Я - самый крутой попаданец

Глава шестая, в которой я обретаю заклятого врага, а Максим Виленович вспоминает об учении древнего мудреца.

– Здравствуй, добрый человек, – уже привычно я обратился к корчмарю таверны вольного города Бадденкомпфа – а не подскажешь ли, как вашем славном городе народ развлекается? – Как бы, между делом спросил я, приготовившись услышать типичный ответ про пиво, кости и некоторых особ, с которым может свести трактирщик лично.

– О, так значит Вы, уважаемый, уже наслышаны? – Внезапно оживился хозяин таверны. – Но только больно рано вы пришли, придётся подождать до вечера.

– До вечера? – Не понял я, о чём толкует мой собеседник.

– Конечно до вечера, мастер Йохан только по вечерам демонстрирует свой световой короб. – Ответил мужчина.

– Световой короб? – Снова переспросил я.

– Так разве Вы не знаете, уважаемей? Удивительнейшее изобретение, мастер Йохан каждый вечер даёт представления, особо мне нравится история про чёрного колдуна, распутную принцессу и молодого рыцаря Лука. – Мечтательно произнёс трактирщик.

– Люка. – Машинально поправил я его, и только потом понял, что кое-что смущало сильнее. – Распутную?

– Не знаю уважаемый, я уже раз пять видел представление, и звали его Луком, можете быть уверенны.

Я растерянно оглянулся на своих спутников, по их лицам тоже было понятно, что сейчас они в недоумении.

– Тогда нам комнату, на ночьи обед на троих, подашь к тому столу. – Указал я на места в самом дальнем и тёмном углу.

Долгое время мы сидели молча, пока нам не принесли наш, как всегда, довольно пресный обед.

– Может быть, это просто совпадение? – Без особой надежды спросил Максим Виленович, отламывая кусок хлеба.

– Вы сами-то хоть в это верите? – Не удержался я от саркастического замечания.

– Не особо, но исключать этого всё равно нельзя.

– Посмотрим.

Всё оставшееся до вечера время, мы просидели в мрачной задумчивости. Настал час, когда в городах ремесленники заканчивали работу, закрывались лавочники и народ, постепенно, стягивался в таверны. Сегодня здесь был необычайно людно, что, если мои догадки окажутся верны, совсем неудивительно. Наконец, когда таверна была забита почти до отказу, в дверях, под всеобщие восторженные возгласы, появился тот самый мастер Йохан. И, если честно, увидев такого в толпе, я бы забыл о существовании такого человека меньше чем за секунду. Средних лет, с залысинами на голове и слегка пухловатым, добродушным лицом, увидев такого в своём мире, я, скорее всего, решил бы, что он владелец мелкого автосервиса, обеспечивающего ему небольшой, но стабильный доход, по пятницам пьёт пиво с бывшими одноклассниками, иногда ездить на рыбалку, изредка изменяет жене. В общем, совершенно обычный, ничем не примечательный мужичок. В одежде его тоже ничего не бросалось в глаза, всё те же шоссы, рубаха и длинная перепоясанная накидка, что и у всех. Как я и ожидал, в руках он нёс такую же деревянную коробку, что лежала сейчас у нас в телеге, ну, может с незначительными отличиями.

– Здравствуйте-здравствуйте, уважаемые. Да-да, всё как обычно. Прошу-прошу. Николас, если будешь буянить, как в прошлый раз, то тебя выкинут. – Он пробирался через зал таверны и приветствовал посетителей, поднимающих кружки за его здоровье. – Конечно-конечно, начнём сейчас же, прошу не опаздывать.

Как я и ожидал, он, вместе со своей коробкой, скрылся за дверью в погреб, на входе оставив одну из работавших в трактире девиц с корзинкой в руках. Толпа потянулась ко входу, мы трое тоже пристроились в неспешно продвигавшуюся очередь.

– Вход один мелкий медяк. – Сообщила «кассирша».

– За троих. – Произнёс я, кидая ей три потёртых кругляшка, а затем обернулся посмотреть на реакцию своих друзей, столько же брали и мы за вход.

Внизу собралось уже немало народу, к нам на сеанс далеко не всегда столько заглядывало. Все сидячие места были уже давно заняты, стоячие, откуда было бы хорошо видно представление, тоже стремительное заканчивались, мы успели протолкнуться к одним из последних. Йохан, с важным видом, держа свою коробку в руке, стоял рядом с бочкой, на котором сейчас горела масляная, грубо слепленая из глины, лампа, бывшая единственным источником света в помещении.

– Итак, все кто хотел, собрались. – Торжественно объявил мастер Йохан. – Прошу, в темноте друг друга не толкать, а так же дам не щипать дам за всякое, ну только если они сами не против. Позвольте же представить на ваш суд историю о молодом отважном рыцаре Луке, злобном чёрном рыцаре-колдуне и далёкой-далёкой стране. – Затем, он накрыл лампу своим коробом, эффект, конечно же, был не такой как от чистого, яркого сгустка света, что создавала Луминия своим волшебством, луч был жёлтый, немного тускловатый, а главное, пламя иногда трепетало, от чего «картинка» временами получалась смазанной и нечёткой. Впрочем, местная публика была не столь избалованна зрелищами, чтобы жаловаться.

Но главное потрясение, всё же, ждало меня впереди, а именно когда я увидел, как Йохан изменил саму историю. Нет, формально, все главные моменты сюжета были на месте, другое дело как именно это было подано. Видимо, мастер Йохан посчитал, что в повествовании не хватает юмора, и добавил его с лихвой, притом довольно своеобразного юмора, достаточно было сказать, что огромную осадную машину злого колдуна отважный Люк, или в этой интерпретации Лук, сжигал не как-нибудь, а с помощью своих кишечных газов. И такими шутками история просто изобиловала, впрочем, местная публика была в восторге, а некоторые заходились в приступах гомерического хохота.

Однако, и это было ещё не всё, для своих представлений мы использовали использовали подвижные «кадры», сделанные по принципу двигающихся деревянных игрушек. Йохан не забыл и про эту технологию, только вместо сражений на мечах или погонь верхом на конях, он применял её для сцен другого содержания, для которых, стоит признать, однообразные, повторяющиеся движения подходили куда лучше. Когда Луминия увидела подобное на «экране», то даже здесь, почти в полной темноте, я смог разглядеть, как она густо покраснела.

– Да так же нельзя, она ведь его дочь! – Воскликнул я, увидев одну из сцен, возмутивших меня больше всего. Чем вызвал всеобщее возмущение.

– Уважаемый, если Вы уже видели, то не стоить портить просмотр другим. – Заметил один из зрителей.

– Да гнать его отсюда взашей! – Выкрикнул другой, куда менее сдержанный ценитель творчества мастера Йохана.

***

Мы снова, сидели за всё тем же тёмным угловым столиком, перед нами стояли три кружки пива, но никто и не думал к ним прикасаться, сейчас мы были погружены в мрачные мысли. Не знаю как остальные, но я чувствовал себя, будто меня только что искупали в той субстанции, шуток о которой было предостаточно в творении мастера Йохана.

– Ну что ж, Виктор, ты сам хотел историю попроще. – Наконец потянувшись за кружкой, с мрачной иронией заметил максим Виленович.

– Попроще, но не это же! – Возмутился я.

– Однако, зрители в восторге, если ты не заметил.

– Максим, – обратилась к нему Луминия, так и не привыкшая называть его по отчеству – но разве имел этот бюргер право так и издеваться над творением Виктора! – Никогда прежде не видел, чтобы она так искренне возмущалась.

– Нуу… видишь ли… – Настал момент, мне почувствовать себя неловко, ведь я не объяснял девушке, сколь мало, на самом деле, было придумано именно мной. – Тут такое дело… – Я пустился пространные объяснения, не разъясняя многие детали.

Сложно по лицу рыжей магички сильно ли она разочаровалась во мне, однако, это даже моё откровение не сильно изменило её настрой.

– И всё равно, он не имел права превращать всё это в какой-то балаган! – Высказала она вердикт, с которым и я был полностью согласен.

– Будем смотреть правде в глаза, – произнёс Максим Виленович – рано или поздно, это должно было случиться. Ты, Виктор Анатолиевич, никаких прав на безраздельное пользование собственным изобретением или адаптированным произведением, предъявить не можешь.

Он был прав, этому миру было ещё очень далеко до такого понятия, как «авторское право». Любой умелый ремесленник, если хотел передать кому-то секреты своего мастерства, то, непременно, шифровал все записи, и это в том случае, если он вообще решался доверить их бумаге. Ну а если кому-то, всё же удавалось выведать то, что в моём мире называлось «коммерческой тайной», то это была проблема исключительно того, кто не смог её сохранить.

– Да и потом, если так посудить, то ничего страшного и не произошло. – Продолжал рассуждать Максим Виленович. – Плюнь та этот Бадденкомпф, поедем куда захотим. Говорят на юге, в торговых республиках, горожане едят и пьют из золота, и спят на золоте, двинем туда.

Всё, что говорил мой старший товарищ, звучало вполне логично, и, по-хорошему, мне следовало бы его послушать. Однако, во мне сейчас кипела жгучая обида, не давая действовать разумно. К тому же, как раз распахнулась дверь, ведущая в погреб, и оттуда, шумно обсуждая увиденное, хлынула толпа довольных зрителей, по моим расчётам, это был последний сеанс на сегодня. И действительно, вскоре показался и сам мастер Йохан.

– Витя, прошу тебя, давай без глупостей. – Попытался образумить меня Максим Виленович, увидев, как я поднимаюсь со стула.

– Ничего, я с ним просто поговорю. – Буркнул я в ответ.

Я твёрдым шагом направился прямо к стойке трактирщика, где сейчас тот, кто нагло своровал мою идею, отсчитывал полгавшуюся за помещение долю хозяину.

– И ещё, Микель, подогрей мне пива с мёдом. – Закончив отставать медяки, попросил Йохан у трактирщика.

– Конечно, мастер Йохан, для Вас, всё что угодно. – Ответил тот почти подобострастно.

– Простите, мастер Йохан? – По мере того, как я приближался к нему, моя воинственность всё спадал, всё же, в своей прошлой жизни я старался всячески избегать конфликтов, так что и сейчас не до конца понимал, как именно должен себя вести.

– Да. – Рассеянно оглянулся мужчина средних лет, видимо ожидая увидеть очередного поклонника, но при виде меня, его лицо резко переменилось. – Это Вы! – Воскликнул он, на его круглом лице сейчас можно было прочесть неописуемый восторг. – Какая честь, какая честь! Прошу-прошу, присаживайтесь. Я, было, не ожидал, но это такая честь для меня. Простите, так и не было возможности узнать как Вас зовут. – Начал рассыпаться он в восторгах.

– Виктор. – Смущённо ответил я, не такой реакции я ожидал.

– Ах, мастер Виктор, такая честь для меня! – Йохан обхватил мою ладонь своими крепкими ручищами и принялся трясти. – Михель, тащи сюда пива, самого лучшего для мастера Виктора! – Крикнул он трактирщику. – Ну что же Вы стоите, прошу, давайте присядем. – Указал он мне на ближайший свободный столик.

Я смущённо присел и принял предложенную мне кружку, всё же не так я представлял себе развитие событий.

– Мастер Виктор, признаться, не думал, когда отправлялся в Шварцберг, по своим обычным делам, что та поездка навсегда изменит мою жизнь. – Проникновенно произнёс Йохан, присев рядом.

– Всю жизнь? – Недоумённо переспросил я.

– Конечно, прежде я не видывал ничего подобного. – Мечтательно произнёс мой поклонник. – Но тогда, в том тёмном подвале, когда луч света отбросил тени на стену, я понял, что вот оно то, чему я обязан посвятить свою жизнь.

Говорил мастер Йохан пламенно и убеждённо, как человек, действительно проникнувшийся искусством, пусть и в довольно странной его форме. Однако, это не меняло сути предстоящего разговора.

– Спасибо. – Тем не менее, смущённо поблагодарил я его за похвалу. – Но, скажите, зачем Вы превратили историю в… – не мог я подобрать нужного слова – вот в это вот?

– О чём Вы, мастер Виктор? – Искренне удивился Йохан.

– Да как «о чём»? Да обо всём том балагане! – Начинал понемногу снова вскипать я. – Зачем все эти шутки про ветра из всех отверстий и прочую непотребщину?

– Как зачем? Вам не понравилось то, как я дополнил рассказ?

– Дополнил? Да Вы над ним надругались! – В гневе выкрикнул я. На нас начали оборачиваться остальные посетители таверны.

– Может, оно Вам и виднее, мастер Виктор, однако, и у меня свой взгляд имеется. – Не на шутку обидевшись произнёс мой собеседник. – К тому же, публике нравится, видали как они хохочут?

– Да может и нравится, но нельзя же так им во всём потакать, чтобы от оригинальной истории и камня на камне не осталось. – Не унимался я.

– Как же нельзя? А для кого же мы тогда всё это делаем, если не ради них? – Задал Йохан обескураживающей вопрос, похоже, он действительно почитал себя истинным служителем муз.

– Но ведь история про юного рыцаря была совсем о другом, нельзя же так её преподносить!

– Дык, если по-другому её поведать, то кто ж тогда её вообще смотреть будет? Какую бы историю вы не поведали, но ежели нечем завлечь на неё народ, то какой в том толк?

– Ну знаете… – Возмутился я, при этом действительно не найдя что ему ответить. – Мастер Йохан, можете сколько угодно кормить своих зрителей непотребством, но только отныне я запрещаю Вам упоминать и рыцаря Люка, и чёрного рыцаря-колдуна и далёкую-далёкую страну. – Поставил я ультиматум.

– Ну уж нет, мастер Виктор, я к Вам, как говорится, со всем уважением, но вот токмо запрещать мне Вы ничего не можете. Где ж это видано, такое? Не при феодалах живём, знаете ли, чтобы мне тут ещё кто-то что-то запрещал. – Твёрдо ответил Йохан. И что самое обидное, в этом вопросе действительно закон был на его стороне.

– Благодарю за угощение. – Мрачно буркнул я и встал из-за стола, так и не притронувшись к кружке.

***

– Послушай, Витя, в чём-то он ведь действительно прав. – Пытался урезонить меня Максим Виленович, пока я гневно расхаживал по нашей маленькой комнатушке. – Да и потом, ты же сам говорил, что для местной публики история должна быть проще.

– Но не настолько же… – Как и при любом споре, мы снова вернулись к тому, с чего начали.

– Да махни ты рукой на этот Бадденкомпф, говорю же, на юг надо ехать, Эллирада, наверное, уже и забыла про нас, а там, если до республик доберёмся, до сами в золоте купаться будем. Луминия, ты ведь меня поддерживаешь?

– Не знаю. – Неуверенно ответила девушка.

– Слушайте, Максим Виленович, ну не могу я это так бросить, не по мне это. – Отчаянно ответил я.

– Витя, из-за твоей взыгравшей гордости, мы можем застрять в этом проклятом Бадденкомпфе до поздней осени, пока дожди не начнут дороги размывать, неужто ты хочешь в этой дыре ещё и всю зиму просидеть? – Резонно спросил он.

– Всю зиму? Да мне хватит одной-двух недель, и обещаю, после этого мы уедем отсюда с тугими кошелями, посрамив этого выскочку.

– И как же ты хочешь это, как ты выразился, проучить? Будешь давать собственные сеансы, переманивая у него зрителей?

– Вот именно!

– Ну и поведай, для начала ,как же ты собираешься их заманить к себе? – Ехидно спросил московский интеллигент.

– Как? Да разве не очевидно, что наше представление в разы лучше, чем у него? Да местная публика сама повалит. – Парировал я его вопрос.

–Ааа… Так это та самая старая, добрая теория Адама Смита, согласно которой, благодаря эгоизму участников рыночной конкуренции, в конечном счёте, в выигрыше остаётся потребитель, а побеждает исключительно лучший товар? – Не скрывая своего сарказма, произнёс диссидент.

– Вот именно! – Повторил я. – Мы улучшим наше шоу, сделаем картинку лучше, добавим эффектов… не знаю… может продолжение сделаем, наконец! – Всё сильнее распалялся.

– А ещё, Виктор, эта теория – полнейшая чушь. – Грустно добавил максим Виленович.

– Да ладно, что может пойти не так? Стоит местным бюргерам только увидеть, оригинальное представление, как они и думать забудут про Йохана.

– Боюсь, тебя разочаровывать, но твоя затея выйдет нам боком, сам увидишь. – Мрачно подвёл итог мой собеседник.