Академия «505». Крах Ремали. Часть 1

Глава 9

Что есть музыка? Это инструмент, с помощью которого антагонисты нашего общества транслируют свои мысли миру, пока тот внимает им с открытым ртом. Музыка, как кино и книги, объединяет народ. Музыка создает плюрализм мнений. Музыка опасна. Поэтому ее не должно существовать.

Выступление верховного правителя Джонатана Алькастера к членам Альтинга на закрытой международной конференции, 2050 год

– День рождения! – хлопнул в ладоши Джулиан, когда рано утром следующего дня мы направились в столовую.

– Спасибо, но у меня он через полгода, – зевнула Сиера, подстраиваясь под его шаг.

– Я не про тебя, Гиена, а про себя.

Зейден разразился хохотом, и его сумка спала с плеча, плюхнувшись на пол коридора. После завтрака мы должны были встретиться на практических занятиях, поэтому либо переоделись в экипировку, либо взяли ее с собой.

– Очень смешно, придурки, – отрезала Сиера ледяным тоном, когда Блэквуд наклонился и вновь закинул сумку на плечо.

– Прости, сестричка, но это лучшее твое описание.

– С каких пор ты начал называть меня своей сестричкой?

Зейден облизнул нижнюю губу и усмехнулся, бросив на нее короткий взгляд.

Да, я знал такие взгляды.

Они, ради всего святого, переспали.

– Вы тоже любите смотреть порно со сводными? – наблюдая за ними, спросил Джулиан. – Хотя нет. Я люблю раздел с блондиночками, которые…

Рейвен шикнула:

– Рот.

– Понял, малыш.

Как только мы завернули за угол и вдали показался вход в просторную столовую, какое-то движение под ногами привлекло мое внимание.

Опустив взгляд, я удивленно округлил глаза и огляделся.

– И где ваша мама? – спросил у черных змеек, присев на колени. К сожалению, они мне не ответили: только энергично закрутились, словно пытаясь что-то сказать.

Из меня вырвался тяжелый вздох.

Я вытянул руки, и через пару секунд, оказавшись на моих плечах, змейки начали тыкаться мне в лицо, как делали в приливе нежности. Если раньше меня это до чертиков пугало, то сейчас пришло внезапное осознание: я скучал по этим маленьким монстрам во время нашего с Роксанией расставания.

Если мы вообще когда-либо встречались.

Внезапно в кармане завибрировал телефон.

Профессор Нуар: Пожалуйста, скажи, что они сбежали к тебе.

Двигаясь по коридору, я осмотрел довольных змей.

Я: У них вроде нет ног, чтобы бегать.

Профессор Нуар: Ха-ха-ха. Очень смешно, Крэйтон. Клянусь, у меня прибавилось седых волос, когда я отошла на две минуты, а они уже улизнули.

Я: Смирись, что меня они любят больше, чем тебя.

Профессор Нуар: Тебя невозможно не любить.

Почувствовав в горле ком, я с усилием сглотнул.

Вчера, когда я вошел в спальню и увидел заплаканную Рокси, мне захотелось выгнать всех, забраться с ней под одно одеяло и стереть слезы поцелуями. Я не понимал, что вызвало у нее такую реакцию, но потом Кай рассказал нам о Лире. Я сразу же бросился следом за Роксанией и нашел ее в кабинете – одинокую, сломленную и задыхающуюся от рыданий.

Пока я убаюкивал девушку на руках, с ее припухших губ бессознательно срывалось только одно слово.

Прости.

Прости, прости, прости…

И я знал, что сделал это. Очень давно.

Я: Тебя тоже невозможно не любить.

Это не было признанием – только обезоруживающим фактом. Роксанию Нуар и правда было невозможно не любить. Ее харизма заставляла Карателей смотреть ей в след, как бездомных щенков, а внешняя красота, острый язык и доброе сердце составляли взрывоопасный коктейль, который хотелось поглощать капля за каплей.

Я хотел поглотить ее.

Сделать своей.

Я хотел Рокси так сильно, что становилось больно.

– Нет, Крэйтон! Ты не сядешь со мной за один стол, пока на твоих плечах спят две маленькие стервы, – предостерегла меня Ксивер, как только мы вошли в столовую и я убрал телефон в карман.

– Чем больше ты называешь их стервами, тем сильнее они хотят укусить тебя за задницу.

Змеи согласно закрутились, а Кси вздрогнула от ужаса, вырвав из меня смешок.

Столовые подземного города представляли собой просторные помещения с серыми стенами и металлическими столами. Просто, но практично. В конце зала имелись несколько вендинговых аппаратов, а на раздаче стояли уже знакомые созидательницы, впихивающие в руки Карателей порции как можно побольше.

Это именно тот тип женщин, которые если не накормят половину мира своей стряпней, то будут считать, что прожили жизнь зря.

– День рождения, дамы и господа, – повторил Джулиан, когда мы уселись за стол. – Я считаю, нам нужно устроить самую грандиозную тусовку, которую видели эти зануды Каратели. Стойте, не спрашивайте о подарке. Просто засуньте мою девушку в гигантский торт в одних трусиках и…

– Он невыносим, – провыла Рейвен, закрыв лицо ладонями.

– А когда у него день рождения? – тихо спросил я у сидящей справа Астрид.

– В июле, через полтора месяца.

Вот черт, я ненавидел выбирать подарки. Может, правда подарить ему торт с Рейвен?

– Даже не думай об этом, – пихнула она меня слева, словно услышав мои мысли.

– Прости, но этот вариант бесподобен.

Опустошая свой поднос под болтовню друзей, я оглядел помещение. Здесь собралось около сотни ремалийцев, и каждый из них был учеником. Каратели выделили одну столовую только под нас, чтобы мы выстроили удобный режим обучения и не мешали другим революционерам.

Поэтому столько пар глаз были устремлены на нас.

Похоже, пора к этому привыкать.

– Ненавижу кофе без молока, – пожаловалась Ксивер в кружку, грея об нее ладони. – И вставать в семь утра. Мерзость на мерзость дает мерзость в квадрате.

Зейден, уткнувшийся в сгиб локтя и тихо посапывающий, пробормотал:

– Особенно когда половину ночи вы мило беседовали о спасении мира.

– Ну не всегда же трахать свою сест…

– Закрой пасть, Джулиан! – рявкнула Сиера, вспыхнув румянцем.

Я подавился яичницей и чуть не выплюнул ее в Ксивер.

– Что я вообще здесь делаю? – промокнув рот салфеткой, спросил самого себя.

Риторический вопрос. Спасаю мир с кучкой идиотов.

Этой ночью я тоже спал отвратительно. Во-первых, мне хотелось прижать к себе Роксанию, но нас отделяло друг от друга несколько комнат. Во-вторых, мысли кружились вокруг шокирующей правды о Лире.

Как возможно то, что прародительница Ремали жива?

– О, вот и наша темность! – ворвался в мысли голос Астрид.

Она замахала руками, пытаясь привлечь внимание вошедшего в столовую Джакса. Тот заметил нас и запетлял между столами, удерживая в руках кожаную сумку. Несколько ребят из КУШа последовали за ним, а затем присоединились к остальной части клуба за соседним от нас столом.

– Вы! – запыхавшись, выпалил Джакс и свалился на стул. – Вы должны называть меня своим господином за всё, через что мне пришлось пройти этой ночью!

– Нашел? – спросила с горящими глазами Кси.

Джакс толкнул сумку, и она проскользила по столу, остановившись в самом центре.

– Нашел. Уволился совсем недавно, теперь работает на заводе и живет в Акранесе. Жены нет, дочерей и сыновей тоже. Обладает силой равновесия. Идентификационный код – Т22. Есть аллергия на…

– Подожди, – прервал его Джулиан, снова посмотрев на вход в столовую. – А что он здесь делает?

Я проследил за его взглядом и удивленно приподнял брови.

Кай вошел в столовую так, словно не просидел несколько ночей в цепях, будучи заложником Карателей. Он облачился в военную экипировку, его начищенные ботинки стучали по плиточному полу при каждом широком шаге, а губы изгибались в легкой усмешке.

Прямо за ним шел Феникс. Пока они двигались в нашу сторону, их раз десять пытались затащить к себе за стол какие-то девчонки. Однако большая часть изгнанников и Карателей смотрели на Кая как на чуму. Как на болезнь, от которой все хотели избавиться.

– Опережая ваши вопросы, я на испытательном сроке у мамочки Зальцри, – сказал он и похлопал Зейдена по плечу. – Это мое место.

– Разве об этом где-то сказано?

Кай впился пальцами в его кожу.

– Это мое место, Зейд.

Тот заворчал, но подвинулся ближе к Сиере. Кай перемахнул через скамью и, не смотря на сидящую рядом Ксивер, протянул ей крафтовый стаканчик.

– С молоком.

Она резко повернулась к нему и удивленно уставилась на кофе. Однако не прошло и секунды, как ее губы сложились в наигранную усмешку.

– О, ты такой романтик, Кай Алькастер.

– А ты такая актриса, Ксивер Зальцри. Бери, иначе я его выпью.

Ее глаза стали двумя маленькими щелочками, но она быстро схватила стаканчик и сделала большой глоток. Кай молча наблюдал за ней, и, клянусь Богом, я мог различить в его глазах сердечки. Мерзость.

– Ты не прощен, – отрезала Кси, вытерев рот тыльной стороной ладони.

Вот это моя сестра!

– Но я могу извиняться перед тобой любыми доступными мне способами. И позами.

Они переглянулись и… одновременно усмехнулись.

Из моего открытого рта потек чай.

– Серьезно, блядь? Прямо здесь? – озвучил мои мысли Джулиан.

– Оставь их в покое. И что значит ты на испытательном сроке, Кай? – спросила Астрид.

Хороший вопрос.

Что касательно Баки, то я уже давно не видел на ее пальце обручального кольца. Наверное, она сняла его после произошедшего на горячей точке. Сейчас, наблюдая за перебранкой между Кси и Каем, Астрид тихо посмеивалась. Никакой ревности. Зависти.

И никакого брака.

Когда за ее спиной появился Феникс, она замерла, а мои глаза закатились. Как предсказуемо.

– Пришлось рассказать всё Джульетте, – ответил Кай, с усилием отведя взгляд от Ксивер. Однако его рука тут же опустилась под стол, а Кси покраснела и дернула ногой. Господи, избавь. – Мне бы хотелось держать всё при себе, но я знаю, что не смогу помочь Лире без помощи, – он поджал губы, – революции.

Я обвел наш стол рукой.

– Если ты не заметил, мы все – часть революции.

Кай лишь покачал головой, словно сам в это не верил, после чего опустил взгляд на кожаную сумку посреди стола.

– Это же то, о чем я думаю? – Он посмотрел на Джакса. – Ты отыскал?

Тот побледнел от испуга.

– Охренеть, с моей темностью говорит сам Кай Алькаст… – Ксивер пнула его под столом. – Да-да, это оно. Вы бы знали, какую историю пришлось придумать, чтобы отец отправил мне эти сведения.

– Спасибо, – кивнул Кай, потянувшись к сумке.

– Охренеть, мою темность поблагодарил сам…

– Джакс, угомонись! – вспыхнула Ксивер.

На губах Кая заиграла усмешка, и он начал доставать из сумки содержимое. Я мельком оглядел столовую. Некоторые уже расходились на занятия, поэтому никто не обращал на нас внимания. Нам тоже стоило поторопиться, потому что скоро должно было начаться первое практическое занятие.

– Тэтчер Шейн… – задумчиво озвучил Кай, открыв папку с документами.

Джакс откашлялся.

– Так вот, продолжим. Да, Тэтчер работал на корпорацию, но уволился около месяца назад. В базе данных сказано, что его очень не хотели отпускать, потому что он занимался секретным проектом, но про секретный проект – ни слова.

– Думаешь, речь идет о Лире? – уточнил я.

– Уверен, мой господин. Во-первых, место работы Тэтчера очень часто менялось. Он переезжал с одного департамента в другой, с одного города в другой, и вдруг оказался знаете где? – Джакс оглядел нас и выдержал короткую паузу. – В самой штаб-квартире ЦЭСа.

– Примерно со времен горячих точек? – догадалась Сиера.

Он кивнул.

Тогда же, когда Кай увидел Лиру.

– Во-вторых, Шейн уволился по собственному желанию. Никто не увольняется из ЦЭСа по собственному желанию. Там крутятся огромные деньги, за которые многие готовы убивать. Если туда идут, то оттуда не уходят. Мне кажется, Тэтчер видел нечто настолько ужасное, что даже деньги не остановили его от ухода. В-третьих, в графе «Специализация» у него значится «Работа над изменением генетического кода».

– Нужно найти его, – задумчиво пробормотал я, потерев подбородок. – Если Тэтчер замешан в деле Лиры, его отпустили только потому, что чем-то запугали. Но семьи у него нет, тогда что же с ним сделали? Возможно, он будет до последнего хранить молчание, но попытаться поговорить с ним всё-таки стоит. Только нужно выбраться из города так, чтобы никто об этом не узнал. Лишние расспросы не сыграют нам на руку.

– Я съезжу в Акранес, – твердо произнес Кай. – Один.

– Не геройствуй, – раздался позади голос, от которого по телу пробежали мурашки. – Возьми с собой хотя бы троих. Кто знает, что вас ждет в Акранесе. Да и от самого Тэтчера можно ожидать чего угодно.

Слегка повернувшись, я увидел ее.

Облаченная в экипировку, Рокси остановилась позади меня и приветственно всем кивнула. Сердце пропустило удар, когда она наклонилась ко мне, овеяв мою шею горячим дыханием.

Она хотела меня поцеловать? На виду у всех?

Я – да.

Однако Роксания чмокнула сначала одну змею, затем другую. Все за столом уставились на нас так, будто мы отрастили по три головы.

– Я могу поехать с ним, – вставил я хриплым голосом, когда взял себя в руки.

– Думаю, нам будет чем с тобой заняться. И прежде чем Джулиан откроет свой похабный рот, объясню: в Сельфоссе схватили триаду. Исайя хочет, чтобы мы съездили туда и проверили твое управление ими.

Выдох так и не сорвался с моих губ, потому что я замер, услышав ее слова.

Триады.

Люди.

– Когда мы проводили эксперимент, никто не знал обратного процесса, – призналась Роксания и немного стушевалась. Почувствовала себя виноватой. – Я не уверена, сможет ли ваш ген вернуть их в прежнее состояние, но попробовать стоит.

Меня неосознанно начинало трясти, когда я вспоминал их распахнутые в крике рты и черные глаза. Нападение во время Дня льда и огня, сражение на горячих точках, симулятор в Гриндавике – мне снились эти жуткие дни в кошмарах. Каждый раз триады приносили боль мне и моим близким, но ничего не могло сравниться с 2050 годом.

С Падением.

Я мечтал уничтожить их. Истребить всех до единого.

Пока не узнал, что триады – это люди. Беспомощные люди, подвергшиеся экспериментам и не справившиеся с жестокостью потерянной цивилизации. А она была именно потерянной, потому что только отчаявшиеся разумы способны на такое варварство.

Беспомощность хуже смерти.

– Хорошо, – выдохнул я, пытаясь скрыть нервозность.

– Тогда вы поедете в Сельфосс, а мы в Акранес, – объявил Зейден.

Ксивер отпила кофе и поинтересовалась:

– Кто это мы?

– Ты, Сиера, я и Кай. Ты лучше всех знаешь город, а наши эфиры пригодятся вам. Вчетвером мы точно справимся с Тэтчером.

Моя сестра как-то странно напряглась. Я прищурился, пытаясь разобрать ее эмоции. Она не хотела ехать в Акранес, потому что именно там нас поймали?

Однако Ксивер не отказалась, а ответила согласием.

– Двойное свидание? – поиграл бровями Джулиан.

– Хочешь присоединиться? – спросил Кай.

– Нет, спасибо большое, мне хватает моей кошечки.

Рейвен тяжело вздохнула.

– Тогда мы с Астрид будем готовиться ко дню рождения Джулиана.

Тот аж запрыгал на месте.

– А торт со стриптизершей будет?

– Нет!

***

Ван Дер Берг не наврала, когда сказала, что нас поделят на новые отряды. После того как я попал в команду к Фениксу, мы разошлись по тренировочному залу и начали с рукопашного боя.

И вот тогда я понял, почему в подземном городе этого парня так ненавидят.

Спустя двадцать минут я лежал, уткнувшись лицом в мат, и пытался отдышаться, пока Феникс глумливо улыбался с места напротив. Наследники тоже тренировали нас в академии, но, по всей видимости, проявляли жалость. Сейчас Астрид, Зейден и Джулиан гоняли свои отряды так, что они кое-как стояли на ногах.

Кай наблюдал за нами со стороны, но не переставал закатывать глаза на неправильные действия новичков. Конечно, мама не допустила бы его к наставничеству, несмотря на то, что его помощь была бы как никогда кстати.

После этого, сделав небольшой отдых, мы собрались в том же зале на практическое занятие. Тренировочные маты убрали, чтобы освободить больше пространства, и Торренс с Роксанией распределили нас по парам.

Я стоял напротив Астрид, сжимая и разжимая кулаки.

– Ну давай, капитан Америка. Покажи, чему ты научился!

На моих губах появилась улыбка, а кровь забурлила от возбуждения.

Я вскинул руки, и с кончиков пальцев сорвались всполохи света. Астрид приготовилась к нападению, поэтому ловко пригнулась и сразу же атаковала меня силой сокрушения.

Электромагнитная волна рванула в мою сторону, но я вовремя создал из пустоты каменную стену. Ее сила срикошетила и устремилась в обратную сторону, однако моя соперница была не из слабых.

Я бы даже сказал – лучшей из лучших.

Она запросто отразила волну и взмахнула рукой, создав над головой три кинжала. Черт, Роксания была права: бороться с равновесами намного тяжелее, чем с теми, кто обладает силой одной плеяды.

Однако я – амалиец. Мне подвластна каждая из них.

Когда ее кинжалы не нашли своей цели и встретились с куполом, отделяющим нашу пару от остальных, я погрузился вглубь своей силы. Мне потребовалась секунда, чтобы воззвать к сокрушению – силе, противоположной моей сущности. Я знал, что во мне больше созидания, но концепция разрушения всегда была и будет частью меня.

Не из-за сыворотки, вколотой во имя науки. Из-за меня. Из-за того, что хранится внутри.

Я – тьма и свет.

Мое тело наэлектризовалось, маленькие молнии побежали по коже и, собравшись на ладонях, рванули в сторону Астрид. Удар был таким мощным, что никакие щиты не остановили бы атаку. Отлетев к куполу, Астрид с хлопком ударилась об него спиной, и с ее губ сорвался крик.

Черт!

Я подбежал к ней и опустился на колени.

– Ты в порядке? – спросил с тревогой в голосе, смотря на ее затылок.

Астрид не ответила. Меня сразу же затопило воспоминание о нашем задании в Акюрейри.

Господи, она мертва!

Однако в следующую секунду перед лицом мелькнули черные волосы, и что-то резко ударило меня в грудь. Две силы слились воедино и отбросили меня назад с такой мощью, что я пробил купол, свалившись прямо под ноги Таллии Ларсдоттир.

– Приятная встреча, – мило улыбнулась она, наслаждаясь моим болезненным видом.

Астрид помахала мне с нашего места.

Затем мы сменили пары. Сначала я сражался с Оливией – сокрушительницей, которая жила в подземном городе с его основания. После того как я одержал над ней победу, ко мне приставили изгнанника. Я удивился, когда Торренс приказал мне нападать на него первым. Как он будет защищаться? Парень ведь не обладает силой, да и вид у него такой, будто последний раз он ел несколько недель назад.

Однако когда тот обогнул каждую мою световую сферу, как вода огибает скалы, и ударил меня коленом под дых, я отказался от своих слов. Вот о чем говорила Сара Блэквуд: изгнанникам не нужна сила Ремали, чтобы сражаться.

Мы занимались до самого вечера, после чего приняли душ и двинулись в главный учебный зал, который прозвали Атриумом. Я настолько выдохся, что переставлял ноги, как марионетка, пока Ксивер и Рейвен опирались на меня с двух сторон, пытаясь на свалиться на пол от усталости.

Мы плюхнулись на свои места, и уже через минуту Кси сладко засопела.

– Кто не знает, меня зовут профессор Кингсли, – ровным тоном произнес мужчина в темно-сером костюме. – Раньше я работал в правительстве, поэтому на наших встречах буду подвергать себя смертной казни, рассказывая всё, что когда-либо видел и слышал.

– Мне кажется, ей подвергаетесь не только вы, – пробормотал кто-то из Академии «505».

Профессор Кингсли приподнял уголки губ.

– Верно подмечено.

За более чем полгода мы многое узнали о том, во что превратился после катастрофы мир. Я мог с точностью рассказать, где располагаются аванпосты, кто и как правит кластерами, откуда двигаются триады и многое другое.

Но скрытую сторону, которую мы по крупицам собирали с наследниками и КУШем, мог показать только тот, кто находился на той самой стороне. Чтобы уничтожить такую могущественную корпорацию и подорвать правление, мы нуждались во всех деталях о «Центре Эволюционного Совершенствования».

Когда Кингсли начал рассказывать нам про каждый департамент, я пихнул посапывающую Ксивер, потому что это было действительно важно. Как мы узнали ранее, департаменты находились в разных городах, но потом объединились в штаб-квартире на острове. Всего их в ЦЭСе было семь, а в Союзе миротворцев – три. После штурма Карателей корпорация сменила местоположение. Командиры вели наблюдение с высоты, но так и не узнали, где Триона Марлоу могла сосредоточить все силы.

Роксании и Сиере, которые когда-то работали на правление, не была известна такая информация. Однако Кай сказал, что Триона обосновалась в Доме Альтинга, но вот были ли с ней представители ЦЭСа – неизвестно.

В конце занятия мы имели представление о настоящей структуре правительства.

Во главе стоял ЦЭС, состоящий из всего лишь семи исследователей, главным из которых считалась Триона Марлоу. Под каждым из них находился департамент, а уже после – Альтинг из пятидесяти пяти человек. Ниже – Союз Миротворцев, а в конце цепочки – подразделения ремалийцев, работающие на аванпостах.

Таким образом, все подчинялись Трионе.

Когда обучающиеся, вымотанные и уставшие, уже собирались покинуть аудиторию, Кингсли решил устроить напоследок проверку.

– Мне нужно четыре желающих.

Конечно, Ксивер и Рейвен вытолкнули вперед меня. Как только я остановился напротив своей доски, а всего их было четыре, по одной на каждого ученика, профессор попросил нас написать всё, что мы узнали за сегодняшнее занятие.

На половине задания, с которым я справлялся быстрее остальных, я почувствовал странное покалывание. Оно распространилось от кончиков пальцев по всему телу, словно кто-то обнял меня.

Наверное, показалось.

Но затем я ощутил настоящее прикосновение к своей груди.

Блядь.

Мел в руке дрогнул и испортил слово, когда в нос ударил знакомый запах. Рядом никого не было, однако я почувствовал бы ее присутствие даже с закрытыми глазами.

– Что ты делаешь? – спросил так, чтобы никто не услышал.

Но вопрос прервался, потому что мягкие губы коснулись моей шеи, а пальцы легли на бедра.

Дерьмо. Дерьмо. Дерьмо.

– М-м-м… – послышалось мурлыканье, после которого она скользнула языком по моей челюсти.

– Рокси, – процедил сквозь зубы, оглядываясь через плечо. Пришлось втянуть носом воздух, чтобы не застонать от наслаждения. – Перестань. Тебя узнают и лишат этого места.

– Они не увидят меня. А если ты будешь молчать, то и не услышат.

– Зато они точно увидят мой член. Это тебя не волнует?

Он на самом деле начал предательски твердеть, как только я почувствовал рядом Роксанию.

– Подумаешь, – хмыкнула она. – Крэйтона Зальцри возбудил урок профессора Кингсли. Мне кажется, звучит более чем правдоподобно.

Она провела руками вверх по моей груди, а я весь покраснел от осознания того, что за мной наблюдает более сотни человек. Конечно, я стоял ко всем спиной, но… Черт, это плохо. Очень плохо. Что мне делать?

– Мистер Зальцри, вам помочь? – послышался голос профессора.

Роксания положила руку на мой член, и я начал молиться всем известным мне Богам.

– Н-нет, просто задумался, – ответил, продолжив писать предложение сквозь туман в голове.

Роксания хихикнула.

– О, Кингсли, я уже ему помогаю…

– Это месть за тот раз в кабинете, да? – прохрипел я срывающимся тоном. Перед глазами вспыхнули воспоминания, как мой язык скользит по ее нижнему белью, пока она проводит занятие какому-то студенту.

Роксания двинула ладонью снизу вверх по моему члену, и мел между пальцами с треском сломался.

– Моя месть слишком сладка на вкус, малыш.

Малыш.

Твою мать.

Кажется, терпение, которое она показывала на протяжении всего этого времени, бесследно испарилось. Эта девушка открыла мне свою слабую сторону, поэтому я забыл, каким горячим темпераментом она на самом деле обладала.

Я взял новый мел и отошел в сторону, чтобы создать дистанцию, в которой впервые настолько сильно нуждался, однако уже через секунду ее зубы прикусили мою шею.

Она зашептала мне на ухо:

– Ты можешь бегать от меня сколько угодно, но я не буду ждать вечность. Я хочу тебя, Крэйтон. Я хочу научить тебя всему, на что ты будешь готов. – Мое дыхание прервалось, когда она прижалась своим тазом к моему. – Я хочу взять тебя в рот, чтобы ты кончил мне на лицо, пока остальные будут ждать начала занятия в коридоре. Я хочу, чтобы ты трахнул меня прямо на этом столе, а потом я научила тебя целовать свою девушку…

– Я умею целоваться, – вырвался из меня тихий протест.

– Не там. Другое место.

О, Господи.

– Я хочу ходить мимо всех этих девушек, которые смотрят на тебя со слюной у рта, пока твоя слюна будет стекать по моим бедрам, – продолжила Роксания, и я прижался лбом к доске. Она меня убивает. Мне конец. – А еще я хочу спать с тобой в одной кровати. Хочу готовить тебе на завтрак подгоревшие тосты, потому что с едой у меня не ладится. Хочу, чтобы ты читал мне свои любимые книги и включал свою любимую музыку.

Заигрывания Роксании – это одно, но когда она говорит с тобой таким пылким и искренним тоном – другое. Сердце сбилось с ритма от осознания ее слов. От картины, которая открылась моим глазам.

Наше будущее.

Роксания прижалась поцелуем к моим губам.

– Я. – Поцелуй. – Хочу. – Поцелуй. – Тебя.

– Мистер Зальцри, мне кажется, вы немного припозднились.

Тепло Роксании резко исчезло, и я распахнул глаза.

В Атриуме остались только мы с Кингсли.

– Думаю, вам нездоровится. – Профессор подавил смешок и отвернулся. – Лучше прикройтесь, иначе нас не поймут.

Я ее придушу.

***

Когда ночью я завалился в комнату, выжатый, как лимон, все уже спали. Однако на моей кровати что-то лежало.

Коробка.

Раскрыв ее, я увидел… виниловые пластинки. Множество разноцветных пластинок старых групп, которые я слушал дома. С родителями и Ксивер.

Мои глаза неосознанно заслезились, и я провел рукавом по лицу, злясь на себя за слабость. Между пластинок Chase Atlantic и Imagine Dragons была вложена записка.

«Я хочу каждую твою мелодию».