Волокита

Глава 15

Едем в гости на машине, чем-то похожей на "Чайку." Внутри всё в коже. Водитель в форме. Играет ни на что непохожая музыка, что неудивительно. Никита Иваныч, восседает рядом со мной. Шуба распахнута, огромная, судя по цвету, волчья шапка сдвинута назад.

Доброжелательно улыбаясь, Никита рассказывает мне как замечательно мы проведём вечер. Сначала отужинаем, по такому случаю его жёны приготовили здоровенного осетра, напекли выпечки, а дочери для меня нажарили разных сортов мяса.

Выпьем водочки, запьём коньячком из личных запасов графа Волокушина. Сходим в баню, а потом меня передадут невестам.

Звучит это отвратительно. Непристойно и вообще неуместно. Но, судя по рассказам и то чем нам светят мои закидоны, лучше засунуть язык в жопу, улыбаться и на всё соглашаться. Потому что врагов у нас и так хватает, я так думаю, а вот помощь друзей... Почему-то кажется, что если я накосячу, закопает меня не только Никита, но и Ерофей.

— А не махнуть ли нам по рюмашке? — хлопнув в ладоши улыбается Никита.

— А почему бы и нет? — развожу руками и вздохнув продолжаю. — Вы, папа, извините. Устал я сегодня, на тренировках. Да и потом, расслабился с невестами в бане...

— А, — достав из подлокотника бутылку и две рюмки кивает Никита. — Понимаю. Сам молодым был. Это сейчас немного успокоился. Мне скоро шестьдесят шесть стукнет. О внуках задумываться начал, да. Кстати, сын, как тебе девки мои?

— Хороши. Смотрю на них, не на радуюсь. Красавицы.

— Но глупые. Ты уж особо не злись. Они всё поняли...

— Так я и не злился. Но урок преподать, всё же стоило.

— Хитрец. Держи рюмку. До дна, за нас. За Волокиту и Волокушиных. За большую и дружную семью.

Не радует, противно. Вызывает ощущение того, что я просто разменная монета в договоре между друзьями. Хочется плюнуть, потому как сейчас выгляжу какой-то дешёвкой. Мало того что без меня меня женили, так теперь приходится сидеть и улыбаться. Однако, взгляд на Никиту, не вызывает отвращения. И это... Нисколько не радует.

После первой, следует вторая. Водка под колбасу, заходит на ура. Даже подозреваю, что здешняя колбаса из мяса, по крайней мере, вкус потрясающий.

С поднятием градуса, поднимается и настроение. Никиты, а не моё. Тесть, прости меня Господи, начинает смеяться и вспоминает былое. И да, там есть что послушать. Вот только слушать не хочется.

Доезжаем... Поместье клана Волокушиных. Большой трёхэтажный особняк обнесённый высоким кованным забором. Вокруг особняка дома поменьше, хозпостройки. Много охраны.

Выйдя из машины заходим в дом, где нас с порога встречают. Жёны Никиты, очаровательные женщины. Две брюнетки и блондинка с небесно-голубыми глазами. Ну и мои невесты, которые не намного моложе матерей выглядят. Блондиночка Света, и тёмненькая Люба.

Знакомимся, обнимаемся... Сняв верхнюю одежду волочу вещи в свою комнату. Которая, вот неожиданность, на втором этаже, в аккурат между комнатами Светы и Любы.

Это со слов Тамары Степановны, первой жены Никиты и по совместительству мамы Светы, чтобы невесты смогли зайти ко мне, пожелать спокойной ночи.

По мнению же Натальи Витальевны, второй жены Никиты и мамы Любы, девицам по чужим спальням шастать не положено. Это сделано для меня, чтобы ноги не бил по особняку расхаживая, а сам и сразу к невестам зашёл.

По мнению Ольги Дмитриевны, третьей жены Никиты, блондинки с голубыми глазами и чьей-то матери, всё это вздор. Укладывать нас надо вместе, в одну кровать. Чтобы дурью не маялись, а сразу привыкали.

Пока останавливаемся на варианте, что не все вместе, а кто-то к кому-то сходит. Бросаю вещи, восхищаясь убранством комнаты благодарю хозяев. После все вместе отправляемся на ужин. Который проходит не в полном составе, дабы меня не травмировать.

На стол подают еду... Огромную, полутораметровую запечённую в духовке осетрину. На блюдах разных сортов мясо. В вазочках икра, как чёрная так и красная. Блюда заваленные пирогами. Горы сладостей, от конфет и пирожных, до тортов и прочих десертов.

Невесты, сидящие по бокам от меня двигаются ближе. Одна наливает в рюмку водки, вторая пододвигает тарелку с мясом. Тамара Степановна пододвигает мне тарелку с неприличным по размеру куском рыбы.

— За знакомство, — улыбаясь поднимает рюмку Никита.

Выпиваем, сдержаться не могу, начинаю есть как не в себя. Люба и Света, подхватывают настроение. Цепляют вилками ломтики мяса и рыбы кормят с рук. Охотно ем, деваться некуда. Выпиваю вместе со всеми. Схомячив кусок рыбы, тарелку мяса и попробовав всё остальное, откидываюсь на спинку стула. Люба вытирает салфеткой мои губы и целует. Света просто прижимается.

— Ну до чего же красиво смотритесь, — вздыхает Никита.

— Спасибо, папа, — улыбаясь киваю и обнимаю девушек.

— А нам спасибо? — удивляется Наталья Степановна. — Мы готовили...

— Наташа, — грозит ей пальцем Тамара. — Ты видела как и в каком количестве ел мальчик. Мне другой похвалы не надо. Кстати, Слава, не могу не поблагодарить тебя. То как ты нахлестал по роже Жигунова...

— Извините, мама, но благодарить меня не надо. Я заступался за своих невест, за моих красавиц.

— За это надо выпить, — подрывается Никита. — Люба, налей зятю.

— Какие планы на будущее? — не успокаивается Тамара.

— Планы грандиозные. Первым делом, за два года, я хочу стать великим магом. Уровня моего отца, не ниже. Потом... Я хочу заслужить помилование и вернуть наши кланы в Светлоград. Пока не знаю как, но предположения есть. Я закрою портал.

— Амбициозно, — качает головой Никита. — Собираешься совершить невозможное?

— Для кланов — да.

— Но это невозможно, — икает Наталья.

— Нет ничего невозможного, мама. Я живое тому доказательство. Главное приложить старание. Главное взяться. Вопросов без ответов не бывает. Не бывает задач без решения. Не бывает замков без ключей. А ещё, иногда решение лежит на поверхности, на самом видном месте. Я найду способ закрыть этот портал.

— А остальные? — качает головой Никита. — Порталов множество. Они разных размеров. Есть те которые спонтанно появляются рядом с большим. Есть те что сами схлопываются.

— Как они работают?

— Никто не знает, Слава. Они как впускают, так и выпускают. Отправленные на ту сторону экспедиции и техника, не возвращаются. Оттуда же лезет всякая мерзость. Демоны... Твари они жуткие, не все разумные и очень разнообразные. Поговори с отцом, он в этом дальше всех продвинулся.

— Спасибо. Обязательно спрошу.

— Пей, ешь, — улыбается Никита. — Ну и разговаривай. Сейчас, у тебя это хорошо получается.

Ем, пью, общаюсь, под столом бессовестно лапаю ножки невест. Чему они совершенно не сопротивляются. Даже не так, они сами активно гладят мои ноги. И мне это не нравится. Мне не нравится всё и все.

Ещё через двести грамм, всем скопом идём в баню. В огромную, в три раза больше чем у нас. Раздеваемся, слава Святой Елении в раздельных раздевалках. А потом, все вместе сидим в парилке. Сидим не долго, потому как Никита предлагает исхлестать друг друга вениками. Его хлещут жёны, меня невесты.

Никакой морали у людей. Вообще. Ни капли. Надо же так...

Хотя женщины не раздеваются. Да и мне, заморышу никакого внимания не уделяют. Ну ещё бы, Никита телосложением как что-то среднее между Ерофеем и Медведевым. Удивить их, мне просто нечем.

А вот им есть чем. Потому как после парилки, мои почти родственники хохоча бегут в бассейн. На ходу раздеваются и прыгают в воду. И если наши девушки, или в простынях, или в купальниках, то эти... И стыда никакого нет. У них. У меня есть.

Испанский называется. Хотя...

— Ух, — вздыхает Никита. — Думал сознание потеряю. А ты хорош, так спокойно выдержал.

— Я люблю баню. Мне наш лекарь советует ходить как можно чаще. Полезно это. Пап, вопрос можно?

— Хм, задавай.

— Они...

— Смущает то что они голые? Так это нормально. Человек, он натуру свою показывает только когда ему прятаться не за чем. Не подумай, не бесстыдники мы какие-нибудь и не извращенцы. Просто у нас так принято.

— Понятно...

— Ну, Слава, как невесты? Хороши?

— Не то слово. Сам себе завидовать начинаю.

А хороши не только невесты, их мамы тоже ничего. Очень ничего. Однако смотрю на невест, потому как Никита здесь. Ну и вида что мне не по себе от таких традиций не подаю. Улыбаюсь как имбецил, киваю.

Пиво, разговоры, обсуждения. Наконец-то завершение водных процедур. Ещё разговор с тестем у камина. Выкуриваем по паре сигарет, обсуждаем предстоящую свадьбу и просто не пойми что, после чего невесты уводят меня спать. Приводят в комнату, желают доброй ночи и уходят.

Падаю на кровать, лёжа раздеваюсь до трусов, забираюсь под одеяло, и тут... Что происходит? Кто все эти люди? Что я здесь делаю? Зачем я это делаю? А если подумать? Ну не меня же, замуж выдают. Чего тут страдать лежать? Конечно, была бы у меня одна только моя любимая Варенька, я бы вообще не парился. Но их у меня, кроме Вареньки, ещё четыре. Из этих четверых две как-то странно, нелепо и неожиданно примазались. Ещё две со мной вообще по договору. Но могло бы быть и хуже? Радоваться стоит хотя бы тому, что все они красивые. А не старухи какие-нибудь. Хм...

Дверь осторожно открывается, Люба и Света, обе в коротеньких ночнушках, забегают в комнату и прыгают на кровать. Садятся и хихикая смотрят на меня.

— Чего пришли?

— Спать с тобой, — удивляется Люба.

— А ты что, против? — толкает меня Света.

— Я? Против? Свет, ты объясни мне, неразумному, каким дураком надо быть, чтобы от вас отказаться?

— Но раньше ты отказывался.

— Раньше вы жалели о том, что я не сдох. Ладно, забыли, не дуйтесь. Может быть не сразу спать? Поговорим. О чем-нибудь. Расскажите о себе. Чем увлекаетесь? Что вам нравится? Я должен знать, иначе как я буду ухаживать за вами. Света, начинай. Хотя нет, подожди. Ложись.

Света просто падает пластом на кровать. Закрывает глаза и судорожно выдыхает. Переворачиваю это безвольное, судорожно вздыхающее тело, задираю ночнушку...

— Слава, — подползает ближе Люба. — А может не надо? Может подождать стоит, до свадьбы. Мы же ещё не готовы. А почему она а не я?

— То есть вы, пришли в ночнушках на голое тело и говорите что не готовы? А вам говорили что врать не хорошо? Ладно, я не о том о чём вы думаете.

Укладываюсь на живот, обнимаю вздыхающую свету. Укладываю голову ей на попу.

— Ну вот теперь можно и поговорить. Люба, давай ты. Света кажется не может. А удобно. Мягко так. Ну так и?

— А... О... Ладно, — пожимает плечами Люба. — Только давайте не долго. Я тоже вот так хочу. Значит мне нравится...

Тоже время. Спальня главы клана.

— Нет, Ерофей, — расхаживая по комнате говорит в телефон Никита. — Нет не стеснялся. Да у нас своебразные обычаи. Ел хорошо, за троих. Пил немного. Разговор поддерживал, да. Да не обидим мы его. Да всё нормально. Ерофей, ну чего ты как наседка? Всё, до завтра. Я говорю всё. Как я ему трубку передам? Спит он уже. Всё, хватит.

— Что там? — спрашивает Наталья. — Никак Ерофей места себе не находит?

— Ревнует он, — сунув телефон в карман халата качает головой Никита. — Ну, а вы что скажете?

— Жених, необыкновенный, одна штука, — улыбается Ольга. — Скромный, стеснительный. В бане от стыда чуть не сгорел, но виду не подал. В бассейне заглядывался на Любу со Светой. Тут сразу видно, нравятся они ему. Любопытен, уверен в себе. Сдержан, что немаловажно. Большую часть ужина, лапал наших девочек. Аккуратно, без излишеств. А ещё он смотрел на тебя.

— А на меня с чего? — округляет глаза Никита.

— Он сравнивал тебя с собой, — выдаёт Тамара. — Ты за кружкой потянулся. Он ручищу твою глазами как будто препарировал. А потом на свою посмотрел и уголки губ сразу опустились. Стыдно ему, за себя.

— Не удивительно, — разводит руками Никита. — Кожа да кости. Непонятно в чём душа держалась? Наверное между рёбер застряла. Хвала их Елении, за ум взялся. И выглядит теперь получше. На человека походить начинает. Кажется, скоро внуков дождёмся.

— Судя по размерам достоинства, — вздыхает Тамара. — Внуков у нас будет много. Не смотрите на меня так, я целитель, мне можно. Вообще, давайте спать ложиться. Никита, ты куда собрался?

— Пожелать зятю спокойной ночи. Нельзя что ли?

Идут желать спокойной ночи все вместе. Спускаются на второй этаж. Подкрадываются к комнате Любы. Заглянув туда и никого не найдя крадутся к комнате Славы. Услышав тихие разговоры и смех, прилипают к двери. Толкаясь пытаются заглянуть в замочную скважину. Умудряются поссориться. Шипят друг на друга, шикают....

Дверь открывается... Удивлённая Люба, увидев родителей в таком положении отшагивает в сторону...

На кровати Света и Слава. Слава лежит на животе, обнимает Свету. Лицо его на заднице невесты.

— Вы чем занимаетесь? — спрашивает Люба. — Вы что? Вы подглядываете?

— Да, — выдаёт Никита. — Но мы уже уходим. Вы не обращайте на нас внимания. Ага... Нас здесь не было. Вы продолжайте. Спокойной вам ночи.

— И вам спокойной ночи, — подняв голову кивает Слава.

Целует попу Светы, устраивается поудобнее. Люба закрывает дверь.

— Ну вот! — сунув руки в карманы восклицает Никита. — Вот. Ну хорош жених. И вроде ничего постыдного. Но в тоже время...

— Она ему не нравится, — качает головой Ольга. — Он её любит.

— Уверена?

— Абсолютно. Видел куда, как и с какой нежностью поцеловал? Всё, не будем мешать. Пошли.

— А если...

— Ты его глаза видел? Если что-то случится, то случится после свадьбы. Всё, Никита, пошли.

Три часа спустя. Центр города Опал. Трактир "Белая Ольха."

В клубах дыма, за столами сидели высшие представители общества. Высокопоставленные офицеры как им и положено проигрывали в карты месячные жалования. С ними дворяне. Графы, бароны, князья. Все они, понимая что отсюда вряд ли получится выбраться, сидели, игрой в карты и алкоголем пытались хоть как-то развлечь себя.

В центре зала, за столом, в рубашке с закатанными рукавами и сигаретой в зубах, веселился граф Жигунов. Павлу Петровичу сегодня везло. Карта сама шла в руки. Вместе с картой шли деньги, чеки и долговые расписки от желающих отыграться.

Трактир Белая Ольха, где собралась вся честная компания, хоть и пользовался дурной репутацией, как магнитом притягивал всех этих обречённых. Терять этим людям, по сути нечего. На то что кто-то из них получит помилование и вернётся в Светлоград или другие города, никто уже не надеялся. Потому как с основания города, это самое помилование получали лишь посмертно.

— Два туза, — выкладывая на стол карты улыбается Жигунов. — Королевское.

Смеясь граф сгребает деньги. Кивает расстроенным игрокам. Услышав как хлопнула входная дверь оборачивается...

В зал входит она. Высокая стройная женщина в красном платье. Блондинка с блестящими, как будто светящимися волосами до плеч. Она обводит собравшихся строгим взглядом больших голубых глаз, морщится и грациозно, как кошка направляется к стойке. Присев закуривает, заказывает бокал вина...

— Кто она, — выдыхает Жигунов.

— Соколова Алла Сергеевна, — торопливо застёгивая верхнюю пуговицу кителя и разглаживая на нём складки улыбается пожилой мужчина с погонами генерала.

— Откуда? Глеб Иваныч, ты как начальник полиции должен знать.

— Из Красноярска. В прошлом жена успешного промышленника, барона Соколова Виктора Евсеича. Теперь вот к нам пожаловала.

— За какие грехи? — интересуется Жигунов.

— Грехов судя по документам на неё — предостаточно. Ярая последовательница учения Вальмонда. Фанатка Англии, по материнской линии дальняя родственница Императора Филиппа Четвёртого. Вы, Павел Петрович, так на неё не смотрите. Вам ничего не светит.

— Вы так думаете?

— Я в этом уверен, — кивает начальник полиции. — В армии служила, сильная ведьма. Характер... Если верить документам, характер дерзкий. Безжалостная она. Мужа своего, за то что учение Вальмонда считал дуростью и высмеивал, задушила. Братьев его, почти весь клан. Двенадцать жертв. А потом обчистила сейф и укатила состояние просаживать. Год по империи каталась, пока Канцелярия Государственной Безопасности её в западню не заманила. Она смертница, ей терять нечего. Не думаю что такую безумную кто-то в клан примет. Да она и сама не пойдёт. А пойдёт в атаку, в первых рядах.

— Как же её не казнили? — спрашивает Жигунов.

— А вы, Павел Петрович, на внешность посмотрите. Наверняка высшие чины Канцелярии на неё слюни пускали.

— А что если... Хм...

— Павел Петрович, — качает головой начальник Полиции. — Не надо. Свяжетесь с ней, высокую цену заплатите. Ничего кроме горя эта женщина вам не принесёт.

— Я всё же попробую...

Попробовать Жигунов не успевает. Соколова, допивает вино, рассчитывается и направляется к выходу. Вышагивая по залу, она мило улыбается встающим офицерам. Кивает дворянам. Проходя мимо стола задерживает взгляд на монетах, чеках и расписках горкой лежащих перед Жигуновым. Одаривает его ослепительной улыбкой и тут же хмурясь, с явной неприязнью смотрит на начальника полиции. Кивает Жигунову и удаляется.

— Какая женщина, — выдыхает Жигунов. — Какая прелесть... Она будет моей. Интересно, а завтра она сюда придёт?

— Скорее всего да, — кивает начальник полиции. — Если она зашла сюда, да ещё вина выпила. Да, однозначно придёт.

— Познакомьте нас.

— Нет, Павел Петрович. В этом вопросе, я вам не помощник. К ней я, только с отрядом спецназначения в полном снаряжении, подойду. И то, когда она уже в наручниках будет. А так... Нет уж, увольте.

В голове Жигунова мгновенно складывается план, как именно он покорит эту красотку. Как примет её в клан, а потом...