Календарь без чисел

Глава 3

Глава 3

Первая кочка

…Он шёл домой, механически перешагивая через знакомые неровности асфальта. Под подошвами — те самые тротуарные плитки, по которым он бегал в детстве, словно по лабиринту. Ноги маленькие, короткие, но уверенные. Одноклассница, где-то застряла с подругами и домой он возвращался сам. Тогда в его детстве это не казалось чем-то страшным или особенным, дети сами ходили в школу и из школы, и никто не боялся, что с ними, что-то может произойти. Солнце стояло в зените окрашивая дворы в золотисто-розовые тона. Прямо в углу дома была импровизированная мусорка, куда недобросовестный народ часто выбрасывали отходы не дожидаясь приезда мусоровоза, над ней постоянно кружил чёрный рой мух и стояло неповторимое амбре, рядом с его подъездом играли в “резиночку” девчонки. Всё было до боли знакомо. До пронзительности.Антон остановился, уставившись на покосившуюся деревянную скамейку, на которой когда-то впервые подрался с мальчишкой из третьего класса. Воспоминания накатывали, как волны. Казалось, они хотели выдавить его настоящее, стереть личность взрослого человека — и оставить только ребёнка. Он сглотнул и пошёл дальше, пытаясь собраться с мыслями.В подъезде было прохладно, пахло каменной пылью, старым маслом и чем-то родным, почти утешительным. Он поднялся пешком на пятый этаж,( в домах этой конструкции лифт не был предусмотрен), прошёл до середины галереи — и замер у двери выкрашенной в синий цвет. Негромко постучал в неё своим детским кулачком. Щелчок. Мгновение — и дверь распахнулась. Мама. Всё такая же. Он вспомнил, как тогда счастливый пришёл домой и как его распирало от счастья каким он хотел поделиться. Словами невозможно было передать всю переполнявшую его гамму чувств, поэтому решил, что покажет ей свой новенький Букварь, расскажет как он провёл свой первый день в школе. Но вместо этого мать, что-то готовя возле газовой плиты стоя к нему спиной коротко спросила:— Как прошёл первый день в школе? — Мама, посмотри нам выдали такой красивый Букварь, а ещё Прописи и рассказали, что потом выдадут другие учебники…— Ну и отлично. Переодевайся, мне сейчас некогда…— Именно тогда он впервые испытал большую на неё обиду. Его первое детское большое впечатление от первого дня в школе она не оценила, даже не взглянув на его Букварь.В голове Антона вновь словно, что-то щёлкнуло: вроде незначительная мелочь, но именно тогда возможно это стало первой отправной точкой, когда детские обиды копятся, превращаются в большой снежный ком, с годами он превращается в камень какой больно начинает бить по самолюбию и понижать самооценку. Назовём это первой его кочкой в жизни через какую он споткнулся тогда.Но в этот раз он решил изменить порядок вещей и вместо того, чтобы просто кивнуть и уйти в комнату, он тронул мать за плечо и стараясь говорить серьёзным, взрослым тоном насколько это было возможно в его возрасте произнёс:— Мама, а почему ты не хочешь посмотреть на то что я тебе показываю? Тебе разве совсем неинтересно узнать, как прошёл первый день в школе твоего сына?— Мать развернулась со слегка удивлённым лицом держа в руках ложку какой она мешала зажарку в сковороде.— Сынок, ну конечно мне интересно узнать, как у тебя всё прошло. И конечно же я хочу взглянуть на твой новый Букварь, но сейчас видишь, я немного занята, мне надо приготовить вам обед с отцом, но потом я конечно же всё посмотрю.—Антон не нашёлся, что возразить ей на это решив, что такой ответ в принципе не выглядел уже как прежде, а значит можно считать, что он возможно сумел немного подправить историю Он прошёл в зал, переоделся в домашнюю одежду, свою школьную форму повесил на спинку стула, присел на диван и задумался. Всё в этом мире происходило, как по часам. Как тогда. Будто невидимая сила разворачивала перед ним старую киноплёнку, в которую он теперь сам попал.И тут, он вдруг понял: он не один.Он чувствовал это всё время, просто не хотел признавать. Как будто кто-то следил. Не физически — но внутри. Изнутри.Он встал, нашёл в шкафу фотоальбом. Тот самый фотоальбом в дермантиновой обложке из-за которого с ним случился этот провал во времени— но он-то знал, что это не просто альбом. Он открыл первую страницу. Фотография: он — маленький, с отцом на руках. Рядом — дата. 1979. И вдруг… краем глаза он увидел, как в зеркале, что висело на дверце шкафа мелькнуло отражение его взрослого лица…только на миг промелькнуло. Лишь на долю секунды.Он отпрянул.— Что это было?! — выдохнул он, сжимая обложку альбома.Зеркало снова показывало ребёнка.Он вернулся к фотоснимкам. Перелистнул страницу. Следующая фотография — он на фоне ёлки, в костюме Петрушки в детском садике, ему мама тогда сама пошила красный костюм на кнопках, сделала из ватмана большой колпак на голову с приклеенными на нём цветными кружками — так что выглядел он как настоящий сказочный Петрушка… Он закрыл альбом и спрятал его обратно в шкаф. Сердце колотилось в груди. Ритм уже не детский — взрослый, наполненный тревогой и решимостью. Что бы ни происходило, он должен узнать правду. Это не просто игра памяти, не просто повтор жизни — здесь есть смысл. И, возможно, оправдание всему, что он потерял…В ту ночь он долго не мог уснуть. В полутьме комнаты слышалось, как отец переворачивается на диване, как мама ворочается рядом. Антон лежал, глядя в потолок, и слушал тикание часов. Он был здесь, в теле ребёнка, но с умом взрослого. И если уж судьба дала ему этот шанс… может быть, он сможет сделать что-то по-другому?Может, спасти кого-то, кого тогда не успел?..Или всё это — последняя игра разума, прежде чем он окончательно исчезнет?Завтра он начнёт искать ответы. С этого всё и начнётся.Снова.