Орден Архитекторов. Книга XI

Глава 12

Я мысленно возвращался к своему обещанию султану — оставить врагу выжженную землю. И я всегда держу своё слово. Выжженная земля — так выжженная земля.

Территория теперь представляла собой безжизненную пустыню. Начиная от стен моих новых укреплений на границе и на шестьдесят, а местами и все восемьдесят километров вглубь Австро-Венгрии — всё превратилось в песчаное море.

Но не обычное, а с коварной, изменчивой песчаной гладью, под которой таились смертельные ловушки. Я щедро рассыпал их по этой новосозданной пустыне, хаотично, без всякой системы. Теперь любая армия, сунувшаяся сюда, рисковала навсегда увязнуть или просто исчезнуть в песчаном плену.

Сейчас же пришло время действовать дальше.

Во-первых, нужно было дать моей гвардии, которая уже застоялась на стенах и рвалась в бой, возможность немного порезвиться. Эти ребята заслужили хорошую драку после долгой обороны.

Во-вторых, пришло время испытать мою новую задумку — гигантского боевого голема, способного вызывать настоящую «дрожь земли».

Несмотря на его грозный вид и внушительные размеры, это был, по сути, хоть и продвинутый, но всё же голем — сложный механизм с множеством боевых функций. Но зато каких! Я вложил в него всю мощь земли и металла. Высокий, как пятиэтажный дом, покрытый толстенной бронёй, он был настоящей машиной разрушения. Внутри — не пустота, а монолитный сплав камня и металла, пятьдесят тонн чистой ярости и мощи.

Его нельзя было сравнивать с уникальными сущностями вроде Абаддона или Магнуса, в которых теплились искры сознания моих старых генералов. Голем-Слон был инструментом. Очень большим, очень мощным и очень злым инструментом.

Абаддон, кстати, тоже не сидел без дела. Он не пошёл с основной группой в атаку, а двинулся в обход со своей сотней универсальных големов. У него был чёткий приказ: перекрыть врагу фланги и захватить всю уцелевшую вражескую технику.

Лихтенштейн силён, могуч и независим, конечно. Но от халявы в виде трофейных османских пушек и танков никогда не откажется. Особенно учитывая, что армия Лихтенштейна постоянно росла, как и количество моих подземных складов, которые нужно было чем-то заполнять. А мне было грустно видеть эти склады пустыми.

В общем, гвардейцы ринулись вниз со стен, используя антигравитационные ранцы, которые я недавно для них разработал. Они тут же ринулись в атаку на остатки османской армии, которая всё ещё пыталась выбраться из песчаных ловушек.

Я же стоял позади, наблюдая за происходящим. И контролировал исход боя.

Османов было всё ещё много. И те, кто не увяз в песке, пытались отбиваться, стреляя из всего, что у них было.

— Пора, — пробормотал я и отдал мысленный приказ. — Слон, твой выход!

Гигантский голем, который до этого просто неподвижно стоял, ожил. Он издал настолько оглушительный рёв, что даже у меня заложило уши, а некоторые османские солдаты просто попадали на землю, затыкая уши и корчась от боли.

Земля задрожала под его многотонной поступью. Слон рванулся вперёд, прямо в гущу противников. Он двигался не быстро, но его мощь была несокрушима. Он аккуратно обходил технику, увязшую в песке (трофеи — это святое!), но безжалостно давил людей, которые пытались его остановить или завалить.

Османы стреляли в него из автоматов и гранатомётов. Но пули и снаряды лишь отскакивали от его пятидесяти-тонной туши, не причиняя никакого вреда.

Прямой выстрел из уцелевших танков — и снаряды, ударившись о бок Слона, просто расплющились, оставив лишь небольшие царапины. Пятьдесят тонн монолитного, магически укреплённого металла — это вам не шутки! Слон даже не пошатнулся. Он просто повернул свою массивную голову, посмотрел на танки своими светящимися красными глазами, а затем несколькими ударами бивней проломил их броню, как консервную банку.

Пока голем-слон сеял хаос и панику в рядах противника, я почувствовал одного особо выделявшегося Одарённого. И его мощную, концентрированную энергию, направленную прямо на меня.

На небольшом холме, возвышавшемся над полем боя, стоял османский генерал. Его тело окутывала золотистая аура, а в руке сверкал ятаган, лезвие которого искрилось молниями. Он был Магом Молний высшего ранга. И он явно решил, что именно я — главная причина всех его бед.

— Вавилонский! — заорал он. — Давай сразимся, как мужчины!

Я усмехнулся. Сражаться? Со мной? Ну-ну.

Он взмахнул ятаганом, и десятки молний ударили с неба, целясь в меня. Я легко отразил их атаку, создав перед собой щит из песка и камня. Молнии врезались в щит, оставляя на нём лишь оплавленные следы.

— И это всё, на что ты способен? — улыбнулся я. — Слабовато.

— Ты станешь моим путём к вершине! — снова заорал генерал. — За твою голову я получу такую награду, что смогу купить себе гарем из самых красивых женщин мира!

Он рассмеялся безумным смехом.

— Посмотри вокруг, тупица! — крикнул я, указывая на османских солдат, которые гибли сотнями под ударами моих гвардейцев и Слона. — Твои люди гибнут! А ты стоишь здесь и мечтаешь о какой-то вершине?

— Мне плевать! Это их проблема, что они слабаки! Сильный пожирает слабого! Таков закон войны! А я — сильный! И я уничтожу тебя!

И наш поединок начался.

Исмаил оказался сильным. Он метал в меня электрические разряды, создавал вокруг себя щит из потрескивающей энергии, пытался поразить меня цепными молниями. Но я легко уворачивался, блокировал его атаки песчаными барьерами и щитами.

— Неплохо для мальчишки! — прорычал генерал, когда очередная его молния разбилась о мой щит. — Но это была лишь разминка!

Он решил показать всю свою мощь.

— Я призываю волю Громового Монарха! — заорал он, поднимая ятаган к небу.

Его тело окутала плотная завеса из молний. Она становилась всё ярче, всё мощнее, сплетаясь в единое электрическое поле, которое начало стремительно расширяться, заполняя пространство на десятки метров вокруг. Воздух затрещал, наполнился запахом озона. Казалось, само небо сейчас обрушится на землю.

Всё это электрическое поле двинулось на меня, как живая стена, готовая испепелить всё на своём пути. Это было впечатляющее зрелище. И, вероятно, смертельное для любого другого Одарённого.

Но я — не любой.

Я спокойно поднял руки. Песок вокруг меня взвился в воздух, образуя плотную, клубящуюся стену.

И тут началось самое интересное. При контакте молнии с песком происходила реакция — песок плавился, превращаясь в стекло. Но не просто в стекло, а в фульгуриты — причудливые стеклянные трубки, похожие на застывшие молнии или ветви кораллов. Они сверкали и переливались в свете электрических разрядов, создавая вокруг меня невероятный, почти инопланетный пейзаж из стеклянных деревьев и цветов.

Молнии били снова и снова, но песчаная завеса стояла нерушимо, а количество фульгуритов росло с каждой секундой. Я поднимал всё новые и новые гигантские массы песка, формируя огромные песчаные столбы, которые вырастали из земли, поглощая электрические разряды.

Наконец, когда его «громовой шторм» иссяк, я перешёл в наступление. Мои каменные копья и металлические снаряды из обломков искорёженной техники полетели в генерала. Тот попытался защититься доспехом из молний, полностью окружив себя ими. Но я просто постепенно сминал эту защиту.

Мелкие камни начали врезаться в его тело, заставляя его корчиться и кричать от боли.

— Невозможно! — взвыл он. — Меня не победить! Я — генерал Исмаил!

— Ты хоть понимаешь, — сказал я спокойно, подходя к нему, — что я всё это время играл с тобой? Было интересно посмотреть на твою мощь. Признаю, неплохо для этого мира. Но не более.

— Ты… ты просто играл⁈ — генерал с недоверием уставился на меня. — Тогда покажи мне свою НАСТОЯЩУЮ силу, щенок! Если не врёшь!

— Легко, — улыбнулся я.

И поднял руки. Песок за спиной Исмаила пришёл в движение. Он вздыбился, превращаясь в гигантскую волну высотой с небоскрёб, которая вот-вот должна была обрушиться на него. Настоящая песчаная лавина.

Исмаил засмеялся.

— Думаешь, твоё заклинание продержится долго⁈ Контролировать такие массы песка невозможно!

— А долго и не надо, — согласился я и кивнул ему за спину.

Генерал обернулся, прикидывая, куда бежать, но увидел, что позади него — бездонная пропасть. Огромная дыра в земле, уходящая в самую тьму.

— Можешь заглянуть, — сказал я ему. — Дна всё равно отсюда не увидишь, но скоро с ним познакомишься.

Я опустил руку, и песчаная лавина обрушилась на генерала, смывая в эту пропасть.

Из глубины ещё несколько раз ударили остаточные столбы молний, освещая клубящуюся тьму, но вскоре пропасть затянулась, не оставив и следа от того, что здесь только что была бездна.

— Я обещал Султану, что его армия здесь останется, — сказал я вслух, глядя на пустыню, усеянную обломками османской техники. — Значит, она здесь и останется. По крайней мере, та её часть, что не успела удрать или не была захвачена Абаддоном.

Дворец Топкапы

Город Стамбул, Османская Империя

Перед троном, на коленях, распластались два человека. Их некогда богатые лёгкие доспехи превратились в лохмотья, перепачканные грязью, пылью и запёкшейся кровью. Это были воины. Те немногие, кому посчастливилось вернуться из Лихтенштейна живыми.

— Ну⁈ — голос султана Мурада прозвучал тихо, но от этого казался ещё более угрожающим. — Я жду доклада. Или вы решили испытать моё терпение?

Один из воинов — тот, что постарше, поднял голову.

— Ваше Величество… Армия… армия разгромлена. Почти полностью.

Султан медленно поднял бровь.

— Разгромлена? Семьдесят тысяч моих лучших воинов? Ты хочешь сказать, что горстка лихтенштейнских пастухов смогла разгромить мою армию⁈

— Не пастухов, Ваше Величество… — прошептал второй воин, молодой офицер, чьё лицо было белее мела. — Там… там был он. Вавилонский.

— Вавилонский? — султан нахмурился. — Один человек разгромил мою армию? А может, вы просто дезертиры, которые бросили своих солдат и сбежали при первом же выстреле?

— Нет, Ваше Величество! Клянусь, нет! — офицер ударил себя кулаком в грудь. — Мы сражались! Но это было… это было невозможно!

Он сделал паузу, собираясь с мыслями.

— Всё началось с песка, Ваше Величество. Как только мы подошли к границе, земля под ногами ожила. Она превратилась в зыбучие пески. Танки, пушки, люди… всё тонуло! Все кричали, пытались выбраться, но песок затягивал их, как голодная пасть! Мы потеряли почти всю технику ещё до начала боя!

— А потом, — подхватил второй воин, — началась песчаная буря! Но не обычная, а какая-то дьявольская! Такая, что света белого не видно! Песок забивал глаза, лёгкие, оружие… Наши автоматы, эти новейшие разработки, которыми мы так гордились, превратились в бесполезные железяки! Песок заклинивал механизмы, забивал стволы! Мы были практически безоружны! А тяжёлые доспехи, которые должны были защищать от всего на свете, они превратились в тяжёлые гробы! В них было невозможно двигаться по этому проклятому песку! Солдаты просто падали и не могли подняться!

Султан слушал молча, его лицо становилось всё мрачнее.

— А Вавилонский… — офицер замолчал, сглотнув. — Он просто стоял на своей стене и смотрел. А потом он спрыгнул вниз…

— Нет, он не спрыгнул, его как будто вихрь песка подхватил! И его гвардейцы… Они были как демоны, в своих чёрных доспехах! Они неслись через бурю, как призраки! Их оружие резало наших людей, как масло!

— А потом появился… слон!

— Слон? — переспросил султан.

— Да, Ваше Величество! Огромный! Из камня и металла! Он давил, крушил, ломал… Танки ломались под его ногами, как яичная скорлупа!

— А потом Вавилонский вызвал ещё одну бурю! Но на этот раз не из песка, а из… камней! Острых, как лезвия! Они летели со всех сторон, пробивая доспехи, разрывая плоть! Это была не битва, Ваше Величество! Это была бойня!

Воины замолчали, тяжело дыша.

— А вы? Вы как уцелели? — спросил султан, не сводя с них глаз.

— Мы бежали, Ваше Величество, — признался офицер, опуская голову. — Как только началось это безумие с камнями… Мы поняли, что это конец. И мы побежали.

— Вас не преследовали? — спросил султан.

— Нет, — покачал головой офицер. — Они убивали только тех, кто продолжал сражаться. Тех, кто бежал, они не трогали. Похоже, что Вавилонскому было всё равно. Как будто мы для него — просто мусор.

— Сколько смогло уйти? — спросил султан.

— Около десяти тысяч, Ваше Величество. Остальные остались там. В песках. Под камнями. Техника вся брошена. Оружие тоже. Мы бежали без оглядки…

БА-БАХ!!!

Султан с такой силой ударил кулаком по подлокотнику трона, что тот треснул. Золотые инкрустации посыпались на пол.

Затем он медленно поднялся с трона. Его лицо было искажено от злобы. Он подошёл к воинам, которые съёжились от страха, ожидая неминуемой кары. Но султан прошёл мимо них. Он подошёл к огромному окну, выходящему на Босфор, и несколько минут молча смотрел на воду.

Затем он резко развернулся.

— Созовите совет! Немедленно!!! Я хочу собрать новую армию! В два раза больше! И отправить её туда!!!

Придворные, стоявшие у стен, вздрогнули от его крика.

— Но, Ваше Величество… — осмелился возразить один из визирей. — Укрепления Вавилонского неприступны.

— Мне плевать на его стены! Мы обойдём их! Ударим ему в самое сердце! В этот раз мы откроем портал прямо в центре их вонючего города!

Он резко повернулся к своему главному казначею, который стоял у стены бледный, как труп.

— Откройте моё семейное хранилище! — приказал султан. — Достаньте оттуда нужный артефакт! Пора показать этому шакалу Вавилонскому, что значит гнев Османской Империи!!!

Центральная площадь

Город Вадуц, княжество Лихтенштейн

Графиня Анастасия Разумовская сидела на краю фонтана, наслаждаясь тёплыми лучами заходящего солнца. Усталость приятно разливалась по всему телу, но на душе было легко и спокойно. Рядом с ней на брусчатке громоздилась внушительная стопка тубусов с чертежами — свидетельство долгой и плодотворной работы.

Неподалёку, соблюдая дистанцию, но не спуская с неё глаз, застыли двое гвардейцев в знакомой чёрной броне. Их присутствие уже стало привычным, почти незаметным фоном.

— Госпожа, может, всё-таки в усадьбу? — осторожно предложил один из них, высокий парень со смешным позывным «Чижик». — Вы выглядите уставшей. Господин Вавилонский будет волноваться.

Анастасия улыбнулась, не отрывая взгляда от величественного шпиля, возвышающегося над зданием новой библиотеки.

— Я и так отдыхаю, Чиж, — ответила она, бросая горсть крошек голубям, тут же слетевшимся к её ногам. — Просто любуюсь своей работой.

Гвардеец проследил за её взглядом. Шпиль действительно впечатлял. Высокая, устремлённая в небо башня, увенчанная массивным, заострённым шпилем из особого сплава, которую разработала Настя. Зрелище было величественное, но мало кто знал об истинном предназначении этого шпиля.

Это был гигантский молниеотвод. Идея пришла Насте после того, как она увидела записи боя Теодора с османским генералом Исмаилом, которое состоялось накануне.

И вот результат — гениальное инженерное решение, способное защитить весь Вадуц от грозы, перенаправляя разряды глубоко под землю. Она гордилась этим.

Голуби доклевали последние крошки и разлетелись. Анастасия вздохнула, чувствуя приятное удовлетворение от законченной работы. Можно было бы съездить домой, принять ванну…

И тут произошло нечто странное.

Прямо в центре площади, там, где секунду назад была лишь старая брусчатка, воздух замерцал, исказился, как от летнего зноя, а затем из ниоткуда материализовался мужчина.

Он был одет в богатую, но явно чужеземную одежду — широкий халат из тёмного шёлка, расшитый золотыми нитями, и тюрбан на голове.

Он дико огляделся по сторонам, выкрикнул что-то на непонятном языке, и, прежде чем кто-либо успел среагировать, выхватил из-за пояса короткий изогнутый кинжал и вонзил его себе прямо в сердце.

Настя ахнула, прикрыв рот рукой. Гвардейцы тут же окружили её, выставляя энергетические щиты. Люди на площади закричали, бросаясь врассыпную.

Но самое страшное было впереди.

Тело османа не упало. Оно изогнулось дугой, начало дёргаться. Из раны на груди хлынула кровь — не красная, а тёмная, почти чёрная. Она не стекала на землю, а поднималась вверх, образуя вокруг тела пульсирующие жгуты.

Кровь кипела, шипела, издавая отвратительные звуки. Жгуты становились всё толще, сплетаясь в жуткий узор, похожий на паучьи лапы. Они росли, расширялись, формируя арку — кровавый портал размером пять на пять метров. Из портала повеяло ледяным холодом и запахом смерти.

Настя не знала, что это за ритуал, но инстинкты, отточенные последними событиями и наставлениями Теодора, сработали мгновенно.

«В любой критической ситуации действуй резко!» — пронеслось у неё наставление Теодора.

Она выбросила руки вперёд, направляя всю свою силу, весь свой пробудившийся Дар в землю под порталом.

— НЕТ! — её голос прозвучал неожиданно сильно.

Брусчатка вокруг разрыва вздыбилась. Камни и земля сплетались, спрессовывались, формируя толстые, массивные, непробиваемые стены.

Несколько секунд — и кровавый портал оказался заключён в исполинский каменный куб. Идеальный, без единой щели, без единого зазора. Он рос с невероятной скоростью, охватывая кровавый портал со всех сторон, заключая его в каменную темницу.

Настя чувствовала, как из портала рвётся наружу что-то ужасное, древнее, злое. Она вложила в этот куб всё. Не только магическую силу, но и всю свою решимость, отчаянное желание защитить этот город, этих людей, того маленького ребёнка, который испуганно плакал неподалёку, прижимаясь к матери.

Камни скрежетали, сплетаясь с землёй, с металлом фонарных столбов, даже с обломками скамеек — всё шло в дело, укрепляя стены куба, делая его монолитным. Руны, похожие на те, что Теодор чертил на своих укреплениях, сами собой проступали на поверхности, светясь золотым светом — инстинктивная магия, идущая из самой глубины её Дара.

Куб дрожал под напором энергии, рвущейся из портала. Кровавые «паучьи лапы» бились о внутренние стены, пытаясь прорваться наружу. Но каменная темница держалась крепко и надёжно.

Настя чувствовала, как силы покидают её, а энергия утекает, как вода сквозь пальцы. Голова кружилась, перед глазами поплыли тёмные пятна.

Но она держалась. Держалась из последних сил, стиснув зубы, чувствуя, как пот градом катится по лицу. Она не могла отступить. Только не сейчас.

И тут она услышала знакомый лязг металла. Гвардейцы? Нет. Громче. Увереннее.

Рядом появился знакомый силуэт — Абаддон. А за ним — ещё два десятка универсальных боевых големов, прибывших на подмогу.

Увидев их, Настя позволила себе расслабиться. Контроль над кубом ослаб. Каменные стены задрожали, но всё ещё держались. А сама она почувствовала, как земля уходит из-под ног. Тело стало ватным, непослушным. Глаза закрылись сами собой, и она, как подкошенная, начала оседать на брусчатку.

Последнее, что она увидела — встревоженное лицо гвардейца «Чижика», подхватившего её на руки и заботливо склонившегося над ней.

И механический голос Абаддона:

— Госпожа в безопасности. Занять оборону. Приготовиться к возможному контакту.

А потом — темнота.

Я стоял на площади, рядом с гигантским монолитным кубом, в котором Настя запечатала кровавый портал.

Он возвышался посреди брусчатки, неровный, как будто слепленный из всего подряд неумелой рукой великана. Но от него исходила такая мощь, что воздух вокруг вибрировал. На поверхности проступали золотистые руны.

Я осторожно постучал по его гладкой, холодной поверхности костяшкой пальца. Камень отозвался глухим, низким гулом.

— Да уж… дела… — пробормотал я себе под нос.

Рядом стояли граф Волынский и Николай Михайлович Соболев — Оракул.

— Всё плохо, Теодор? — спросил Волынский, кивнув на куб. — Что будем делать? Эвакуировать город?

Я покачал головой, продолжая изучать творение Насти.

— Нет, город не надо. Он стабилен.

Я отошёл на пару шагов, пытаясь охватить взглядом всю эту махину.

— Понятно, что портал был мощный, судя по видео с камер, — сказал я задумчиво. — Но я не могу понять, ЧТО Настя такое сделала. Тут не просто камень и металл. Оно как будто живое, насыщенное её волей. Как эту херню теперь разрушить, чтобы хотя бы на остатки портала посмотреть и понять, откуда он вёлся?

Про себя же я думал, что дело не только в силе. Магия Земли — гораздо сложнее, чем кажется на первый взгляд. Это не про «двигать камни» или «плавить металл». Это — связь с самой планетой и её энергией.

И Настя… она инстинктивно это почувствовала. Она вложила сюда не только силу, но и своё огромное, непреодолимое желание — спасти, защитить людей. Здесь её эмоции и воля. Получилась какая-то новая структура, гибрид магии и чистых эмоций. Чтобы её вскрыть, мне понадобится уйма времени и сил.

Я отошёл от куба и, недолго думая, наклонился, «отломал» часть от ближайшей клумбы (потом заменим). Силой воли сформировал из неё табличку. Аккуратно прикрепил её к гладкой поверхности куба. На табличке рельефными буквами было выведено: «Место славы Анастасии Вавилонской».

Затем я подозвал ближайшего охранного голема, стоявшего в оцеплении. Тот подошёл, кивнул и по моему мысленному приказу рассыпался на части — груду камня и металла.

Я опустил руки в эту груду и принялся за работу. Материал послушно подчинялся моей воле, как глина в руках гончара. Я «лепил» из них новую форму, вкладывая в неё не только свою энергию, но и образ, который стоял у меня перед глазами.

Через несколько минут перед кубом возвышалась статуя. Анастасия. В боевой позе, с решительно вытянутыми вперёд руками, из которых, как будто, исходят потоки магии. Лицо сосредоточенное и напряжённое — именно такой я представлял её, когда она сдерживала портал.

Я отошёл на пару шагов, любуясь своей работой.

Ну вот, симпатично смотрится. Настя придёт в себя — должна заценить. Сегодня она стала ещё сильнее. Смогла пробудить основу своего ядра.

К основе не каждый Маг Земли за всю свою жизнь сможет дойти. Честно говоря, такими темпами скоро в этом мире появится второй Архитектор.

Я задумчиво потёр подбородок.

А интересная всё-таки штука эта Вселенная. Архитекторов и так по пальцам пересчитать можно во всех известных мирах. А тут, на этой отсталой планете, сразу два.

Многомерная умеет шутить! Или… у неё на нас какие-то особые планы?