Госпожа Ищейка. Битва за семью

47.

Через небольшое решётчатое окно я грустно смотрела на город, раскинувшийся на семи холмах. Рем - столица Империи. Честно говоря, ещё год назад не задумывалась, что однажды попаду в него. Тем более так…

Уже вторую неделю мы всей семьёй сидим в этой комфортабельной, но осточертевшей до изжоги тюрьме. Из развлечений можно с натяжкой назвать лишь судебные разбирательства, хотя такой развлекухи и врагам не пожелаешь. Два раза нас возили в дом Правосудия, где мы исполняли для судей и собравшейся публики роль безмолвных обезьянок, запертых в клетке.

Для начала меня подвергли процедуре осмотра на наличие Дара. Истинный аристократ-лекарь брезгливо прикоснулся ко мне и через минуту заявил:

- Ни по внешним признакам, ни по внутреннему состоянию Анна Ищейка не может считаться одарённой. Обыкновенная простолюдинка, не имеющая возможности выносить ребёнка с Даром!

В зале послышался возмущённый шум. Судья быстро призвал к тишине и стал вызывать свидетелей. О! Эти личности мне знакомы! Жаль, что среди них нет ни одного человека, могущего сказать про меня или Марко хоть что-то хорошее.

Первым, так сказать, “свидетелем” оказался бывший капитан городской стражи Борено Эдмонд де Гуно. Хотя, судя по обтрёпанному мундиру без знаков различия и пропущенной судейским секретарём приставки “де”, дела у этого пропойцы идут неважно. Видимо, как и ожидалось, его попёрли из столичной стражи поганой метлой. Причём за такой проступок, который срывает не только погоны, но и лишает титульного звания аристократа.

Но это не помешало Эдмонду заливаться соловьём почти час, сваливая все неудачи своей службы в Борено на семью Ищеек. Мол, исключительно из-за наших преступных козней славный капитан де Гуно… вернее теперь просто Гуно, допустил побег из тюрьмы опасных злодеев, покушавшихся на городскую казну. И поимка известного душегуба Зверя могла бы случиться намного раньше, если бы не попустительство Ищеек. Ещё очень много грязи было вылито и по мелочам.

Не понимаю! Либо Эдмонд почувствовал себя бессмертным, если так легко нарушил наши прежние договорённости с ним. Либо у него появились настолько высокие покровители, с которыми собранный нами на бывшего капитана компромат, тянувший на тюремный срок, окажется туалетной бумагой. Скорее всего, последнее, так как этот трус сам бы не решился на такое.

После капитана неожиданно вышла к судье мать прошлой Анны. Тут начался настоящий цирк с полным отсутствием логики. Мол, я хоть и её приёмная дочь, но это неточно. И что я больная на всю голову, с детства считала себя чуть ли не истинной аристократкой. Хотя подобного быть не может, так как она, Гемма Боско, сама меня родила. Потом поделилась своими подозрениями, что я отравила свою родную бабушку. Жаль только, что доказательств нет, поэтому бог мне судья. И вишенка на тортике! У Анны настолько скверный нрав, что даже муж Геммы Боско сбежал из семьи от такой дочери, не выдержав её пьяных загулов и позорного распутства.

Ха! Все знают, что Гемма родила вне брака, поэтому проверить это и уличить во лжи мать-обманщицу - легче лёгкого. Все эти небылицы и их опровержения я записывала на предоставленной бумаге прямо в клетке, чтобы потом передать свои замечания обвинителю. Знаю, куда он их денет, но сам факт моего несогласия должны увидеть все присутствующие.

Рассчитывала, что всё же вызовут хоть одного человека в нашу с Марко защиту, но этого не случилось. Зато после таких “авторитетных свидетелей” взял слово обвинитель.

- Ваша честь и все присутствующие, уважаемые дамы и господа! Вы выслушали людей, которые близко знакомы с семьёй Ищеек. Думаю, ни у кого не остаётся сомнений, что Анна Ищейка является особой порочной и полностью беспринципной. Даже собственная мать говорит о ней с ужасом, не скрывая своих слёз.

«Ага! - захотелось воскликнуть мне. - Слёз радости она не скрывает, получив за свой поклёп явно хорошие денежки от неизвестного толстосума с белыми волосами!». Еле сдержалась, чтобы не ляпнуть подобное вслух.

Обвинитель битый час распинался, высасывая факты из пальца под благосклонным взглядом судьи. Но цель его была понятна: запутать присутствующих, оставив в их головах главное - негативное отношение к Анне Ищейки. На этом первый день суда закончился. Нам с Марко так и не предоставили слова. Свои претензии к свидетелям я всё же смогла вручить обвинителю.

- Я рассмотрю их… Быть может, - через губу произнёс он, давая ясно понять, что надеяться на справедливость нет смысла.

Лишь в тюремной камере я дала волю своему гневу. Ругалась долго и страстно. Если бы посуда была не железной, то обязательно разбила несколько тарелок. Марко же спокойно сидел, наблюдая мои метания.

- Они совершили непростительную ошибку, - наконец бесстрастно заявил он.

- Какую? - замерла я, недоговорив очередную фразу со множеством восклицательных знаков.

- Вызвали твою дуру-мать. Она сама дала наводку, где можно хорошо покопаться. Вашу деревню теперь все заинтересованные стороны начнут изучать очень пристально. И заметь, мы ни словом не обмолвились о ней! Словно совсем не знаем о слухах! Меня сейчас больше волнует не этот пропойца Эдмонд и не Гемма Боско. Сегодня в основном пытались очернить тебя. Не меня. Почему?

- Оставили на второй день слушаний? - предположила я.

- Скорее всего. Тут должны появиться фигуры иного масштаба. Вскоре мы узнаем, кому выгодно отобрать у нас Лео. И, судя по всему, идиотов среди этих людей уже не будет.

Так оно и оказалось. На следующих слушаниях в полном составе нарисовалась семейка Верутти. В начале сам дон Верутти поведал “страшную тайну”. Якобы, устав от жены простолюдинки, Марко связался с некой заморской истинной аристократкой, находящейся в опале у своего правителя, поэтому проживающей в Борено тайно. Перед своим исчезновением она родила ребёнка от Марко и оставила ему на воспитание. Ни имени этой аристократки доподлинно не известно, ни страны, из которой прибыла. Есть подозрение, что “истинная мама” не просто пропала, а стала жертвой своих недругов, выследивших бедную женщину.

Этой же версии придерживались и донна Верутти с младшеньким сынком. С ними, оказывается, после отречения от рода, Марко тайно от отца поддерживал связь и писал длинные откровенные письма, в которых упоминал некую заморскую истинную и её беременность. Письма, к сожалению, пришлось сжечь, чтобы они не попали в руки дона Луиджи и не расстроили главу рода.

Из всего сказанного можно сделать вывод, что Марко хоть больше и не является Верутти, но в нём и его сыне течёт кровь славного древнего рода. Поэтому глава семьи Верутти просит уважаемый суд признать Леонардо своим внуком. А простолюдинка Анна? Она всего лишь согласилась за приличное вознаграждение назваться мамой, сама потеряв при родах собственное чадо, неизвестно от кого нагулянное.

Выплеснув все эмоции после первого заседания, на втором я была спокойной как удав… или как Марко. Лишь саркастически усмехалась, слушая этот бред. Хотя по всему видно, что шитые белыми нитками показания кажутся бредом лишь мне с мужем. Остальные же слушали признания Верутти, словно истину в последней инстанции. Или делали вид, что так слушают?

Теперь всё встало на свои места! Всё же Верутти приложили свою влиятельную руку к этому бесподобному фарсу. Знатности и денег у них для этого хватает. Уверена, что после процесса и судья, и обвинитель обогатятся прилично.

Подтверждение наших с Марко выводов началось тем же вечером. Тюрьму посетил сам дон Луиджи Верутти. По-хозяйски сев в кресло, он молчал некоторое время, а потом начал откровенно шантажировать.

- Марко, думаю, ты понимаешь, что шансов против меня у тебя нет никаких. Я всё равно заберу одарённого малыша, а ты со своей жёнушкой отправишься на каторгу. Хотя мне этот вариант не очень нравится. Дело в том, что твой младший братец не способен достойно представлять нашу семью перед императором. Пока же мы вырастим нового одарённого ищейку из Леонардо, пройдёт слишком много времени. Да, за моей спиной стоят серьёзнейшие люди, которым даже я в подмётки не гожусь. Они обязательно поддержат Дарио, пока твой сын не обучится и полностью не войдёт в силу. Но всё равно не стоит ждать чуда: наше влияние при дворе за эти годы сильно уменьшится. Дарио слишком глуп и ленив.

Есть второй вариант. Он должен понравиться всем. Ты прилюдно раскаиваешься, а мы тебя прощаем. Снова став Верутти, возвращаешься в столицу и становишься личным Ищейкой императора. Естественно, будешь не просто очередные души допрашивать, но и безропотно проводить политику рода Верутти и его высокопоставленных покровителей. Заодно воспитываешь сына в лучших традициях нашей семьи. А твоя простолюдинка… Мы ей устроим изгнание из Ремской империи. Навсегда. Но это ведь лучше, чем за несколько лет сгнить на каторге?

Видишь? Я снова предоставляю тебе очевидный выбор. Или твоя и твоей девки позорная гибель в неволе, или возможность быть рядом с сыном с сохранением жизни простолюдинки, которая тебя основательно окрутила. Через несколько дней состоится решающее заседание суда. До него уже будут приготовлены оба варианта приговора. Третьего не дано. Тебе достаточно встать, покаяться и попросить у нас прощения за свою порочную связь с таинственной истинной и обман с ребёнком. Мы тебя, естественно, благородно простим, а судья зачитает правильный приговор.

Да! На всякий случай предупреждаю! Донна Мария Селенская давно разочаровалась в Анне, и помощи от сестры императора не ждите. Впрочем, уверен, что вы и без моих слов это уже поняли. Заступиться за вас некому. Забудьте о своих друзьях из Борено. В столицу им хода нет. Об этом позаботились важные люди.

- Мне нужно подумать, - явно с трудом сдерживая себя, проговорил Марко.

- Думай, - благожелательно согласился дон Луиджи. - До следующего заседания у тебя время есть

После этого он, не попрощавшись, покинул камеру, действительно оставив нас в серьёзных раздумьях. Вернее, задумалась лишь я, одновременно успокаивая разбушевавшегося Марко. В таком бешенстве я ещё ни разу не видела своего мужа.