Код Заражения-2

Глава 25

Шустрый

Прошлой осенью мы добирались до аэродрома. Но стоявшие рядом постройки хорошо не осматривали. Склад боеприпасов встретил нас завалами из пустых ящиков, похоронив все надежды на лёгкую добычу. В ангар заглянули лишь на несколько минут, чтобы увидеть два разукомплектованных вертолёта, которых авиационные техники использовали как доноров запчастей.

На месте склада ГСМ обнаружились остовы топливозаправщиков и выгоревшие цистерны. Вышка уцелела, но перед уходом вертолётчики Майданова поработали по диспетчерской из авиационной пушки, лишив кого-либо возможности использовать оборудование.

Леший насчитал более сорока бойцов, облачённых в броню и вооружённых до зубов. А если учесть группу прикрытия, из нескольких пар снайперов и пулемётчиков, то численное превосходство врага становилось для нас почти непреодолимым барьером.

Сразу бросилась в глаза их экипировка. Некоторые элементы брони казались зловещим отражением нашей с Бьёрном. А восемь фигур, сопровождавших генерала Майданова, щеголяли в полных бронекомплектах и держа в руках то же оружие, что и мы. Лишь отсутствие номеров на шлемах и броне отличало пришлых от нас.

Это сразу пролило свет на истинный источник угрозы и на того, кому генерал-предатель продолжает служить. Единственный вопрос, терзавший сознание: зачем он вернулся лично? Возможно, он ещё не знал о смерти Яковлева и прибыл на встречу с ним. Но даже так, цель этой встречи оставалась туманной загадкой.

Теперь я почти не сомневался, что прилёт Майданова – лишь вершина айсберга. За этим скрывается нечто гораздо большее, а моего Ванюшку, скорее всего, передавали в качестве своеобразного дара.

Лезть в лобовую атаку на полсотни матёрых головорезов, укрывшихся в зданиях, к которым ведут лишь открытые, простреливаемые насквозь пространства, было равносильно самоубийству. Поэтому мы и тормознули, погрузившись в мучительные раздумья о том, как поступить правильно.

Пока мы изучали аэродром и строили планы, несколько человек на мотоциклах умчались к месту засады на колонну Яковлева. Парни собрали оружие, амуницию и боеприпасы, но главным трофеем стал практически невредимый АГС-17, сорванный взрывом с Тигра.

После этого парни решили заглянуть на лодочную станцию в надежде поживиться, но там их ждала группа зареченских военных. Судя по синему камуфляжу, это были бойцы из самого многочисленного подразделения, подчиняющегося главе горсовета, генералу МЧС Мальцеву.

За своей кажущейся мягкостью, Мальцев скрывал стальную хватку, сделавшую его человеком, с которым никто не хотел связываться. А те, кто осмеливался, попросту бесследно исчезали. Его батальон городской охраны, состоящий из шести сотен бывших сотрудников МЧС и ОМОНа, контролировал периметр города, держал на вооружении две батареи 152-мм гаубиц и иногда занимался зачисткой гнёзд зомби на том берегу реки.

Я отчаянно надеялся, что он никак не связан с прибывшим на аэродром Майдановым, но не мог быть в этом уверен. Казалось, теперь можно ожидать чего угодно.

А вечером, в тесном десантном отсеке БТРа, перед монитором, транслирующим панораму аэродрома, собрались Беркут, Леший, капитан Борзов, Динамит и Бьёрн. К последнему мои собратья пока относились с недоверием, но его опыт в тактике работы пронумерованных бойцов корпорации был нам жизненно необходим. К тому же я заметил в нём кое-какие перемены, и он казалось, был не против помочь.

Первый вопрос я решил адресовать именно Бьёрну:

– Дружище Бьёрн, а что ты скажешь об этих бойцах? – спросил я, выведя на экран зацикленный фрагмент видео, где генерал Майданов направлялся к ангару в сопровождении восьмёрки бойцов в знакомой броне.

– Они похожи на пронумерованных из спецгрупп корпорации, но это точно не наши. Тактика работы другая. Пронумерованные никогда бы не подошли так близко к охраняемому лицу и держали бы дистанцию во время передвижения к укрытию. Только один из наших шёл бы рядом, чтобы в случае нападения схватить клиента за шиворот и рывком уволочь в безопасное место. Это явно военные, но они даже оружие держат не так, как учили меня. Да они даже шагают по-другому.

– Выходит, Майданов получил амуницию и оружие в качестве платы за работу с корпорацией. Это многое объясняет.

– Я думал, что это дерьмо в генеральских погонах уже никогда не всплывёт, а он вот, во плоти, нарисовался через два года после того, как натворил здесь кровавых дел, – зло прохрипел Беркут, и я заметил, как побелели костяшки пальцев на его сжатых кулаках.

– Раз появился сам, то его нельзя упустить. Беркут, как там наши?

– Час назад от майора Карпова пришло кодированное сообщение. Колонна выехала из рабочего посёлка и добралась до железнодорожного моста. На ночёвку расположились внутри железнодорожного вокзала. Макс, твои родные и те, кто пришёл с тобой из Москвы, присоединились к ним перед отбытием, так что с ними всё в порядке.

Я был в курсе этого и потому лишь удовлетворённо кивнул. Развернув цифровую карту сектора на весь экран и уменьшив видимую территорию до контуров двух анклавов, разделённых рекой, я принялся осматривать группы построек.

– Интересно, как там обстоят дела в Зареченске?

– У нас остался на берегу разведчик. Часа два назад он слышал на той стороне реки перестрелку. В процессе пару раз что-то взорвалось. Потом всё вроде затихло.

– Похоже, кому-то досталось слишком мало после делёжки активов Яковлева, и он решил поспорить. Ну ничего, нам это выгодно. Чем дольше на том берегу грызутся наследники, тем больше времени у нас будет на выполнение задачи, – сказал я, и все закивали.

– Макс, а вот с этим у нас загвоздка. Нас слишком мало для взятия аэродрома. Там окопались полусотни вооружённых до зубов боевиков, и как их оттуда выбить, я не знаю, – честно признался Беркут.

– Я согласен с лейтенантом, – заговорил Борзов. – Даже если бы у нас была бронегруппа из нескольких БТР, то по отлично простреливаемой со всех сторон зоне в два-три километра, мы до них попросту не доедем. Почти у каждого бойца противника я заметил за спиной трубу гранатомёта. Много крупнокалиберного стрелкового оружия. Ночью тоже без вариантов. Тепловизоры и ПНВ противников не позволят нам приблизиться ближе на пятьсот метров.

– Значит, единственное, что мы можем сделать, – это дистанционно сжечь вертолёты, стоящие на открытой площадке, – заключил я.

Беркут кивнул.

– Три из четырёх ПТРК Корнет точно достанет. А вот по четвёртому придётся работать из снайперского оружия. У меня есть из чего пальнуть, и, думаю, я смогу подобраться и поработать с дистанции в шесть сотен метров. Таким образом, мы тормознём тех, кто засел там вместе с Майдановым, но что потом? Скорее всего, мы в прошлый раз что-то упустили, и под ангаром остался бункер или несколько складов, расположенных на минусовом уровне. Штурмовать всё это нашими силами – дерьмовый вариант. В снайперской дуэли мы тоже проиграем. Тихо подобраться не сможем, хотя, если честно, мне очень хочется проползти ночью и вспороть брюхо этому куску дерьма, прикрытому генеральскими погонами и фуражкой.

– Пройти одному тоже не получится, я засёк, как прибывшие выставляли камеры наблюдения – сказал Леший.

– Останется один вариант, – сказал я и, увеличив изображение карты, развернул во весь экран территорию расположения заброшенного вертолётного полка. – Беркут, кто-то один должен постоянно следить за выездом из леса и дорогой, идущей на аэродром. Думаю, что там обязательно кто-то прямо с утра появится. А ты сам, вместе с парнями, выдвигаешься поближе к аэродрому. Задача – уничтожить вертолёты по моему сигналу. Бьёрн, Динамит, Борзов и Леший остаются вместе с Трактористом в БТР и тоже ждут сигнала на выдвижение в тот сектор, в который я укажу.

– Эй, Шустрый, давай полегче, ты чего задумал? – предостерегающее начал Беркут.

В ответ я указал на казармы и штаб вертолётного полка.

– Да вот хочу попросить наших друзей зомби, чтобы они помогли разобраться с пришлыми уродами. Думаю, они мне не откажут.

***

Крадясь в кромешной тьме к лежбищу заражённых, – я чувствовал леденящий душу трепет, но иного выхода, не оставалось. Да и дело это для меня было не в новинку, а верным проводником сквозь пелену ночи служил сканер, высвечивающий зловещие концентрации серых нитей.

Небольшая, но оттого не менее жуткая орда, устроилась на зловещий сон в недрах подземного офицерского тира. Облачившись в старую плащ-палатку, найденную в разграбленном КПП, я, словно тень, крался вперёд, стараясь ступать как можно тише. Застывшие в неестественных позах одиночные зомби, казалось, не замечали чужого присутствия, ведь пока я не предпринимал никаких действий, оставался для них всего лишь бесполезным призраком.

Бесформенную кучу вздрагивающих тел я смог рассмотреть через распахнутые настежь ворота. Васька оказался прав: судя по объёму, занимаемому этой зловещей массой, здесь скопилось не меньше пяти-шести сотен заражённых.

Простейший способ пробудить эту спящую армию – открыть огонь на поражение, но в этом случае о том, чтобы добраться до Урала с коляской, стоявшего в сотне метров от периметра воинской части, оставалось только мечтать. Да и потом, даже если бы каким-то чудом мне удалось прорваться, вряд ли зомби соблазнились одиноким мотоциклистом и пустились в погоню за нейтральной для них целью. В этот момент я невольно пожалел, что не взял кого-то с собой как приманку. Придётся искать более изощрённый способ, чтобы активировать заражённых и направить в нужную мне сторону.

Досконально просканировав окрестности, я обнаружил, что наиболее густые сплетения призрачных нитей ведут к штабу полка. Значит, именно там устроил своё логово условно живой передатчик вирусной сети. Вспомнив раздувшегося ползуна, я невольно приготовился к тому, что в штабе меня будет поджидать нечто подобное. Однако уже на подходе стало ясно: здесь всё иначе.

Меня насторожили несколько развитых зомби, словно нарочно расставленных в проходах. Они, казалось, несли вахту, охраняя объект моего жгучего интереса. Пришлось взяться за пистолет с глушителем и начать, одного за другим, отправлять их в небытие.

Уничтожив первого, стоявшего в дверях, я заметил, как единственная нить, исходящая от него, начала медленно растворяться в воздухе. Выждав немного, я осторожно шагнул в коридор и нейтрализовал следующего. Так, шаг за шагом, не поднимая шума, я уничтожил шесть зомби и, наконец, добрался до поста дежурного по части, где за пультом восседал нужный мне персонаж.

Обычно после первого года своего иного существования, безумные зомби теряют одежду и обувь, и на них остаются лишь жалкие лохмотья. Цвет кожи тоже претерпевает изменения, приобретая землисто-серый или синюшно-жёлтый оттенок. По этим признакам можно с относительной точностью определить, как давно человек обратился. Здесь же я сразу понял, что передо мной нечто необычное.

Зомби, облачённый в офицерский китель, сидел на стуле и с маниакальным упорством то поднимал трубку с телефонного аппарата и прижимал её к уху, то клал её обратно на рычаги. Судя по цвету кожи, он обратился около двух лет назад, но по какой-то, непостижимой логике, периодически примерял на себя элементы найденной одежды и повторял простые действия, свойственные живому человеку.

Заметив меня, зомби медленно поднялся, совершил жест, отдалённо напоминающий воинское приветствие, и принялся издавать клокочущие звуки, смутно похожие на человеческую речь. Никакой агрессии в его поведении я не заметил, да и тон, которым он пытался говорить, скорее напоминал доклад. Похоже, в его подгнивших мозгах что-то переклинило, и он отчаянно пытался сыграть эпизод прошлой жизни. Нечто похожее я раньше уже видел, так что особо не удивился.

Вполне возможно, что раньше этот зомби действительно был офицером этой части. И теперь он вернулся спустя два года после заражения в знакомую обстановку. А так как он стал проводником воли вируса, собранная по пути толпа зомби явилась вместе с ним и найдя для этого место, впала в литургический сон.

Внезапно мои размышления прервал прорвавшийся сквозь помехи голос Бьёрна, зазвучавший в наушниках шлема:

– Макс, приём. Как слышно? Ты на связи?

– Да, Бьёрн, я слушаю.

– Мне сказали, чтобы я передал тебе свежую и очень важную информацию.

– Говори.

– Наблюдатель, следящий за выездом из леса, только что доложил, оттуда появились три бронированных КАМАЗа. Грузовики уверенно направляются в сторону аэродрома. Над кабинами видны белые флажки.

– Информацию принял. Передай нашим, что я продолжаю действовать по плану. Пусть все готовятся и ждут сигнала.

– Макс, ты уверен, что стоит продолжать? – неожиданно спросил Бьёрн, и в его голосе проскользнула едва уловимая нотка сомнения. – Грузовики могут перевозить до пятидесяти бойцов в полной экипировке. Это серьёзная сила. Если две группы объединятся, у них появится шанс остановить орду.

– Бьёрн, всё идёт так, как и должно идти. Конечно, теперь, с этой вводной, задача немного усложняется, но ничего, как-нибудь прорвёмся. Передай Трактористу, чтобы был готов действовать. Как только я дам сигнал, Беркут начнёт подрывать вертолёты, а вы на коробочке должны приблизиться к аэродрому на полкилометра и дать несколько очередей из крупнокалиберного пулемёта по КАМАЗам. При этом, конечно, лучше их повредить, но без фанатизма. Как только отстреляете короб, отстрелите дымовые гранаты и сразу уходите. Бьёрн, ты меня понял?

– Так точно.

– Тогда конец связи. Извини, но у меня тут идёт аудиенция с местным дежурным по части, а помехи рации мешают сосредоточиться.

Отключившись, я начал лихорадочно соображать, как ловчее использовать водителя орды зомби, но он снова меня перехитрил. Прекратив нечленораздельное бормотание, зомби неожиданно протянул мне руку, явно для приветствия.

Инстинктивно отреагировав на этот жест, я пожал его руку и, ухватившись покрепче, начал пятиться, а зомби, не оказывая никакого сопротивления, побрёл следом. Конечно, двигались мы медленно, но главное процесс пошёл. Выбравшись из штаба на свежий воздух, я почувствовал, как множество нитей, исходящих из головы управителя орды, начали натягиваться и пульсировать, словно живые.

Резко остановившись, я почувствовал себя сапёром, добравшимся до сердцевины сложного механизма бомбы, и в этот момент увидел, как из подземного тира, начала выбираться только что пробуждённая и теперь жаждущая крови толпа зомби.