Код Заражения-2

Глава 28. Развязка

Трудно играть героя, когда перед лицом, словно костлявым веером, пляшут когти зомби, жаждущего тебя растерзать. Вот и генерал Майданов не сдюжил. Сдался сразу и выложил всё начистоту, захлёбываясь собственным страхом. Рассказал, как решил сдать эвакуационный лагерь, чтобы не обременять себя обузой бесполезных гражданских. Сидя в зловонной луже собственной мочи, генерал клялся, что потом раскаялся, но было уже поздно.

Капитан Борзов, явившийся на допрос, засыпал генерала градом выверенных вопросов о его связях с западной корпорацией. Оказалось, что семья Майданова давно осела в Европе, задолго до начала пандемии. Жена грезила Парижем и Испанией, а дети грызли гранит науки в чопорной Англии. Именно поэтому генерал продался с потрохами, а медицинская корпорация, щедро оценив его вклад, укрыла его семью в одном из своих убежищ.

Склонить генерала к сотрудничеству оказалось проще простого – он цеплялся за жизнь, как утопающий за соломинку. Расспросив Майданова, я узнал, какую роль сыграла сестра и каким именно экспертом она стала. Оказалось, её уникальный дар позволял без нудных анализов, определять ценность редких биоматериалов, добытых из тел мутантов. Она это просто чувствовала и видела.

Насколько я понял, в передовых биолабораториях корпорации научились извлекать полезные компоненты и синтезировать из них мощные стимуляторы и мутагены. Учёные приблизились к прорыву, способному создать лечебную субстанцию, которая не только замедлит старение на десятилетия, но и восстановит разрушаемое под натиском времени. Человечеству забрезжила призрачная возможность прожить пару-тройку сотен лет.

– Генерал, Яковлев собирался передать вам детей, способных видеть призрачные нити, связующие всех заражённых. Как корпорация использовала подобных людей? – спросил я, стараясь сдержать гнев.

– Они собирают такие экземпляры по всему миру. Проводят эксперименты, используют в разных целях. Но беда в том, что большинство из них – бесполезный мусор. Психика ни к чёрту, да и половина – забитые дети. Такие самородки, как тот, что я вывез с врачами без границ из триста тринадцатого, попадаются редко и сразу отправляются в проект «Немезида».

Упоминание сестры заставило меня едва не выпустить цепь, удерживающую зомби. Беркут, прислонившийся к стене, тоже напрягся и положил руку на кобуру. Заметив это, я еле заметно качнул головой.

– «Немезида»? Что это?

– Проект, который лично курирует председатель совета корпоративного консорциума. Насколько я знаю, там собраны самые талантливые и психически устойчивые из общего числа одарённых и частичных мутантов.

– Майданов, откуда вам это известно? Вас же, насколько я понимаю, в убежища корпорации за пределами Российской Федерации не пускали.

– У меня есть куратор, заседающий в совете консорциума и отвечающий за наше направление. Он довольно откровенен, когда переберёт виски. Часто болтает лишнее. Иногда мы выпиваем по видеосвязи и обменивались информацией.

– Отлично. Значит, у вас есть возможность под нашим контролем связаться с вашим куратором и выманить сюда нужного нам эксперта корпорации, участвующего в проекте «Немезида»? Я имею в виду девушку, которую вы выкрали из триста тринадцатого перед нашествием орды зомби.

– Я могу попробовать, но не уверен, что он согласится. Поймите, я и не смог сообщить о вашем нападении из-за помех в работе связи, вызванных заражёнными, так что Координатор пока ничего не знает. Это большой плюс. А минус, это недоверие, появившееся после провала Московской экспедиции. Корпорация вбухала в это кучу ресурсов, а толку – ноль. А ведь я их предупреждал: в Москву лезть нельзя.

– Майданов, а зачем вы прилетели к Зареченским?

– Я не хотел терять канал поставки ресурсов и решил заключить новый, постоянный договор с зареченским горсоветом. Нужно было срочно добыть нечто ценное. Однако вместо этого, я попал в вашу засаду и потерпел фиаско. Кажется, я догадываюсь, что вы задумали, и хочу предупредить: выходить на связь с куратором стоит, только имея на руках то, что он давно ищет.

– База данных доцента Воронцова для этого подойдёт? – спросил я и заметил, как жадные искорки вспыхнули в глазах генерала.

– Безусловно, это достойная добыча. Я смогу выторговать за базу щедрое вознаграждение. Но для передачи информации куратору вовсе не обязательно высылать ведущего эксперта по биоматериалам. Надо дать ему нечто ценное, осязаемое.

Не успел генерал договорить, как поднялся Борзов, фиксировавший допрос на камеру. Выйдя на свет, он достал из противогазной сумки знакомый термоконтейнер и поставил его на пол перед генералом.

Сквозь заиндевевшее окошко проглядывала золотистая, светящаяся в темноте, желеобразная субстанция, извлечённая мной из центра псевдосознания московского мутанта, которого когда-то звали Хирургом.

– А это подойдёт, чтобы твой куратор прислал эксперта?

Глаза Майданова расширились от изумления. Он нервно сглотнул и закивал.

– Если это то, о чём я думаю, и цвет натуральный, то они прилетят за этим контейнером куда угодно, хоть на северный полюс.

– Отлично. Борзов, надеюсь, ты сможешь разобраться со спутниковым передатчиком генерала? Надо подготовить его к разговору с куратором.

***

Генерал продолжал сотрудничать, и уже на следующий день состоялся сеанс видеосвязи с тем самым влиятельным членом корпоративного совета. Правда, для этого пришлось устроить настоящий спектакль, используя захваченную амуницию и оружие в качестве массовки. Образец в термоконтейнере сразу заинтересовал куратора, и он пообещал прислать профильного эксперта. По ходу переговоров возникла серьёзная проблема: местом передачи и оценки биоматериала куратор упорно называл перевалочный пункт корпорации, находящийся в четырёхстах километрах севернее Москвы.

Пришлось импровизировать. В этом помог электронный архив дяди Бори, вывезенный Мартой из тайника на даче. Генерал передал куратору данные об экспериментах доцента Воронцова и объяснил, что пытается вытащить остальное из случайно обнаруженного архива. Это сработало. Куратор пообещал ускорить процесс, и его команда специалистов теперь должна была прибыть в указанное Майдановым место.

Плохо было то, что из-за этого пришлось прервать остальные связи с сотрудниками корпорацией. Хотя у Генриха с Мартой всё было готово к передаче данных, ожидаемых во всех филиалах на разных континентах, пришлось сослаться на проблемы с передающим оборудованием.

Эта ситуация вызвала споры в команде. Марта понимала, что я хочу вернуть сестру, но твердила, что на карту поставлено выживание человечества. Генрих психовал, но потом согласился подождать и продолжил переговоры со своим контактом в информационном центре корпорации. И только Борзов не спорил. Он оказался ценным специалистом, быстро разобрался в оборудовании командного центра и помогал нам обосноваться.

Пока мы готовились к встрече западных гостей, бывший комендант рабочего посёлка Максимыч развил бурную деятельность. Майор Карпов организовал охрану объекта, а Динамит, как и обещал, принялся создавать взрывной периметр, способный остановить не только бронетехнику, но и орду зомби.

Обнаруженное на территории оборудование и материалы на складах могли в будущем помочь организовать свой анклав, не хуже Зареченского. В качестве стартовой локации можно использовать коттеджный посёлок на другой стороне озера. Конечно, его придётся зачистить от зомби, но это нас не остановит. Перспективы радовали, и только явная нехватка людей немного омрачала картину.

***

Для тайной встречи с западными гостями был выбран захолустный городок, точнее, его мёртвая промышленная зона, находящаяся за пределами городской застройки. Два цеха металлопрокатного завода были пусты, а редкую нежить, бродящую поблизости, удалось бесшумно упокоить.

Остовы сгоревших автомобилей со стоянки перед заводской конторой растащили, освобождая место для посадочной площадки вертолёта. К этому моменту снятые с тел бронкостюмы телохранителей Майданова пришлись впору лучшим бойцам во главе с хмурым Беркутом. Мы с Бьёрном, дабы не привлекать лишнего внимания, замалевали цифры на своей амуниции.

Замысел был прост: прибывшие должны увидеть генерала Майданова и отряд телохранителей в привычных доспехах, с оружием корпоративного образца. А дальше, как только сестра ступит на подконтрольную нам территорию, охрана будет нейтрализована, а вертолёт захвачен.

Пришельцы с запада не внушали страха. Гораздо большую опасность представлял собой незачищенный городок, захваченный зомби ещё в первые дни после начала заражения. Мы с Хромым и Васькой обошли по периметру частную застройку и район многоэтажек, после чего эксперты вынесли свой вердикт: большой орды внутри нет, но находиться поблизости опасно. Четыре или пять стай, общей численностью до тысячи рыл каждая, тесно связаны между собой, и малейший шум может привести их в движение.

К тому же в одной из школ обнаружилось гнездо опасных мутантов. Скорее всего, в подвалах засели кровососы или ещё какая-нибудь тварь похлеще. Если короче, то в этот тихий, на первый взгляд городок, решили не соваться даже с разведывательной целью.

Выяснив это, захотелось сменить место встречи, но после очередного разговора с Майдановым от этой затеи пришлось отказаться. Куратор мог расценить подобное как проявление ненадёжности и побояться отправлять в сомнительное место ценные кадры и ресурсы. В этом случае, поездка на корпоративную перевалочную базу, в четырёхстах километрах отсюда, стала бы неизбежна, а захват вертолёта на чужой территории был попросту невозможен.

***

В день прилёта меня не покидало дурное предчувствие. Первым тревожным звоночком стало появление над лесом не одного, а двух вертолётов. Рядом с грузовым «Чинуком» красовался десантный «Ирокез», способный доставить на поле боя десяток бойцов в тяжёлой экипировке.

Как только вертолёты коснулись земли, из них высыпали семнадцать пронумерованных бойцов со знакомыми штурмовыми винтовками. Мы ожидали как минимум вдвое меньше противников. Стало очевидно, группа чужаков намерена взять периметр под свой контроль.

Этого нельзя было допустить: сил для боевых действий у нас явно недостаточно. Решение пришлось менять на ходу, ещё в момент посадки первого вертолёта. Вместо приветственной группы, состоящей из генерала Майданова и шести поддельных телохранителей, из здания заводского управления вышли лишь трое: генерал, я и Бьёрн.

Едва мы приблизились, из небольшого ангара для хранения готовой продукции выехал БТР-70, а следом – несколько бронированных грузовиков, оснащённых крупнокалиберными пулемётами.

Заметив это, генерал Майданов занервничал и начал дёргаться. Пришлось схватить его за шиворот. Прибывшие из вертолётов мигом отреагировали на появление техники и заняли круговую оборону.

Вид шестиствольного минигана, готового изрыгнуть поток из сотни пуль в секунду, был, мягко говоря, неприятен, но другого выхода не оставалось. Позволить пронумерованным захватить здание заводоуправления означало верную смерть.

Указав на всё ещё вращающиеся лопасти вертолётов, я приказал пришельцам в открытом канале связи немедленно их заглушить. После этого ни один из рассредоточившихся вражеских бойцов не шелохнулся, но вертолёты заглохли. Вперёд выступил пронумерованный боец с цифрой «один» на шлеме.

– Я капитан Генри Пирс, командир спецгруппы третьего континентального корпуса корпоративной ЧВК. Прибыл сюда по заданию члена совета и приглашению генерала Майданова. А теперь я хочу знать, какого чёрта здесь происходит?

– Я переговорщик группы специального назначения ГРУ РФ, действующей на территории Московского сектора. Можете называть меня Макс. Как вы уже наверняка догадались, генерал Майданов находится под нашим контролем.

Я безбожно врал про ГРУ, пуская пыль в глаза, но другого выхода попросту не было.

– Макс, ещё раз спрашиваю, какого чёрта здесь происходит? – с упорством повторил Пирс.

– Капитан, ваш прилёт – это результат тщательно разработанного плана. Сейчас на вас направлены стволы десятка пулемётов, АГС, РПГ и снайперских винтовок. Если вы откроете огонь, то будете уничтожены менее чем за полминуты вместе с вертолётами.

– В этом случае и вам вместе с генералом несдобровать, – тут же заметил Пирс, и я почувствовал, что он зловеще улыбается.

– Капитан Пирс, генерал Майданов – это отработанный материал, так что за его нейтрализацию вам скажут только спасибо. А я всего лишь переговорщик, призванный транслировать волю своего непосредственного командования. Наши скромные фигуры изначально готовы к боевому обмену. Я же предлагаю сделать так, чтобы сегодня все остались живы и выполнили то, зачем сюда прибыли.

– А разве подобное возможно? – с сомнением спросил командир группы ЧВК.

– Конечно, возможно, – с этими словами я скинул рюкзак и выставил перед капитаном контейнер с биоматериалом. Затем вытащил цепочку с флешкой и положил сверху. – Пирс, вы по-прежнему можете всё это забрать и улететь. Если, конечно, мы с вами придём к общему знаменателю. Ну так что, поговорим?

– Я не уверен, что это именно то, зачем я прилетел. К тому же я не понимаю, что вам нужно от нас взамен всего этого. Ведь у нас, кроме двух десяткой контейнеров с ценными стимуляторами и ослабленными мутагенами, с собой ничего нет.

– Пирс, я сейчас всё объясню, но для начала предлагаю вашему эксперту всё это проверить. После этого мы поговорим о том, что вы можете нам дать взамен.

Капитан замер, явно с кем-то совещаясь по внутренней связи. Это продолжалось несколько мучительных минут. Затем он снова подключился к общему каналу.

– Мне дали добро на взаимодействие. Сейчас наш эксперт выйдет и всё осмотрит.

После получения согласия распахнулась задняя аппарель, и оттуда вышла моя сестра в таком же защитном комбинезоне и шлеме, как у Марты. Взгляд её был невесел, но, как и прежде, цепок. Я сразу заметил, что контейнер с биоматериалом и флешка интересуют её меньше, чем происходящее вокруг.

– Где взят образец? – спросила она на английском в общем канале.

– В Москве. Недалеко от научного центра, в котором работал доцент Воронцов с твоей матерью. Флешка с данными получена там же, – ответил я почти скороговоркой на русском, и она удивлённо уставилась на меня.

В тот же миг я включил внутреннюю подсветку шлема, показав ей лицо. Конечно же, она узнала брата, но виду не подала. Алёна закрыла глаза и, обойдя контейнер по кругу, осмотрела образец, оценив его известным только ей методом.

– Капитан Пирс, это именно то, что мы так долго искали. Целостность структуры биоматериала стопроцентная. Он изъят в нужный момент, из уничтоженного Альфа-мутанта, после активации предварительной стадии его трансформации в нечто иное. Состав биоматериала полностью нейтрален, не имеет лишних примесей и не связан с вирусной сетью. Не знаю, как это получилось, но, в отличие от всех наших попыток создать нечто подобное, у них получилось.

Капитан Пирс удовлетворённо кивнул и протянул сестре планшет.

– Немезида, оцени содержание флешки?

Воткнув накопитель в гаджет, Алёнка быстро нашла список файлов и показала экран Пирсу.

– Капитан, здесь намного больше, чем мы ожидали обнаружить. Здесь не только теория, описывающая возникновение и развития вируса. Здесь есть чертежи и спецификации готовых изделий, способных обычным людям видеть потусторонние потоки. Вот в этом блоке – прообраз сканера, отслеживающего потусторонние связи, а это – экспериментальная камера для исследования различных образцов мутаций. Всё это продвинет корпорацию минимум на пять лет вперёд.

Подойдя ближе, я выдернул флешку и положил её на контейнер, затем отдал капитану планшет. Пока я это проделывал, сестра зашла мне за спину и замерла там.

– Капитан, вы получили всё, что хотели. Взамен мы получили то, что мне поручили у вас забрать.

Пирсу и его людям не понравились наши манёвры, и они снова наставили на нас штурмовые винтовки. Мы с Бьёрном сделали то же самое.

– Капитан Пирс, если начнётся перестрелка, от этого никто не выиграет, – неожиданно констатировал Бьёрн и, открыв клапан на шее, снял с головы шлем, явно для того, чтобы его лицо увидели присутствующие.

– Бьёрн?! Не ожидал тебя здесь увидеть, – удивлённо выпалил командир группы ЧВК.

Его люди тоже явно узнали пронумерованного бойца.

– Как видишь, Генри, я жив.

– Ты теперь с русскими?

Капитан кивнул в мою сторону.

– Скажем так, мне больше не по пути с корпорацией. Хочу попробовать пожить своим умом.

– Значит, ты так и не смог простить то, как поступили с твоей семьёй?

Бьёрн кивнул.

– Генри, бери то, что тебе дали, и улетай. А девушку оставь здесь, на родине.

– Мне нужно это обсудить со своим боссом.

Ответ Пирса был сух, но появившиеся нотки неуверенности я заметил. Капитан снова перешёл в режим переговоров и переключился на наш канал только через две минуты.

– Хорошо, она останется. Но взамен он улетит с нами, – неожиданно предложил Пирс и указал на замершего генерала Майданова.

Я поборол в себе желание мгновенно согласиться, ибо в голову пришла одна крамольная мысль: а не сделаю ли я хуже для всех, отдав генерала? Не слишком ли быстро мы решили, что он битая карта? А вдруг он джокер, знающий намного больше, чем нам рассказал? Прекратив несвоевременные размышления, я подтолкнул генерала к Пирсу.

– Забирайте. Только, в свою очередь, предупреждаю, отсюда улетит только грузовой вертолёт.

– Почему?! – возмутился Пирс.

– У вас не должно возникнуть желания воспользоваться вот этим.

Я указал на пакеты неуправляемых ракет, подвешенные к боевому вертолёту Апач.

– Наша амуниция слишком тяжела. Грузовой вертолёт не сможет взять на борт дополнительно восемь бойцов и двух пилотов.

– Пирс, никто не запрещает вам выгрузить всё лишнее, – сухо предложил я. – Вы же привезли нечто ценное на обмен. Зачем тащить этот балласт обратно?

Минуты тягучей тишины, казалось, тянулись бесконечно, пока капитан не удостоил меня коротким кивком. Видимо, таинственный советник, скрывающийся за спиной Пирса всерьёз, заинтересовался информацией и здешними биоматериалами. Вскоре утробный рокот грузового вертолёта разродился выгружаемыми контейнерами, зловеще помеченными символами биологической опасности, и привычными ящиками с боеприпасами и амуницией. Дабы не превысить допустимый вес, западным гостям пришлось пожертвовать частью боекомплекта для бортовых пулемётов, оставив всё это сиротливо лежать на бетонной площадке. Несколько облачённых в броню громил, чьи номера почти от времени, с неохотой расстались со своими тяжёлыми доспехами.

После этой вынужденной разгрузки, капитан Пирс вернулся за генералом и прочими ценностями.

– Не скажу, что наша встреча доставила мне удовольствие, – процедил он сквозь зубы.

– Меня она вполне устроила, – парировал я. – И ещё одно, капитан Пирс, давайте без глупостей. В нашем арсенале имеются два переносных зенитных комплекса «Стрела-2». Надеюсь, вам не нужно объяснять, что это такое? Просто улетайте, и я настоятельно рекомендую вам впредь держаться отсюда подальше.

Едва грузовой вертолёт оторвался от земли, мы поспешили укрыться в здании заводоуправления. Когда машина набрала высоту, наша группа, на всякий случай, спустилась в бомбоубежище, где сестра, наконец, дала волю чувствам.

Бьёрн помог снять с меня шлем, и я тут же оказался в тисках сестринских объятий.

– Макс, я даже не думала, что мы когда-то встретимся… – начала она, но тут же осеклась. – Жаль, мать не выбралась из Москвы.

– А ей и не надо. Их с дядей Борей и там неплохо кормят.

Узнав, что мать жива и в относительной безопасности, Алёнка разразилась градом вопросов. В этот момент снаружи послышался утробный рык подкатившего БТРа, и по лестнице, гремя доспехами, словно средневековый рыцарь, спешащий к своей даме сердца, чуть не кубарем скатился Беркут.

Окинув взглядом лица молодых людей, я понял, что все мои умозаключения о давно угасших чувствах оказались пустыми. Казалось, между Беркутом и Алёнкой вот-вот начнут бить молнии.

– Пойдём на выход, – шепнул я Бьёрну, и мы поспешили покинуть убежище, дабы не мешать долгожданной встрече.

На улице нас поджидал капитан Борзов, и по его лицу я понял, что случилось что-то нехорошее.

– Что стряслось? Зомби решили устроить марафон и нагрянуть со стороны городской застройки или ещё какой-то сюрприз? – выпалил я, оглядывая окрестности.

– Городские зомби засекли вертолёты, но если они и соберутся пожаловать сюда, то приковыляют не раньше чем через двадцать минут.

– Борзов, ну и чего тогда не так?

– Беркут. Он едва не сбил вертолёт, когда чужаки улетали. Мне пришлось его остановить.

– Вот же неугомонный! Борзов, ну ты же понимаешь, это всё нервы. На вертолёте увезли того, кто в первые дни этого хаоса забросил его десантное подразделение в самое пекло. А ты чего так переживаешь? Ну, сбили бы мы их, и что с того?

– Информация должна попасть к адресату, – твёрдо заявил капитан. – Группа западных ЧВК должна долететь до пункта назначения. Это крайне важно.

– Борзов, если они не потерпят крушение, то обязательно долетят. А теперь нам пора помочь собрать оставленные ими ништяки, – я указал на грузовик, в который уже вовсю грузили ящики и боеприпасы.

***

Сказать, что воссоединение прошло гладко, было бы лукавством. Слишком долго сестра была в отрыве от нормальной жизни. Ей пришлось заново привыкать к свободе передвижения. К тому же она отнеслась с изрядной долей скепсиса к желанию Марты, Генриха и Бьёрна остаться с нами. Кстати, именно они помогли обнаружить и извлечь корпоративный чип слежения, коварно вживлённый под кожу Алёны.

Зато Маша и дети приняли Алёну сразу и безоговорочно. Васька мгновенно оценил её умения и стал относиться к ней как к опытной наставнице. Сестра, в свою очередь, оценила потенциал пацана и заявила, что он мог бы стать идеальным кандидатом для проекта «Немезида», в котором ей самой пришлось участвовать.

В течение следующих трёх дней Алёна постепенно поведала нам о своих злоключениях. Теперь я знал, что из неё пытались вылепить в течение этих двух лет. Для участия в проекте «Немезида» корпорация собрала людей, способных не только видеть, но и взаимодействовать с потусторонней вирусной активностью. Долгое время участников проекта накачивали сильнодействующими стимуляторами для повышения способностей и проводили с ними опасные эксперименты. Разумеется, далеко не все выдержали подобную подготовку, и только выжившие и не сошедшие с ума стали такими, как моя сестра.

Как оказалось, помимо роли эксперта, способного мгновенно оценить редчайшие биоматериалы, Алёна умела составлять точные карты вирусной активности и находить точки пересечения потусторонних нитей, способных, в случае повышения напряжения, привести орду в движение или вызвать появление большой группы опасных мутантов.

Это умение мы оценили вскоре, когда Алёна составила подробную схему активности в нашем секторе, выделив места обязательной зачистки и точки, которые ни в коем случае нельзя трогать без подготовки.

Беркут не отходил от неё ни на шаг, и она быстро привыкла к этому. Я же наблюдал за их отношениями со стороны и сожалел об утраченном влюблёнными времени.

Максимыч и майор Карпов быстро оценили полезность Алёны, и даже капитан Борзов, очень переживавший, что её нельзя проверить на полиграфе, быстро сдался под чарами и принялся ежедневно рассказывать о жизни дяди Бори и мамы в подземном бункере.

Пять дней всё шло своим чередом. Максимыч осваивал подземный комплекс. Сестра учила Хромого, Ваську и детей, как правильно взаимодействовать с потусторонними проявлениями вируса. Марта с Генрихом, передали блок информации в филиалы корпорации на всех континентах, которые, как я понял, все больше проявляли самостоятельность по отношению к своему центру.

Динамит с Беркутом занимались созданием надёжного охранного периметра, а Шаман, при помощи собранных трофеев, смог наладить нормальное слежение за Зареченском, который теперь являлся нашим конкурентом и в будущем, возможно, донором кадров.

Я ежедневно чистил с Трактористом и Бьёрном логова мутантов и инстинктивно чувствовал, что эта идиллия не может продлиться долго. И, разумеется, именно так и получилось.

На пятые сутки после возвращения сестры я вернулся с очередной зачистки и провалился в мертвецкий сон в своём семейном отсеке. А в три часа ночи на стене у входа призывно запищал коммуникатор. Маша хотела выключить прибор связи, но я, поняв, что началось, добрался до него первым. Едва я нажал на кнопку приёма, как услышал встревоженный голос майора Карпова:

– Макс, у нас проблемы. Быстро облачайся в бронежилет, хватай винтовку, и бегом к командному центру. Беркут, Динамит и Бьёрн уже здесь.

Когда я прибежал, возле закрытых гермодверей, ведущих в командный центр, собралось человек пять в полной боевой готовности. В воздухе пахло палёными проводами. На полу валялся использованный огнетушитель. Рядом находилась открытая настежь серверная, где поселковый радист, Майор Карпов, Хромой и Марта пытались выйти на связь через вспомогательный терминал с тем, кто заперся в командном центре.

Поначалу я подумал, что это Генрих снова сорвался, тем более его рядом не наблюдалось. Однако на экране, транслирующем картинку с камеры наблюдения, я увидел не только Генриха, но и капитана Борзова. Они сидели за главным пультом командного центра и довольно слаженно взаимодействовали. Увидеть их вместе я точно не ожидал, и потому вопросительно посмотрел на Хромого.

– Макс, даже не знаю, что тебе сказать. Генрих и Борзов провели целую спецоперацию, чтобы выкурить нас оттуда. Инсценировали контролируемый пожар в серверной. Кто бы мог подумать, что от этой парочки стоит ждать такого предательства.

– И зачем им это? – спросил я, неотрывно следя за тем, как капитан Борзов что-то говорит в микрофон, а Генрих указывает на экран, где пляшут зелёные строчки меняющихся цифр.

– Без понятия. Последние дни они только и делали, что колдовали над подключением к глобальной сети через спутник. А вчера вечером у них каким-то чудом получилось выцепить выделенный, стабильный канал, ведущий в остатки мировой паутины интернета.

– Макс, как будем действовать? Через вентиляцию не пролезем, придётся брать штурмом в лоб, – пробасил Беркут, водя пальцем по мятой схеме объекта.

Рядом появился Динамит.

– Я могу взорвать гермодвери к чертям собачьим, но тогда и оборудованию внутри несдобровать.

– Никаких взрывов и штурмов. Сначала надо с ними поговорить, узнать, что Борзову и Генриху приспичило так поступить.

Протиснувшись к монитору, я принялся нажимать на кнопку вызова в ритме футбольной кричалки. У терминала была камера, так что Борзов запросто мог меня видеть. Нужно было только зацепить его внимание ритмичным зумом.

Минуты тянулись мучительно долго. И только когда Генрих перестал колдовать над цифровой кашей на одном из экранов и устало откинулся на спинку кресла, Борзов включил аудиоканал общей связи.

– Макс, я здесь немного занят. Чего хотел? – спросил он совершенно обыденным тоном.

– Борзов, какого черта здесь происходит?

– Готовим акт возмездия, – выпалил беглый капитан ФСБ, не дрогнув ни единым мускулом.

– И кого ты решил покарать? Может, просветишь нас? Или мы как раз и есть те пешки, которых вы с Генрихом решили сдать в жертву?

– Макс, не неси чушь. Простите, ребята, но мы вас просто использовали. Я подробно объясню позже, но сначала должен передать координаты цели.

Он зачитал появившуюся на экране строчку цифр в микрофон, нажал кнопку активации, и экраны ожили новыми изображениями. В основном это были тактические карты секторов земной поверхности со светящимися точками, обозначенными цифрами. Подобное я видел во время военной службы, и, хотя Рельеф береговой линии, очерчивающий морской горизонт, угадывался довольно чётко, где это находится, я с ходу понять не мог.

– Это западная оконечность Скандинавского полуострова, – шепнул Бьёрн, указывая на экран.

Словно в подтверждение его слов, на самом большом экране возникло изображение этого же сектора, но уже в натуральном виде. Мощная оптика, ведущая наблюдение, находилась либо на борту самолёта, либо на спутнике в космосе. Судя по значкам сбоку и стремительно приближающейся картинке, второй вариант был ближе к истине.

Приближение продолжалось до тех пор, пока в центре экрана не появился военный корабль. Не авианосец, конечно, но что-то крупное и современное.

– Цель по координатам триангуляции сигнала передатчика подтверждена, – констатировал Генрих и удовлетворённо выдохнул.

Капитан Борзов снова схватился за микрофон, связывающий его с какой-то неведомым абонентом, и повторил слова Генриха. Выслушав ответ, он нервно выдохнул и повернулся к нам.

– И кто находится на этом кораблике? – поинтересовался я.

Вместо Борзова ответила стоявшая рядом Марта:

– Это корабль норвежского флота, перешедший под контроль медицинской корпорации. Значит, там находится кто-то из членов совета.

– Марта, бери выше, – бросил Борзов.

– Неужели сам председатель?

Борзов и Генрих синхронно закивали.

– И что вы собираетесь сделать с кораблём?

– Уничтожить его. Неужели ты думал, нас так просто отпустили бы из Москвы, да ещё и предоставили все, что только можно? Хирурга изначально готовили для других целей, два года пичкал стимуляторами и мутагенами. То, что ты из него извлёк, стоит очень дорого.

Борзов оскалился.

– Это будет ракетная атака, – догадался я.

– Да, – признался Борзов.

В этот момент на ещё одном экране замелькали строчки цифр, похожих на меняющиеся координаты. Появилось всего шесть строчек.

– Кстати, ракеты уже вышли с подлодки, всплывшей неподалёку от Мурманска. Осталось подождать всего несколько минут.

– Кто отдал приказ? Большая земля? – спросил я, представляя, какие силы задействованы в этой операции.

Борзов отрицательно покачал головой.

– Нет, на большой земле сейчас другие заботы. Им не до уничтожения человека, из-за которого всё началось. Отомстить за всех землян решили те, кто не готов простить гибель девяноста пяти процентов населения планеты. Этот корпоративный червь решил жить вечно и пировать на костях наших близких. Я, как и Генрих, считаю, что он должен ответить за всё.

– Борзов, ты правда думаешь, что здесь есть противники возмездия? – спросил я. Капитан, не раздумывая, замотал головой. – Так почему ты сразу не рассказал о своих планах?

– Чем меньше людей знают, тем больше шансов на успех. А для обнаружения точных координат председателя мне хватило трекера, спрятанного в контейнере с биоматериалом, и Генриха, который знает виновника гибели своих близких и подтвердил актуальное местоположение цели.

Борзов пару раз щёлкнул по клавиатуре, и толстенная гермодверь в командный центр начала открываться. Мы вошли внутрь и, глядя на экраны, дождались момента, когда шесть огненных шаров взметнулись над тем местом, где только что находился военный корабль, перевозивший председателя корпоративного совета.

Возмездие, настигшее того, кто всё это затеял ради денег и власти, вызвало всеобщее воодушевление. И в этот момент я понял, мы в самом начале долгого пути к восстановлению. Возможно, выжившим не удастся вернуть всё, что они потеряли, но я верил, у руля не должен стоять инициатор этой трагедии.

Когда я возвращался в свой блок, навстречу вышла Маша. Я вкратце рассказал ей обо всём, и, судя по её виду, она осталась довольна.

– Получается, у нас сегодня одни хорошие новости, – загадочно проговорила Маша, и я понял, что она что-то скрывает.

– Выкладывай, – потребовал я, невольно напрягаясь.

– Сегодня днём впервые вышел на связь мой отец.

Честно говоря, я сначала не поверил, но серьёзное лицо жены заставило вспомнить, куда именно замминистра Ярыгин улетел за день до начала заражения.

– Ну и как протекает его жизнь на райском острове?

– Насколько я поняла, не лучше, чем наша. Папа сказал, что узнал, где находится изначальный источник заразы. А ещё он собирается вернуться.

– Ну вот, только этого нам и не хватало, – пробормотал я и, решив, что на сегодня новостей достаточно, подтолкнул Машу к приоткрытой двери нашей берлоги, откуда выглядывали дети во главе с вездесущим Васькой.

***

История завершена, но из-за того что пришлось сократить, осталось много неиспользованного материала. Изначально героев было несколько. Как только соберу вырезанные главы и отредактирую, выпущу отдельную бесплатную повесть о заместитель министра Ярыгине, отце Маши. Сейчас занимаюсь подготовкой к выпуску нового цикла книг.