Поцелуй василиска

Глава 9

Тэмми понятия не имела, чего ожидать следующей ночью в пещере.

Честно говоря, она никогда не знала, чего ожидать от Каспена — будет ли он внимательным или отстраненным, заботливым или холодным. Спросит ли он ее о свидании с принцем? Придется ли ей рассказать ему о том, как они ужинали во внутреннем дворике? О том, что Лео не поцеловал ее? Или Каспен притворится, что принца не существует, как он всегда делал? В последний раз, когда они были вместе, Каспен пытался попробовать ее на вкус. Что бы ни ожидало ее сегодня вечером, Тэмми была совершенно уверена, что она не готова к тому, что произойдет.

А еще тот факт, что у них не было секса.

Часть Тэмми хотела накричать на Каспена за то, что он что-то от нее скрывал. Она не могла понять его поведения и не знала, как долго еще сможет продержаться без объяснения этому. Другая ее часть боялась оттолкнуть его. Их связь и без того была опасной с самого начала; самое последнее, чего она хотела, — это дать ему повод разорвать ее.

Тревоги преследовали ее в течение всего дня — в курятнике, пока она занималась домашними делами, в пекарне, где Вера все еще раздражающе отсутствовала, и на всем пути ко входу в пещеру. Но в тот момент, когда она увидела Каспена, стоящего у камина, они исчезли. На его каменном лице не было и следа беспокойства, никаких признаков того, что у него вообще были какие-то проблемы. Его глаза были сосредоточены на ней, и только на ней, и она знала, что ей не почудился тот жар, который в них горел.

— Иди сюда, Тэмми.

Она бы подошла, сказал он ей об этом или нет.

Когда они, наконец, оказались лицом к лицу, Каспен поднял палец к ее подбородку и приподнял ее лицо к своему. Этим изолированным движением Тэмми позволила себе забыть о свидании с принцем. Было ясно, что Каспен все равно не собирался спрашивать об этом. Она забыла о своем гневе, разочаровании, неуверенности. Она вспомнила, что эти драгоценные часы в пещере — все, что у них было, и не хотела тратить их на пустые разговоры.

— Что мы будем делать сегодня? — пробормотал Каспен.

Тэмми не могла поверить, что он спрашивает ее об этом. Это подрывало все, чем должна была быть тренировка. Это поставило ее во главе. Она задавалась вопросом, было ли это его способом успокоить ее — знал ли он каким-то образом, что ей нужно было чувствовать контроль прямо сейчас.

Она на мгновение задумалась над своим ответом. Было сто вещей, которые она хотела сделать. Но только одну имело смысл сделать сегодня вечером. Что-то такое, что, если бы Тэмми это сделала, она могла бы набраться смелости и получить это взамен.

— Я хочу попробовать тебя на вкус.

Первобытный голод расцвел в глазах Каспена.

— Как пожелаешь, — тихо сказал он, его палец скользнул вниз по ее горлу. — На колени.

Действительно ли поклонение одному богу так сильно отличалось от поклонения другому?

Тэмми опустилась на колени перед Каспеном так же, как она опускалась на колени перед Корой, глядя на него снизу вверх, когда он развязал брюки и спустил их с бедер.

Он не давал ей никаких инструкций. Вместо этого его пальцы запутались в ее волосах, обхватили сзади за шею и потянули вперед. Другой рукой он держал свой член на уровне ее рта.

Он молчал.

Губы Тэмми приоткрылись, как в замедленной съемке.

Каспен издал мучительный стон, когда ее влажный язык коснулся его бархатной кожи — мягкой и твердой, как вода и камень. Тэмми увидела, как его глаза закатились, когда он рукой двигал ее головой, продвигаясь все дальше и дальше. Точно так же, как он научил ее прикасаться к нему, Каспен научил ее и этому. Он руководил ее движениями, направляя ее вперед-назад, вверх-вниз. Она вбирала в себя саму суть его существа — пробуя на вкус ту его часть, которая олицетворяла его грозную силу.

И все же Тэмми тоже чувствовала силу.

О факте удовольствия Каспена не было сомнений — он сжимал ее волосы так, словно от этого зависела его жизнь, и учитывая такую важную его часть тела у нее во рту, Тэмми подумала, может быть, так оно и было. Он притянул ее ближе, углубляя их союз, погружаясь в нее по одному восхитительному дюйму за раз.

В конце концов, его хватка на ней ослабла, и сообщение было простым:

Теперь сама.

Тэмми повиновалась без колебаний, продолжая движение, чувствуя, как в уголках ее рта скапливается слюна, когда она вобрала его в себя, пытаясь заглотить как можно больше.

Но она хотела больше, чем могла вынести.

Она всегда знала, что он большой; это была неоспоримая истина. Но чувствовать его во рту означало по-другому ощущать его длину. Это означало, что ее губы напряглись, чтобы взять его, ее челюсть раздвинулась настолько, усомнилась в физической возможности этого. Когда он коснулся задней стенки ее горла, она вздрогнула.

— Расслабься, Тэмми, — его голос раздался откуда-то сверху.

Тэмми попыталась повиноваться, но это была невыполнимая просьба. Она не могла взять его — он был просто слишком большим.

Внезапно Каспен отстранился, оставив ее опустошенной.

Затем, к полному потрясению Тэмми, василиск опустился перед ней на колени. Ее сердце пропустило несколько ударов, когда показалась его грудь, затем плечи и, наконец, его горящие глаза.

— Ты должна расслабиться, Тэмми. Это единственный способ.

Даже стоя на коленях, он все равно был выше ее. Она покачала головой, глядя на свои руки.

— Не думаю, что смогу.

— Тэмми, — он взял ее за подбородок, привлекая ее взгляд к себе. — Ты можешь все. В этом я уверен.

Его глаза были совершенно черными. Они смотрели на нее, как бездонные омуты, темнее, чем самые глубокие уголки пещеры, темнее, чем сама смерть. Тэмми почувствовала, как часть ее съежилась от этого зрелища. Но другой части понравилось то, что она увидела. Она узнала его темноту и почувствовала родство с ней.

Каспен перенес свой вес назад, опускаясь для нее еще ниже.

— Попробуй отсюда, — сказал он. — Если тебе нужно отдохнуть, используй руку. — Он отпустил ее подбородок, давая ей возможность определить, когда она будет готова попробовать снова.

В отсутствии его прикосновений Тэмми потребовалось мгновение, чтобы просто вздохнуть. Ее рот онемел, а ладони стали влажными. Вся она была влажной.

— Тэмми, — прошептал Каспен. — Ты хочешь остановиться?

Она покачала головой.

— Нет.

Он наклонился, и температура поднялась на несколько градусов.

— Ты уверена?

Внутри нее вспыхнул огонь. Конечно, она была уверена. Она была уверена в этом с тех пор, как в тринадцать лет поняла, что хочет поцеловать мальчика. Каспен был тем, кто замедлял их продвижение. Каспен был единственным, кто держал ее на расстоянии вытянутой руки. Каспен был тем, кто отказывался заниматься с ней сексом, даже когда этого требовал его долг.

Она была уверена. Даже если это не так.

Не говоря больше ни слова, она опустила голову. Только на этот раз она не пыталась овладеть им всем сразу. На этот раз она позволила себе исследовать его, приподняв его рукой и прокладывая дорожку поцелуев по всему его члену. Она провела языком там, где основание его члена встречалось с выпуклостями яичек, сразу же осознав, как его рука вернулась к ее волосам, когда она сделала это.

Теперь, когда Каспен был на ее уровне, Тэмми могла расслабиться.

Она не торопилась, подгоняя себя, хотя меньше всего ей хотелось двигаться медленно. Его член был теплым, каждая жилка выступала под натянутой кожей. Тэмми проложила себе путь обратно вверх по его стволу, беря в рот только головку и нежно посасывая ее. Каспен резко вдохнул, его пальцы сжались в ее волосах. Когда она уверилась, что полностью завладела его вниманием, она принимала его так глубоко, как только могла, снова и снова, теряя себя в движении, которое казалось таким же устойчивым, как прилив. В устах Веры это звучало так клинически, как будто нужно совершить операцию. Но это было совсем не так. Тэмми никогда не могла предположить, что в этом будет ритм, гармония, течение, такое же естественное, как биение ее сердца.

С каждым наклоном головы стоны Каспена становились все отчаяннее. В конце концов, его тело начало двигаться под ней. Тэмми задышала через нос, когда он взял контроль, с внезапной настойчивостью проникая в ее рот, приподнимая бедра так, что его член плавно скользнул в ее горло.

Затем вышел.

Затем снова вошел.

Тэмми закрыла глаза, полностью отдаваясь ему. Она поняла, что он посылает ей импульсы — заботится о ней, пока она заботится о нем, гарантируя, что она испытывает такое же удовольствие, как и он. Она едва могла выносить жар между ног. Ее влага стекала по бедрам, и если бы стоящая перед ней задача не требовала такой сосредоточенности, она бы попыталась одновременно прикоснуться к себе.

В какой-то момент присутствие Каспена проникло в ее сознание.

Его сознание сжалось вокруг нее, как тиски, сжимая ее у основания черепа. Перед глазами все поплыло, и она внезапно почувствовала головокружение. Мгновением позже сила вошла в нее, и она поняла, что это исходило от Каспена. Она почувствовала, как его энергия соединилась с ее, ее разум немедленно прояснился, когда он укрепил их связь. Тэмми обнаружила, что может продолжать быстрее, чем раньше, и она почувствовала одобрение Каспена, почувствовав это на задворках своего мозга, как будто он кивал у нее в голове. Это было ошеломляющее ощущение — вот так переплетаться с ним. Тэмми знала, что ей ничего не оставалось, кроме как сдаться — с его присутствием было невозможно бороться, да она и не хотела этого. Она всего лишь хотела доставить ему удовольствие, и было ясно, что именно это она и делала.

Дыхание Каспена было прерывистым и напряженным, а его бедра скользкими от пота. По тому, как усилились его стоны, Тэмми поняла, что он полностью в ее власти. Она была его слабостью — единственной вещью, которой он никогда не сможет полностью противостоять. Он нуждался в том, что она ему давала.

Его член казался невыносимо твердым; было невозможно полностью взять его в горло. Он казался другим, чем раньше — как-то тверже, как будто под кожей был металл. Тэмми вспомнила, что он сказал ей пользоваться рукой, если ей нужно отдохнуть. Поэтому она отстранилась, выпустив его изо рта и вместо этого обхватив его рукой. В тот момент, когда она подняла голову, губы Каспена прижались к ее губам.

В поцелуе не было той сдержанной грации, к которой она привыкла.

Вместо этого ей показалось, что Каспен пытается извлечь ее душу из тела, когда он сорвал с нее платье и дернул ее вперед, усаживая к себе на колени, так что она оказалась верхом на нем, одновременно поглаживая его. Он посылал импульс за импульсом — некоторые из них были настолько интенсивными, что граничили с болью. Каждый раз, когда Тэмми пыталась отдышаться, он посылал еще один, пронзая ее глубже предыдущего. Это было невероятно ошеломляюще. Как раз в тот момент, когда она подумала, что не сможет продолжать, рука Каспена присоединилась к ее руке, его длинные пальцы сжали ее хватку вокруг члена, ускоряя движения до молниеносного темпа. Теперь они двигались в тандеме, целуясь с лихорадочной интенсивностью, каждый дюйм ее тела касался каждого дюйма его. Тэмми была совершенно уверена, что если он пошлет еще один импульс, она взорвется.

Долю секунды спустя ее рука словно обожглась.

Воздух внезапно стал острым, как металл. Когда Тэмми посмотрела вниз, на члене Каспена была темно-красная полоска. Сначала она не поняла, что видит. Только когда она подняла руку, она поняла, что ее ладонь кровоточит. Тэмми не могла осознать это зрелище. Она вопросительно посмотрела на Каспена, и ее шок только усилился. Его глаза были закрыты, челюсти крепко сжаты. От его кожи поднимался дым.

Но это была вовсе не кожа — чешуйки, и они соединялись и расползались по его груди с пугающей скоростью. Такие же чешуйки были и на его члене; они до крови натерли ей руку. Тэмми с ужасом наблюдала, как его тело начало меняться у нее на глазах — торс удлинялся, плечи расширялись. Слишком поздно Тэмми поняла, что происходит.

Каспен переходил в свою истинную форму.

Оглушительное шипение наполнило пещеру, когда Каспен отшатнулся назад, отталкивая Тэмми.

— Тебе нужно уйти, — прорычал он. Она едва разобрала слова — два острых, как бритва, клыка искривили его рот. Его язык раскалывался надвое.

— Нет, — сказала она.

Руки Каспена были сжаты в кулаки, его спина выгнулась под неестественным углом.

— Это не просьба.

Прежде чем Тэмми успела ответить, его тело сильно дернулось. Как будто кто-то потянул его за невидимые нити, прежде чем внезапно позволить упасть. Он упал обратно на мат с мучительным ревом, звуком такой мучительной боли, что Тэмми захотелось плакать.

Он борется с этим, поняла она с внезапной ясностью.

Но даже Каспен не мог сопротивляться воле природы. Пещеру наполнил дым, когда его тело забилось с потусторонней силой. Где-то в тумане своего шока Тэмми вспомнила, что если он посмотрит ей в глаза, находясь в своем истинном обличье, она умрет. Его следующая команда прозвучала в ее голове подобно грому.

ОСТАВЬ МЕНЯ, ТЭММИ.

Но она не могла оставить Каспена. Это последнее, что она когда-либо сделает.

Несмотря на все инстинкты, кричавшие об обратном, Тэмми придвинулась ближе. Он уже почти не был мужчиной. Его некогда гладкая кожа теперь была покрыта блестящей черной чешуей. Острые шипы пронзали спину, вырастая прямо из позвоночника. Его угловатая голова была направлена в землю, и она знала, что это была его попытка защитить ее. Она прижала ладони к тому, что осталось от его плеч. Он был обжигающе горяч — ей потребовались все силы, чтобы продолжать прикасаться к нему, — но в ту секунду, когда она коснулась его, он замер.

— Каспен, — прошептала она. — Останься со мной.

Сильная дрожь прошла по его телу. Тэмми почувствовала, как его чешуя затрепетала под ее пальцами, и, несмотря на обжигающий жар, она не ослабила хватку.

Я не могу.

— Да, — настаивала она. — Ты можешь.

Его сознание все еще было соединено с ее. Она сосредоточилась на их связи — дергая за темные нити разума, притягивая его еще ближе. Он застонал, и его снова пробрала дрожь.

Тэмми. Ты должна уйти.

— Я не собираюсь никуда уходить.

Это небезопасно. Я сделаю тебе больно.

— Ты не сделаешь этого. Я знаю, что ты не сделаешь.

Шипение вокруг них становилось громче. Его тело все еще менялось, голова медленно поднималась к ней.

Я не могу это контролировать, Тэмми.

— Ты должен попытаться.

Я ПЫТАЮСЬ.

Его ярость была осязаема. С Тэмми капал пот; она не могла больше сдерживаться. Дым просачивался из— Под его чешуи, щипая ей глаза.

— Сосредоточься на чем-нибудь другом, — умоляла она. — Сосредоточься на мне.

Каспен не ответил. Возможно, он был не в состоянии ответить. Но Тэмми было не переубедить.

— Сосредоточься на мне, Каспен, — она произнесла это твердо, как приказ.

Закрой глаза, — приказал он в ответ.

— Нет. Останься со мной.

Что-то капало на коврик. Тэмми посмотрела вниз и увидела кровь, сочащуюся изо рта Каспена. Он прикусил собственный язык.

— Каспен, пожалуйста, — прошептала она.

Энергия в комнате внезапно изменилась, как будто сильный ветер развеял дым.

Ради любви к Коре, закрой глаза.

— Каспен, — снова прошептала она. — Пожалуйста.

ЗАКРОЙ СВОИ ГРЕБАНЫЕ ГЛАЗА, ТЭММИ.

Она закрыла глаза.

В тот момент, когда она это сделала, Каспен отодвинулся от нее. Он уходил в свое тело, разрывая себя на части, просто чтобы сохранить ее в целости. Тэмми не нужно было видеть его, чтобы понять, что происходит. Она ничем не могла ему помочь. Она ничего не могла сделать, кроме как молиться. Но даже ее молитв было недостаточно.

Она услышала свирепое рычание, эхом разнесшееся по пещере; она почувствовала, как его разум яростно отделился от ее. Казалось, сам воздух вокруг нее был подожжен. Тэмми знала, на инстинктивном уровне, что он изменился — что теперь она находится в присутствии хищника.

По какой-то необъяснимой причине она не боялась.

Вместо этого она почувствовала тот же покой, что и в ночь перед тем, как впервые пришла в пещеры. Она почувствовала такое же дыхание на своей щеке — всего одно-единственное дуновение, мягче, чем прикосновение перышка к ее коже. Теперь она знала, что заподозрила тогда: это был Каспен из сна — он притянул ее к себе, как мотылька на пламя.

Ее глаза все еще были закрыты. Но она страстно желала открыть их — нуждалась в том, чтобы открыть их. Она хотела увидеть Каспена в его истинном обличье. Она хотела понять эту последнюю, самую фундаментальную часть его личности. Не имело значения, что это наверняка убьет ее. В любом случае, Тэмми никогда не боялась смерти.

И она открыла глаза.

Густой черный дым заполнил пещеру. У нее перехватило горло, по щекам потекли слезы. Перед ней появилась темная масса. Даже прищурившись, она не смогла разглядеть его фигуру полностью.

Тэмми.

Его голос звучал в ее голове, в ее теле. Он был повсюду.

— Каспен, — сказала она в ответ.

При звуке его имени коготь запульсировал, и Тэмми издала отчаянный стон.

Это было намного сильнее, чем обычно — как будто его истинная форма позволяла ему действовать в полную силу.

— Еще, — взмолилась она.

Последовал еще один импульс, более интенсивный, чем первый. Тэмми вскрикнула, когда ее клитор запульсировал от боли, а не от удовольствия.

Красивая.

Одно слово. Но это все, что ей было нужно.

Рука Тэмми скользнула между ног, надавливая на коготь, укрепляя их соединение. Дым обволакивал ее кожу завитками, отбрасывая волосы с плеч и обнажая грудь. Она выгнула спину, желая, чтобы он увидел, что она сделает что угодно — выдержит что угодно — ради него. Его следующие слова наполнили пещеру, проникая в каждый дюйм воздуха:

Я мог бы съесть тебя живьем.

— Я могла бы тебе позволить.

Что-то расцветало внутри нее — что-то настоящее.

До оргазма оставались считанные секунды. Она подняла руку, потянувшись к нему. Сначала был только дым. Затем ее пальцы нашли точку опоры, коснувшись тех же чешуек, которые она чувствовала ранее. Она подалась вперед, прижимаясь к нему обнаженным телом.

Тэмми сразу поняла, что зашла слишком далеко.

Каспен издал агонизирующий рев, от которого у нее чуть не лопнули барабанные перепонки. Звук эхом разнесся по пещере, когда Тэмми отползла назад, прикрывая голову руками. Она могла видеть, как его очертания уменьшаются в дыму. Он снова превращался — возвращался в свою человеческую форму. Чешуя превратилась в кожу, шипы — в мышцы. Тэмми почувствовала, как температура упала, когда он отступил еще дальше, сворачиваясь калачиком, в темноту.

— Каспен, — начала Тэмми. — Прости…

Прежде чем она успела договорить, дым рассеялся, и перед ней снова появился мужчина, стоящий на коленях. Пот тонкими ручейками стекал по его груди, по твердым линиям торса. Свет камина играл на блестящем теле, заставляя его казаться светящимся. На его члене все еще была ее кровь.

— Каспен? — прошептала Тэмми.

Он посмотрел на нее, и она похолодела от ярости в его глазах.

— О чем ты думала? — прошипел он.

— Что ты имеешь в виду?

— Я имею в виду, о чем ты думала? Я мог бы убить тебя.

— Но ты этого не сделал.

— Этот факт — не что иное, как чудо. Ты должна была сделать так, как тебе сказали. Тебе следовало уйти.

— Я не могла оставить тебя…

— Я не могу контролировать себя, когда ношу свою истинную форму, Тэмми. Ты понятия не имеешь, в какой опасности была.

— Ты, очевидно, можешь… — она потянулась к нему, но он отдернулся.

— Ты глупая, безрассудная девчонка. Ты не следуешь инструкциям и не используешь свой мозг, — Каспен встал, подошел к ее платью и бросил его перед ней. — Одевайся, — сказал он. — И уходи.

Он отгораживался от нее. Она не могла этого вынести. Только не снова.

— Каспен, — прошептала она. — Не делай этого.

— Я скажу тебе только один раз. Уходи.

— Каспен, пожалуйста.

Но он отказывался смотреть на нее.

Тэмми сморгнула слезы. Она осторожно натянула платье, стараясь не использовать правую руку, которая все еще кровоточила. Она была почти у входа в пещеру, когда услышала свое имя.

— Тэмми.

Она обернулась. Каспен стоял у нее за спиной.

— Дай мне свою руку, — тихо сказал он.

Тэмми поколебалась. Затем она протянула руку, и он взял ее в свою, разжимая ее пальцы так, что они оказались растопыренными. Тэмми поморщилась, когда сделала это, и его глаза метнулись к ней, прежде чем немедленно вернуться к ее ладони. Ее кожа была красной и ободранной, крошечные капельки крови просачивались на поверхность между веснушками.

Каспен не сказал ни слова. Он просто накрыл ее ладонь своей, и она почувствовала, как по руке пробежал пульс. В отличие от горячих, томительных, которые он посылал ей через коготь, этот был прохладным и успокаивающим, и камин на короткое мгновение потускнел, прежде чем пульсация исчезла. Когда Каспен поднял руку, ее ладонь была гладкой и зажившей.

— Спасибо, — прошептала Тэмми. Она осторожно сжала пальцы, с удивлением обнаружив, что боли не было.

Каспен не ответил. Он просто повернулся и исчез в тени.

У нее не было другого выбора, и она ушла.

Впервые за долгое время Каспен не проводил ее до начала тропы, и она глубоко ощутила его отсутствие. Тэмми понятия не имела, на чем они остановились после сегодняшней ночи. Она не могла понять, почему все пошло так неправильно — казалось, что все развивалось так, как никогда раньше. Очевидно, они связались на беспрецедентном уровне. Тэмми никогда не слышала, чтобы кто-то еще был связан со своим василиском подобным образом. Между ними было так много незаконченных разговоров — так много оборванных нитей, которые никуда не вели. Это было не что иное, как пытка. Но каждый раз, когда они подходили ближе, Каспен отталкивал ее.

К тому времени, когда Тэмми вернулась домой, она была в глубоком отчаянии.

Ее мать уже была в постели, и у Тэмми не было никакого желания лежать в темноте наедине со своими мыслями. Вместо этого она вышла в сад, села на свою любимую скамейку и посмотрела на звезды. Она увидела Альфу Змееносца — самую яркую звезду в созвездии Змеи. Предполагалось, что она будет сиять ярче всего для того, кто больше всего в этом нуждается, и сегодня вечером Тэмми чувствовала, что она сияет только для нее.

Ей стало интересно, смотрит ли Каспен на те же звезды. Или, возможно, он просто укрылся под горой и полностью выбросил ее из головы. Но Тэмми отказывалась в это верить. Казалось невозможным, что он не думал о том, что произошло сегодня вечером, что он не думал о ней. Конечно, их связь не была односторонней.

Тэмми решила, что пришло время это выяснить.

Она закрыла глаза и сосредоточилась, мысленно произнося его имя так сильно, как только могла.

Каспен.

Тишина.

Но Тэмми была полна решимости. Она не допустит, чтобы все так закончилось — ей нужно было знать, что то, что у них было, стоило починить. Поэтому она снова произнесла его имя, на этот раз мысленно выкрикивая его:

Каспен!

Тишина.

Когда Тэмми открыла глаза, они были полны слез. Возможно, ей не стоило беспокоиться; возможно, общение с Каспеном зависело от его согласия, и она зря тратила время, пытаясь поговорить с кем-то, кто не хотел с ней разговаривать.

Это было совершенно несправедливо.

Ее тошнило от того, что за нее делали выбор. Ее тошнило от того, что Каспен держал в руках всю власть. Волна разочарования захлестнула ее, и она встала, выкрикивая его имя звездам, как будто могла стряхнуть их с неба:

КАСПЕН!

Тишина. А потом:

Нет необходимости кричать, Тэмми.