Я - самый крутой попаданец

Глава вторая, в которой я становлюсь авантюристом.

– Вот оно как… – Всё что смог выговорить ошеломлённый Максим Виленович, когда я вкратце пересказал ему события последних сорока с лишним лет, что он уже не застал. Для него это стало не меньшим потрясением, чем для меня сведения о мире, в котором я теперь оказался. – Мда… – Снова невесело протянул он. – А как же?.. А что же?.. А хрен с ним… – В конце концов, сдался он силиться осмыслить разумом всё это.

Ужин наш был под стать «новостям» – вялая, но ещё не начавшая гнить, капуста и целых две лепёшки почерневшего, подгорелого хлеба. Это было бы трудно есть, даже если бы я был очень голоден, однако, мой товарищ по несчастью, видимо давно уже привык и монотонно жевал безвкусную капусту с горьким хлебом.

– Максим Виленович, и часто Вы так питаетесь?

– Ну, если не считать тех случаев, когда я остаюсь без еды, то, можно сказать, что хлеб удаётся достать почти всегда, овощи – уже реже, изредка перепадает каша, ну а мясо… я уже и не помню, когда в последний раз видел. – Ответил он мрачно, то ли всё ещё не мог переварить рассказанное мной, то ли с трудом переваривал свой обычный рацион.

От его слов у меня на глазах начали наворачиваться слёзы. Казалось бы, глупо двадцатипятилетнему лбу плакать из-за еды, но, видимо те, кто так думает, никогда не оставался без средств к существованию, посреди незнакомого средневекового города. Мне вспомнились заведения на центральной улице родного города, в которые изредка позволяла мне заглядывать моя зарплата, тонко нарезанная пропечённая картошечка с соусом в «Бульдоге» с кружкой хорошего пива, да даже за обычный обед в столовой, с борщом и пюрешкой, я сейчас, казалось, готов был продать душу.

– И как же Вас, от такого рациона, простите, периодически не проносит? – Спросил я старшего «коллегу».

Вместо ответа тот просто бросил на меня мрачный взгляд, в котором читалось: «Проносит, и не редко».

– Вот такие дела… – Как будто подытожил я всю мрачную картину. – Да, такое попаданчество нам не нужно.

– Похоже, к Вам, молодой человек, возвращается чувство юмора? – Заметил Максим Виленович. – Это хорошо, хотя, я думал, что в XXI веке уже позабылись эти древние оммажи.

– В наше время их называют отсылками. Но не совсем, просто это я такой… особенный. – Ответил я.

И это была чистая правда, казалось, природа наградила меня одним из самых бесполезных даров, что вообще могли бы существовать, я запоминал содержание, а главное, приметные фразочки из всего, что видел, слышал или читал. Притом даже не важно, был ли это последний блокбастер, аниме из той эпохи, когда их ещё умели делать, русская классическая литература или, как в этом случае, мемы советского периода. Но, более того, когда употреблял всё это в речи, то друзья и приятели, обычно недоумённо косились на меня. Помню случай, когда, в ответ на странную, неуместную фразу одного собутыльника, ввернул толстовское «надеюсь, это не история о привидениях?», чем заслужил от остальных только непонимающие взгляды.

– Хотя, если вернуться к вопросу, то, горелый хлеб, даже помогает в таких случаях. – Рассуждал бывший интеллигент. – Вот если бы ещё не вкус.

– Ну знаете, лекарство редко имеет приятный привкус. – Заметил я. – Подозреваю, микстуры доктора Вов-Ху, тоже на вкус не как абрикосовая воды были.

– Доктор Вов-Ху? Надо же, Вы читали, не самые популярные произведения О Генри? – Удивился попаданец из начала восьмидесятых.

– Ну, вообще читал, правда уже после того как фильм увидел. – Честно признался я.

– Фильм, его экранизировали?

– Ах да, – вспомнил я – он же вышел в восемьдесят третьем… – Продолжал говорить я, но мысли мои были заняты уже совсем иным.

– Да, увы-увы… – Грустно вздохнул мой собеседник.

– Максим Владленович, вот оно! – От озарившей меня идеи я выронил свой хлеб и перепутал отчество моего собрата по несчастью. – Вот оно! Доктор Вов-Ху! – Тряс я его за плечи.

– Молодой человек, я понимаю, что Вы сегодня испытали сильное потрясение, но держите себя в руках.

– Да как Вы ещё не поняли?! Микстура доктора Вов-Ху!

В его глазах, вспыхнула искра, кажется, до него начало доходить.

– Питерс, Такер и Сатана! – В возбуждении снова вкинул я отсылку, которую не мог понять мой собеседник.

***

Жители города Галлена, ещё никогда не видели такой странной процессии. Впереди шёл местный безобидный бродяга, которого все знали как Максима и кторый, судя по всему, от рождения немного не в себе, но, поскольку был безобиднее мыши, то все его жалели и не трогали. Сейчас же, несмотря на свои обноски, он гордо вышагивал по улице, и даже, более того, громогласно объявлял горожанам о необычном госте.

– Жители вольного города Галлена, горожане и горожанки, мужи и жёны, юноши и девицы, граждане и не граждане! Позвольте, представит Вам, прибывшего из дальних северных стран, из тех, что покрыты вечным, льдом, а люди живут только там, где огонь вырывается из-под земли, умнейшего и искуснейшего, всеведущего и всезнающего, всемудрого и всемилостивого, помнящего древние тайны и говорящего с птицами и зверями, целителя Кими Рсена! Только сейчас и сегодня, удача улыбнулась вам, поскольку знаменитейший целитель, оказался проездом в вашем славном городе! Более того, он привёз и свою невероятную, удивительную и редчайшую мазь от всех недугов!

Загадочный целитель Кими Рсен, действительно производил впечатление. Непривычно худощавый, бледный, выше многих мужчин в городе, с нечёсаными тёмными волосами до плеч и лёгкой щетиной на лице. Из одежды на нём были только синие штаны до колен необычного покроя, венок из цветов на голове и пышное ожерелье из трав, лицо его было покрыто красной глиной. В левой руке он нёс большой, потрескавшийся горшок, покрытый непонятными письменами и знаками, а в правой была крепкая, сучковатая ветка, которую он использовал как посох, обуви он не носил.

– Спешите, спешите, не упустите свой шанс, иначе будете жалеть до самой смерти! Только единожды в жизни выпадает возможность попробовать знаменитую мазь! Лечит от падучей и лежачей, от прострелов и недострелов, от лихорадки и полнокровия, от припадков и недомогания! Пучит живот? Разведи мазь с пивом и прими внутрь! Без кровопускания, без прижиганий и клизм! Спешите купить, если не подействует, мы вернём вам деньги! При покупке двух порций третья в подарок, но не больше двух порций в одни руки!

Через некоторое время процессия остановилась у входа на рыночную площадь, и чужеземец, скрестив ноги, уселся прямо на камни мостовой и поставил горшок, наполненный непонятный тёмной вязкой жижей прямо перед собой.

– Прошу, прошу, подходите, жители славного Галлена, первым пяти покупателям скидка. Отпускается прямо в руки, приходить со своей посудой. – Объявил оборванец.

– Эй, Максим, чего глотку дерёшь? Это ещё кто такой? – Покосился заинтересовавшийся необычным гостем широкоплечий кузнец Клод.

– Доброго утра тебе, Клод. Как я и говорил, уважаемый Кими Рсен, прибыл из дальних земель, а поскольку, так получилось, что я единственный, кто знает язык, на котором говорит целитель, тот взял меня в толмачи. – Пояснил Максим.

Внезапно, вечно хмурящийся иноземец поднял руку и заговорил на незнакомом наречии, в котором, будто перемешались все известные звуки, но в неправильном порядке. Городской нищий внимательно его слушал.

– Бамбарбия Киргуду! – Выкрикнул целитель, указав пальцем на кузнеца.

– Эй, чего это он? – Испугался детина. – Если этот красномордый вздумал тут меня проклясть…

– Ох, что ты, уважаемый Клод. Почтенный Рсен в своей мудрости, предположил, что возможно у тебя часто немеет плечо, ведь так?

– Ну, бывает. – Сознался здоровяк. Это было неудивительно при его ремесле, но при этом, догадка целителя, всё равно произвела впечатление на собравшихся.

Иноземец с голым торсом опять что-то изрёк на своём птичьем языке и его толмач тут же кинулся к кузнецу.

– Клод, почтенный Кими Рсен, в милости своей предлагает тебе первому опробовать чудодейственную мазь. – Максим почтительно взял кузнеца под руку.

– Да я даже как-то не знаю. – Замялся тот.

– Уверяю, если ты чего-то боишься, то это совершенно безболезненно.

– Я, боюсь?! – Возмутился здоровяк. – Тащи сюда эту свою жижу!

Несмотря на браваду, кузнец явно затаив дыхание наблюдал за тем, как Максим, зачерпнув в ладонь побольше мази, подносит ту к мощному оголённому плечу.

– А! – Вскрикнул тот, когда прохладная жижа коснулась его кожи, а потом на его лице появилось облегчение. – Действительно, вроде не больно.

– Уже чувствуешь, как становится лучше? – Намеренно громко спросил Максим, продолжавший втирать дурно пахнущую бурую массу в кожу здоровяка.

– Да, даже не знаю, вроде всё как обычно. – Неуверенно ответил он. Затем, чуть помедлив, добавил. – Хотя, вроде, вот, что-то пошло, прохлада какая-то.

– Вот видишь, к концу дня, благодаря чудодейственной мази, ты забудешь об ужасной боли, мучавшей тебя! – Воскликнул оборванец. – И, как первому смельчаку, для тебя это совершенно бесплатно!

Обрадованный тем, что ему не пришлось платить за редкое лекарство, кузнец даже не успел задуматься, какая-такая ужасная боль, которой он не чувствовал, должна была уйти.

– Эй, почему только ему бесплатно?!

– Да, что за дела?! – Доносились выкрики из толпы.

– Не переживайте, уважаемые, первым пяти покупателям скидка! – Пытался успокоить толпу Максим Виленович.

– Так, и что здесь происходит? – Раздался властный, суровый голос.

Из толпы вышел грозного вида стражник, с копьём на плече, в стёганом доспехе и надетым поверх него красно-зелёным сюрко, на его лице красовались пышные усы.

Целитель, окинув новоприбывшего взглядом, снова что-то начал говорить на незнакомом языке своему толмачу.

– Цена четверти пинты пять медяков, первым пяти покупателям скидка в три медяка, для отважной городской стражи скидка в два медяка.

– Вот, то-то же. – С ухмылкой произнёс стражник и зачерпнул жижу ладонью прямо из горшка.

– Да что же это твориться такое?! – Снова донеслись выкрики из толпы.

– Совсем уже на шею сели! – Возмутился другой горожанин.

Внезапно, целитель Кими Рсен, поднял вверх свой посох и так застыл на некоторое время.

– Клаату, Верато, Никто! – Громогласно выкрикнул что-то чужеземец и стукнул посох о мостовую.

– Уважаемый Рсен, завтра же вынужден будет отбыть в земли барона Шварцбадена, которому он и вёз свою чудодейственную мазь, так что сегодня у вас есть последней шанс! – Объявил толмач Максим.

– Безобразие!

– Да сколько можно!

– Совсем уже!

Снова донеслись гневные выкрики из толпы. Если кого-то жители вольных городов, или, как их называли в этой части света, коммун, и не любили, так это феодалов. Даже королю, до замка которого был всего день пути, города подчинялись лишь формально. Ну а допустить, чтобы чудодейственная мазь досталось кому-то из них, горожане просто не могли позволить. Солнце ещё не успело приблизиться к зениту, когда за последнюю пинту средства от всех болезней покупатели устроили настоящие торги.

***

В состав чудодейственной мази целителя Кими Рсена, помимо горелого хлеба и воды, входили так же собранные вдоль дороги травы, глина и грязь, но не городская, а та, что почище. Конечно же, воду набирали из колода, мы же не хотели чтобы наши покупатели ещё и отравились.

Ближе к обеду, когда наш огромный, потрескавшийся горшок, который мы стащили около одного из домов за городской стеной, опустел, было принято решение спешно покинуть вольный город Галлен, во избежание недопонимания с потребителя, которые, по какой-то неведомой причине, могли бы посчитать себя обманутыми. А уже когда, как сказал бы д’Артаньян всего Советского Союза «закатное солнце позолотило верхушки деревьев», мы с Максимом Виленовичем жадно уплетали всё, что можно было заказать в придорожной корчме.

В прежней жизни я назвал бы эти блюда пресными и плохо приготовленными, но только не сейчас, в данный момент, я, почти давясь, запихивал в себя полусырую колбасу, вперемешку с вонючим сыром и пресным хлебом, а запивал всё это мутноватым пивом, мой подельник не отставал от меня. Когда бывший интеллигент откусил кусок пышущей жаром сосиски, то чуть было не расплакался, так давно он не ел мяса.

В Галлен решено было не возвращаться, по крайней мере, какое-то время. На следующий день мы двинулись дальше по тракту, Максим Виленович за эти двадцать лет так и не побывал в других городах, но знал достаточно. Между вольными коммунами велась оживлённая торговля, поэтому мы не переживали что заблудимся на тракте, просто следовало идти туда, куда направлялись все остальные. К тому же так можно было найти и попутчиков, а иногда и новых клиентов.

Большой, неудобный, к тому же грозящий в любой момент рассыпаться на осколки горшок, мы выкинули сразу, как покинули Галлен. То, что моя одежда привлекала только лишнее внимание, играло нам на руку, разве что теперь ещё добавилась дорожная сумка на верёвке через плечо. Зато Максим Виленович преобразился, мы смогли прикупить ему поношенные шоссы, рубаху и тунику, вместо пояса, без которого приличному человеку нельзя было появляться на улице, он использовал обычную джутовую верёвку. Теперь бывший интеллигент уже напоминал не нищего, а типичного местного горожанина на грани нищеты.

Так мы и путешествовали из города в город, торгуя чудодейственными препаратами. Теперь, вместо одного большого горшка, у нас хватило денег, чтобы заказать гончару множество разных мелких баночек, в которых, всё равно была всё та же мазь от всех болезней, с почти не меняющимся составом.

Иногда нам удавалось продать свои услуги и какому-нибудь феодалу в замке. Со временем, я даже сам стал увереннее в своих целительских способностях, в первую очередь потому, что местная медицина была на том уровне, когда почти все болезни, предлагалось лечить кровопусканием. Так что, в каком-то смысле, некоторые мои методы действительно работали лучше, чем у местных эскулапов, по крайней мере, я знал, что горячий отвар из ромашки и древесный уголь куда лучше помогают при больном животе, чем отворение крови и зелье из конского навоза.

Конечно же, в этом мире существовала ещё и магия, но видимо услуги чародея были настолько редки и дороги, что даже богатые феодалы не прибегали к ним.

Ну а я, к сожалению, как бы ни искал, ничего волшебного и магического рядом с собой не видел. Этот сказочный мир, был, на удивление, обыденным. Гномы, поначалу так поразившие меня, теперь воспринимались как просто часть повседневной картины, к тому же, как я позже уяснил, далеко не самая приятная её часть. В людских городах горные коротышки почти не жили, в основном встречались путешествующие купцы, то есть скупые, хитрые и, на удивление, скучные типы, готовые весь вечер монотонно обсуждать цены на зерно, руду и мёд.

Как я позже выяснил, эльфы, почти безвылазно сидели в своих землях в центре континента, притом, когда кто-то из остроухих в своих лёгких одеждах решался из любопытства наведаться в людские города, их жители были этому не очень рады. И не потому что-то так не любили лесной народ, просто их считали чудаками и старались сторониться. Орки жили где-то далеко на востоке и до остальных, похоже, им не было дела. Ну а каких-нибудь чудовищ, драконов и прочих необычных тварей можно было повстречать, разве что, где-то глубоко в горах или непроходимых лесах, да и то, если сильно повезёт.

С каждым днём, сказка всё больше превращалась в обыденность. Правда, так было только до определённого момента.

– Ну что, Виктор, вот и Лаэрния. – Указал Максим Виленович на очередной город, раскинувшийся перед нами вдалеке. – Если приглядишься, то отсюда, среди прочих шпилей, сможешь увидеть и башни знаменитой Академии Магии. – Торжественно объявил он.

– Академии Магии. – Заворожённо повторил я.