Минимальное воздействие. Книга 1

Глава 14

- А если всё уже кем-то предопределено и наше место в истории таким образом уже зафиксировано, то, что бы мы ни делали, всё давно произошло и ничего нового для нашей истории уже не будет? – Нина опять вернулась к вопросу «что делать?». – Вон Александр песни из будущего тут уже шесть лет поёт. Почти все уже в народ пошли. А в нашем времени их заново сочинят? Или просто вспомнят? Мы же не знаем, как там композиторы и поэты песни у нас сочиняли. А может просто в архиве нашли? Потому и страшного в этом ничего как бы и нет.

- Ты хочешь сказать, - Владимир ухмыльнулся, - если я сейчас Сашке по голове дам, и он помрёт, то ничего страшного для истории не будет?

- Не надо мне по голове давать, - Сашка вжал голову в плечи. – Лучше я генералиссимусом буду.

- Это тебе ещё очень постараться надо. – Ибрагим тоже улыбнулся. – И не лезть оголтело под пули во всех баталиях. А то сейчас подумаешь, что раз помним, что ты генералиссимусом стал, то тебе можно уже ничего и не бояться, всё равно ведь не убьют!

Опять помолчали, обдумывая такую концепцию.

- Это получается, что если мы помним, как оно всё будет, то может и задача у нас тут такая. Сделать так, чтобы всё по такому же сценарию и пошло? Чтобы сохранить историю? Мы ж не знаем, как она повернётся, если кто-то из попаданцев тут прогрессорством заниматься начнёт. Вдруг всё ещё хуже будет только!

- Ну, я помню ещё теорию затухания волн. Если в истории кто-то и внесёт искусственные изменения, то они нивелируются во времени, как затухают волны на поверхности воды от упавшего камня. – Ибрагим изобразил рукой, как он кидает камень в воду. - Но это всё в теории.

- То есть если я лак для ногтей тут изобрету, то это сильно на историю не повлияет? – Нина слегка взбодрилась.

- Ну я помню, например, что картошка в России появилась где-то при Петре первом. Но потом про неё забыли и опять она появилась только лет через пятьдесят. Может, конечно, это и результат нашей тут работы будет. Но пока картошку я не встречал тут. – Ибрагим опять задумался. – Кстати, мне всегда раньше казалось странным, какое огромное количество новинок от Петра пошло. Деньги новые, новый государственный аппарат управления, стандарты мер и весов, картошка та же. Да дохрена всего. Не только бороды брить заставлял. Я даже помню, когда читал про это, то представлял, что Петр – это попаданец из нашего времени. Ну откуда столько всего нового?

- Чё? – Сашка даже рот раскрыл.

- А может?...- Нина даже перестала жевать бутерброд. – Да не, бред! Он же под наблюдением тут на виду у всех постоянно. С рождения. Вряд ли подменить могли.

- Но ведь слухи-то потом ходили про подмену. Хотя вроде это уже после великого посольства в Европу в девяносто восьмом. – Ибрагим продолжал размышлять вслух. – А может это и вымысел художественный всё был. Надо же было писателям попытаться непонятное как-то объяснить.

Опять помолчали, осмысливая варианты.

- Да не, бред! – повторил за Ниной Владимир и перестал смотреть куда-то вдаль, вновь сфокусировав взгляд на своём бокале. – Хотя… вот Сашку-то занесло сюда. А тоже ведь личность известная.

- Честно говоря, про детство и юность Меншикова я никогда ничего не слышал и не читал. – Ибрагим переключился на присутствующих. – Как, кстати, и про арапа Петра Великого. До момента их, то есть уже нас, знакомства с Петром, нас как будто и не было там. Ну то есть тут. Про себя помню, что якобы родился я в 1696 году. То есть как бы меня ещё и нет. Может, конечно, тем самым Аврамом или Ибрагимом Ганнибалом буду не я. А, например, мой сын. Или опять там историки напутали что-то. Были ещё какие-то домыслы про Александра, якобы торгующего на базаре пирожками.

- Чё? – Сашка тоже перестал жевать. – Какими пирожками?

- Ну я не знаю какими. Может с рыбой или с зайчатиной. – Ибрагим улыбнулся. – Да какая разница-то? Бред ведь, и так понятно.

- А может всё-таки не я это был? - с надеждой опять проговорил Сашка. – Может есть ещё какой-то… ну не я, короче?

- Ну, это вряд ли, - Нина опять пригубила вино. – Ты себе тут за шесть лет уже такую славу заработал, что других таких точно нет.

- Ну, я ж не знал, - Сашка уже чуть не плакал. – Ну нафига мне всё это?

- Не ссы, боец! – Владимир хлопнул Сашку по плечу. – Зато интересно будет. Такая жизнь тебя ждёт увлекательная. Главное выжить. И, пожалуй, это будет самое важное. Всем нам выжить.

- Ну, за выживание! – Ибрагим поднял очередной тост.

- А делать-то что будем? – Сашка опять полез за бутербродом. От волнения парня потянуло на жор.

- Я предлагаю максимально следовать оригинальному сценарию. - Ибрагим выдвинул давно пришедшую ему на ум концепцию. - С минимальным воздействием на местную реальность. Для начала давайте как-то организуемся. Ведь ясно уже, не одни мы тут такие. Другие есть скорее всего. И не факт, что нам повезёт их встретить. И, кстати, даже если встретим, не факт, что они все будут адекватные. Может это нам так повезло просто, что мы нормальные и сумели встретиться. А там ведь лотерея. Вдруг психи какие будут?

- А может и не надо больше искать никого? – Сашка опять занервничал. – Жил же я как-то шесть лет, думал один такой. Так хорошо было. Пой песни, ешь, веселись. А тут теперь голову сиди ломай себе. Не, я не в упрёк. Я ж реально рад, что вас всех встретил. Но вопросов только возникло ещё больше. Как жить-то дальше?

- Тут, я думаю, не от нас это зависит. Песни твои уже разошлись, наверняка ведь кто-то, как я, их узнает и два плюс два сложит. Надо просто подготовиться, и план составить, что будем делать и как. – Нина уже приняла новые правила. – Давайте ещё прикинем варианты встречи и налаживания отношений с царём. Интересно же, что у нас получится!

…

Четверг 27 января 1689 года в Преображенском начался с громких песен, разбудивших Петра ни свет ни заря. Новый денщик царя Алексашка Меншиков, известный на всю первопрестольную певец, балагур и сорванец, зарядил всю труппу «Московских музыкантов» на царскую свадьбу. Тамадой царь поставил арапа Ибрагима, который сумел как-то просто очаровать царицу Наталью Кирилловну в своём образе Деда Мороза. Арап устроил в Преображенском целый спектакль с частушками и фокусами. Она давно уже так не смеялась.

Царский поезд из десяти троек двинулся за невестой около десяти часов утра. Петра слегка потрясывало, и вовсе не от мороза, но он храбрился, как мог. А над заснеженным полем по дороге к домовой церкви загородного Преображенского дворца гремело объединённым мужеско-женским хором «Московских музыкантов»:

- Ах эта свадьба, свадьба, свадьба пела и плясала…, - и студёный январский воздух совсем не мешал певцам. Царь жениться едет!

…

На то, как этот здоровяк, которого привёл Ибрагим, раскидал десяток дюжих воинов Преображенской роты, с удивлением и азартом смотрели все гости свадьбы.

Кулачные бои стенка-на-стенку на Руси издавна были непременным атрибутом любого массового празднества. И, дабы порадовать царя на свадьбе и показать удаль молодецкую, на льду было устроена баталия между Семёновцами и Преображенцами. Когда Семёновцы одолели, обиженный Татищев, командовавший побеждёнными, начал спорить с Апраксиным, что бой был нечестным. Дескать Семёновцев больше выставили. И услышал вдруг от стоящего рядом Ибрагима, что «можно побеждать не количеством, а умением».

- Да ты-то что понимаешь?! – взвился боярин Яков Андреич. - Ты вообще кто таков и откуда взялся?! Куплеты вон иди пой, а не лезь, когда бояре речь ведут!

Подошедший сзади Петр хлопнул по плечу раскрасневшегося боярина.

- А ведь Ибрагишка дело говорит! Вот заберёт по весне вас у меня Васька на Крым, с кем останусь? Как малым числом баталии выигрывать? – он повернулся к Ибрагиму. – Ну ответствуй, Дед Мороз, о каком умении речь вёл? Или и правда просто языком чесать горазд?

- Как можно государь!? – поклонился арап. – Есть у меня мастер умелый. Из далёкой Японии не иначе как чудом недавно в Москву вернулся. Воинские науки там аж семь лет изучал. Прикажешь позвать да умения показать?

Это был прям вызов! Татищев, желая поставить наглеца на место, посмотрел на царя в ожидании решения. А сам уже чуть ли не копытом бил. В запале ещё от недавней проигранной ледовой битвы, глазами прям молил государя, дать его парням отыграться хоть тут. А царя и упрашивать долго не надо было, всё новое приводило его в дикий азарт. Сам заинтригован был сильно. Потому почти сразу махнул рукой:

- Зови! Посмотрим, что за умения в той Японии.

И когда вышедший на лёд Владимир раскидал сперва троих, а потом, как в каком-то волшебном танце, и десятерых соперников, Петр аж дышать как забыл.

Татищев с Апраксиным, поднимаясь вместе из сугроба, куда улетели почти одновременно, пытаясь хоть как-то достать крутящегося мастера, потирали ушибленные локти и коленки. Но оба, переглядываясь между собой, удивлённо улыбались.

- А супротив оружных так же можешь? – с горящими глазами Петр решил испытать эту японскую борьбу, как в неизвестном ещё тут анекдоте про бензопилу и русских лесорубов.

- Как прикажешь, государь! – Владимир как будто и не запыхался даже. – Пусть оружие возьмут.

- Ну! – царь зыркнул глазами на рынд, не отходящих от него даже на свадебном пиру. – Несите быстрее!

- Только такое дело, государь, пусть уж они не все сразу нападают. А то ведь и порезаться могут и друг дружку покалечить ненароком. – Мастер слегка усмехнулся. – Всё ж тут не на смерть бьёмся чай.

Вошедшие в раж преображенцы яростно накинулись на одиноко стоящего мужика, размахивая саблями. И потом почти хором начали стонать, лёжа на льду и уткнувшись лицом в снег. Кого-то всё-таки даже пришлось унести товарищам. Сильно приложились при падении. Но покалеченных удалось избежать.

- Дай, - Петр выхватил саблю у стоящего рядом Бориса Голицына.

- Государь! – пытался образумить его боярин, - не можно так-то! Вдруг чего!?

- Ай, отстань! – и царь рванул на лёд к мастеру. – А ну покажь! – и закрутился вокруг него, пытаясь достать клинком.

Ибрагим, до этого с усмешкой наблюдавший за избиением младенцев, внезапно стал серьёзен и сосредоточен. Оговаривая сюжет демонстрации умений разведчика на свадьбе царя, они прорабатывали и вариант, когда Петр может не выдержать азарта и сам влезет в драку. Но те варианты не предусматривали сабли в руках государя.

Взгляд Владимира, брошенный на арапа, был спокойным и уверенным. Естественно, поддаваться царю он не собирался, но и калечить юного Петра в их планы тоже не входило.

Скоро Петр начал неровно дышать, никак не попадая в мастера, который, как будто скользя по льду, неуловимым образом в самый последний момент уклонялся от его атак.

Наконец, царь опустил саблю.

- Ловок чёрт! – с восторгом воскликнул он, с трудом переводя дыхание. – Будешь у меня солдат учить ухваткам таким! – он не спрашивал. Это был приказ царя. Чего, собственно, попаданцы и ждали.

…

Строительство малого флота на Плещеевом озере в Переяславле-Залесском Петр начал ещё полгода назад, летом 1688 года. Никто из родни и бояр не воспринимал новое увлечение молодого царя всерьёз. Ну, чем бы дитя не тешилось! Вон, потешные роты свои уже пятый год муштрует. Только деньги казённые переводит. Но деньги выделяли, хоть в казне уже и мыши от голода дохли.

В конце февраля 1689 года Петр вернулся из Переяславля в Преображенское жутко злой. Матушка Наталья Кирилловна встречала Петрушу у себя в покоях, уже зная, что дума задержала деньги для потех дитятки.

- Надо что-то делать, матушка! Не могу я больше побираться каждый раз! Царь я или не царь?

- Царь, Петенька, царь! Токмо дела государственные больших денег требуют. Не хватает на всё-то!

- А у меня значит не государственные дела? Флот России не нужен? Армия не нужна? Пушки не нужны? Или будем как до потопа дрекольем ворогов распугивать?

- Ну что ты Петруша, нужны конечно. Всё нужно. Только где ж на это всё и сразу денег-то взять?

- Воры кругом! Уууу…!!! Все только себе в закрома всё тащат, а про будущее России я один думать буду? Знаешь, что Ибрагим давеча сказал? Для победы в войне, говорит, нужны три вещи: деньги, деньги и снова деньги! Во как! И прав ведь стервец! Куда мы без денег, в лаптях да с палками в руках супротив татар с турками али против Карла?

- Так вот ведь опять на Крым князь Василий Васильевич войско сбирает. Отсюда и в деньгах надобность в думе сильная возникла. А как вернуться воины-то обратно, так и опять найдут деньжат на флот-то твой.

- Так он и воинов у меня забрал самых здоровых. Я ж теперь и без денег, и без солдат!

- Не кручинься ты так, душа моя. Всё вернётся. Иди вон жену лучше проведай. Чай истосковалась она по голубю своему.

- Да что вы мама все заладили, жена да жена. Тут вопросы государственные решать надо, а не дела амурные разводить!

- Вот будет тебе семнадцать годков, так и будешь решать всё что захочешь. А пока к жене иди. Ждёт ведь!

…

После ухода войска на Крым и без того жиденький ручеёк денег на финансирование забав юного царя иссяк почти сразу. Такое было уже два года назад, но тогда у царя не стояли задачи с оснащением малой верфи и оплате судовых дел мастеров. Задачки по содержанию потешных рот были значительно меньше по масштабам.

А теперь вопрос отсутствия денег встал очень сильно. Приехавший в Преображенское Борис Голицын, оставленный в Москве на охране кремля, хорошими новостями царя не порадовал.

- Нет денег, государь, последнее выгребли, дабы жалование офицерское и стрелецкое оплатить перед походом. Урожая ждать ещё долго, подати по осени тоже только соберут. Как до осени протянуть бояре сейчас как раз в кремле обсуждают. Не уверен, что быстро решат, а жалование чиновникам в приказах платить уже нечем. Оттого и мзду многие из них берут, что им детей да жён кормить надо.

- Воровство да взятки оправдываешь?! – Петр аж по столу ударил. – А бояре себе мошну да амбары все набили поди тоже с голоду? Сам небось не голодаешь?

- Только прикажи, государь, всё, что есть у меня, отдам! За что такие слова ко мне? Знаешь ведь, не ради живота своего службу несу. Весь я твой, хошь всё забери!

- Да ты не горячись, Борис Алексеич, знаю, что честен ты, сии слова не в обиду тебе сказаны были. – Пётр слегка остыл. Надо было решать что-то конкретное, а не словами обидными с дядькой царя раскидываться. – Совет твой нужен, как вопрос сей решить. Флот ведь не просто так ради забавы какой строю. На верфи закладываем морское будущее России.

- Государь, понимаю я всё. Но так-то я токмо понимаю замыслы твои. Сам тебя учил мыслить вперёд, дабы дела государственные масштабом охватить и Россию возвеличить. Но ведь бояре как размышляют-то? Дескать кораблики сии в луже Плещеевской - то игрушки всё.

- Игрушки?! Так ведь учимся токмо корабли строить у мастеров иноземных. А ежели сейчас они разбегутся все, мы ж на долгие годы потом отодвинемся опять. А мыслю я без торговли морской не быть нам никак. Да и Крым брать без флота никак не выйдет. Османы же морем снабжают татар. Потому затеи все с походами этими токмо к лишним смертям воинским приведут. И мыслю я , что ни людей, ни пушек, кои у меня из Преображенского забрали в этот поход, нам уже не видать.

Слышать такие слова от молодого царя Голицын явно не ожидал. Две недели назад в разговоре с Василием в кремле он услышал от своего двоюродного брата похожие слова. Якобы, папский легат на встрече с Васькой предсказал тому скорое поражение в походе, с потерей всего обоза и орудий. И сейчас Борис впал в сильную задумчивость, откуда у отрока мысли такие взялись, и почему они так похожи на те Васькины предсказания.

…

Уход войска в новый поход на Крым Петр ждал с чувством собственного бессилия, из-за отсутствия у него возможности как-то повлиять на процесс.

Недавно при разговоре с арапом, который как-то так незаметно стал вдруг незаменимым советчиком царя, Петр услышал от него фразу о том, что как бы не обернулась нынешняя война с татарами, уже можно начинать думать про будущие войны с османами и шведами за выходы в Чёрное и Балтийское моря. Ибрагишка прям как будто мысли самого Петра читал. Ведь давно уже царь думал об том же. Умён, чёрт нерусский!

Предугадывая будущий уход части потешных и офицеров в поход на Крым, и, не в последнюю очередь, из-за отсутствия у него денег, Пётр принял предложение мастера Попова на формирование небольшого отряда пластунов, которых он набрал в Преображенской роте и начал обучать на японский манер. Доктрина, озвученная Владимиром царю по формату и решаемым задачам тайных подразделений специального назначения, долго вызывала споры среди самых ближних царю бояр. Но спорили всё больше тихим шёпотом. Всё-таки тема тайная! Но не зазорно ли воинам русским, а тем паче боярским детям, применять ухватки подлые и крадучись, как тати, по ночам безобразия в стане врага творить? Или даже знатных воевод живота лишать подло? Ну и что, что вражеских, но ведь знатных!

Пётр и сам по началу с сомнением воспринял идею вершить большую политику малыми силами. Не воюют так в Европе сейчас. И какая слава от тайного убийства вражеского военачальника?

И тогда в дело вступил Владимир.

Применение военной хитрости для подрыва дееспособности вражеской армии до начала сражений, диверсии в тылу с подвозом провианта, пороха и воинских припасов, изматывание врага на марше и стоянках, разведка и взятие языков, захват крепостей малыми диверсионными группами… В ход пошли все известные разведчику аргументы. В течении трёх часов Петр вместе с ближними боярами слушал презентацию майора, по завершении которой вопрос по целесообразности подготовки такого подразделения отпал. Не зазорно побеждать!

Но как же тогда воевать? Ведь все в Европе воюют как раз так – плотным строем. Ведь ежели против конницы, то только пикинеры в плотном строю. Мушкеты стреляют зело не точно. Достичь худо-бедно какой эффективности и плотности огня можно только, стреляя всей толпой залпами. А неповоротливые пушки обычно сейчас используют в основном при осаде крепостей. Мобильные артиллерийские батареи для полевых сражений не используются. Обязательно строятся редуты. То есть долговременные огневые точки, если говорить современным Владимиру языком. Атаковать которые в лоб можно и не в плотном строю. Тут как раз и диверсанты могут помочь, и снайперы.

Ну, снайперы! Это такие стрелки меткие одиночные со специальными дальнобойными мушкетами. А тут таких нет? Странно. В Японии уже есть. Ну так поможем сделать. Только сие есть тайна страшная. Потому и людишек подбирать будем очень тщательно, чтобы языки за зубами держать умели крепко.

Изготовление и доведение до ума нарезного штуцера с пулей Минье заняло у Владимира всего 3 месяца. И в июне 1689 года он уже тренировал пятерых стрелков в лохматках. Штучный товар.

…

Магистр Ромель перебирал отчёты дознавателей за последние два месяца, пока он отсутствовал в Москве, и хмурился. Отравление слишком болтливого папского легата, который сдуру ляпнул при Голицине о будущих результатах очередного Крымского похода, послужит конечно для всех уроком. Но терять людей, посвящённых в проект Попаданцы, было для Ордена очень болезненным. Круг посвящённых и так сузился за последние годы, а тут ещё этот идиот оказался болтливым. Видно, значимость свою так показывал варвару. Тьфу…

Информации о новых прорывах после его возвращения не поступала.

За эти два месяца новой информации от оставшихся пока в живых попаданцев поступило не много. Двое из них уже перешли в стадию близкую к овощу. Один пока держался.

Ближайшее запротоколированное Орденом будущее относилось к воцарению Петра на Московском троне осенью этого года. До начала ожидаемых событий оставалось ещё чуть меньше трёх месяцев, но в Ордене уже давно вовсю ведутся приготовления к началу народных волнений в Московии. В мутной воде монахи-иезуиты всегда умудрялись поймать самых крупных рыб. Игра на страхах, отчаянии, потери близких или нечаянном спасении всегда были самыми эффективными именно в периоды смуты. А теперь, заранее зная о будущих итогах этих волнений, братья Ордена максимально широко раскинули свои сети, вербуя своих жертв среди Московского боярства.

…

- Но Магистр!

- Помолчи Илья! Не тебя спрашиваю! – Ромель перевёл опять взгляд на сидевшую на скамейке провидицу. – Я всё-таки хочу услышать ответ. Как так происходит?

- Но я не знаю! – женщина чуть не плакала. – Я всегда всё сразу докладываю брату Максимилиану. И Илья, вот, тоже в курсе сразу. Всё как вы говорили.

- И почему же тогда последний год мы так часто не успеваем? Ты же понимаешь, что смерть этих несчастных, которых братья из-за тебя не успевают спасти, лежит на твоей душе? – давил он на чувство ответственности и совесть молодой женщины.

А стоявший рядом Илья вновь отметил, что иезуит использует старый демагогический приём, заставляя Наталью ещё больше впадать в панику. Расшатывая сознание пациента, Магистр старался добиться получения максимально честных ответов.

- Но я не знаю, - Наталья уже не сдерживала поток слёз. – Вы же знаете, я не могу это контролировать никак. – Она начала заламывать руки и всё пыталась подобрать нужные слова. – Это же не от меня зависит!

Женские слёзы подействовали на Магистра как красная тряпка на быка. Видимо, всё-таки сказалось адское напряжение последних лет и особенно последние неудачи, и Ромель сорвался.

Удар получился хлёстким и женщину просто смахнуло с лавки на пол.

Звук упавшего тела привёл Магистра в чувство. Он бросится к Наталье и стал поднимать её обратно на скамейку, включив режим доброго дядюшки. Приговаривая тихим вкрадчивым голосом:

- Ну, ну, не плачь дочь моя! Это всё кара господня за грехи наши! Все мы несём ношу эту пред лицом всевышнего, и воздаётся нам по грехам нашим!

Наталья уже не плакала. На лице несчастной женщины застыла маска смеси страха, отвращения, удивления и брезгливости.

А Илья стоял рядом в шоке. Рука сама начала тянутся к ножу, спрятанному у него в рукаве.

В этот раз долбаный иезуит точно уже перешёл черту.

…