Через океан на "Морской черепахе"

Глава 7

Д7

Решил измерить скорость плота. Все-таки было очень интересно, с какой скоростью движется наше судно и исходя из этого можно было прикинуть время, когда мы доберемся до берега. В нынешних условиях, когда не работает ни один прибор, а в космосе не обнаруживается ни единого спутника, остается только один единственный способ измерения — с помощью лага. Длина судна нам известна, отдельного секундомера у меня нет, но с другой стороны, имеется телефон, на котором пока все работает, в крайнем случае механические часы, которые я снял с одного из грузовиков, для удобства вставив их обрубок ствола кокоса. Получился вполне приемлемые настольные часы. Секундная стрелка хоть и присутствует, но движется без остановки. Впрочем, пока хватает и смартфона. Измерение скорости происходило весело. Ева, устроившись на носу «черепахи» по моей команде бросала в воду кусок доски, я же, устроившись на корме, засекал время и ждал, когда этот «кораблик» доплывет до меня.

Самым интересным оказалось то, что все три раза, время прохождения доски мимо плота, оказывалось разным. Но в итоге, выведя нечто среднее из этих измерений, получилось, что наше суденышко выдает аж целых три с половиной километра в час, что говорило о том, что мы даже превышаем скорость знаменитого Кон-Тики, почти вдвое. Вдобавок ко всему, вдруг выяснилось, что пока я занимался расчётами скорости, девушка продолжала баловство, запуская кораблики, и отслеживая как они плывут вдоль борта нашего плота. Причем уже довольно скоро, возле нашего суденышка, собралась довольно крупная стая каких-то рыбешек, которые с удовольствием, закусывали запускаемыми в воду кусочками древесины, а Еве нравилось это занятие, и она, радуясь, подкармливала, собравшихся подле плота рыбешек.

Видя такое дело, я предложил ей вооружиться спиннингом, и натаскать нам рыбки на обед. А почему бы и нет, если та готова схватить любую брошенную в воду деревяшку, то наверняка не откажутся и от самой простейшей блесны. Девушка, поняла и тут же устроившись у борта, за какие-то полчаса, набрала целое ведро рыбы. А после устроившись на корме, принялась за ее чистку. В этот раз, на обед у нас оказалось целое блюдо жареной рыбы. По окрасу она чем-то напоминала речного окуня. Правда полоски были розоватые, и сама рыба выглядела несколько лобастой. Ева назвала ее розовым Дорадо, и сказала, что эта рыба очень даже съедобная, вкусная и довольно дорогая в этих местах.

— Откуда ты знаешь? — удивленно спросил я.

— Ну я же не всегда жила в Чили. А после окончания Университета, проходила практику в Бразилии.

— Ты закончила Университет? — еще больше удивился я. — Ты не говорила об этом.

— Ты не спрашивал. Правда толку от того образования не очень много. Родители были вполне обеспеченными людьми, поэтому я изучала то, что мне нравилось, не особенно задумываясь о том, насколько это, будет востребовано в дальнейшем. Но после, вдруг оказалось, что история и археология в общем-то никому не интересны, в плане подходящей работы, и все это университетское образование просто красивый диплом, с которым можно устроиться разве, что в школу, да и то попробуй еще найди это место. Хотя пока я жила на родине, большой нужды в трудоустройстве не было. Во всяком случае, пока не пришел к власти Августо Пиночет. Моих родителей почти сразу же забрали, потому как они считались сподвижниками бывшего президента, и больше я их не ни разу не видела, а мне пришлось отправиться в Австралию. — На глазах у девушки появились слезы, навеянные похоже воспоминаниями о родных, и некоторое время она молчала, а по ее щекам текли слезы. Немного выплакавшись и успокоившись, продолжила.

— В Австралии, мой диплом тоже, не произвел большого впечатления. К тому же, английский я знаю не очень хорошо, во всяком случае, его австралийский вариант, а испанский, португальский или некоторые индейские наречия, в этой стране, не особенно интересны. Ну, а дальше ты в общем-то в курсе. Мне удалось устроиться официанткой в одном из местных кафе. Познакомилась с Джеком, он работал слесарем в автомастерской, и всегда обедал как раз в том кафе где я работала. И мы стали жить вместе. В какой-то момент, до нас дошли слухи о том, что кто-то из его друзей, здорово поднялся на «артефактах» с закрытых земель, и мы решили отправиться туда, чтобы немного заработать. Машину, правда пришлось брать в аренду, но сейчас, после того, что произошло, это уже никого не волнует, хотя в начале, пришлось влезать в долги, чтобы собраться в экспедицию. Остальное тебе известно.

На четырнадцатый день плавания, нас принесло к берегам Латинской Америки. Кому именно принадлежали сейчас эти берега, я не знаю, хотя по всему выходило, что наш плот не мог никак уйти дальше устья Амазонки, и в тоже время, на Бразилию все это было ну никак не похоже. Хотя бы потому, что по берегу, не проглядывалось ни единой постройки, да и ночью было абсолютно темно. Я прекрасно помню ночные фотографии материка, сделанные из космоса. Побережье Латинской Америки, от столицы Аргентины, и вверх до устья Амазонки, залито ярким светом, из-за освещения прибрежных городов. И все это прекрасно прослеживается, со стороны моря. О том, что восточный берег материка не спит ни днем, не ночью, кричали все средства массовой информации. А сейчас перед нами была полная темнота. Мало того, даже Ева, можно сказать не узнавала этих берегов. Если я здесь побывал всего однажды, с семьей в туристической поездке, во время морского круиза, то моя подруга проходила здесь практику, и довольно долго находилась именно в этих местах. Но и она утверждала, что просто не понимает, как такое могло произойти.

В свете всего увиденного вырисовывалось два варианта. Я больше склонялся к тому, что нас забросило в далекое прошлое. Ведь даже мы с подругой появились на острове из разных лет. Да и раньше я не однажды слышал о том, что будущего, как бы и нет. В том смысле, что именно мы и прокладываем дорогу туда. Но опять же, наверняка тоже самое говорили и в мире Евы, а я для нее, как раз и являюсь выходцем из этого самого будущего.

Но с другой стороны, если бы мы попали именно туда, в то самое будущее, пусть даже после произошедшего Апокалипсиса, то наверняка встретили бы здесь, хоть какие-то намеки на него. Например, разрушенные дома, затопленные ржавые корабли, или что-то еще. Ведь та же Форталеза, напротив которой мы как бы сейчас и должны были находиться, была крупным портовым городом. И если Ева тут же узнала это место, по выступающему в море мысу, то после очень сомневалась, только потому, что все остальное выглядело совершенно иначе. Вместо десятков небоскребов, и песчаных пляжей, с шезлонгами и полосатыми зонтиками, мы видели только болотистый берег поросший мангровыми лесами, и коралловые отмели, выступающие над уровнем воды.

Нам повезло войти в русло прибрежного атлантического течения, устремляющегося на север, вдоль берегов материка, и поэтому следующие две недели, мы плыли буквально в паре километрах от берега, постоянно выглядывая, хоть какие-то поселения на его берегах. Единственное, которое удалось разглядеть, находилось уже в устье Амазонки, на одном из островов. Я уже собирался повернуть к берегу, как Ева, разглядывающая берег через бинокль, вдруг уронила его на палубу, и перегнувшись через борт, вывалила в воду весь свой завтрак. Оказалось, что на берегу, проводятся человеческие жертвоприношения. Которые я разглядел, подняв бинокль. Увидев то, что там происходило, у меня тоже резко убавилось желание пристать к берегу, из опасения того, что очередной жертвой, можем стать именно мы. Правда, похоже местные жители, и сами оказались довольно глазастыми.

Довольно скоро, от берега, отошли сразу три или четыре длинных лодки, и довольно быстро понеслись в нашу сторону, «высказывая» явно не мирные намерения, потрясая своими копьями и выражая немалую агрессию в нашу сторону. Во всяком случае, стоило им подойти на расстояние выстрела, как в борт нашего плота, и стенку домика, впилось сразу несколько стрел. И с каждым попаданием, со стороны лодок, были слышны явно радостные крики. Выбирать не приходилось, скорость пирог, явно была выше скорости нашего плота, и если бы мы раздумывали, боюсь следующими жертвами стали бы именно мы.

Поэтому прикрывшись бортом плота, бегом нырнул в хижину, подхватил автомат с подсумком, а выбравшись, сразу же, отправил несколько коротких очередей в сторону приближающихся к нам лодок, и похоже зацепил своими выстрелами нескольких гребцов или воинов. А когда ко мне присоединилась и Ева, вооружившаяся винтовкой, пыл преследовавших нас местных индейцев, резко пошел на убыль. Тем более, что мы стреляли именно на поражение, а когда, в преследовавших нас лодках вдруг стали стремительно нарастать потери, индейцы похоже поняли, что связываться с нами не стоит.

— Toopa dana, toopa dana! Dia aharah degra gruntur dan kirat!

Услышал я гортанные выкрики, раздавшиеся с со стороны преследователей, которые оказались уже довольно близко. Орал, какой-то индеец, разукрашенный яркими красками, с огромным ирокезом в виде разноцветных перьев на голове, размахивая руками, в одной из которых находился длинный лук. Мне показалось, что он улыбается и дразнит меня, называя тупым.

— А, так я еще и тупой⁈ — В их выкриках явно слышались оскорбления в мою сторону, во всяком случае «Toopa dana» вырывающееся из уст этого индейца я воспринял как — Тупой Дан. Ева частенько сокращала мое имя до этих трех букв, и мое имя, услышанное со стороны индейцев, взбесило меня до невозможности. В порыве ярости, достал из подсумка гранату, воткнул ее в подствольный гранатомет, и прицелившись выпустил в сторону индейцев. Лодки последних, как раз разворачивались боком, и граната, удачно влетела в одну из них, чуть ли не в самую середину, переломив ее на две части и тут же отправив ее на дно. И в тот же момент, выстрелы с их стороны разом прекратились. А находящиеся в пирогах люди, вдруг одновременно опустились на колени, и склонили головы. И хотя крики со стороны преследователей, стали еще сильнее, причем я слышал именно первые два слова, которые бесили меня больше всего, но сейчас в их криках чувствовалась какая-то обреченность. Если еще минуту назад, они подбадривали себя, направляя погоню, то сейчас это были скорее мольбы по помощи, и какие-то стенания.

— Что это вдруг с ними произошло? — Удивленно произнес я, тем не менее, продолжая держать ствол в направлении пирог. И Обернувшись, увидел Еву, сидящую у мачты, со стрелой в предплечье правой руки. И в этот момент, вновь услышал:

— Toopa dana, toopa dana!

— Ах вы скоты! Вам мало? — вырвалось у меня на русском языке. — Я вам, сейчас покажу, кто из нас тупее!

Приложив, автомат к плечу, я выпустил в сторону пирог оставшиеся пули из автомата, а после потянулся за винтовкой, лежащей возле своей подруги.

— Не стоит Даниэль! Поверь, они больше не станут стрелять, лучше помоги мне.

Девушка похоже держалась из последних сил, поэтому я дотронувшись до нее, просто заставил уснуть, чтобы та не чувствовала боли, а затем, подхватив винтовку, все-таки обернулся в сторону преследователей. Судя по тому, что я увидел, они правильно поняли, что их ожидает, и сейчас оставшиеся в живых, со всех ног, если можно так выразиться улепетывали в сторону берега. Я же, пристроившись возле Евы, только собрался было схватиться за стрелу, как мой взгляд упал, на такую же стрелу, воткнувшуюся в стену домика. Судя по наконечнику, выдергивать стрелу из предплечья, означало бы рвать и без того порванные мышцы. Наконечник стрелы, оказался выполненным из грубо обработанного камня. Тот, что воткнулся в стену домика, был похож на латинскую V, с выступающими широкими перьями основы, зазубренными по краю, и имел некоторые провалы, от края граней, к месту крепления на древке. То есть потяни, я сейчас эту стрелу в обратном направлении, и наконечник, в лучшем случае, останется в ране, а в худшем, захватит с собою мягкие ткани предплечья, и порвет все на свете. Я конечно смогу это подлечить, но лишний раз рвать живую плоть очень не хочется.

(Кремневый наконечник стрелы")

Подключив собственный дар, я взглянул на руку, своей подруги, и у меня отлегло от сердца. Впившаяся в нее стрела, хоть и была снабжена кремневым наконечником, но от в отличии от того, что я видел недавно имел овальную форму. То есть разумеется он слегка порежет ткани руки, но не настолько сильно, как это произошло бы, будь наконечник иным. Поэтому я просто схватившись за древко осторожно потянул стрелу в обратном направлении, чтобы и извлечь ее из раны, и добиться того, чтобы наконечник, остался на древке. И у меня это получилось, хотя и вызвало стон со стороны спутницы. После этого с помощью своего дара свел вместе поврежденные ткани подруги, залечил их, постаравшись не оставить даже полоски шрама на руке. Но на всякий случай, все же достал из аптечки бактерицидный лейкопластырь, и приклеил его на предплечье подруги. После чего, решил, пусть девушка немного поспит. Тем более, что как бы не было прекрасным мое лечение, но если привести ее в чувство, наверняка она будет чувствовать боль. А так, пока она отдыхает, и ткани лучше приживутся, и после пробуждения боль будет не настолько сильной.

Чтобы не терять времени даром, решил навести порядок на «корабле». Первым делом, извлек отовсюду стрелы, пущенные со стороны преследователей, в очередной раз удивившись кремневым наконечникам каждой из них, и тому с каким тщанием все они были изготовлены. И хотя каждый из них отличался от другого, на меткости это похоже сказывалось, не так уж и сильно. Все-таки попасть с такого расстояния даже в плот, это было в моих глазах великим искусством. Подумав, не стал выбрасывать все это за борт, а сложил в сторону, Ева говорила, что училась на историка и археолога, наверняка, в этом случае, знает кое-что и об обычаях племен. Может посоветует, чего-то интересного, что может обезопасить наше дальнейшее путешествие.

После собрал с палубы, все гильзы от своего карабина, и винтовки Евы. И если раньше, просто выбросил бы их за борт, то сейчас было все иначе. Если судить, хотя бы по кремневым наконечникам, то я попал в такую глубину веков, где не слышали не только о железе, но даже не научились добывать и более мягкие металлы. Поэтому любой кусок железа, олова меди, или чего-то еще, сейчас должен цениться на уровне золота. Именно поэтому все собранные гильзы, тут же были сложены в отдельный ящик, куда чуть позже отправился и генератор, который я в первые дни, устанавливал на мачте нашего плота.

После установки он еще какое-то время работал, и исправно давал свет, в нашу каморку, но после шторма, похоже пропитался насквозь морской водой, защитного кожуха на нем не наблюдалось, а я устанавливая его на мачту, как-то не подумал об этом, и потому первое же включение, после шторма, вызвало короткое замыкание, которое привело к порче генератора. Именно поэтому, он со всеми предосторожностями был снят с мачты, осмотрен, и упрятан в ящик, куда лег и вентилятор, с помощью которого он еще недавно раскручивался. Аккумулятор, еще какое-то время действовал, отдавая последние крохи энергии, после и он был разобран на запчасти. Пластиковая коробка стала использоваться в качестве ящика, а все содержимое, тщательно было промыто и уложено к остальным металлам. Свинец мог пригодиться в будущем, ничуть не меньше, любого другого металла.

Ева, проснулась ближе к вечеру, и долго не могла понять, что же произошло, и почему у нее хоть и немного побаливает рука, но напрочь отсутствует огромная рана, пусть даже и обработанная медикаментами из походной аптечки, и грубо заштопанная подручным материалом.

— Я ведь тебе говорил, что я целитель, а ты не верила.

— Но как? Ведь даже если ты медик, должны остаться хоть какие-то следы! А тут крохотная полоска, от которой скоро похоже не останется и намека. Или может мне все это почудилось? Да нет, я точно помню, как в меня врезалась эта стрела. Боль была такая, что я на ногах не смогла устоять.

Девушка подскочила с дивана, и добежав до мачты тут же нашла следы собственной крови, которую я не догадался убрать.

— Точно! — Продолжила она. — Вот и следы, здесь я и сидела. — Так, как все-таки. Да и ты говорил что заканчивал транспортный колледж, а не медицинский. Хотя позже вроде бы содержал массажный салон, но ведь это не совсем то⁉

— Я не медик, Ева. Я целитель! Это совсем другое. Это, можно сказать мой семейный дар. Я вижу все, что происходит в организме человека и могу кое-что в нем исправить. Далеко не все, но многое. И увы, на ком угодно не себя самого лечить я не могу. Поэтому и набрал целый ящик таблеток, которые может и будут с истекшим сроком годности, но хоть что-то. В наших условиях даже иметь такие великая радость.

— Как это так, что-то не очень в это верится. Хотя… — девушка взглянула на недавнюю рану. — Но даже сейчас не особенно. Что-то ты не договариваешь?

— Я не знаю, как это доказать. Ну вот, например. — я перешел на свой дар, и окинул взглядом подругу.

— Вот, например, у тебя выпала пломба, и похоже побаливает зуб, так.

— Есть такое. Пока немного, но боюсь дантистов здесь еще долго не найдешь.

— Считай, что уже нашла.

С этими словами, я положил ей на щеку свою руку, и с помощью своего дара, почистил каналы, удаляя все, что успело набиться в просверленную полость зуба, а затем, слегка изменив его форму, постарался зарастить внутренние пустоты. После чего дал посыл на регенерацию, и на этом лечение завершилось. Сейчас зуб оказался несколько меньших размеров, чем был ранее, но за счет регенерации, скоро восстановится окончательно, и не будет отличаться от остальных.

— Ну, как болит?

Девушка потрогала щеку.

— Нет. — тут же дотянувшись до зеркала открыла рот, и попыталась найти больной зуб.

— А, что он такой маленький? Ты же вроде не удалял ничего?

— Ну мне же нужно было брать откуда-то материал, на его ремонт. Пришлось немного его изменить. Но ничего страшного, он скоро подрастет и будет как все остальные. Теперь-то хоть веришь?

— Как подрастет?

— Как любой новый!

— Невероятно!