Пилот вертолета 2

Глава 9

По темноте мы пробирались с желтым светом двух зажигалок и вскоре в черном мраке появились очертания створчатых дверей. Приблизились: ручки были перемотаны изолентой, а дверное стекло с той стороны было полностю изляпано старой кровью.

Павел вынул из-за пояса нож, в намерении резать изоленту. Я его остановила, яро зашептав у лица:

— У нас в распоряжении две несчастные зажигалки. Я не смогу целиться в мертвых в темноте. Ты тоже. А вот ходячим мертвым темнота помехой не будет.

— Если там будут мертвые, вернется твое сияние.

— Оно не работает против них! — Сняла ладонь с запястья мужчины убедительно предложив: — Пусть эти двери остаются закрытыми.

Зажигалка в руках наемника погасла. Торопливый щелчок. Снова свет.

— Вездеход шел под семьдесят минуты четыре, пешком мы шли еще десять, потом сели на «чероки». — В глазах Павла отражались желтые огоньки двух зажигалок. — Эти твари запросто объявятся там, — вытянул руку в сторону туннеля, — и как ты сама заметила, в распоряжении у нас две несчастные зажигалки. — Павел решительно разрезал изоленту и толкнул дверь.

Холодные синие стены, ступени и перила были запачканы старой кровью, при этом не лежало ни одного мертвеца. Вокруг стояла могильная тишина и дальше двух метров ничего не было видно.

— Делимся на группы, — сказал Павел, когда по лестнице мы поднялись на этаж с двумя створчатыми дверьми. Показал на меня и на наемника: — Вы двое — в правую дверь. Через пятнадцать минут встречаемся на этом месте.

Меня поразило, что наемники даже сейчас не спорили с Павлом. В существующих обстоятельствах разделяться было глупо! Если появятся Темные — поможет мое сияние, а поднимутся мертвые — вчетвером отстреливаться гораздо лучше, чем двоим. В конечном итоге наемники опять бесприкословно подчинились, и мы разделились.

В паре со мной вооруженный наемник шел впереди, следом плелась я с зажигалкой. Мы прошли пост охраны с мониторами, миновали приемную со стойкой офис-менеджера и вышли в зал с офисами.

Здесь была настоящая бойня. Вслед за наемником я с осторожностью обходила перевернутые окровавленные столы и переступала через разбитые компьютеры и ноутбуки; головные уборы, ботинки и пиджаки. Заметила:

— Нет покойников.

— Прошло много лет. Если они еще где-то здесь, то уже не встанут.

Мы подошли к запертой двери с табличкой: "Отдел согласований'.

— Почему сюда? — Крепче сжала в руке пистолет.

— В момент нападения они по-любому похватали все фанари. Но этот кабинет заперт. Посмотрим, осталось там что или нет.

Опустив дуло в пол, мужчина сгруппировался и с силой ударил плечом по двери. В беззвучной тишине она с грохотом ударилась о стену.

— Свет! — скомандовал он, резко вернув автомат к плечу.

Я подступила к дверному проему в слабом свете зажигалки разглядев очертания длинного стола. В одном из кресел в неестественной позе раскинулся иссохший труп: его голова была запрокинута за спинку, а руки висели.

Наемник прошагал за стол к шкафам. Я подошла к покойнику в темном деловом костюме; в виске у него отверстие от пули, а под иссохшей рукой на полу лежал крошечный пистолет.

— Для покойника, пролежавшего здесь почти десятилетие, он выглядит неплохо.

— Он не встанет.

— Потому что с пулей в виске. А что насчет других? — Подошла ближе, чтобы у него было больше света. Закончив с полками, тот принялся обыскивать ящики стенного шкафа.

Когда наемник нашел фонарик и щелкнул выключателем не вспыхнул свет. Встряхнул его, снова щелкнул и констатировал кисло:

— Не работает.

Дело выглядело безнадежным. Уточнила:

— Мы же не пойдем искать другой фонарик? Если этот сел, то маловато шансов, что будут работать другие.

— Есть идеи? — покосив ко мне взгляд, был готов слушать.

— Есть одна… — Вручила ему зажигалку. — Поищу генераторную и попробую восстановить энергопитание.

Я думала, что наемник будет решительно против, ведь перспектива привлечь Темных освободившимся телом Проводника слишком велика, и свет зажигалки их отпугнуть не сможет. Но возражений не последовало. Оттянув кресло от стола, я села. Зажигалку с вытянутым в струнку огоньком наемник поставил на стол возле меня, со словами:

— Недолго только.

Откинувшись на спинку кресла, я закрыла глаза и сделала глубокий вдох, но берега реальности не менялись. С каждой новой попыткой запахи начинали исчезать, но тут же возвращались; уходила тяжесть тела, но в следующую секунду я чувствовала ее опять. Это начинало раздражать. Сделала очередной глубокий вдох и в этот раз переход состоялся. Я открыла глаза, оказавшись в диспетчерской.

Обычной мысли: «Зачем я здесь?», не возникло.

Без особого интереса обвела глазами мнемоническую схему систем вентиляций, дверей и люков над пультом, обернулась, точно зная, что там, в испытательной лаборатории за стеклом находилась причина, по которой бывшие земли Лаборатории стали мертвыми.

Шагнув вперед, я оказалась за стеклом.

Обшитые крепкой сталью стены и потолок скорее напоминали очень прочную клетку, чем лабораторию. Сверху по диагонали тянулись шесть прямоугольных ламп, а по периметру «клетки» торчали острые как шипы прутья.

Ни в стенах было дело и ни в лаборатории как таковой.

Опустив взгляд к герметичному люку под ногами, поняла: дело в прорытых под землей туннелях. В тех туннелях не было мертвой тишины… Прислушалась к своим ощущениям, явственно ощутив работу оборудования. По проводам мчался ток. Я чувствовала импульсные сигналы.

Длиннющие металлические щупальца гигантской подземной машины на многие километры вытянуты по периметру мертвых земель. Они тянут из тех земель всю энергию, чтобы поддерживать работу существующих систем. Но машина берет для себя слишком много! Оттого пусты недра, оттого к солнцу не тянулась жизнь. Потребность машины в энергии чудовищна.

Что это за машина и зачем она нужна?

Ответ не заставил себя долго ждать.

На уровне чувств пришло знание: машина обеспечивает энергетический барьер вокруг острова, из-за которого падают самолеты и тонут морские суда. Это означало, что машина под старой Лабораторией, которую нам со Стасом еще предстояло отключить, не единственная в своем роде.

Еще существует эта.

От пола подняла взгляд к стенам. Осмотрелась в мозговом центре умирающей машины. Сигнал слабый. Энергии мертвых земель железному чудовищу катастрофически не хватало.

Машина уже работала на износ и совсем скоро жизнеобеспечивающие системы окончательно откажут.

Одна мысль.

Один шаг…

Зарядить генераторы этого бункера, все равно что накормить злое и голодное чудовище: гигантская подземная машина оживет и блокирующее поле вокруг острова на многие месяцы окрепнет. Я не могла этого допустить.

Прежде чем вернуться к физическому телу, сперва я появилась в одном из темных мрачных коридоров бункера, ощутив у себя под ногами, глубоко под землей, что-то живое: огромное, голодное и неподвижное. А в следующий миг вернулась в отдел согласований.

Я сидела на стуле ровной неподвижной фигурой с закрытыми глазами. Со стороны выглядело так, будто спала.

— С возвращением, — язвительно бросил стоявший передо мной Павел, когда я открыла глаза.

Обвела взглядом настороженные лица троих мужчин. Большой круглый фонарь в руках наемника излучал яркий свет. Взгляд снова вернулся к Павлу.

— Как долго меня не было?

— Примерно час. С генератором не вышло? — не спросил, а все-таки констатировал Павел.

— Я не стала.

— Почему?

Наемники заметно напряглись.

— Этот бункер — гигантская машина, виновная в энергетическом упадке этих мест. Из-за нее возникли пустоши, — вполголоса объясняла я, поднявшись с офисного кресла. — Ее генераторы заряжать нельзя. Машина работает на износ и не протянет долго.

— Что будет, когда машина остановится? — резко спросил наемник.

— Будет жизнь. В устьях поднимется река, вернутся животные и птицы. Все будет как прежде. Так, как должно быть, но… когда машина остановится, проснется чудовище, обитающее в недрах этой земли. То, о котором я говорила.

— Кит? — уточнил Павел.

— Размером как кит и оно… хм… плотоядно.

— Чудовище из легенд… — прохрипел тот же наемник. Второй наемник молча стоял в дверях, следя за обстановкой.

— Чем бы ни была эта дичь, если появится в моих пустошах устрою сафари и повешу на стену как трофей, — высказался Павел. — Ладно, с тварью потом разберемся, а сейчас уходим.

Наемник с обрезом пошел вперед, мы с Павлом двинулись следом. Наемник с фонарем шел замыкающим.В четвером мы быстро возвращались к лестнице.

— Какого размера, мать твою, должна быть громадина, если поглощает энергию жирного куска земли? — вдруг пробурчал впереди меня спускающийся по лестнице Павел. — Для чего ее создали?

Наемник толкнул железную створчатую дверь, первым шагнув в темноту подземной парковки.

— Машина предназначена для одной цели: не пропускать к острову морские суда и самолеты, — объясняла я. — Но из-за проблем с питанием она оказалась не особенно полезной. А вот другая машина…

Лязг и треск разнесся по парковке и сразу стих.

— Что это было? — выступил вперед наемник с фонарем, посветив в самую глубь подземелья.

В белом тумане света насколько хватало глаз ничего не было видно. Зато стали слышны глухие утробные рычания и звуки, похожие на шлепки падающих тел.

Дрожь по коже. Ком в горле.

Свет, некогда вспыхнувший в моих ладонях, прогнал Темных и теперь они возвращались к нам в телах мертвецов. Мертвецам свет не страшен.

— Сколько их? — подался вперед Павел. В свою очередь наемник с фонарем отступил. Ощутив возрастающее количество мертвецов в той темноте, тоже отступила невольно. — Я за машиной! Прикрывайте. — Прижал к груди ВПА.

Когда я укрылась за той опорой, что находилась дальше прочих от света фонаря, двойной очередью загрохотал автомат наемника. Следом грохнул обрез. Разглядев очертания медленных мертвых в белой дымке, огонь по мертвым открыла и я.

Будь здесь пространство куда можно было бы убежать, мы бы даже не стали тратить патроны на эту Рухлядь. Но бежать было некуда — мы в замкнутом пространстве. Если не стрелять, мертвые возьмут нас количеством. Павел возился с ВПА; и судя по тому, что в этой темноте уже дважды хлопнула дверь, он не нашел машину, которую можно былол бы оживить ВПА.

— Их десятки! — Я беспрерывно выжимала ключок пистолета.

Искривленные серые фигуры упрямо шли на нас. Они мычали, рычали, размахивая скрюченными конечностями. Получив пулю в лоб, падали замертво, а те, кто спотыкался о них, уже не могли подняться и ползли. Другие мертвые их топтали.

— Сколько их там еще? — Проорал наемник.

Патроны были на исходе. После второго магазина у меня раскалился ствол пистолета до режима «едва терпит рука». Взялась за револьвер.

— Много! — выкрикнула первое, что пришло на ум.

А шаткая фигура с искривленной челюстью в метрах пяти, несмотря на негнущиеся колени, бодро вышагивала на меня. Я выстрелила в нее, когда та уже вытянула руки.

Серые сухие лица без глазниц выли и рычали. Руки, как иссохшие ветки тянулись к нам.

— Сэр, у нас больше нет времени! — с яростью проорал наемник Павлу.

Очередной щелчок спускового крючка, но выстрела не последовало! У меня не было времени заряжать револьвер. Выхода не было, и что есть силы я ударила рукоятью револьвера в челюсть прорвавшегося вперед мертвеца. Перепрыгивая через капоты машин перед завалом, искала Павла.

Вдруг услышала его голос в темноте: «Быстро! Быстро!». Увидев за опорами свет фар, уткнувшийся в бампер впереди стоящей машины, открылось второе дыхание. Я рванула к джипу. Наемники запрыгнули в джип быстрей.

Вместо того, чтобы тоже сесть в машину, резко обернулась:

— Вы слышите?

— Что? — напрягся Павел рядом с джипом, обратив взгляд туда же, куда и я.

— Топот, — протянула я, не сразу осознав, что именно чувствую чье-то приближение, а не слышу.

— Я ничего не слышу, — насторожился Павел.

— Приближается очень быстро, — добавила я.

И тут фары замерцали, начал глохнуть двигатель… Стремительно приближающийся топот крепких ног развеял тишину, став очевидным, и наемник, смотревший в окуляр прицела, опешив, произнес: «Это Володя с Сергеем. Да что б их!». В этот момент окончательно погас свет фар и фонаря.

— Это те, что с машинами остались? — протянула я.

В ответ прозвучало сквозь зубы:

— Да.

Раздался громоподобный выстрел — тут же прозвучал шлепок упавшего тела. Рык не повторился. Наемник объявил:

— Поразил первую цель! Куда делся второй?

— Слева его слышал.

Я плотнее прижалась к опоре. Темнота давила на меня, ведь… не видеть врага очень страшно! Да еще эта внезапная тишина.

Холодок по коже. Сердце вырывалось из груди.

А потом я вдруг явственно ощутила мертвого.

Вдох. Выдох.

Он на четвереньках медленно крался к наемникам как гепард.

Вдох. Выдох.

Я достала пару патронов и с дрожью в пальцах на ощупь зарядила револьвер. Наставила его в темноту, чувствуя местоположение Бодрого, в следующее мгновение так же ощутив, что опора и обвалившийся кусок бетона мне помешает попасть в цель.

На время опустив револьвер, я шагнула в сторону очень тихо. Обошла крупногабаритный кусок бетона, затем сделала еще один осторожный шаг…

— Черт бы его подрал, куда он делся? — пробормотал Павел.

Под его ногами хрустнуло что-то, и ближе подкравшийся к наемнику «гепард» насторожился. Я не видела этого, перед глазами по-прежнему стоял полный мрак, но на уровне чувств, знала, что все именно так.

Это как второе зрение. Чувства выстроили в сознании очень точную картинку окружающей меня действительности. Справились с задачей не хуже, чем глаза!

Я обошла опору, и теперь Бодрый был в досягаемости для меня. Заметил меня. Резко вскочил, и, оттолкнувшись ногой от капота седана, рассчитывал наброситься на меня в прыжке, а я, вытянув руку, его застрелила. Тяжелое тело шлепнулось на пол. Стало тихо.

Фары джипа снова стали гореть.

— Поразила… вторую цель, — протянула я. Поковыляла к джипу. Сил, казалось, не было совсем.

Села в джип. Наемник с фонарем вдруг вырвал из моей руки револьвер и захлопнул дверь, с каменным лицом оставшись стоять рядом. Второй наемник помешал Павлу сесть за руль.

— Что вы делаете? — Попыталась открыть дверь, но наемник со словами: «Сиди смирно», наставил на меня мой же револьвер через стекло. Я знала, что он заряжен. Замерла. А в следующую секунду снаружи раздался выстрел… Меня поразила боль, будто в грудь ударили кувалдой. Я широко открыла глаза и не смогла втянуть ртом воздух. А потом наступила темнота.