Орден Архитекторов. Книга XI

Глава 14

Город Вадуц, княжество Лихтенштейн

Томас старался идти уверенно, хотя его ноги гудели от усталости, а плечи ныли под тяжестью небольшого, но такого важного рюкзака.

Ему едва исполнилось восемнадцать, но сейчас он был единственным мужчиной в семье, а значит — главой. И ответственность, свалившаяся на плечи Томаса, давила сильнее, чем рюкзак. Даже сильнее, чем трёхдневный путь пешком через горы.

Он украдкой посмотрел на мать, идущую рядом. Она крепко прижимала к себе закутанного в одеяло спящего младенца — его младшего братишку, родившегося всего пару месяцев назад, ещё до того, как их мир рухнул.

За матерью, держась за её юбку, плелась восьмилетняя Мартина. Она то и дело спотыкалась, но не плакала — слёзы, кажется, высохли ещё несколько дней назад.

Старшая сестра, четырнадцатилетняя Рамона, шла чуть поодаль, испуганно озираясь по сторонам. Её взгляд блуждал по уютным домам Вадуца, останавливался на спешащих по своим делам горожанах.

Город Вадуц встретил их солнцем и чистотой, разительно отличаясь от руин, оставшихся на месте их родной швейцарской деревушки. Тени… они пришли ночью, и не оставили от цветущего селения камня на камне.

Отец погиб, защищая свою семью. Почти все остальные мужчины тоже погибли. Им, немногим выжившим, чудом удалось бежать благодаря помощи каких-то людей из Лихтенштейна, которые организовали эвакуацию через тайные горные тропы. Всё, что у них осталось — это жизнь, несколько памятных безделушек и одежда, что была на них.

— Мама, я боюсь, — прошептала Мартина, прижимаясь к матери.

— Не бойся, милая, — мать нежно погладила её по голове, стараясь придать голосу спокойствие, которого сама не чувствовала. — Твой брат знает, что делает.

Томас поймал её усталый, но полный доверия взгляд и кивнул, стараясь выглядеть уверенно. В их краях так было принято испокон веков: мужчина — защита и опора, женщина — хранительница очага. И теперь роль главы семьи легла на его молодые плечи.

Мать предлагала поискать каких-то дальних родственников в другом кантоне, но Томас отказался. Он смутно помнил этих людей — жадных и недобрых. Нет, он сам позаботится о своей семье. У него был план — рискованный, почти безумный, но это был их единственный шанс. Если не получится… он найдёт любую работу. Будет грузчиком, уборщиком, землекопом — кем угодно, лишь бы его мать и сёстры не голодали.

— Мама, я кушать хочу, — снова пожаловалась Мартина.

Томас остановился, снял рюкзак. Еды почти не осталось. Он достал последнее яблоко, разрезал его на четыре части. Вынул половину вчерашней груши — тоже разделил. И последний, уже сильно зачерствевший, кусок хлеба. Себе он не оставил ни крошки.

— Вот, держите, — сказал он, протягивая еду и воду матери и сёстрам. — Подкрепитесь немного.

Они присели на скамейку в небольшом, ухоженном парке. Вокруг возвышались странные статуи — застывшие каменные воины в железных доспехах.

Томас нахмурился. Ему на мгновение показалось, что одна из статуй, стоявшая чуть в стороне, чуть повернула голову в их сторону, а другая — подмигнула ему своим пустым, неживым глазом.

«Бред, — отогнал он эту мысль. — Просто усталость и разыгравшееся воображение».

Закончив скудный перекус, они поднялись, чтобы идти дальше.

Рамона, его старшая сестра, неловко поднялась и, засмотревшись на проезжающий мимо блестящий автомобиль, не заметила идущего навстречу мужчину и налетела прямо на него.

— Ой! — вскрикнула она, отшатнувшись.

Томас мгновенно похолодел. Мужчина был одет безупречно — дорогое пальто, начищенные до блеска ботинки, а на его пальце сверкнул перстень с большим камнем.

Аристократ! Сомнений не было.

В их родных краях за то, что простолюдин посмел коснуться благородного, могли убить на месте. Или, как минимум, жестоко избить.

Страх сковал Томаса. Но он мгновенно взял себя в руки. Он — глава семьи. И он должен их защитить.

Резко оттащив сестру за спину, Томас низко поклонился аристократу, почти касаясь лбом брусчатки.

— Прошу прощения, господин! Это моя вина! Я не уследил! Сестра не нарочно! Не велите казнить!

Он зажмурился, ожидая удара или гневного окрика, и начал молиться всем богам, каких только знал, чтобы их хотя бы не убили. Он так нужен своей семье!

Но вместо этого услышал спокойный, даже немного удивлённый голос:

— Ничего страшного, молодой человек. Я не пострадал. Всё в порядке.

Томас медленно поднял голову, не веря своим ушам. Аристократ спокойно поправил воротник своего пальто и посмотрел на него без злобы. Скорее, с лёгким любопытством.

— Да поднимитесь вы, ради всего святого! Не нужно кланяться, вы меня смущаете.

Томас, не веря своим ушам, медленно выпрямился.

— Но как же… Господин… Вы аристократ… Моя сестра… Я допустил ошибку…

— Никаких проблем, говорю же.

В этот момент к нему подошёл другой человек в строгом костюме.

— Граф Варламов, пойдёмте же скорее, вас ожидают!

«Граф!» — снова похолодел Томас. Не просто аристократ, а целый граф!

Аристократ тем временем смерил их оценивающим взглядом.

— Поднимите голову, юноша. Вижу, вы не местные?

Томас молча кивнул. Признаваться, что они из Швейцарии, было опасно. Война, хоть и закончилась, но кто знает, как к ним отнесутся? А у них ни документов, ни денег. Ни-че-го. Только страх и надежда на милосердие. Слухи, конечно, ходили, что Лихтенштейн принимает всех беженцев, но верилось в это с трудом.

Граф, казалось, всё понял. Он посмотрел на измученную мать с младенцем на руках, на испуганных девочек, на самого Томаса — худенького паренька.

— А, так вот в чём дело. Вы — беженцы. Не бойтесь. У нас за такое не казнят. Да и вообще многое изменилось. Удачи вам.

Граф коротко кивнул и, развернувшись, ушёл.

Томас смотрел ему вслед, пытаясь осознать произошедшее.

«Многое изменилось»? Что он имел в виду? Неужели слухи о новом правителе, который навёл здесь порядок, были правдой? Неужели аристократ может быть… просто человеком?

Эта мысль показалась ему настолько необычной, что он даже улыбнулся. Возможно, его безумный план не такой уж и безумный.

Тем временем к ним подошла женщина средних лет, с добрыми глазами и руками, испачканными землёй — видимо, из цветочного магазина напротив, витрина которого пестрела яркими растениями. Она видела всю сцену и замешательство Томаса после ухода графа.

— Успокойся, парнишка, граф уже ушёл, — сказала она. — Не бойся, у нас тут аристократы не кусаются. По крайней мере, не все. Сразу видно, ты и дня не пробыл в Лихтенштейне. Я София, а вон там мой цветочный магазинчик. Вам помощь нужна?

Томас посмотрел на женщину, на её дружелюбную улыбку, и почувствовал, как напряжение немного отпускает.

— Спасибо, госпожа София. Да, если можно… Не подскажете, как пройти к военному пункту сбора?

— Конечно, подскажу, — кивнула она. — Пойдёмте, я вас провожу.

По дороге, чувствуя её доброжелательность, Томас решился спросить то, что его больше всего волновало:

— Скажите, София… А это правда, что, если я пойду служить в армию, моей семье дадут временное жильё? Ну, хоть какую-нибудь комнатку…

Женщина остановилась и посмотрела на него с таким удивлением, что Томас снова почувствовал себя неловко.

— Временное? Жильё? Комнатку? — переспросила она. — Ох, парень… Очень сомневаюсь.

Сердце Томаса пропустило удар. Значит, всё-таки слухи оказались враньём. Надежды на крышу над головой для матери и сестёр рухнули.

— А платить хоть будут? — спросил он с последней надеждой в голосе.

— Платить будут, — подтвердила София, всё ещё странно на него глядя, как будто он спросил что-то совершенно очевидное или, наоборот, нелепое. — Знаешь, я никак не привыкну, что ты не местный. Впрочем, увидишь всё сам.

Она довела их до большого, внушительного здания из светлого камня, над которым развевался флаг Лихтенштейна.

Перед ними оказалось два входа.

Один — парадный, с широкой лестницей, красной ковровой дорожкой, ведущей к высоким резным дверям. У входа стояли охранники в нарядных ливреях.

Второй вход был сбоку — неприметная, даже немного обшарпанная дверь, больше похожая на вход в подсобку.

Томас, не задумываясь, направился к боковой двери. Это было привычно. Для таких, как он, всегда существовал отдельный вход — подальше от глаз господ.

— Ты куда? — остановила его София. — Это же служебный вход. Тебе же в военный сборный пункт! Вон туда!

Она указала рукой на парадный вход с красной дорожкой.

— Но ведь… это для господ!

София вздохнула.

— Просто иди туда, парень, не задавай вопросов. Спросишь там про службу. А я пока посижу с твоей семьёй здесь, на скамейке. Не волнуйся.

Томас посмотрел на мать и сестёр, потом на парадный вход. Что-то в этом мире было определённо не так, как он привык.

— Я быстро, — сказал он и, глубоко вздохнув, шагнул к парадному входу.

К его удивлению, швейцар, увидев его потрёпанную одежду и рюкзак за спиной, не только не прогнал, но и уважительно распахнул перед ним тяжёлую дверь, слегка поклонившись.

Томас робко шагнул внутрь и замер, поражённый роскошью.

Мраморные полы, отполированные до зеркального блеска. Хрустальные люстры. Стены, украшенные картинами в золочёных рамах с изображениями прославленных воинов прошлого.

Он стоял, растерянный, не зная, куда идти, пока к нему не подошёл молодой человек в строгой форме с гербом Лихтенштейна на груди.

— Вы по вопросу службы? — спросил он, оценивающе оглядев гостя.

Томас кивнул.

— Тогда прошу сюда.

Он повёл его через просторный зал к высокому дубовому столу.

— Желаете что-нибудь выпить? Вода, сок, квас, чай, кофе?

От этого вопроса Томас смутился ещё больше. Увидев его замешательство, молодой человек поспешно добавил:

— Всё бесплатно, разумеется, для наших будущих защитников.

Бесплатно? Квас? Томас и слова-то такого не знал. Опасаясь подвоха, он попросил простой воды.

Ему тут же принесли хрустальный бокал с ледяной водой, которая показалась ему вкуснее всего, что он пил в своей жизни. А затем проводили к стойке регистрации, за которой сидела миловидная девушка в строгой форме

— Я… я хочу поступить на службу, — сказал Томас, чувствуя себя невероятно глупо и неуместно в этой роскоши.

Девушка улыбнулась.

— Одну минуту, пожалуйста.

Она что-то быстро напечатала на клавиатуре компьютера, затем подняла трубку внутреннего телефона.

— Майор, к вам посетитель. Да, доброволец. Хорошо.

Она положила трубку и снова улыбнулась Томасу.

— Пройдите, пожалуйста, в кабинет номер двенадцать. Вас ожидают.

Томаса прошёл в светлый кабинет, где за массивным столом сидел важный на вид мужчина в военной форме с майорскими погонами. Он поднял голову, окинул Томаса внимательным, но не враждебным взглядом.

— Присаживайтесь, молодой человек, — сказал он, указывая на удобное кресло. — Итак, вы хотите служить Лихтенштейну? Похвально, похвально…

С Томасом общались подчёркнуто уважительно, без пренебрежения или снисхождения, что ещё больше сбивало его с толку. Ему задавали вопросы, уточняли детали, а затем предложили подписать контракт.

Томас, мельком пробежав глазами по строчкам (хотя от волнения и усталости всё равно ничего не понимал), уже готов был поставить свою подпись.

— Я подпишу любой контракт, господин майор, — сказал он.

— Любой? Это серьёзное заявление. Стандартный контракт — это служба лет на пять, а то и семь. Вы готовы к этому?

— Готов, господин капитан.

— Что ж, прошу, если вы уверены.

Томас ещё раз посмотрел на контракт, но буквы плясали перед глазами, и он не увидел самого главного.

— Скажите, господин майор… а жалования хватит, чтобы… ну… хотя бы снять комнату для семьи?

Офицер внимательно посмотрел на него.

— У вас есть семья? И они здесь, с вами?

— Да, господин майор. Мать, две младшие сестры и грудной брат.

Офицер, услышав это, нахмурился.

— Так это всё меняет! — воскликнул он и, к ужасу Томаса, разорвал предложенный контракт на мелкие кусочки.

Томас забыл, как дышать. Всё. Конец! Только что вспыхнувшая надежда безвозвратно погасла. Сейчас его вышвырнут на улицу, и им придётся снова скитаться.

Но офицер достал из ящика стола другой бланк, гораздо больше первого.

— Вот этот подписывайте, — сказал он.

Томас, боясь, что офицер снова передумает, не читая, быстро поставил свою подпись в указанном месте.

— Поздравляю, юный кадет Вадуцкого гарнизона! — офицер улыбнулся и пожал ему руку. — Добро пожаловать в армию Лихтенштейна!

Затем он нажал кнопку на селекторе:

— Мариночка, зайдите, пожалуйста. Нужно будет заняться семьёй нашего нового кадета… Да, беженцы. Четверо иждивенцев. Программа «Защитник Отечества». Полный пакет.

Он снова повернулся к Томасу.

— Семь лет службы… Отлично!

Он достал из большого металлического сейфа, стоявшего в углу кабинета, деревянный ящик. Открыл его. Внутри, на бархатной подкладке, лежали ключи с разными брелками.

— Что предпочитаете: вид на горы, на озеро или на парк?

Томас растерянно моргнул.

— П-парк, — пролепетал он, вспоминая родные леса.

Офицер выбрал ключ с брелком в виде зелёного листка и протянул его Томасу.

— Вот, держите.

Дальше всё закрутилось с невероятной скоростью. Быстро оформили какие-то документы, сфотографировали его и его семью, которую уже привели с улицы. Мать и сёстры были в полном недоумении, не понимая, что происходит.

Затем их посадили в комфортабельный автомобиль с затемнёнными стёклами и куда-то повезли. Машина остановилась у входа в современный жилой комплекс с охраняемой территорией, детской площадкой и подземным паркингом.

Их сопровождала элегантная женщина в строгом деловом костюме, представившаяся лейтенантом Мариной Александровой из отдела по работе с семьями военнослужащих.

Она провела их в просторную, светлую квартиру на пятом этаже. Огромные окна выходили на зелёный парк. Квартира была полностью обставлена новой мебелью, на кухне стояла современная бытовая техника, а в детской комнате даже были игрушки.

Мать Томаса ахнула, прижав руку ко рту. Мартина и Рамона с восторгом побежали смотреть комнаты. Даже младенец в руках матери перестал плакать и с интересом оглядывался по сторонам.

Майор Александрова вручила Томасу толстый пакет с документами.

— От имени Княжества Лихтенштейн и его временного главы Теодора Вавилонского благодарю вас за ваше мужественное решение поступить на службу. Лихтенштейн ценит своих защитников и заботится о них так же, как они заботятся о гражданах княжества. Этот пакет содержит все необходимые документы согласно вашему контракту.

Она пожала ему руку и собралась уходить.

— Постойте! — остановил её Томас. — Что нам делать? Чья это… квартира?

Женщина мягко улыбнулась.

— Ваша квартира, кадет. Делайте что хотите. У вас две недели, чтобы уладить все дела и освоиться, прежде чем вы должны будете явиться на тренировочный пункт для прохождения базовой подготовки. Мой номер есть в документах, звоните, если возникнут вопросы. До свидания.

Она ушла, оставив семью в полном шоке посреди роскошной квартиры.

Томас дрожащими руками открыл пакет. Ключи от квартиры. Пять новеньких паспортов граждан Лихтенштейна — на него, на мать, на обеих сестёр, и даже на младенца-брата. Пачка денег — подъёмные. Медицинские страховки. Приглашения в школу и детский сад для сестёр.

И, наконец, контракт. Он развернул его и начал читать…

Ему, Томасу, как главе семьи с четырьмя иждивенцами, подписавшему долгосрочный контракт на семь лет, полагалась восьмикомнатная квартира в новом жилом комплексе для военнослужащих. Назначалось высокое ежемесячное жалованье, плюс пособия на каждого члена семьи.

Помимо этого, всей семье полагалась бесплатная медицинская помощь любого уровня сложности в лучших клиниках княжества. Детям — бесплатное образование, включая высшее. Ему самому — год базовой военной и магической подготовки (если обнаружат Дар), прежде чем он сможет участвовать в боевых действиях. Тренировки пять раз в неделю по шесть часов…

Рамона тихонько подошла к брату и дёрнула его за рукав.

— Брат… Мы что, попали в сказку?

Томас медленно опустил контракт. Он посмотрел на своё новенькое удостоверение личности с фотографией и отметкой «кадет». Глубоко вздохнув, он ответил:

— Нет, сестра. Это Лихтенштейн.

И хотя он ещё не прослужил ни дня, его переполняли гордость и чувство долга перед княжеством, которое так неожиданно, так щедро дало ему и его семье не просто убежище, а возможности.

Он знал, что должен будет отплатить за это сторицей, даже если придётся отдать жизнь. Но главное — его семья теперь в безопасности, сыта, здорова и сможет встать на ноги. А он сам… он сделает всё, что в его силах, чтобы стать настоящим защитником этого удивительного княжества, ставшего ему новым домом.

Где-то в африканских джунглях

Принцесса Лунь Чень сняла шлем и, слегка поморщившись, смахнула со лба капельки липкого пота. Её боевой костюм, обычно безупречно чистый, сейчас был покрыт грязью и тёмными брызгами — следами недавней схватки.

Они сражались уже вторые сутки. Вторые сутки без сна, почти без отдыха, в этом проклятом африканском пекле, где враг мог скрываться за каждым кустом.

Её воины, элита клана Розы, держались стойко, но усталость уже брала своё. Их движения сильно замедлились, а в глазах читалась смертельная усталость.

Скала и его гвардейцы Вавилонского держали основной фронт, отбивая массированные атаки одержимых племён, чьи тела исказились под влиянием Теней.

Китайский отряд прикрывал фланг, который оказался не менее опасным. Какие-то местные африканские князьки, явно подкупленные или запуганные Легбой, решили воспользоваться ситуацией и ударить со всех сторон, надеясь выслужиться перед теневым магом.

В самый разгар схватки путь Лунь Чень преградил один из таких «героев» — огромный детина. Это был вождь местного племени, разрисованный белой краской, с безумными глазами и огромной дубиной в руках. Дубина эта, сделанная из какого-то чёрного дерева, была явно не простой — энергетический клинок принцессы отскочил от неё, как от закалённой стали, оставив только тонкую дымящуюся царапину.

— Хе-хе! — заржал вождь, скаля кривые зубы. Он явно считал себя пупом этой части джунглей. — Какая милашка! Ни одна женщина никогда не одолеет Бобору!

Он сделал выпад своей дубиной. Лунь Чень легко увернулась, но её клинок снова лишь высек искры из прочного дерева.

— Станешь моей десятой женой! — продолжал насмехаться Бобору, похотливо оглядывая принцессу с головы до ног. — Научу тебя любить мою землю! И меня!

Вот это уже было лишним. Ярость захлестнула Лунь Чень с головой. Женой⁈ Любить⁈ Это он ЕЙ⁈ Принцессе клана Розы⁈

— Ах ты ж, обезьяна недоразвитая!

Её движения стали резче, быстрее, смертоноснее. Она больше не атаковала в лоб. Танцуя вокруг неповоротливого Бобору, она наносила свои быстрые, точечные удары.

Дубина свистела в воздухе, но раз за разом встречала пустоту. А её клинок находил бреши в его примитивной защите.

Бобору долго не продержался. Под её натиском он начал отступать, его рожа наполнилась сначала удивлением, потом — страхом. Последний удар был в слабое место — незащищённое подколенное сухожилие.

Бобору с воплем рухнул на землю, уронив свою драгоценную дубину.

Лунь Чень, не дав ему опомниться, приставила клинок к его горлу.

— Ну что, всё ещё хочешь жену?

Бобору захрипел, пытаясь что-то сказать, но принцесса уже сделала своё дело.

Она выпрямилась, тяжело дыша, и брезгливо вытерла клинок.

К принцессе тут же подскочила одна из её воительниц, держа наготове белоснежное полотенце и флягу с водой.

— Госпожа, полотенце? Не хотите освежиться?

Лунь Чень устало отмахнулась.

— Какой позор… — пробормотала она себе под нос. — Я так долго возилась с этим дикарём. Стыдно-то как…

— Но, госпожа, — попыталась возразить воительница, — мы уже вторые сутки сражаемся без сна, все устали.

— Да? — Лунь Чень стиснула зубы. — Они тоже! — она кивнула в сторону, где продолжался бой.

Там, в гуще сражения, виднелись вспышки энергетических щитов и разрядов — это гвардейцы Вавилонского сдерживали очередной натиск. Они держались. Несмотря на два дня непрерывных боёв, они всё ещё держались. Земля под их ногами горела, воздух был пропитан смертью, но они стояли, не отступая ни на шаг.

Принцесса невольно поразилась их выносливости. Её собственные люди, элита клана Розы, были измотаны. Нужна была замена, но основные силы ещё не прибыли. Она привела сюда лишь передовой отряд, разведку боем. Два дня тяжелейших боёв, сильные противники, незнакомая местность…

«Хотя, — мелькнула у неё мысль, — может, сильные противники у них скоро закончатся?»

Лунь Чень увидела, как её воины готовятся отразить новую волну атаки. И в то же мгновение она заметила их — стаю тварей, похожих на огромных, искажённых тенью гиен, несущихся на её ослабленный фланг из подлеска.

«Нет! Мои люди не выдержат!» — поняла она.

— Разойдитесь! — её голос прозвучал резко и властно.

Её воины замешкались, не понимая приказа.

— Госпожа?..

— РАЗОЙДИТЕСЬ! — повторила она твёрже, уже шагая вперёд.

Воины неохотно подчинились, расступаясь.

Лунь Чень плавно шагнула вперёд. Воздух вокруг неё заискрился. Её рука легла на рукоять клинка — того самого, подаренного Теодором. Лёгкий, острый, идеально лежащий в руке. Её любимое оружие.

Она закрыла глаза на мгновение, сосредотачиваясь, заглядывая внутрь себя, активируя скрытые резервы энергии Ци. Она слегка покачивалась, как танцовщица перед выходом на сцену. А затем — рванула с места.

Её движения были так быстры, что стороннему наблюдателю могло показаться, будто она не бежит, а плывёт по воздуху. Её тело стало размытым силуэтом, а клинок — сверкающей серебристой лентой.

Дзинь-дзинь-дзинь…

Это звенела сталь её клинка, сталкиваясь с теневыми когтями и клыками.

Лунь Чень не просто сражалась — она танцевала танец — смертоносный балет, где каждое па, каждый пируэт заканчивался гибелью врага.

Примерно полчаса спустя последняя тварь рухнула на землю, разрубленная надвое. Лунь Чень остановилась, тяжело дыша. Стая теневых гиен превратилась в кучу чёрного дыма, медленно рассеивающегося в горячем африканском воздухе.

Она обернулась. Её люди всё ещё сражались — откуда-то подошёл ещё один отряд одержимых. Принцесса снова бросила взгляд вдаль, туда, где бились гвардейцы Вавилонского. Они всё ещё держались.

«Нет, это уже перебор, — с лёгким раздражением подумала Лунь Чень. — Что с ними не так? Такая стойкость… Они что, железные все?»

Она вздохнула и отдала приказ своим воинам:

— Мы отступаем. Сообщите людям Вавилонского, им тоже нужно отойти.

Она слегка поджала губы. У них со Скалой был своего рода спор — кто первый дрогнет, кто первый прикажет отступать. Что ж, получается, она проиграла. Люди Скалы оказались выносливее.

«Начальник гвардии Теодора — и правда уникальный человек», — подумала она с лёгкой улыбкой. — «Я рада, что они на моей стороне».

Всё те же африканские джунгли

Тем временем Скала был в ярости.

— Да что ж такое, бляха-муха! Сколько их здесь⁈ — орал он сам себе под нос, отбивая очередную атаку теневой твари, которая явно хотела познакомиться с его внутренностями поближе.

Они уже несколько часов пытались отступить к тому спасительному каньону, который приметили ещё утром, но никак не получалось. Твари лезли изо всех щелей, как будто у них где-то под землёй работал конвейер по производству этой мерзости.

— Прорывайтесь, твою мать! — рявкнул он в рацию, уворачиваясь от летящего в него сгустка какой-то мерзкой чёрной жижи.

— Не можем, командир! — доложили ему. — Теней слишком много, плотный заслон! Они какую-то гадость чёрную разливают из своих тел, она блокирует наш Дар! Мы как слепые котята тут!

Эта чёрная жижа и правда была проблемой. Вязкая, вонючая, она покрывала землю. И любой, кто наступал в неё, чувствовал, как его магическая сила будто высасывается. Гвардейцы, привыкшие полагаться на свои Дары, становились почти беспомощными.

— Обходите эти лужи! Не наступать! Нам нужно отойти на удобную позицию, перегруппироваться!

Скала огляделся. Ситуация была — хуже не придумаешь. Врагов — тьма, они пёрли со всех сторон, как саранча. Нужно было отдышаться, восстановить силы, пополнить боезапас… Но об этом приходилось только мечтать.

— Всем к каньону, быстро!

Несмотря на всю хреновость ситуации, Скале где-то там, в самой глубине его прожжённой порохом души, эта мясорубка даже нравилась. Он даже, честно говоря, был рад, что Теодора рядом нет. С ним всё было бы как-то… слишком просто, что ли? Влетел бы на своём «Скарабее», махнул рукой — и всё, конец фильму. А тут — настоящий хардкор, выживание, адреналин!

Да его гвардейцы уже сами начали сомневаться, а точно ли они гвардия или просто группа сопровождения для одного супергероя? Так что всё было даже к лучшему. Пора показать, на что они способны без своего всемогущего лидера.

В этот момент пришло сообщение по внутренней связи:

— Сигнал от Лунь Чень! Она отступает!

Скала криво усмехнулся:

— Ну, хоть спор, кто первый сольётся, мы выиграли. Китайская принцесса со своими ниндзя-акробатами сдулась раньше.

Но тут же снова разозлился, отбивая атаку сразу трёх тварей:

— Так почему мы, бляха, всё ещё не можем отступить⁈ Что за хрень⁈

— Твою мать! — снова крик из динамика. — Командир, тут опять теневой барьер вырос! Прямо перед каньоном! Не пройти!

И точно. Впереди, там, где по плану должен был быть спасительный проход в узкий каньон, теперь возникла преграда — мерцающая чёрная стена, похожая на гигантский кусок затвердевших соплей.

— Так расхерачьте его к чёртовой бабушке! — приказал Скала.

— Чем⁈ Заряды в доспехах на нуле, энергии у Одарённых почти нет! Эта хрень слишком плотная! Мы тут все поляжем!

— Чем-нибудь, вашу мать! — Скала уже начинал терять терпение. — Любым возможным способом! Ножами режьте! Зубами грызите! Ногами пинайте! Голыми руками, если придётся! Кроме…

Договорить он не успел.

БА-БАХ!!!

Раздался мощный взрыв, который не только разнёс теневой барьер на молекулы, но и, судя по грохоту, заодно похоронил под обломками скал тот самый спасительный каньон.

Рядом, как ни в чём не бывало, стоял Магнус. Из его рук-пушек всё ещё шёл лёгкий дымок. Он молча кивнул Скале, типа, «не благодари, командир, всегда рад помочь».

— … кроме Магнуса, — запоздало закончил Скала фразу, с тоской глядя на то место, где ещё секунду назад был путь к спасению.

Он повернулся к Магнусу, чувствуя, как его глаз начинает нервно дёргаться.

— Магнус, гений ты наш артиллерийский… Мы вообще-то В ТОМ КАНЬОНЕ собирались укрыться!

Магнус невозмутимо пожал своими каменными плечами: «Без проблем».

— Да уж теперь точно без проблем, — проворчал Скала. — Каньона-то теперь нет.

Магнус демонстративно отвернулся, делая вид, что разглядывает какую-то особо интересную лиану на соседнем дереве. Мол, я тут ни при чём, оно само взорвалось.

— Куда теперь отступать, командир? — раздался в рации растерянный голос одного из бойцов.

Скала огляделся. Ситуация была хреновой. Они посреди джунглей, окружённые врагами, без укрытия и почти без сил.

— Куда-куда… Никуда! Приехали! Держимся здесь до последнего! Нет у нас больше спасительного каньона! Магнус постарался!

Он гневно посмотрел на голема-генерала, который, кажется, издал какой-то механический смешок. Или это просто шестерёнки внутри скрипнули?

— Смешно тебе, да? Глиняная твоя башка! — пробормотал Скала. — Всё! Отступать некуда! Стоим до талого! Покажем этим тварям, где раки зимуют! Гвардия Вавилонских не сдаётся!

Бойцы устало вздохнули. Ну, ладно. Командир сказал — значит, стоим.

— Главное, чтобы Папа Легба нас тут не обнаружил, — добавил Скала уже тише, больше для себя. — Вроде оторвались от основных сил…

И только он это произнёс, как воздух перед ними замерцал, затрещал, и открылся светящийся фиолетовый портал. Из него, кряхтя и опираясь на посох, высунулся сухонький, сгорбленный старик-шаман. Весь увешанный какими-то костями, перьями и прочей ритуальной лабудой. Он был согнут так, что, казалось, вот-вот переломится пополам.

— Да-а, я нашёл их для тебя, о, великий Папа Легба, — проскрипел он противным голосом. — Сейчас я скину коорди…

БА-БАХ!!!

Ещё один мощный взрыв прогремел прямо из-за спины Скалы. Это снова отличился Магнус, который, похоже, решил, что раз уж он начала «решать проблемы», то надо доводить дело до конца.

Заряд ударил точно в портал. Старика-шамана, который только-только высунулся, отбросило назад с такой силой, что он влетел в свой же портал, изогнувшись буквой «ЗЮ» — спина назад, руки и ноги вперёд.

Портал тут же захлопнулся, оставив после себя лишь лёгкое фиолетовое мерцание и запах палёных перьев.

Наступила тишина.

— Слышь, командир, — сказал один из гвардейцев, с трудом сдерживая смех, вытирая брызги слизи с визора шлема. — А хорошо дед полетел, а? Прямо как ракета «земля-портал-хрен-знает-куда»!

Дирижабль — не самый быстрый способ путешествовать, зато надёжный и, что немаловажно, вместительный. Тащить с собой обратно гвардию, целый арсенал, да ещё и потенциально обратно что-то крупногабаритное (вроде сердца Теневого Патриарха, ага) — было бы проблематично. Так что пришлось выбирать эту летающую «колбасу».

Мы летели над бесконечным морем песка. Внизу, насколько хватало глаз, тянулась бесконечная саванна, выжженная солнцем, с редкими островками чахлой растительности и извилистыми лентами пересохших рек. Редкие скалистые гряды нарушали это однообразие, как кости древнего чудовища, торчащие из песка.

— Господин, — в рубку вошёл капитан дирижабля, пожилой бородатый вояка с татуировкой якоря на предплечье. — Нас засекли. С земли поднялись три неопознанных летательных аппарата. Идут на перехват.

Я оторвался от разглядывания пустыни и посмотрел на экран радара. Три зелёные точки стремительно приближались к нам.

— Приготовиться к бою, — спокойно сказал я. — Поднять щиты.

Капитан кивнул и отдал распоряжения. Дирижабль окутался едва заметным мерцающим полем.

Вскоре в иллюминаторах показались и сами «гости». Это были самолёты — старые, допотопные бипланы с обшарпанной краской и явно кустарно приделанными пулемётами., больше похожие на экспонаты из музея авиации, чем на боевые машины.

— Слабовато, — хмыкнул я. — Капитан, держите курс. Не обращайте на них внимания.

Но пилоты этих «кукурузников», похоже, были настроены решительно. Один из них, самый смелый (или самый глупый), зашёл на боевой разворот и открыл огонь из пулемёта. Пули забарабанили по энергетическому доспеху дирижабля, как горох по стенке, не причиняя нам никакого вреда.

— Ну ладно, сами напросились, — я небрежно махнул рукой.

Поток чистой энергии ударил по перехватчику, заклинивая двигатель. Тот дёрнулся, задымил и рухнул в пески.

Остальных двух пилотов участь их товарища, похоже, ничему не научила. Тогда я повторил фокус и с их двигателями — и небо снова стало чистым.

— Вот и поговорили. Капитан, как обстановка?

— Чисто, господин Вавилонский. Больше никого.

И тут радары снова запищали. Новая волна. На этот раз — сразу пять точек.

— Ещё одна волна! — доложил капитан. — Идут с востока!

Я снова посмотрел в окно. И действительно, со стороны восходящего солнца к нам приближалась целая эскадрилья самолётов.

— Ну что ж вы такие необучаемые, — я уже приготовился повторить свой «фокус».

Но тут произошло нечто странное. Ещё на подлёте один из вражеских самолётов вдруг развалился на части, как будто был сделан из картона. Второй задымил и рухнул. Третий просто взорвался в воздухе без видимой причины. Оставшиеся два, видимо, решив, что сегодня не их день, резко развернулись и улетели обратно.

— Ого! — присвистнул капитан. — А вы, господин Вавилонский, шустрый! Даже я не заметил, как вы их…

— Я их не трогал, — покачал я головой. — Они сами себя уничтожили.

Капитан удивлённо посмотрел на меня.

— Сами? Но как?

— Технологии, капитан. Точнее, их отсутствие. Эти самолёты, видимо, собраны из говна и палок. Они просто не выдержали перегрузок на такой скорости.

Да уж, местная авиация явно не блистала качеством. Стандартные военные тактики здесь были бесполезны. Огромные территории, население рассредоточено, прячется в пещерах или туннелях при малейшей угрозе. Плюсом ко всему аномальная жара, выводящая из строя сложную электронику… Нет, бомбить здесь было некого и нечего.

Вскоре мы прибыли в заданный район. Дирижабль завис над бескрайней пустыней, пески которой тянулись до самого горизонта.

— Снижаемся, — скомандовал я. — Вон там, у той скалы.

Дирижабль плавно опустился на небольшой пятачок твёрдой земли. Я вышел наружу, вдохнув горячий и сухой воздух пустыни.

Приложил руку к горячему песку, закрыл глаза и начал «сканировать» местность. Территория была огромной, и найти то, что я искал, было всё равно, что искать иголку в стоге сена.

Нужно было расширить область поиска.

Я направил свою энергию в песок. Он зашевелился, поднимаясь в воздух сотнями крошечных вихрей. А затем эти вихри начали обретать форму. Сотни песчаных фигур, похожих на призрачных волков, бесшумно разбегались во все стороны.

Они были эфемерны, абсолютно не боеспособны — любой удар превратил бы их в пыль. Но мне и не нужна была их сила. Они были моими глазами и ушами, продолжением моих чувств, многократно увеличивая область сканирования.

Я ждал, чувствуя, как мои песчаные разведчики прочёсывают пустыню, проникая в каждую трещину, в каждую расщелину.

И вот, наконец, сигнал. Далеко на севере. Там, где, по всем картам, не было ничего, кроме песка и камней.

— Нашёл, — пробормотал я.

Вернувшись на борт, я сообщил координаты капитану дирижабля. Ещё полчаса полёта — и мы были на месте.

Внизу простирался обычный участок пустыни — дюны, барханы, редкие сухие кустарники. Ничего примечательного.

Но я знал, что искать.

Сосредоточив свою силу, я приказал песку расступиться. Тонны песка пришли в движение, поднимаясь вверх, образуя гигантский песчаный вихрь. А передо мной открылось то, что было скрыто под ним веками.

Целый город.

Он был построен из жёлтого, почти золотистого камня. Улицы, дома, башни, площади… Ни следов разрушения, ни эрозии. Идеально сохранившийся, но абсолютно пустой. Мёртвый город-призрак, застывший во времени.

Я спустился на землю и шагнул на его молчаливые улицы. Осматривался. И чем дольше я смотрел, тем сильнее становилось тревожное чувство.

Архитектура… Она была слишком знакомой. Я узнавал этот стиль, эти линии, эти пропорции.

«Скрытие города под песком — дело нехитрое, — размышлял я, разглядывая причудливую архитектуру зданий. Башни с острыми шпилями, арки, украшенные сложной резьбой, широкие лестницы, ведущие неизвестно куда… — Ненормально то, что я знаю, КТО это построил. И его здесь быть не должно».

Рука сама легла на гладкую поверхность стены ближайшего здания. Камень был тёплым от солнца, но от него исходила какая-то чужеродная энергия.

Как рыбак — рыбака, так и Архитектор всегда узнает руку другого Архитектора. У каждого из нас свой стиль, свой почерк, своя душа, вложенная в камень. И этот город — он был построен кем-то из моего Ордена. Но кем?

Я прошёл дальше, к центральной площади. И тут увидел их. Небольшие, метра два-три высотой, пирамидальные алтари из чёрного камня. Их вершины венчали спиралевидные навершия, от которых исходила слабая, но отчётливая теневая энергия.

Теневые алтари.

Меня пронзила страшная догадка.

Я-то думал, что Архитектор, создавший этот город, был спасителем, героем, который пришёл в этот мир, чтобы защитить его от Теней. Построил этот город, как оплот света во тьме. Но эти алтари… они говорили об обратном.

Он дал Теням ключ к этому миру. Он предал всё, во что верил наш Орден.

Злость начала закипать во мне. Это было не просто предательство. Это было осквернение. Извращение самой сути Архитектора.

Резко обернувшись, я посмотрел на безмолвный город.

— Имя! — мой голос разнёсся по округе. — Мне нужно его имя!

Город молчал.

— ИМЯ! — я ударил кулаком по земле.

Волна чистой мощи разошлась от меня, заставляя дрожать камни. Мои глаза загорелись золотым светом — аура Архитектора окутала меня видимым ореолом, похожим на призрачное пламя.

— Я СКАЗАЛ, ИМЯ!!!

И город ответил.

Сквозь вибрацию камней донёсся тихий, едва различимый шёпот, который исходил отовсюду — от стен, башен и тёмных алтарей. Тысячи голосов слились в один, еле слышный, но отчётливый звук:

— Карелий…

Имя, которое я боялся услышать. Имя, которое подтвердило мои худшие опасения.

Карелий — один из Древних Архитекторов. Могущественный, гениальный… но падший. Тот, кто предал Орден, осквернил саму суть нашего Дара, заключив сделку с Тьмой.

— Понятно, — произнёс я тихо.

Теперь всё встало на свои места.

Его не должно было быть здесь. Его вообще нигде не должно было быть.

Теперь моя цель была ясна. И она не имела ничего общего с Папой Легбой или османским султаном.

«Любая память, любое свидетельство об отрёкшемся Архитекторе Карелии должно быть стёрто. Во всех временных рамках, во всех мирах, во всех многомерностях».

Это был один из основополагающих принципов Ордена Архитекторов. Принцип, который нельзя нарушить. Я его сам придумал. После того как не смог его уничтожить в прошлой жизни. Эта сволочь сбежала. Что ж… Кажется Вселенная дала мне второй шанс.

Я поднял руки и начал уничтожать город.

Здание за зданием. Алтарь за алтарём. Улица за улицей. Камень крошился, а металл плавился под воздействием моей силы.

Я не просто разрушал — я стирал память о предателе, уничтожал его творение, исключал саму возможность его существования в этом мире.

Город, простоявший под песками века, исчез на глазах, обратившись в прах. Песок пустыни снова поглотил его. На этот раз — навсегда.

Я опустил руки, тяжело дыша.

Нужно было найти Скалу и остальных моих бойцов.