Чужой наследник 4

Глава 9 Битва за манор

Первые выстрелы россыпью разнеслись над нашими позициями. Стрельбу открыли самые уверенные в себе. Отсюда было не видно, возымела ли эта стрельба какой-нибудь эффект. Я поспешил к насыпи, на которой уже укрепился мой отряд, на ходу манипулируя гранями. Надо кое-что проверить.

Позиции начали оборудовать еще с позавчерашнего дня. Сегодня их слегка модифицировали под нужды конкретных команд. Укрепления были выстроены эскарпами, с опорой на остатки крепостных стен. И между ними были специально оставлены промежутки, к которым сейчас и стягивались мехи и чистильщики. Осветители обеспечивали общее прикрытие позиций от летающих монстров изнутри манора.

Тактика противодействия тварям Хмари была придумана не вчера и отнюдь не мной.

Над наибольшим скоплением тварей пролетел аэростат, доставивший нам УТР. С него вниз полилась желтоватая пенная субстанция. Пузырь не рисковал залетать в стену тумана, прошел по самому его краю, совершая полет по большой дуге.

Как и предполагалось, тварей, перших в лоб на огрызающиеся огнем эскарпы было не так много. Защитники укреплений сдерживали их довольно уверенно. Основная масса хлынула в обманчиво открытые проходы. Дальше отработали стандартные меры защиты.

Сперва самые шустрые напоролись на минное поле. Даже противопехотные мины — это дорого. Но, повторю, что сказал однажды: люди дороже. Первые ряды чудовищ покрошило в фарш. В радиусе тридцати метров от минного заграждения многим монстрам сильно поплохело. Осколки ранили тварей и, хоть и не убивали, но делали их слабее, замедляли. Напор на промежутки между эскарпами ослаб. Жаль, что мины — фокус одноразовый. И твари далеко еще не кончились.

Дальше наступило время обычных ям. Вернее, даже рвов. Которые были выкопаны аккурат в самих проходах. С вкопанной в них кое-как заточенной арматурой и набросанной на дно путанкой. И закрыты маскировочной сеткой. Первые ряды тварей полетели вниз, а задние, не видя, что происходит в проходах, продолжали напирать. Рвы стали быстро наполняться, монстры спрыгивали вниз и бежали по телам своих же, втаптывая их в путанку и насаживая на колья.

К этому времени уже все эскарпы, так или иначе, оказались втянутыми в сражение, а Хмарь перестала продуцировать монстров. Выдохлась.

Аэростат, сделав «круг почета» над скоплениями тварей, возвращался, чтобы зависнуть над центром манора. С борта тоже вели огонь, причем из гранатометов-восьмидесяток. Лупили они в белый свет, как в копеечку, по самым крупным скоплениям. Также оттуда постоянно поступали сигналы флагами. Святов или кто-то от него эти сигналы отслеживал, чтобы контролировать ситуацию по всему защитному периметру. Еще двое наблюдателей сидели на зиккурате. Радиосвязь и коммы у большинства защитников временно сдохли, нам оставался только такой экзотический способ передачи сигналов и команд.

За время боя стена Хмари отодвинулась еще на полкилометра. И это УТР еще не вышел на рабочий режим. Для этого ему требуются примерно сутки.

Сам я не стрелял и почти не обращал внимания на кипевший бой. Занял позицию, с которой наилучшим образом просматривалась внутренняя часть защитного периметра.

Вот в бой вступили чистильщики, выжигая лезущих из рвов тварей огнеметами. Некоторые из них бежали на вершины эскарпов, где твари все же прорвались и заставили защитников прекратить огонь. Ничего критичного. Все под контролем.

Вот взревели моторы мехов. Пришел их черед. На короткой дистанции их огнеметы и шрапнельные пушки производили просто чудовищное опустошение рядах монстров. Шум сражения усилился, хотя это и казалось невозможным.

В этот момент мне в затылок прилетела пуля, выбив фонтан крови и мозгов изо лба. Вторая пуля попала в ранец огнемета, которым был снабжен один из гвардейцев, и площадку, где находилась моя команда, накрыла волна огня от взорвавшегося резервуара. По эскарпу заметались фигуры горящих бойцов.

Надо сказать, выстрел был потрясающий. В такой кутерьме выцелить конкретного бойца, да еще и влепить ему пулю в голову… Если бы стреляли не в меня, я бы поаплодировал. А так… я хлопнул по плечу, стоящего возле меня Матвея и «призрачным шепотом» для него и Ломова произнес:

— Это «гадюки». На девять часов. Возьмите хоть кого-нибудь живыми!

Матвей активировал портал. Ломов сорвался с места, увлекая за собой моих гвардейцев. Я же, чувствуя, как тает аура на поддержание столь масштабной иллюзии, прицелился в одного из бойцов «гадюк» и выстрелил ему в район ног. Дистанция была метров сто пятьдесят. Судя по тому, что он рухнул куда-то за бруствер, я попал.

Едва из портала на эскарпе предателей возникла массивная фигура Ломова я, с облегчением, погасил иллюзию.

Спустя двадцать пять секунд мои бойцы захватили эскарп «гадюк». Я успел выстрелить еще трижды и два раза, кажется, попал.

Почти никто из сражающихся не заметил этого небольшого эпизода. А если и заметил, то, как я и говорил, связи во время боя все равно не было.

Вокруг продолжала греметь битва за манор, но гром войны явно пошел на убыль. Проще говоря, мы почти отбились.

Бой стих минут через пять. Твари кончились. Как обычно, после боя звучали одиночные выстрелы из винтовок, бойцы добивали раненых тварей.

Я спустился к спешащим мне навстречу Святову и эру Юрковскому. Остановился, когда две массивные фигуры в силовых доспехах нависли надо мной. Юрковский был весь покрыт слизью от монстров и, до сих пор, слегка дымился. Святов выглядел получше, как непосредственный командир операции, он почти не вступал в прямой контакт с тварями.

— Что это было, Олег? Что за херня с «гадюками»? Что млять, за пожар на твоем эскарпе? Что ты опять творишь, засранец?

— Это было покушение на меня и моих людей. В меня выстрелил снайпер, и моему огнеметчику попытались подорвать бак.

— Попытались? — Юрковский, снял шлем.

— Смотрите сами. — Я продемонстрировал запись, сделанную мной на «Своего парня».

Увидев, как округлились глаза Святова, когда моя голова на записи взорвалась брызгами крови и костей, поспешно произнес:

— Это иллюзия, Григорий Арсеньевич. Я в это время был в полной безопасности. Как и огнеметчик. Я остановил воспроизведение.

— Ты знал, что на тебя готовят покушение и ничего не сказал нам? — опять начал заводиться Святов.

— Да не знал я ничего. Просто массовая бойня — это такой удобный шанс устранить меня. Подослать убийц во время прилива сложно. Неизвестно же в какой меня распределят десяток. Да и списки секторов подделать нелегко. А заранее селить людей, чтобы они попали в мой сектор стены… Короче, не верю я, что кто-то будет так заморачиваться. А вот сегодня момент был просто идеальный. Сами видели. Вышибли мне мозги, во время кульминации боя, еще и взрывом бака заполировали. И ищи потом исполнителя. Сегодняшнее событие широко анонсировалось. Вот кто-то и решил воспользоваться возможностью.

— И вы, просто на всякий случай, из предосторожности, прикрыли свой отряд массовой иллюзией? — недоверчиво спросил меня Юрковский?

— Ну, да. А что в этом такого?

— Ничего. Кроме того, что подобная предусмотрительность граничит с паранойей. А в вашем возрасте паранойя, насколько я знаю, не проявляется.

— Эр Юрковский. Я знаю, что в прошлом дал вам повод во мне сомневаться. Но вот сейчас я не сделал ничего сверхъестественного или же неправильного! Я предполагал покушение, потому что сам бы атаковал именно сегодня. И подготовился. Клянусь огранкой, это все. — Меня на миг окутало ало-белесое сияние.

— Меня просто восхищает ваша продуманность, Олег. Бой закончился. Беру командование на себя, Григорий Арсеньевич?

— Да, конечно. Ну ты Олег… Я прямо даже… Умеешь ты удивить, прав Владимир Сергеевич.

— Пойдемте разберемся с «гадюками», пока у нас бунт вольных команд не случился. Святов, пятерых наших в оцепление. Никого не подпускать. Пока не поймем обстановку.

— Хорошо. Олег, дай мне усиление голоса. Сделаю объявление.

— Говори, Григорий Арсеньевич. — я расправил ауру на территорию манора. Мда. Сил осталось на донышке. Хорошо, что усиление почти ничего не потребляет. Некоторые особо чувствительные ограненные заозирались.

— Внимание! Говорит Святов. Всем группам оставаться на позициях до дальнейших распоряжений. Ждем повторную волну. Повторяю, никому позиций не покидать. Отделение Носенко ко мне. — Он махнул мне рукой, чтобы я прекратил «трансляцию».

— Какая «повторная волна» при всплеске, Григорий Арсеньевич? — удивился Юрковский, — разве так бывает?

— Там сейчас оранжевая зона — Святов махнул рукой в сторону туманной пелены, отступившей уже на два километра. — Возле Хмари все бывает, Владимир Сергеевич, тебе ли не знать.

Направившись к эскарпу «гадюк», мы поднялись к маячившим наверху моим бойцам. Пятеро чистильщиков остались внизу.

Из семи человек группы выжило четверо. Я осмотрел своих — все живы. Двое бойцов ранены, но первая помощь уже оказана. Хорошо. Вроде и раны не критичные. Силовой доспех — ультимативная вещь против бойцов в обычном снаряжении. Особенно, если в доспех облачен физик. Ломова могло и одного хватить, но это бы заняло больше времени и привлекло бы нежелательное внимание других бойцов.

После короткого допроса выживших, картинка прояснилась. Один из них оказался на диво разговорчивым. Эта группа — наёмники, промышлявшие как охотой, и, собственно состоявшие в Союзе, так и всякими незаконными заказами. Их целью действительно было устранить меня на поле боя. Нанимателя знал командир. И вот здесь нам не повезло. Мой выстрел почти оторвал командиру ногу ниже колена. Как будто этого мало, на него в горячке боя наступил Ломов. Пипец котенку. Бывает.

Я на пятьдесят процентов уверен, что заказчиком выступил Ростислав, мать его, Алексеевич сука Юрьев-Крестов. А на другие пятьдесят… Да зерг его знает. Но вообще задумка была красивая. Если бы не моя паранойя, самая натуральная, прости Владимир Сергеевич, валяться бы мне сегодня с простреленной башкой. Но не свезло им.

— Думаю, надо сдать их полиции? — спросил я.

— За стенами форта компетенция полиции заканчивается. — хмуро ответил мне Юрковский. — А такие вещи, как предательство в бою против тварей, непростительны.

А дальше он меня удивил. Он просто вынул из кобуры револьвер и выстрелил каждому из пленных в голову. Я аж остолбенел, настолько быстрой и беспощадной была расправа. Нет. Так-то он прав. Но я не думал, что он сделает это вот так — собственноручно. Думал, поручит мне гадов прикопать.

Юрковский перезарядил каморы барабана и убрал револьвер в кобуру.

— Григорий Арсеньевич. Распорядись, чтобы тела брезентом накрыли. И пусть к подножию остальных сносят, кому не повезло. Сможете этих здесь закопать, Олег Витальевич? Когда все в город отправятся?

— Конечно. Уборка — моя забота. Так, получается, ничего не было?

— Официально да. А неофициально я, через Пивоварова, сообщу Союзу Охотников ту часть правды, которую им стоит знать. Вы же, Олег Витальевич, и ваши люди должны молчать о произошедшем.

— Ясно. Не беспокойтесь.

Юрковский насмешливо покосился на меня. В этом взгляде явственно читалось: «А я и не беспокоюсь, ни капельки». Вслух же он ничего не сказал, просто пошел вниз.

Туман вокруг манора редел. Рассеивался.

Спустя полчаса команды искателей и охотников отправились в форт через очередной портал, созданный Матвеем. На строительной площадке осталась моя команда и дежурное звено чистильщиков с двумя мехами. Перед уходом Святов подлечил моих раненых, которые категорически отказались покидать нас вместе со всеми. Я не стал настаивать. Сегодня важный день для моей команды. Впервые мы действовали вместе, в момент смертельной опасности.

— Друзья, — сказал я. — Хочу всех вас поблагодарить. Я не уверен, что деньги, тот самый стимул, который заставляет людей рисковать собой. Поэтому хочу, чтобы вы знали. Я горжусь вами всеми. Дальше нас ждут трудности. Новые испытания. И смертельный риск. Но я всегда буду разделять его с вами. Я думаю, каждый из вас имеет свои причины быть здесь. Здесь на фронтире. Здесь в моей семье. Мы прорвемся. Обещаю. А сегодня благодарю вас всех!

— Хватит нудить, — прокричал Игнатов, — надо отпраздновать новый запуск! — И хлопнул пробкой от бутылки игристого вина, которое как-то умудрился притащить с собой. Ну конечно. Кто с чем в бой идет, а Игнатов с бутылкой шипучки наперевес. Удивительный обормот, если честно.

Мы разлили вино по пластиковым стаканчикам, которые прихватизировали у строителей. Каждому досталось буквально на донышке. Но ощущение победы пьянило почище вина.

Надо сказать, за исключением полной гибели команды «гадюк», мы провели бой почти идеально. Бурдюки до укреплений просто не добрались. Они были медлительными, но представляли наибольшую опасность и, поэтому, являлись приоритетными целями. Вдобавок их основательно залили пеной с аэростата. Обычные же твари почти не добрались до обороняющихся. В результате — два погибших и семеро раненых, не считая моих. Всех раненых, естественно, вылечат изумруды в форте, за мой счет. Хорошая победа. И хорошая новость для СМИ форта

Повторного всплеска можно в ближайшее время не опасаться. Через двадцать четыре часа зона влияния моего УТРа сомкнется слева и справа с зонами влияния соседей. Уйдет дежурное звено чистильщиков. В дальнейшем задача обороны манора ляжет на мои плечи.

После того как я здесь хорошенько укреплюсь, можно будет подумать об уплотнении — поставив еще один манор на десять километров вперед и на пять левее или правее этого. Создать такой уступ — волнолом.

Маноры не были неприступными крепостями. При всплеске они чаще всего успешно отбивались от тварей. А при приливах и проходе большой волны монстров, обитатели просто закрывались внутри, отгораживаясь от тварей толстыми стенами и гермодверями. Выковырять оттуда защитников мог, пожалуй, только фомор или особо специализированный яффе. Редкие случаи падения маноров практически всегда были связаны с отключением УТРа.

Поэтому в течение ближайшей недели необходимо было построить укрепления. Убежища для людей. И спрятать УТР за толстой каменной кладкой. Я вообще не собирался оставлять в нем внешних дверей. Все коммуникации, в том числе доступ к механизмам нашего защитника, будут проложены под землей.

Я нашел главного инженера внутри УТРа.

— Скоро приедут простецы из форта, потрошить трупы. — Сказал я ему. — Надо бы вашими бульдозерами и мехами свалить тушки за периметром в одну кучу. Чтобы этот процесс не мешал строительству. Плюс я хочу показать вам на месте те дополнения к проекту, которые мы уже с вами обговаривали.

— Конечно. Я сейчас отдам распоряжения и присоединюсь к вам наверху. Вы же говорите об этих своих… предбанниках? если я буду знать, для чего они нужны, я смогу дать вам совет, как их расположить рациональнее.

— Это будут площадки, на которых я сделаю ловушки для монстров. Но не такие, как сегодня. Я хочу дать им ложные цели. Чтобы они отвлекались от штурма стен и их можно было расстреливать с более безопасной дистанции.

— А как вы хотите это реализовать?

— С помощью иллюзий. Закопанные артефакты, которые будут реагировать на присутствие существ в непосредственной близости.

— Хм. Мне нужно подумать.

— Жду вас на вершине зиккур… пирамиды.

Я поднялся на свой маленький зиккурат. Свежий ветер, наконец, переставший пахнуть гнилым сеном, налетел со стороны форта. Холодало и вечерело. Сейчас я хорошо видел окрестности. По всей стройплощадке начали загораться прожектора и светильники. Работа не останавливалась ни на минуту. Сегодня будет завершен этап расчистки. Фактически мне придется строить здесь все заново. Даже старые фундаменты использовать, по большей части, не удастся. Я почувствовал, наконец, приятную усталость. До завершения работ еще далеко. Но начало положено.