За что наказывают учеников

Глава 27 Пион — владыка всех цветов

Эпоха Черного Солнца. Год 359. Сезон зерновых дождей

Едят лапшу в имбирном соусе. День двадцать девятый от пробуждения Леса Колыбели

*киноварью*

В центре главной площади, похожей на огромный цветущий сад, бил подземный источник драгоценной чистой воды. Именно вокруг этого источника, помогающего без лишних хлопот пережить сухой сезон, когда-то давно и возникло поселение лианхэ.

Утро было влажное и туманное. Этим утром великое множество людей пришло сюда послушать речь Красного Феникса Лианора, милостью высших сил явившегося к ним из самого небытия.

Его светлость мессир Элирий Лестер Лар медленно обвел очами собравшихся и подал знак стоящему чуть позади Яниэру. Тот должен был представить его полным именем и высокими титулами: ныне утерянными, которые он собирался возвратить, и новыми, которые ему даровал Илиирэ.

— Перед вами его светлость мессир Элирий Лестер Лар, Совершенный, трижды рожденный, по воле богов вернувшийся из великого запределья, — повинуясь приказу, торжественно провозгласил Первый ученик. — Великий Иерофант Ром-Белиата, наместник небожителей на земле, верховный жрец храма Закатного Солнца, глава Красного ордена, обладатель священного цвета, называемый также Красным Фениксом Лианора!

Воистину, сегодня был великий день. Не отрывая глаз, Элирий внимательно смотрел на стройные ряды выстроившихся пред ним Совершенных и чувствовал, как по сердцу разливаются тепло и затаенная гордость. Подлинные наследники Утонувшего острова, прямые потомки небожителей и первых могущественных чародеев, способных воплощаться драконами. Богоизбранный народ, его народ… сквозь все испытания, сквозь столетия преследований и гонений им удалось пройти и не потерять себя. И пусть Лианор обрел могилу в морской пучине, а Ром-Белиат был стерт с лица земли захватчиками и временем… Но дважды лишившись благословения, дважды лишившись дома, Совершенные сохранили достоинство, честь и веру и теперь вновь были готовы объединиться под его рукой.

Это ли не чудо, не бесценный дар богов?

— Я — хранитель благословения небожителей на земле, наместник пресветлого владыки Илиирэ, и моими путями правит непобедимое солнце Надмирья, — негромко начал Элирий, уверенный, что каждое сказанное им слово будет услышано; каждое слово останется в каждом сердце навсегда, словно стрела, с ювелирной точностью поразившая цель. Его светлость мессир Элирий Лестер Лар не сомневался: Совершенные запомнят все. Все, что сегодня случится здесь. В этот нестерпимо жаркий полдень голос его пролился прохладною, живою водою, способной утолить жажду всех страждущих. Наконец утолить эту злую жажду, терзавшую мир сотни лет. — Будьте со мною. Ступайте со мною на великую землю ваших предков. Вкусите мою лотосную кровь и никогда не знайте поражения!

Элирий знал: в его крови таится сила нового возрождения. Ее хватит не только на немногочисленный орден Красных жриц Агнии, но и на новое поколение жрецов для Красного ордена, который он восстановит… конечно, если на то будет воля Илиирэ. Если его действия и жертвы будут угодны пресветлому владыке миров. И, конечно, если он и в самом деле доживет до окончания процесса трансмутации. До него оставалось всего-то десять дней, но эти десять дней могли оказаться слишком длинны. Когда они наконец истекут, сила его крови достигнет апогея… но уже сейчас она достаточно сильна. И уже сейчас она хранит в себе благословение, а потому нет необходимости ждать.

Красный Феникс замолчал, и все склонились пред ним. По рядам пошла стремительная волна: приветствуя вернувшегося из небытия наместника небожителей, признавая его священную власть, Совершенные почтительно падали ниц и замирали, ожидая следующих слов.

Казалось, все складывается как нельзя лучше: народ принял своего пастыря, признал явившегося к нему из прошлого мессира Элирия Лестера Лара с такой превеликой готовностью, будто без устали ожидал его все эти четыре сотни лет. Однако кое-что все-таки тревожило, подспудно тяготило душу, не давая в полной мере радоваться долгожданному моменту воссоединения.

— Поднимитесь, — подумав немного, великодушно разрешил Элирий. — Наступает новый день, и в Лесах Колыбели начинается новый годовой цикл. Это время больших перемен, и по воле небес оно станет также временем зарождения новой эпохи. Внимайте же моему слову: пионы должны расцвести снова. Ром-Белиат возродится из пепла и будет наследовать Лианору! Возвратить благоволение небожителей к Запретному городу и приблизить новый расцвет цивилизации Совершенных — таково мое призвание и мое единственное желание. Готовы ли вы навсегда покинуть эти края и идти за мной в священную землю ваших предков?

Его светлость мессир Элирий Лестер Лар сделал невольную паузу, переводя дух, и с замиранием сердца произнес следующие слова. Он буквально заставил себя проговорить их, силой вытолкнул их из горла:

— Я знаю, что времена изменились. — Чеканный голос его пронизывал влажный туман. — Если кто-то из вас не желает держать клятву верности, что давали мне ваши отцы, пусть скажет об этом, и я освобожу его от исполнения долга без последствий клятвопреступления. Нас больше ничего не будет связывать.

Волнение его было легко понять: в этот судьбоносный миг, когда на глазах у них вершилось будущее, Красный Феникс остро боялся предательства… предательства от своего возлюбленного, драгоценного народа, для которого он сделал столь многое — и собирался сделать еще больше. Увы, память человеческая коротка на добро, и даже Совершенные спустя столько лет были способны проявить трусость и неблагодарность.

Он мог бы связать их силой клятвы, мог бы подчинить их словами, зачаровать магическим голосом феникса. Но он не сделал этого. Так было нужно: Элирий хотел, чтобы люди последовали за ним свободно, по доброй воле, а не из принуждения, необходимости или страха наказания. Желая истинной преданности, он не мог не дать им выбора.

Совершенные безмолвствовали. Никто не брал ответного слова, никто не решался произнести вслух, что отрекается от прошлого. Терпеливо ожидающего Красного Феникса окружало молчание и туман, и казалось, так продолжается уже вечность. Тишина росла и в какой-то момент стала оглушительной: звенящей прямо у него в висках, надрывной, почти невыносимой…

Но, хвала небожителям, ни одно слово отступничества, которого он так страшился, так и не преодолело этой гробовой тишины.

— Пусть скажет об этом сейчас — или не говорит никогда! — Красный Феникс возвысил голос, решительно давая понять, что второго шанса отказаться от клятвы у них не будет. В циановых глазах отразилось великолепие и возвышенность этого момента. Сердце четко и мерно отбивало удары до новой эры.

Ответом ему был единый выкрик, вырвавшийся из стоящего перед ним строя как единый слитный выдох:

— Аве Красному Фениксу Лианора! Многая лета Великому Иерофанту Ром-Белиата!

Элирий удовлетворенно улыбнулся давно не слышанным им традиционным приветствиям и пожеланиям. Сделав несколько шагов, он приблизился к мирно журчащему источнику.

— Кровь моя хранит благословение, — торжественно изрек Красный Феникс. — Разделите ее между собой, чтобы через меня благословение небожителей могли приобрести все Совершенные!

В его крови — и жизнь, и смерть, и возможность воскрешения. В его крови — возможность нового возрождения и новой эры благодати для его народа.

Молча ступавший за ним Яниэр, церемонно поклонившись, подал наставнику ритуальный нож. Элирий принял его и подошел вплотную к поблескивающей в каменной чаше воде.

— Каждый из вас вернется в священную землю предков, — нараспев произнес он ритуальным тоном, добавив в голос щепотку цвета. — Каждый из вас отныне и навсегда будет служить Закатному Солнцу!

С этими словами на глазах у всех его светлость мессир Элирий Лестер Лар высоко воздел руки, призывая в свидетели само небо, скрепив свое слово солнцем, и решительным быстрым движением разрезал левую ладонь. Длинный вздох потрясенно прокатился по рядам. Алая кровь богов потекла в прозрачную воду. Теперь вода, которую ценили здесь так высоко, действительно стала больше, чем просто вода. Она сделалась святою водою, живою водою благословения, а сам он — сделался ее источником.

В этот миг Красный Феникс вдруг особенно ясно осознал свое перерождение. За спиною его скрывался еще не видимый, но уже величественно встающий новый рассвет.

— Ром-Белиат расцветет вновь! — воодушевленно провозгласил его светлость мессир Элирий Лестер Лар, ощущая, как слова стекают с его языка, точно мед, и становятся пророческими. — Ром-Белиат не падет, покуда над Материком светит солнце!

Осколки мгновения повисли в воздухе. Густой аромат лотоса пролился в туман и нектаром потек в легкие. Поднимаясь над водой, словно призрачная дымка, он отдавал приятной опьяняющей горечью. О, этот дурман мог погубить кого угодно. Так пахнет сладчайший яд, который есть и лекарство. Так пахнет кровь — его древняя и вечно юная кровь, хранящая жар первоогня. С каждым вдохом лица Совершенных светлели, а в морских глазах цвета циан медленно вставала неудержимая волна эйфории.

— Я напою вас своею кровью, — тягучий голос Красного Феникса поднимал эту исполинскую волну все выше и выше, словно неистовый штормовой ветер. — И кровью своею омою ваши прегрешения!

Испокон веков мир стоит на крови. Его нетленная кровь — тысячелепестковый лотос бессмертия, вновь раскрывшийся сегодня для мира.

— Испивший всякой воды возжаждет снова, но испивший мою лотосную кровь, священную красную киноварь, не будет жаждать вовек, ибо она есть источник вечного благословления!

Тем временем Яниэр сделал знак, приглашая всех подходить к источнику. Ряды зашевелились, словно гигантские змеи. Выстроившись в несколько длинных колонн, Совершенные по очереди приближались к воде и, зачерпнув ее, с благоговением делали ритуальный глоток. Приобщившись к силе живой лотосной крови, каждый из них, как велел обычай, направлялся к Красному Фениксу и, преклонив колени, благодарил наместника небожителей и почтительно целовал полы его одежд.

В благоговении они протягивали к нему руки, словно к спустившемуся из Надмирья божеству, и не смели коснуться даже его стоп.

Бескрайний древний лес зашумел: от поднявшегося вдруг ветра кроны деревьев ходили волнами. Его светлость мессир Элирий Лестер Лар внимательно следил за происходящим, милостиво кивая каждому из приветствующих его. Алейрэ и несколько старейшин лианхэ стояли поодаль и также наблюдали за церемонией, не произнося ни слова.

Словно алая ртуть, кровь из глубокого пореза продолжала вязко капать в каменную чашу источника. Редкие бледные пятна света, прорывающегося сквозь пелену тумана, падали в протянутую руку Красного Феникса и мерцали, словно драгоценности. Кровь его в мгновение ока преобразовала воду, превратив ее в эликсир жизни и смерти, в напиток перерождения: мельчайшая частица этой крови, самая крохотная капелька, растворенная в чистейшей лесной воде, преобразует и кровь всех тех, кому ее посчастливится испить.

В воде проявился священный цвет красного лотоса, цвет самой сильной крови. А это значит, кровь пригубивших ее Совершенных мало-помалу тоже наполнится духовной силой.

Скоро, скоро в мир придут новые одаренные, и магия Красного Солнца вернется на Материк. Заветный день грядет!

Когда этот нескончаемо длинный день все-таки померк и обернулся сумерками, Красный Феникс с Яниэром направились туда, где провели предыдущую ночь: в их временное пристанище на окраине поселения лианхэ.

После ритуала разделения благословения и личного приветствия каждого из Совершенных его светлость мессир Элирий Лестер Лар очень устал и нуждался в покое и тишине. Наконец они были на месте: узкая лестница спиралью уходила ввысь, в укромное жилище Первого ученика. Проводивший его до лестницы Яниэр, поклонившись, куда-то исчез. Прежде чем подняться, Элирий ощутил прилив слабости. Он тяжело прислонился к необъятному стволу, мысленно дотронулся до сердца древа и долго стоял так, восстанавливая силы, пытаясь черпать их прямо из дикой природы, как это делали Невозжелавшие… у них было чему поучиться даже великому жрецу. Наконец, немного придя в себя, Элирий оторвал голову от напитанной силой поверхности коры, поднялся на несколько ступенек и огляделся.

Колоссальные стволы деревьев, служивших для лианхэ жилищами, были густо увиты плетистыми розами красновато-пурпурных, амарантовых, персиковых и других — как будто всех возможных — оттенков, а также золотыми лозами пышно цветущей алламанды. Обрушившееся на него буйство красок и форм радовало глаз живостью и — к удивлению самого Элирия, привыкшего считать лианхэ дикарями, — неожиданно тонко подмеченной, подчеркнутой элегантностью. Это было совсем не похоже на торжественно-строгие сады Лианора с их безупречно выверенной симметрией, скульптурами и граничащим с театральностью парадным великолепием; не похоже на словно бы созданные математиками геометричные парки Ром-Белиата с аккуратными дорожками и фонтанами; не похоже на просторные тенистые скверы Бенну, тяготеющего к естественности и большому количеству уютных прудов. Это было не похоже ни на что, виденное Элирием прежде, но это было… красиво.

Кажется, Красный Феникс был бы не прочь немного задержаться здесь, наслаждаясь прогулками и восхитительными видами бескрайнего моря цветов… если бы не столь неспокойные времена.

Едва слышные звуки вдруг привлекли его внимание: кто-то тихонько крался по аллее цветущей магнолии, ведущей к жилищу Яниэра. Элирий присмотрелся к чуть шевелящимся кустам и немедленно опознал пришельцев: ими оказались все те же юноши, что накануне в честь праздника окатили его водой. Должно быть, ими двигало обычное ребяческое любопытство, желание украдкой поглазеть на чужака, с которым они познакомились к тому же при столь необычных обстоятельствах. В этот раз и самому Красному Фениксу удалось разглядеть их получше: двое из лианхэ, а один — Совершенный или полукровка. Впрочем, Элирий не был уверен полностью: за последние столетия кровь Совершенных и Потерянных перемешалась так сильно, что в молодом поколении отличить их было порой нелегко. Но все же эти трое играли вместе и дружили несмотря на то, что происходили из разных народов… удивительно. Как же сильно изменился мир.

Элирий печально улыбнулся. Да… все именно так… Он прошел сквозь пылающее горнило времени и вошел в абсолютно новый мир. Он пережил мучительную смерть и не менее мучительное возрождение, чтобы наблюдать неузнаваемо новую жизнь, в которой не осталось ни следа от того, что когда-то было ему дорого… Хвала небожителям, огонь великой цивилизации Лианора не угас, хоть и едва теплился все эти годы. Он разожжет его вновь. Впереди ждало много нелегкого труда: нужно было заново отстроить Ром-Белиат и восстановить Красный орден… и как-то устранить угрозу черного мора.

Не желая думать об этом сейчас, Элирий чуть шевельнул пальцами, набрасывая на незваных гостей изящную иллюзию воды, совершенно неотличимую от настоящей. Переливающиеся яркие брызги осыпали юношей с головы до ног, словно драгоценности, окатили хрустальным дождем.

Все трое немедленно вышли из укрытия, сообразив, что их обнаружили.

— Благодарим за пожелание удачи на будущий год, ваша светлость, — совершенно серьезно сказал один из юношей, прижав руку к сердцу.

— Ваши иллюзии очень даже неплохие и красивые, — выглядывая из-за его спины, искренне похвалил второй, совсем еще мальчишка, за что тут же получил от старшего товарища легкий тычок в бок.

— Тише вы, — возмущенно зашипел третий, сверкая на друзей глазами. — Такие слова могут обидеть господина Красного Феникса. Вы же знаете: люди снаружи обижаются на слова, как дети…

Дружно поклонившись, троица поспешно исчезла в тумане.

Элирий только усмехнулся и продолжил подъем по деревянным ступенькам. Что ж, есть чем гордиться: юное дитя считает, что у великого жреца и признанного мастера иллюзий неплохо получилось изобразить воду! Видимо, и вправду стоит как-нибудь наведаться сюда вместе с Яниэром и понаблюдать внимательнее за лианхэ и их врожденным искусством наведения морока… Мировосприятие Невозжелавших всегда казалось Красному Фениксу непостижимым и даже странным, но в этот миг подумалось, что обращать внимание на слова и вправду довольно глупо. Невозжелавшие с легкостью смогли ухватить что-то, выскальзывающее из его собственных пальцев так долго.

Куда-то исчезнувший Яниэр вновь появился на пороге опочивальни. К этому времени солнце успело сесть, и в дремучих Лесах Колыбели, под кронами вековечных деревьев, под пеленой вездесущего тумана стало совсем темно. Бессильно откинувшись на подушки, Элирий отдыхал в предоставленном ему уютном прибежище и даже не сразу заметил присутствие Первого ученика.

— Я приготовил для Учителя традиционную лапшу с имбирным соусом, — сдержанно сообщил Яниэр, опустив глаза. В руках его оказался поднос с аппетитно дымящимся горячим блюдом, которое, очевидно, только что сняли с огня. — Если мессир снизойдет принять мой скромный дар, я буду счастлив совершить традиционное подношение пищи.

Густой ароматный соус выглядел очень соблазнительно. Элирий окончательно проснулся и немедленно вспомнил, как сильно он голоден. С самого раннего утра, занятый непростым общением с Алейрэ о прошлом, настоящем и будущем, а после — дарованием благословения народу Совершенных, Красный Феникс ничего не ел и не пил: за много часов во рту его не побывало и маковой росинки.

— Зайди, душа моя, — с улыбкой разрешил Элирий, жестом приглашая ученика. — Разве могу я отказать тебе? Ты хорошо знаешь мои вкусы.