Покоривший СТЕНУ 18: Зеркало Мисы

8. События, которые все ждали

Вскоре здесь была Альма и вся верхушка Ордена.

Терминал разблокировался и позволял внести модификации. Всем, кто имел статус от корректора и выше.

Все предложенные на фрактальном способности были полезны, но ожидаемой имбы не случилось. Фрактальный терминал оказался действительно служебным. Всё, что он делал, касалось работы с Системой и правами доступа.

По этой же причине встройка представляла собой безболезненный процесс, не влиявший на генетику, да и ничего практически не менявший в теле.

Доступна способность: «принудительный аудит» (активное).

Принудительно парализует процессы в локации для проведения системного аудита.

Выглядело это неоднозначно. Такие способности часто оказывались пустышкой. Вот часто Альма применяла раньше свою верификацию?

Ей самой досталось нечто похожее и даже немного зловещее:

Доступна способность: «первичная верификация» (пассивное).

Принудительно парализует процессы в локации для проведения системной верификации потенциально ошибочных явлений.

— Есть что сказать? — спросил я у Альмы.

— Хою-Айрай… — она картинно взялась за щёки и покачала головой. — Ничего такого не помню.

Она скорчила милую гримасу. Девушка и раньше грозилась вызывать массовые смерти от умиления, но теперь она, похоже, ещё и безбожно начала этим пользоваться…

В конце лога встройки за ошибкой был кусок текста, который Системой явно не задумывался.

— Это всё Миса, — повторил я.

— Хау-ау… Спасибо тебе, неведомый ангел хранитель. Или сама Миса, которую я не помню.

— Ладно, главное, чтобы это работало, — решил я.

Процесс встройки занял больше времени, чем я думал — сорок пять минут на меня и два часа на Альму. Всё это время мы были в полном сознании, просто висели в воздухе, пока Система в нас светила мягким голубым лучом.

Модификации, предложенные остальным, были классовыми навыками, помноженными на функционал корректора. Белая получила доступ к полной системной справке во время применения «истинного имени».

Рейн — получил тот самый фрактальный барьер. Нужно было заранее загадать время до десяти минут, которые он простоит, как участок абсолютной фрактальной защиты. В бою на самом деле такое не особо нужно — щит Рейна намного сподручней благодаря мобильности и возможности его комбить с рывком. Так что я видел применение разве что в том, чтобы прикрыть конкретную статичную точку, или, например, перекрыть вход в локацию монстрам.

Тия получила нечто вроде системного прикрытия для души, своей или союзника. Что оно делало, точно не ясно — экспериментировать с мёртвой магией мы пока не стали.

Сайна — навык, позволяющий взаимодействовать с логами и лучше их понимать. Как это работает и есть ли от этого толк — тоже не ясно.

Проснувшийся после долгого сна Мерлин был удивительно довольным и сразу начал твердить о своей награде и поднятии ранга артефакта. Затем, уже за чашкой чая анчан, как его назвал Хантер, рассказывал об очень странном, но невероятно красивом сне, который он видел всё это время.

Ему терминал предложил самый странный навык. И потенциально — самый полезный. Он назывался коррекция целостности и позволял, судя по описанию, влиять на уровень повреждения предмета. Грубо говоря, чинить и разрушать предметы. Способность работала на основе его навыка воплощения света.

Её, в отличие от других, можно было проверить сразу же, на месте.

Оказалось, работает не так круто как хотелось бы, но потенциально полезно. Восстановление требовало маны, а в случае серьёзных артефактов — очень много маны. К тому же Система использовала два уже существующих навыка, не сильно внеся новшеств в билд мага. Починка использовала навык воплощения света, только привязывалась к конкретной форме предмета, а разрушение — к эффекту аспидной синевы.

Иными словами, сила способности ограничена не имбовым фракталом, а стихией света и аномальной способностью аспидной синевы.

Создавалось общее впечатление, что Система пыталась просто от нас отделаться. Даже выбора никакого не дали. Один мод — так один, и всё тут. Скорее всего, выбранный Системой по принципу, что дешевле.

Но главное, чтобы Стена выполнила данное слово, и мы с Альмой смогли остановить вечный пересбор.

Как только самая долгая модификация, у Альмы, завершилась, я подал ей руку, помогая спуститься из зависшего в воздухе положения. Она таинственно улыбнулась, а глаза-кресты сменились на спирали Мисы.

Мы с названной сестрёнкой отошли от терминала — к краю башни-жезла, под которым находился разлом на тридцать первый этаж.

Остальные следовали за нами. Как минимум, сейчас решалось, будет у нас долгий отдых, за которым последует рутина, или очень скоро в крови снова забурлит адреналин от покорения нового этажа.

Я поймал себя на азарте. На том, насколько сильно хочу продолжить свой путь и, наконец, узнать, кто и зачем создал этот мир и каково в нём наше место.

— Запрашиваю системную верификацию, — сказала Альма, подняв левую руку в сторону бесконечно меняющейся локации.

Бурлящая полупрозрачная универсальная масса застыла.

— Запрашиваю принудительный аудит, — потребовал я, так же подняв левую руку вниз.

И…

Что-то будто щёлкнуло, и прозрачная масса резко встала и застыла в положении футуристичного металлического бункера со старыми металлическими стенами.

Локация была уничтоженной. Я с удивлением понял, что охранявшие локацию существа уже были мертвы, и уничтожены были они совсем недавно.

Что могло успеть убить их, если мы только сумели остановить вечный пересбор?

Поверженные стражи были крупными зеленокожими существами со множеством мускулистых рук, каждая из которых держала какое-то оружие.

— Гекатонхейры, — сказала Белая. — Вершина эволюции гоблиноидов. Фактически, это полубоги от крови орков.

Я кивнул и шагнул ближе к краю башни жезла.

— Арк, извини что напоминаю, но дай я сбегаю сначала за своим мификом?

Тяжёлый вздох.

Спуститься прямо сейчас мы всё равно не могли. Не весь Орден был сейчас здесь в сборе. Некоторые ещё отдыхали на десятом или гуляли в городе на поверхности Стены.

— Система, — обратился я к терминалу. — Мы выполнили твои два дополнительных квеста.

Подтверждено.

— Как насчёт награды?

Доступна эволюция в мифический класс для двух предметов.

— Скажи своему аудитору, что будет, если мы улучшим до мифика кольцо аспидной синевы?

Если бы Система сказала, что ничего хорошего, пришлось бы проявлять настойчивость. Но она ответила просто:

Возможности улучшенного предмета с некоторой погрешностью могут быть описаны при модификации. В терминальную сеть внесены соответствующие поправки.

Благодарим за помощь в деле проходчиков, аудитор!

Пришлось подниматься, и уже там на терминале увидеть конкретику:

Кольцо аспидной синевы будет повышено до мифической редкости.

Материал: хрома радужного восьмигранника [аберрации] + манок пожирателя сути [рыба] + звёздный сапфир + цвет.

Корона аспидной синевы.

Дарует обладателю способность «цветорефракция». Позволяет менять насыщенность цвета. Связано с цветом: аспидная синева.

— Странник, — обратился я в пустоту, прекрасно зная, что он услышит меня. — Ты ведь тоже обладаешь этой силой, не так ли?

— Мой Цвет называется Золотой Модус. Я уже рассказывал тебе о его возможностях. На нём завязана большая часть моих порталов.

— В процессе прокачки у тебя с ним бывали проблемы?

— Нет. Но я получил его не от проклятого артефакта. Хотя некоторый откат я ощущаю, как и всякий владелец Цвета.

— В чём твой?

Судя по голосу, Странник улыбался за маской.

— Он уникален для каждого отдельного Цвета. А я… Странник. Это и есть обратная сторона моей силы. Мне нужно странствовать. Я не могу долго усидеть на месте. Рано или поздно меня всё равно позовёт дорога. Такова плата за Цвет.

— А у Мерлина?

— Каждый Цвет уникален. Ответить на этот вопрос тебе не сможет никто, кроме носителя.

— Звучит так себе.

— От себя могу сказать, что артефакт даёт больший контроль над способностью. Это в любом случае хорошо. Система должна сообщать аудитору все свойства предмета. Так что скрытых свойств там нет. Но, возможно, есть такие, о которых не знает даже она.

— Я не узнаю тебя, Арк, — сказал своё слово Мерлин. — С каких пор ты стал бояться силы?

Я улыбнулся. Этот парень когда-то при шансах меньше пятидесяти процентов позволил встроить себе в мозг железу монстра, которая позволяла контролировать поток света. И благодаря этому его билд мага света стал почти уникальным. Гнаться за новой силой ценой риска — было более чем в его духе.

Как раз наоборот, я всегда был осторожен и поступаю так же, как с Сайной, когда она не контролировала себя.

— Это твой выбор, — пожал я плечами. — Просто напоминаю, что если бы тебя вовремя не вырубила Белка, тебя бы сожрала хтонь с двадцать первого. Ты же пока не решил, что делать с такой дырой в твоём развитии. Приходится думать мне о том, чтобы этот артефакт тебя не свёл с ума.

— Да, ты прав, Арк, — со вздохом сказал Мерлин. — Но это уникальный путь развития. Как твоя цепь растений, иониты Сайны, или вообще несколько тел у Тии. С чего вдруг я должен отставать? «Синева» бустит урон так, как нам нужно. Точечно, а не как Наги — хлоп, и пол локи снесло. Без неё за тридцатым я стану фонарщиком.

Белая своё улучшение встретила без особых сцен. Её радость была спокойной — девушка понимала что хорошо выполнила свою задачу, и честно заслужила награду. Которая, к тому же, была совершенно безобидной.

Доспехи Кошки (легендарный) будет повышено до мифической редкости.

Материал: осколок высшего духа [астралы], кристаллы маны ×19, кровь хозяина.

Доспехи Великого Василия (мифический). Клановый артефакт дома тар Китанэль.

Личная привязка к владельцу. Класс брони будет повышен. Добавлена особенность «благословлённый Мелисой, богиней заснеженных гор».

Предмет не может быть разрушен, утерян или похищен. Возрождается вместе с владельцем.

— Последнее свойство имеет в виду обычную способность или перейдёт в следующую жизнь? — спросила у неё Сайна, на что Белка просто пожала плечами и попробовала переодеться.

Артефакт превращался в кольцо с белым камнем на безымянном пальце левой руки. Затем за пару секунд стал длинной ночной рубашкой. Следом — тяжёлой бронёй из слегка светящегося серебристо-белого металла.

Эта легендарная броня, вместе с длинными белыми волосами, и подарила ей когда-то её прозвище.

— Они могут принимать любой вид? — продолжала допрос Сайна.

— Практически. Но немного адаптирует под стилистику тари, так что подделать чужой наряд не получится. Разве что если по цвету совпадает и издали.

— Да я не об этом. Купальник сможешь? А технологичный экзоскелет?

Я отвернулся от девушек и вернулся к Мерлину, сжимавшему в руках синюю корону.

— Никогда прежде не видел такого металла, — сказал маг завороженно. — Как красиво…

Я посмотрел на предмет, и вынужден был согласиться, что он действительно очень красив. Корона, скорее, даже диадема, была из чего-то незнакомого, с приятным синеватым свечением.

Он водрузил её на кудрявую голову и чуть улыбнулся.

— Ну, с ума я не сошёл, как видишь. Пока никаких отличий не вижу.

Хм, и вроде бы, с кудрявой головой корона у Мерлина пока не срослась, как это делало Кольцо аспидной синевы у него с кистью ранее.

— Попробуй что-то поколдовать, — пожал я плечами, и Мерлин тут же послушался, призвав несколько световых фигур, чем-то напомнивших аберрации.

Они тут же окрасились в цвет аспидной синевы, после чего начали наливаться яркостью, пока не начали выбиваться из окружения. Мир вокруг стал казаться тусклым и серым на фоне геометрической фигуры. А затем начало резать глаза — будто от яркого света.

Я моргнул и понял, что перед глазами остались синие отпечатки, как если долго смотреть на лампочку.

— Всё нормально, — повторил Мерлин. — Я в себе.

— Фиг с тобой, — отмахнулся я. В конце концов, у меня тоже была пара случаев рискованной прокачки. Некротический терминал и иониты…

На этом заканчивался первый этап подготовки к спуску. И следом за ним — быстро промелькнул второй. Со сбором расходных материалов и пополнением боезапаса. Быстро промелькнул короткий поход на рынок и встреча с главами лояльных фракций, где я сообщил, что Орден продолжает свою миссию по спуску вниз и прокладыванию дороги на выход.

Утром третьего дня мы все вновь стояли перед дырой, ведущей на нижние этажи.

— И где гекатонхейры? — спросил я, когда после короткой разлуки снова увидел пролом на тридцать первый этаж.

— Навык работает всего сорок минут, — сказал Тумор. — Я засекал время. Столько у вас будет, чтобы пройти.

— Смотря сколько придётся проходить. Там ведь, как минимум, два этажа? — я обернулся к Страннику.

— Да, — подтвердил тот. — Должно быть два. Хотя, могут быть и аномалии.

— Если их больше, можем и не успеть.

— Я пропалю нам путь напрямик, — предложил Мерлин.

— Погоди пока. Ещё не начали толком. Альма, готова?

Та кивнула и направила руку на вечно меняющуюся дыру. И я поступил так же. Почти одновременно мы произнесли нужные фразы, и мир остановился.

Новая локация сильно напоминала лабиринт большого сборочного цеха с металлическими стенами. Вместо здоровенных многоруких зеленокожих гигантов, на земле лежали странные металлические объекты где-то в полтора метра от силы. Будто обрубленный конус со множеством полусфер по всему телу.

Наверху — большая полусфера башни с решёткой, а примерно по центру конструкции — металлический штырь, с расширением на конце, напоминавшем по форме вантуз.

— Боевые машины?

— Нет, это закованная в такую техноброню разумная раса, — сказала Белая. — Они неплохо бронированы и имеют очень разрушительное оружие. Но без экзоскелета раса нежизнеспособна. Их создавали для работы с этой машиной, а не для жизни на воле, потому для эволюции они не рекомендуются.

— Один из наместников с такой ходил, — вспомнила Ангедония. — Тоже в таком странном танке-экзоскелете.

— Ну что ж, спускаемся. Тия, Сайна — вы за сенсоров. Сайна, не вздумай потрошить технику.

— А я то что? — возмутилась она.

— Призывать убежище я там не буду. В прошлый раз Сильвану от этого было сильно нехорошо, а с собой нести их мы не будем. Это я так, для справки.

— Поняла, — помрачнела девушка. Видимо, уже грезила, как закопается в технологию новой неизвестной культуры.

Экспедиция на тридцать первый началась.