Через океан на "Морской черепахе"

Глава 11

11

Я пришел в себя, сидя на палубе нашего плотика, прислонившись спиной к его деревянному борту. Ужасно болела голова, а мое состояние, очень было похоже, на жесточайшее похмелье. С трудом разлепив свои глаза, я тут же увидел, какую-то странную мачту, грозящую вот-вот рухнуть на меня, полную разруху на плоту, который почему-то стоял достаточно ровно, не покачиваясь на волнах, хоть и с некоторым наклоном на корму, и стоящую в нескольких шагах поодаль Еву, вдруг в одночасье, разделившуюся на две особи, которые вдруг подошли ко мне с двух сторон, заставив меня отшатнуться и схватиться за гудящую голову и в один, голос произнесли.

— Что, пьяница, дорвался до сладенького? Нервы он себе поправить решил, убогий! Вот теперь мучайся.

Произнеся это обе подруги одновременно развернулись, причем, каждая через свое плечо, та, что стояла слева через правое, а справа через левое, но отправились почему-то в разные стороны. От этого действия, у меня еще больше закружилась голова, но едва я попытался закрыть глаза, как вдруг почувствовал, что меня несет в какую-то пропасть, и это было так страшно, и неприятно, что я тут же вновь их открыл, одновременно с этим, встряхнув головой, и это принесло мне дополнительный взрыв боли. Боль была, до того ощутимой, что помимо своей воли я застонал. В тот же момент, заметил, как обе подруги, одновременно обернулись, бросив на меня тревожный взгляд, и подняв стоящую на палубе, возле каждой из них, какую-то бутылку, направились обратно ко мне. Причем, та Ева, что приближалась ко мне слева просто несла бутылку, зажав ее в кулаке за горлышко, а та, что с другой стороны, поигрывала ею, как с дубинкой, будто собиралась приложить мне этой бутылкой по темечку. И это было так реалистично и страшно, что от неожиданности, я поднял обе руки вверх, прикрываясь ими и пытаясь защититься от агрессорши.

Левая Ева, успела подойти раньше, и сунув мне в руку бутылку, воскликнула.

— Держи уж, болезный!

А та, что справа добавила.

— Лечись! — Но свою бутылку не отдала.

Трясущимися руками, я принял ходящую ходуном емкость, и кое-как вставив горлышко в рот, стуча зубами о стекло, и запрокинув бутылку вверх дном, и сделал несколько глотков, «живой воды». С каждым новым глотком чувствуя, как блаженное тепло разливается по моему телу, и я наконец прихожу в себя. Оторвавшись от опорожненной почти наполовину бутылки, в тот же момент, заметил, как обе подруги, вдруг с неимоверной скоростью метнулись навстречу друг к другу, и с беззвучным хлопком слились в одно целое. Увидев это, я наконец с облегчением вздохнул, просто не представляя, как бы мог находиться долгое время, в обществе двух разъяренных фурий. Одна и то ревновала меня, чуть ли не к каждой акуле, не говоря уже о местных аборигенках, во время посещений прибрежных деревень. А что было бы, будь их две⁈ Страшно, даже подумать о таком!

Слегка придя в себя огляделся. К моему немалому удивлению, никакого острова с огромной красной пирамидой не наблюдалось даже в принципе, как не было странных строений, копошащихся возле них людей в непонятных одеждах, и странных транспортных средств. А был, поросший вековыми деревьями лес, распространяющий в округе, невероятно чистый и приятный запах хвои с легкой примесью морских водорослей и волн. И что самое интересное, наш плотик находился именно на берегу, на песчаном пляже, а не покачивался в близлежащих волнах. И последнее, удивило меня больше всего.

— Где это мы?

Удивленно произнес я с трудом, поднимаясь на ноги, и удерживая себя от падения, схватившись руками о борт нашего суденышка.

— Как это где? Сам привел наш плот к острову, сказав, что это место, как нельзя лучше, соответствует нашим планам, а теперь спрашиваешь — где? Совсем мозги пропил, идиот?

Ева, еще раз взглянув на меня, вздохнула и добавила.

— Это Бермуды. Судя по карте, с которой ты не расставался последнее время, сейчас мы находимся в будущем Грейт Саунд — Шумном заливе. Хотя, никакого постороннего шума я здесь не слышу.

— Это по сезону. — Ответил я автоматически. — Как чайки и другие птицы залетающие сюда, начнут гнездится по островкам, оглохнем. А, как мы, сюда попали?

— Да ведь ты сам, привел сюда наше судно, забыл?

— А, где остров с пирамидой, летающей тарелкой и инопланетянами?

Ева, подошла ко мне и потрогала мой лоб.

— Похоже, одной бутылки лекарства, будет маловато… Или наоборот… — Задумчиво произнесла она, но все-таки решилась на пояснения. Пояснения затянулись надолго. Я часто прерывал ее вопросами, девушка нервничала, доказывала мне, что все мои мысли и воспоминания, просто бред возбужденного алкоголем организма, и продолжала свой рассказ, настаивая на собственном видении ситуации.

В итоге выяснилось, что никакого острова, который я в мельчайших деталях описывал ей, не было и в помине. Как не было и «привидевшихся» мне саргассовых полей, каналов, и спиралеобразного течения, тащившего нас к загадочному острову, посреди Саргассова моря. Точнее говоря, саргассы, все-таки были. Они и сейчас, частенько заметны на поверхности океана, особенно учитывая тот факт, что Бермудские острова находятся как раз на западной окраине этого самого места, названного морем, по имени плавающих здесь обрывков водорослей. Правда здесь они какие-то мелкие и редкие. Вот только все остальное, плод моего возбужденного воображения, потому что я, по словам подруги, сорвался с катушек, еще неделю назад, едва закончился шторм, и чисто на автомате, неизвестно какими путями, смог довести наше суденышко до Бермудских островов, в итоге выбросив его на берег, во время прилива.

Все это конечно вызывало немалые вопросы, особенно учитывая тот факт, что от того места где все это мне «привиделось» до Бермудских островов более тысячи километров. И добраться сюда по пьяной лавочке, просто невозможно, тем более за неделю. Да даже трезвому, учитывая скорость нашего плота, и пусть даже попутный ветер всю дорогу, и то потребовалось бы, как минимум дней двадцать, но уж никак не неделю. Еще большее недоумение, вызвало то, что кокосовые бревна, составляющие основу нашего судна, разъехались на корме в стороны, а автомобильные камеры, которые я так тщательно укладывал между основной и дополнительной палубой, отсутствовали как класс. Как будто их никогда и не было на этом плоту. Как например не имелось и армейского Австралийского карабина М4А5, с запасом патронов. А из оружия, обнаружилось только древнее охотничье ружье, непонятного производства, заряжаемое через дульный срез длинным шомполом, деревянный бочонок на десяток фунтов дымного пороха, и с десяток свинцовых прутков, для изготовления дроби или картечи. И на этом все наше вооружение заканчивалось. Все, что я набирал на изначальном острове, просто испарилось, включая и пистолет, когда-то принадлежавший подруге, армейской винтовки начала шестидесятых годов, которой оборонялась моя подруга, получив стрелу в руку, и всего остального, даже ящика с драгоценными камнями, которые я собирал среды ржавых грузовиков.

Вместо всего этого, на дне сундука обнаружился непонятно откуда взявшийся пистолет, если конечно можно назвать так, это чудо инженерной мысли, с колесцовым замком, и воронкообразным дулом. Вес этого пистоля, приближался в массе самого ружья. Ко всему прочему, стрелять из него было просто невозможно из-за ржавчины покрывающий все металлические детали. Попадись он мне на том острове, я бы просто отпихнул его в сторону, даже не подумав о том, чтобы забрать с собою. Любой выстрел из этого пистоля, мог привести к разрыву ствола, и я даже не задумавшись хоть как-то применить его, тут же выбросил в воды залива.

При этом подруга, видя мое недоумение, в изучении наших вещей и оружия, с жалостью, смотрела на меня, и крутила пальцем у виска, когда думала, что я этого не замечаю. По ее мнению, ничего подобного, из перечисленного мною, у нас никогда и не было. А в некоторых местах она делала такую удивленную физиономию, будто слышала впервые то, о чем я рассказывал. Например то, что она, еще совсем недавно самостоятельно ходила на охоту, добывая нам местных свистящих лебедей на Барбудах, напрочь вылетело у нее из головы. А когда я предложил ей заняться тем же самым, пока я буду ремонтировать плот, она в ужасе отшатнулась, сказав, что никогда в жизни не держала в руках, никакого оружия, кроме столового ножа. Все это, было очень похоже на то, что кто-то основательно почистил ее память. То, что это почти не коснулось меня самого, я скорее отношу к тому, что меня защитил дар целителя. Может быть именно поэтому, мне в итоге и пришлось изображать беспробудного пьяницу, чтобы в моей памяти не сохранился способ перемещения наших тел на этот остров. С другой стороны, если я помню всю свою прежнюю жизнь, то отрезок между Саргассовым морем и сегодняшним днем, все же напрочь выпал из моего сознания. И я все-таки несмотря, ни на что, не сомневался, что мы оказались на Бермудах, не своей, а волей, какого-то другого человека, или разумного, если это случилось по воле инопланетянина.

Почему именно сюда? Ну тут вырастает сразу несколько факторов. Хотя и возникают некоторые вопросы, касающиеся того, что нас вообще оставили в живых. Куда, как проще — нет человека, нет проблемы. Но видимо сработал некоторый запрет, на убийство людей, а иначе, как объяснить дополнительные затраты, с заменой памяти, переправкой нас на необитаемый остров и тому подобное? Кстати, необитаемый остров, как раз прекрасно вписывается в сокрытие тайны. Насколько я помню историю, Бермудские острова, откроет португальский мореплаватель Хуан Бермудес, только в 1505 году. А учитывая, что Америка, пока еще даже не открыта Колумбом, когда это произойдет, знают только боги. Ведь мы до сих пор так и не определились какой нынче год. Местным жителям на берегах нового света, это было не слишком интересно. Точнее их рассуждения не имели численного выражения, а остальное не поддавалось расшифровке, даже для такого специалиста-археолога как Ева.

Кстати, телефон, как и зарядная станция на солнечных батареях, тоже исчезли в неизвестном направлении. Поэтому определиться сколько прошло времени, со дня, обнаружения нами острова с пирамидой, тоже не представлялось возможным. Одним словом у нас на судне, не осталось практически ничего, что напоминало бы о будущем. Кроме, разве что нескольких гаечных ключей, или каких-то иных инструментов, но на них не имелось даты изготовления. Хотя все же сохранилась несколько покоцанная велосипедная рама укрепленная на деревянной бревне, с притороченном на нее самодельным валом с точильным камнем. Но и там трудно было найти хоть какие-то цифры указывающие на год выпуска. Что же касается плота, создавалось впечатление, что его доставили сюда не по морю, а по воздуху, и небрежно сбросили с высоты, из-за чего собственно бревна основы, и разошлись в стороны, не выдержав удара о землю. Хорошо, хоть наши тушки не подверглись такому испытанию. А то, что плот был сброшен, говорит хотя бы тот факт, что он находясь на песке, в нескольких метрах от кромки прибоя, углубился в песок, почти на половину диаметра бревен, в то время как следов того, как он вылез на сушу, вообще не наблюдалось. А ведь, у меня на плоту, стоят довольно мощные плавники, из толстого металла, которые наверняка бы разрезали грунт. Вот только они хоть и сделали это, но именно воткнувшись в него, во время падения, а не тогда, как плот вынесло на берег приливом.

Единственное, что меня порадовало из всего произошедшего, так это то, что сохранились инструменты. Причем, не только столярные, но имелись и гаечные ключи, некоторые чудом уцелевшие детали крепежа, и даже точильный станок, сооруженный на старой велосипедной раме, с педальным приводом. Хотя судя по всему, тот, кто закинул нас на этот остров, явно рассчитывал на то, что мы вряд ли сможем отсюда выбраться. Ведь по сути, для этого нам необходимо заново отстроить весь плот, и при этом как-то выжить на необитаемом острове, на котором можно встретить разве что перелетных птиц и летучих мышей. При этом, на нем нет ни единого источника пресной воды.

Да, это действительно так. В будущем, эта проблема, будет решена двумя способами, постоянно действующими опреснителями, и крышами домов, которые будут спроектированы так, что дождевая вода во время штормов, и дождей будет перенаправляться с крыш, в специальные подземные резервуары, из-за этого, Бермудские острова иногда называли страной белых крыш. Именно потому, что любое строение, воздвигнутое здесь, было снабжено специальной крышей, перенаправляющей дождевую воду, в автономные хранилища.

Теоретически, на острове, имеется два более или менее подходящих водоема. В будущем их назовут Мангровым озером и прудом Тротта. Скапливающаяся там вода, в отличие от всех остальных водоемов, менее соленая, чем любая другая. Почему так, не имею никакого понятия, тем более всем известно, что никаких ручьев или рек, на острое не имеется. Менее, потому, что опять же во время бурь, океанские волны, захлестывают эти озера, повышая их уровень и добавляя в их состав немного солености. Позже вода частично испаряется, частично вытекает из водоемов, пополняется за счет дождей, из-за чего солёность падает, хоть и не до конца. Считается, что вода в этих водоемах, хоть и не пресная, но все же не настолько соленая, как во всех остальных, которых насчитывается больше двух десятков. Хотя, все это дает не слишком много надежды на выживание. Во всем остальном, здесь вполне безопасно. Как уже было сказано, из млекопитающих, на данный момент, кроме нас с Евой, здесь обитает только летучая мышь. Никаких хищников здесь отродясь не было. И даже в будущем, появится запрет, на ввоз на остров, любого хоть хищника, хоть плотоядного пресмыкающегося. Даже в местном зоопарке не будет никого крупнее енота. Из местных пресмыкающихся, пара видов бермудских ящериц, одна из которых довольно скоро отдаст богу душу, из-за довольно привлекательной расцветки своей шкуры, ее истребят именно из-за нее. И пара видов мелких черепах, не считая морских, которые, впрочем, заплывают на острова достаточно редко. Змеи здесь не водятся, из пауков имеется несколько видов неопасных для людей. Отсутствуют даже осы, и пчелы, и вообще нет никого страшнее комара или овода. Нет даже мышей и крыс, которые появятся на островах гораздо позже, завезенные моряками. Единственные опасные существа обитают только в океане, очень редко заплывая во внутренние заливы. Если не оглядываться на отсутствие пресной воды, это место почти земной рай.

Острова на данный момент несут на себе дикие леса Бермудского кедра, можжевельника, кокосовых и банановых пальм. Здесь же произрастает ананас, шиповник, виноград, сахарный тростник и многие другие съедобные растения. В больших количествах имеется табак. Одним словом, жить здесь можно вот только из всех людских обитателей, мы с подругой. Когда-то там появится Хуан Бермудес, неизвестно. У нас изъяли все современное оружие, мой смартфон, от которого хоть и не много толку, но в нем хотя бы был календарь, калькулятор, некоторые семейные фотографии и музыка. Даже наш плот, и тот был показательно приведен в упадочное состояние. И все говорит о том, что нас забросили сюда, с тем расчетом, что мы никуда отсюда не денемся. И, следовательно, тайны того острова, а может и чего-то еще, сохранятся еще очень надолго. До тех тайн, мне нет никакого дела, да и кто мне поверит, даже если я расскажу, все, что об этом знаю. А вот сидеть на острове, нет никакого резона. И пусть не быстро, но я все же постараюсь отремонтировать свою «черепаху», и убраться отсюда подальше. Да и подруга, тоже в общем согласна со мною.

И уже на следующий день, я принялся за работу. Учитывая то, что нам придется находиться здесь достаточно долго, первым делом, решил оборудовать для нас, достаточно удобное жилье. Прекрасно помня о том, что некоторые места острова, бывают затоплены в сезон штормов, постарался перенести, наш домик, с плота, на достаточно высокое место. Собственно, наш плот сейчас и находился у подножия самого высокого холма в округе, и потому, я просто перенес нашу хижину, на относительно ровное место, чуть выше пляжа, решив, что этого окажется вполне достаточно. Там, я установил эту будку, укрепив ее между деревьев, так чтобы не сдуло ветром, а из местных камней сложил небольшой очаг. Посоветовавшись с подругой, решили, что готовить можно и на костре, тем более, что дерева в округе с избытком, а оставшееся топливо, которое никто не догадался удалить, решили оставить на продолжение путешествия. Радовало и то, что сохранились водяные баки, и короб на крыше будки, который служил для сбора воды.

Самым большим удивлением, для меня, оказалось то, что подруга носила ребенка. Причем плоду было как минимум три-четыре месяца. Не знаю, как, но стоило взглянуть на него, как я сразу определил его возраст. И стоило только задуматься об этом, как я осознал, что не имею никакого отношения, к его появлению. Хотя и не понимал, кто именно постарался принять участие в его зарождении. Что появится в итоге, было по меньшей мере непонятно, и уж точно неприятно. Хотя судя по поведению самой девушки, она была твердо уверена в моем отцовстве, и потому не жалела о своем положении.

Я же был твердо уверен в том, что в момент выхода с острова Барбуда, ни о какой беременности не было и речи. Да и всеми силами старался избежать этого, хотя бы до того момента, пока мы не достигнем места, где хотелось бы остановиться. С другой стороны, хотя бы из-за возраста плода, было понятно, что с того момента прошло как минимум четыре месяца месяца, или больше, и потому сейчас не конец января, а скорее середина мая, и до сезона штормов, осталось совсем немного времени. Хорошенько подумав, решил, что наилучшим выходом из этой ситуации, будет выкидыш.

Если бы я попробовал настоять на аборте, Ева, уверенная в том, что именно я являюсь отцом этого ребенка, могла бы сильно обидеться, и дальнейшие отношения, могли сойти на нет. Она бы ни за что не поверила, в мои воспоминания. А так, можно сказать несчастный случай, бывает, ничего не поделаешь. Поэтому, подгадав момент, когда девушка взялась за что-то тяжелое, я с помощью свое дара, и устроил ей внеплановый аборт. Разумеется, пришлось изображать неподдельное горе, подлечивать подругу, и приводить ее в порядок, устраивать похороны, не родившегося ребенка, оказавшегося мальчиком, но зато теперь я был спокоен, да и Ева, как выяснилось тоже, чувствовала себя гораздо лучше. Однажды даже призналась мне в том, что не находила себе места, представляя будущий морской переход, и то, что может произойти с носимым ею ребенком, во время очередного шторма.

Жизнь между тем продолжалась. Я по мере сил восстанавливал нашу «Черепаху», ходил на охоту, ставя силки на птиц, собирал какие-то съедобные плоды, и приносил все это к месту нашей стоянки. Подруга занималась хозяйством, готовила еду. В общем у нас были обычные семейные отношения, где каждый занимался своим делом на благо семьи. И если бы на острове присутствовали кроме нас какие-то люди, лучшего места можно было бы не искать.