Ты просто слишком красивая.

— Единственное что ты не можешь делать, — заложив руки за спину вещает Алиса. — Это терять концентрацию. Вот это, твоя слабость. Враг обязательно воспользуется этим. А учитывая то, как одеваются ведьмы, ты сдохнешь в первом же бою. Или, ты просто ничего не сможешь сделать. Только контроль. Контроль и ещё раз контроль. Всё что происходит вокруг, тебя волновать не должно. Пусть вокруг тебя хоть сотня обнажённых девиц кан-кан танцуют. Контроль! Сила духа.

Чего встал? Ещё.

— Шарик...

Улыбаясь, Алиса подаёт мне деревянный, кивая отходит и просит поднять его и удержать.

И поднимаю, и держу. Вот только он тяжелее. Поэтому сил уходит в разы больше. Потея как хрен знает кто, стиснув зубы и рыча, стою и держу шарик. Десять секунд, двадцать, тридцать.

— Алиса Александровна, не подумайте что жалуюсь, но как мне кажется, я сейчас упаду.

— Держи. Сейчас откроется второе дыхание. Аппарат Рубецкого погонит кровь через ядро. Силы восстановятся и умножатся. Держи. Ещё... Не сдавайся. Представь что от этого шарика, зависит жизнь Вари. Если он упадёт, её не станет. Держи!

— Я сдохну от кровопотери.

— Ядро берёт не так много, — расхаживая вокруг меня улыбается Алиса. — Не литрами. Аппарат Рубецкого, тоже нуждается в подготовке. Чем он сильнее, тем больше крови подаст в ядро. Чем больше крови вырабатывают железы Рыжова, тем сильнее напрягается твой организм. И, соответственно тем быстрее он восстанавливается. Сейчас процессы запустятся, тебе станет легче. Позже, научишься запускать все это принудительно. Чтобы не случилось, держи шарик.

— Не могу...

— Держи! — кричит Алиса. — Держи, ты сможешь. Сломай стену удерживающую тебя. Делай!

— Да блин...

Выжимая из себя всё, с трудом удерживаясь на ногах, кое-как держу над пальцем шарик. В глазах темнеет, сердце пропуская удары колотится где-то в голове. Шарик медленно опускается к светящаяся точке над пальцем.

Стараясь не потерять сознание прикусываю губу. В области солнечного сплетения что-то как будто рвётся. Следует вспышка боли и тут... Под ключицами, в бёдрах, животе и груди, что-то начинает двигаться. Сознание почти мгновенно проясняется. Поток воздуха усиливается и поднимает шарик выше. В животе что-то волнообразно движется, ядро горит и ритмично сокращается.

— Приятное чувство, да? — улыбается Алиса. — Поздравляю, Вячеслав Ерофеевич, вы вышли на новый уровень. Конечно, все выходят на этот уровень максимум лет в десять, но лучше поздно чем никогда.

— Я... Алиса. Я не безнадёжен?

— К счастью нет. А теперь, раз мы разогнали ядро, нам надо закрепить результат. Пока ты от счастья не зазнался, а силы ещё остались... Побежали.

Бежим. Первые сто метров даются легко. Вторые уже тяжелее. Правильное дыхание не помогает, начинаю задыхаться.

— Совсем плохо? — интересуется Алиса.

— Перенапрягся.

— Ты просто неправильно делаешь. Почувствуй в себе магию. Разгони по телу. Она тебя усилит. Не хватай ртом воздух, это безусловно правильная техника дыхания, но правильная для прошлого уровня.

— Тогда как?

— Ты и есть воздух! — восклицает Алиса. — У тебя одна стихия. Дыши не лёгкими, а всем телом. Это, то что стихия у тебя одна, с одной стороны минус, с другой огромный плюс. Воздух везде. Дыши.

Дышать всем телом, получается откровенно хреново. Попытка вдохнуть заканчивается головокружением, потерей равновесия и падением. Лёжа на спине смотрю в потолок.

— Нда, — стоя надо мной качает головой Алиса. — Это будет сложнее чем я думала. Но результат всё же есть.

— Отстойный?

— Ну, как бы тебе сказать, Слава. Ты смог разогнать ядро, почувствовал магию. Активировал шесть точек Ларжина. Ты смог вдохнуть всем телом. Да, смог, правда не выдержал.

— Так это не плохо...

— Слава, — морщится Алиса. — Не хочу тебя расстраивать, но ядро как правило, разгоняют в семь. Точки, все, к восьми уже открыты. Даже самые бездарные бездарности, к десяти годам... Но ты не унывай, мы с тобой всё обязательно наверстаем. И всех обгоним. Руку давай.

— Спасибо. И да, за прошлое прости.

— Прошлое, это прошлое, — широко улыбается Алиса. — Впереди у нас будущее. И чтобы прийти туда, нам нужна цель. Ты хочешь стать великим?

— Да, это моя цель.

— Тогда моя цель, сделать тебя таким. Слушайся меня, Настю, отца и Бориса. Вчетвером мы сделаем из тебя великого мага и достойного главу клана. Только не зазнавайся. Побежали дальше.

— Я думал что...

— Нет, это только начало, — прижав ушки ехидно скалится лиса.

****

Едва живой, лежу на полке в бане. Настя рядом, гладит мои волосы и ворчит на Алису. Варя сидит на мне и массирует спину. Маргарита... Ну, а как же без неё? Всячески пытается привлечь моё внимание.

Все трое обнажённые. И я вот сейчас, я бы с радостью поддался искушению. Но к сожалению не могу. Алиса загоняла так, что кроме как лежать и тихо постанывать я ничено больше не могу. Но да, общество троих красоток, мне приятно. Да и Маргарита нормально так кривляется.

— Ой, мыло уронила, — отходя вздыхает Марго. Наклоняется, оглядывается...

— Оно не здесь, — закрыв мои глаза рукой вздыхает Настя. — Ваще святейшество, а вы не слишком вульгарно себя ведёте.

— Я, дочь моя, веду себя так, как положено одинокой, никем не любимой женщине нашедшей себе мужчину. Или вы завидуете?

— Чему? — натирая мою спину спрашивает Варя.

— Тому что я не стесняюсь продемонстрировать себя своему жениху, — уперев руки в бока улыбается Марго. — И Слава тоже. Когда мы в молельне вальтом лежали, он меня в бедро поцеловал. Вот сюда!

— Так вот чем вы в молельне занимаетесь, — ворчит Настя и дёргает меня за ухо. — Слава! Меня ты значит не целуешь. А Маргариту... Как ты это объяснишь?

— Никак он тебе это не объяснит, — подходит к нам Марго. — И ты не спрашивай. Вот если с кем-то посторонним, тогда да. Тогда я сама спрошу. А со мной, с без пяти минут женой, ему можно. Варя, дыру в спине протрёшь, переверни его уже.

— Ага... Сейчас.

— Не надо, — вцепляясь в полок мотаю головой. — Я... Как бы это сказать? Я слишком рад вас видеть. Поэтому у меня...

— Конский стояк? — улыбается Маргарита. — А чего стесняешься? Ты давай, переворачивайся, мы поможем. Ну...

— Слава, — шепчет мне в ухо Варя. — Лучше тебе самому перевернуться.

— Эм...

— Переворачивайся! — кричат все трое.

Кричат, собираются уже сами... Но тут вдруг успокаиваются и как будто ничего не было начинают что-то обсуждать. В парилке появляется Смерть. Подмигнув мне скидывает балахон, стягивает купальник и садится в стороне на скамейку.

— Ты меня спасла, — мысленно обращаюсь к ней.

— Это не надолго. Желания всё равно переселят. Это всего лишь вопрос времени. Они возьмут тебя в любом случае.

— Так мне ведь рано? Четырнадцать...

— Из-за ускоренного развития и быстрого взросления, можешь смело прибавлять к своим четырнадцати ещё четыре. Просто это пока незаметно. Ты очень худенький, вот тебе и кажется что слишком молодой. В конце концов посмотри на своего брата. Демьяну тринадцать, а выглядит на все двадцать. Про Мирославу вообще молчу. Старше на год, а с виду все двадцать.

— Плюс четыре? Тогда Варе не двадцать семь, а тридцать один?

— Варе не двадцать семь, а меньше, — вздыхает Смерть. — По достижении двадцати лет, процессы старения в организме почти полностью останавливаются. Как и взросления. Варе твоей, биологически и психологически, всего двадцать. Ты же это знаешь. Почему ты так заморачиваешься?

— Если бы я знал.

— Со мной также стесняться будешь? — встав и покачивая бёдрами идёт ко мне Смерть.

Немного не дойдя останавливается, крутится на месте. Поворачивается спиной...

Да, вот кто по-настоящему красивая. Такая женщина... Грудь как у Насти, только более правильной формы. Фигура — песочные часы.

— О, я вижу ты в восторге, — кивает Смерть. — Ну так чего сидишь? Бери их.

— Я немного подожду.

— Твоё право, но по секрету скажу. Елении твоё поведение не нравится. Если к вам придёт она... Ты считаешь себя ненасытным? Можешь начинать.

— А без этого...

— Без этого никак, — вздыхает Смерть. — Конечно, меня коробит от того что к тебе прикасаются другие женщины. Меня злит то, что ты взял за руку не меня, а нас двоих. Но из-за того что ты сделал так, Еления имеет на тебя столько же прав, сколько и я. Однако даже этих прав вполне достаточно чтобы заставить тебя.

— Подождать...

— Любовь надо подпитывать, — взмахом руки создавая на себе купальник, а потом и балахон улыбается Смерть. — Костёр без дров не горит. Тебя любят, чисто и искренне, но одними объятиями и поцелуями здесь не обойдёшься. Будь ты таким как раньше... Но ты же теперь другой. Играй по новым правилам.

— То есть ты хочешь сказать что они могут остыть...

— Я хочу сказать, Слава, что тебе надо думать. И то что если назвался груздем, лезь в кузовок. Я вижу только смерть, знаю когда прийти за тобой, за ними, за всеми. Любовь и то чем обернётся твоё бездействие, для меня тайна. Но как женщина... Не тупи, Слава. Не надо. Потом больно будет. Мы склонны додумывать происходящее, придумывать причины и обиды. Хрупкий баланс, сила не позволяющая этим троим сорваться — любовь к тебе. А любовь, без подпитки, имеет свойства проходить. Она не вечна, особенно у людей, особенно безответная. Не забывай, тебя не томно вздыхающие дувицы окружают, а взрослые женщины. Дальше сам думай.

Смерть исчезает. Понимая что никого из них терять не хочу, переворачиваюсь на спину. Шлёпаю по попе стоящую Маргариту.

Варя оказывается на мне. Улыбаясь щурится...

— Вячеслав Ерофеевич! — постучав в дверь кричат снаружи.

— Остап! — рычит Варя. — Исчезни!

— Я бы с радостью, но Ерофей Евгеньевич, очень желает видеть сына. Прям очень-очень.

— Ладно, — морщится Варя. — Тут ничего не поделаешь. Скажи мы сейчас будем.

Моемся, ополаскиваемся. Пройдя коридорами в нашу комнату одеваемся. Иду в кабинет отца, и как только захожу... Случаются две вещи и обе поразительные.

Первая, это присутствие в кабинете Волокушина Никиты Ивановича. Который чему-то очень рад и просто сияет весь.

Вторая... Отец говорит что сегодня я отчаливаю к Волокушиным. В гости с ночёвкой. Потому что так надо. У меня там невесты, то что я их видеть не хочу никого не смущает. И потому что здесь у них так принято. Жених, просто обязан совершать вот такие поездки. Как и невесты... Чтобы привыкли друг к другу.

Отговорки никто не слушает, переносить данное грандиозное событие никто не собирается. А вот мне собраться стоит. Взять пижаму, одеться правильно прихватить рюкзак, потому как завтра в академию. Куда меня довезут, вместе с невестами.

— Слава, что-то не так? — видя мою перекошенную от радости рожу спрашивает Никита. — На тебе лица нет. Ерофей, почему ты не сказал что сын твой приболел?

— Да, Никита Иваныч, мне...

— Из бани его выдернули, — улыбается отец. — Вчетвером они там парились. Настя, Варя, Марго... Я бы тоже расстроился.

— А, понимаю, — кивает Никита. — Ты собирайся, я распоряжусь чтобы у нас истопили. Сходим, поговорим, выпьем. Невест своих лучше рассмотришь.

— Спасибо, Никита Иванович.

— Можешь звать меня отцом, чай не чужие.

— Он может, — грозит мне кулаком Ерофей. — Иди собирайся, сын.

Предатель. Нет бы сказать что я при смерти. Что у меня бешенство! Чума! Кашель и диарея одновременно. Так нет же... Поедет, сможет...

Ой какая радость. Сейчас через край польётся. Надеюсь моя Смерть придёт туда и если что остановит поползновения в мою сторону. Ненавижу этот мир. Надо было со Смертью идти. Кайфовал бы сейчас, ни о чём не думал. Так нет же, на подвиги потянуло идиота. Хотя... Да, Смерть права. Назвался груздем, лезь в кузовок. Ладно, это необходимо. Без этого никак! Это мой долг. Я должен, да...

****

На такую новость, мои женщины реагируют сдержанно. Настя помогает одеться. Варя собирает рюкзак. Маргарита наставляет.

Её Святейшество, а здесь любого служащего покровителю так называют, прямым текстом говорит мне, что надо делать обязательно, а чего не надо делать вообще.

С её слов, клан Волокушиных, наши самые лучшие друзья и ссориться с ними не надо от слова совсем. Наеборот, мне надо из штанов выпрыгнуть, а Никиту и трёх его жён к себе расположить. Ну и невест, тоже.

Потому что это здесь, в Опале, можно повыделываться. В Светлограде, одному просто не выжить и помощь Волокушиных нам просто необходима. Потому что клан очень влиятельный. Настолько, что даже в ссылку загремел каким-то своеобразным способом.

Сослали только правящую ветвь, да и то не всю. Побочная, находится в поместье, что рядом с нашим. Ведёт дела, ворочает деньгами и в ус не дует. А ещё, Маргарита намекает, что когда... Именно когда, а не если, наш клан получит помилование, то его получат и Волокушины.

Подробности на этом заканчиваются.

— Самое главное, — умничает лежащая на кровати и замотанная в простыню Маргарита. — Держи себя в руках... Невесты твои, девушки чистые. И такими должны до свадьбы оставаться. Так положено. Другими способами можешь, а вот невинности лишать, ни в коем случае.

— Тогда... Меня лишит невинности Никита?

— Нет, просто тогда в тебя вцепятся мёртвой хваткой и свадьба состоится через неделю. А с нами уже не состоится. Но ты не волнуйся, Света и Люба девушки умные. Они не станут чудить. А если всё же станут, то вся надежда на тебя.

— Маргарита, я не хочу к ним ехать.

— Так надо, — вздыхает Настя. — Увы, законы такие. Ты, конечно, можешь отказаться от невест. Но они в таком случае будут опозоренны. О замужестве, они и мечтать не смогут, их банально никто не возьмёт. Несмываемое пятно на репутации двух девушек, клана и Никиты лично. Такого, сыну лучшего друга он не простит. С падением репутации и клеймом позора, Никита... Он нас закопает. Всех.

— Понимаю. Но мне хочется остаться с вами. Мне перед вами неудобно.

— Слава, всё нормально, — обнимает меня Варя. — Всё хорошо. Мы всё понимаем. Только не понимаем почему ты всего этого не осознаёшь. Но так устроено.

— И это работает, — улыбается Марго. — Ладно, тебе пора. Невесты ждут.

— Всё будет хорошо, — гладя меня по лицу улыбается Варя.

Тянется поцеловать, перехватываю инициативу и сам целую. Одновременно с этим запускаю руки по её юбку. От губ, заставляя Варю застонать спускаюсь к шее, потом к открытой части груди.

Отхожу, глядя в пьяные от такого глаза Вари притягиваю Настю и повторяю. Маргарита не заморачивается, подходит уже обнажённой. Поскольку одежды нет и ничего не мешает, захожу чуть дальше и играюсь с её сосками. Особенно с тем в котором колечко.

Отхожу от женщин, смотрю на них...

— Я буду скучать.

— Это всего одна ночь, — качает головой Маргарита.

— Но она будет без вас, поэтому... Она будет самой долгой и неспокойной. Всё пошёл. Всех люблю, уже скучаю.

Взяв рюкзак и сумку, волочусь к кабинету отца. И да, я понимаю что так надо, что это польза для клана. Для кланов. Но мне всё равно неприятно. Мне противно.