Служанка для прокаженного лорда

Глава 45. Племянница

Таэллия

Растерянно оборачиваюсь на Кейна.

— Я тебе всё объясню, — его голос звучит вкрадчивым полушёпотом. Кейн обхватывает моё запястье и тянет, совершенно бесцеремонно усаживая к себе колени. — Лайонел мой друг, и в его доме нам можно немного нарушить правила. Ты хотела сладкий пирог? — При этих словах, он переставляет тарелку с вожделенной выпечкой ближе. — Ты всё сделала правильно, Тайли. Но в следующий раз, просто попроси передать тебе то, что ты хочешь. И не бойся выглядеть при этом невежливо.

Кусочек пирога перемещается в мою тарелку. А мне уже не хочется сладкого. Хочется прикрыть глаза и сосредоточиться на тепле его тела… на тихом обволакивающем голосе… на тяжести ладони, которую он перемещает мне на талию, чтобы придержать… или удержать на своих коленях.

— Кейн, избавьте меня от этих сентиментальных сцен! — Лайонел Броднак картинно закатывает глаза.

— Лайонел даст тебе книгу по этикету, — Кейн игнорирует выпад друга, продолжая говорить со мной. — Если нужна будет помощь с чтением, я помогу тебе.

Он задерживает взгляд на моих губах, заставляя сожалеть о том, что мы не наедине. Незаметно сглатываю, пока пытаюсь собрать воедино разбегающиеся мысли.

Что он сказал?

Ах да…

— Нет, — улыбаюсь. — С книгой я вполне справлюсь сама.

— Она и читать умеет? — голос Лайонела кажется очень далёким из-за шума ударов собственного сердца.

— Тайли, я могу попросить тебя прочесть для Лайонела пару строк? — в его руках появляется увесистый томик в синей бархатной обложке, который он открывает на случайной странице.

Завороженно киваю и очень стараюсь, чтобы волнение в голосе не оказалось столь явным.

“Глава VII: О благородном искусстве подношения даров. Часть первая. О должном преподнесении даров коронованной особе.

Преподнося дар Его Королевскому Величеству, надлежит соблюсти все тонкости сего священнодействия, ибо ничто не являет преданности подданного столь явственно, как дар, переданный с должным благоговением.

Да будет ведомо, что король не принимает подношения лично — подарок кладут на алый бархатный столик, который держат пажи.

Лишь после возложения дара, совершившему подношение позволено преклониться и произнести положенные слова, кои должны быть кратки, но исполнены глубочайшего почтения…

— Спасибо, Тайли. Ты умница, — Кейн останавливает меня и закрывает книгу. — Лайонел, думаю, этого было более чем достаточно?

Успеваю заметить утвердительный кивок и задумчивое выражение лица хозяина дома.

— Достаточно для чего, господин Броднак?

— Чтобы понять, что ты не похожа на обычную селянку, — хмыкает Лайонел.

— Тайли, через несколько дней начнётся месяц Морозных Владык и в столичном дворце будут проходить традиционные балы. Мне нужно оказаться там, чтобы развенчать некоторые нежелательные сплетни, — Кейн чуть сильнее сжимает руку на моей талии. — Я хочу, чтобы ты пошла на бал со мной.

Он же не серьёзно?

Или серьёзно…

— Разве я могу? Служанка на балу в королевском дворце… да меня туда даже не пустят. А если и пустят, то может разразиться скандал. Мне бы не хотелось, чтобы из-за меня у тебя были проблемы…

— Поэтому Лайонел представит тебя своей племянницей.

Удивлённо оборачиваюсь на Лайонела Броднака, который этого явно не собирается отрицать. Это и было та услуга, о которой говорил Кейн?

— Но господин Броднак сказал, что он не лорд… — снова заглядываю в глаза Кейну.

— И это хорошо, Тайли. Лайонел весьма уважаемый в столице делец и владелец нескольких мануфактур. Это даёт ему определённый статус в обществе и приглашения во многие благородные дома.

Вот как?

— Никто бы не поверил, если бы мы представили тебя аристократкой, — инициативу объяснения перехватывает сам Лайонел. — Записи родословных аристократических семей можно запросить в королевской канцелярии, а вот до дельцов и купцов никому нет дела. Зато моя фамилия есть в списках приглашённых на бал в столичный королевский дворец.

Последние слова произносятся с гордостью, и Лайонел самодовольно откидывается на спинку своего стула.

— Я очень благодарна вам, господни Броднак. Но разве кто-то поверит в то, что у вас неожиданно появилась племянница? — происходящее ещё плохо укладывается в моей голове.

— Поверят, Тайли. Ты показала, что достаточно грамотна и разумна, чтобы сойти за послушницу одного из закрытых элитных пансионатов. Я скажу, что ввиду ряда трагических обстоятельств я стал твоим опекуном и вызвал тебя в столицу, — в этом моменте Лайонел весьма талантливо добавляет в голос драматизма.

После такого едва ли кто-то решится уточнять подробности “трагических обстоятельств”.

В голове ещё много вопросов, но меня захлёстывает щекочущее волнение от осознания, что Кейн Кордэйн всерьёз намерен взять меня с собой во дворец. Всё это кажется мне почти невероятным и чем-то напоминает сказочные истории из далёкого детства.

Снова заглядываю в глаза Кейна:

— Спасибо, — шёпотом.

— За что, Тайли? — также тихо.

Даже не знаю, как ответить.

За то, что позволяет хоть на время почувствовать, будто между нами всё по-настоящему… За то, что впустил в замок, когда мне некуда было идти… За то, что вытащил из отцовского дома, когда меня словно безвольный товар пытались продать Броку… За то, что затем своими губами выкорчевал из моей головы всю мерзость и унижение того долгого дня… За то, что слушает меня… слышит… и позволяет быть так близко…

— За всё, милорд.

Несколько мгновений Кейн пытается взглядом пробраться мне под кожу, а затем его губы вздрагивают в едва заметной улыбке:

— Ты так и не попробовала сладкий пирог, Тайли. Думаю, мне придётся отпустить тебя, пока он окончательно не остыл.

Он так и поступает, пересаживая меня обратно на мой стул, но в орехово-зелёном взгляде проскальзывают нотки сожаления.

***

— Тебе не обязательно было возвращаться в гостиницу со мной. Ты бы могла остаться у Лайонела и отдыхать в своей комнате.

Карета господина Броднака катится по припорошенной снегом и залитой лучами послеполуденного солнца мостовой.

Да, я бы могла остаться в особняке, а ещё могла бы рассматривать столицу из натёртых до блеска окошек кареты… но вместо этого снова и снова изучаю немного резкие линии профиля лорда Кордэйна.

— Мне не нравится оставаться где-то без тебя, — чувствую себя сегодня достаточно смелой, чтобы говорить подобные вещи. А может, так на меня влияет уединённость и теснота закрытой кареты?

Кейн сидит так близко, что его бедро касается моего и мне кажется, что я ощущаю тепло его кожи даже сквозь многочисленные слои ткани.

— Тайли…

Он переплетает наши пальцы, но ответить не успевает — карета дёргается и останавливается.

— Что-то произошло? — спрашивает у кучера через слуховое окошко.

— Простите, господин, на мосту затор, придётся немного подождать.

Кейн выглядывает на улицу, кивает каким-то собственным мыслям, распахивает дверь и помогает мне выйти из кареты.

— Когда пересечёте мост, остановитесь на набережной с той стороны. Мы подойдём туда немного позже, — Кейн даёт распоряжения кучеру и тянет меня за собой.

В нос ударяет морозная свежесть, аромат хлеба и смеси пряностей.

Вдыхаю глубже и с любопытством рассматриваю резные деревянные вывески маленьких магазинчиков, витрины, покрытые тонким кружевом инея и немногочисленных случайных прохожих, спешащих по своим делам.

Дверной колокольчик мелодично звякает, когда Кейн заходит в одну из лавок.

Здесь тепло. В углу, разгоняя зимнюю сырость, тихо потрескивает небольшая чугунная печь. За прилавком из тёмного дерева и на аккуратных полочках расположились многочисленные бархатные подушечки с золотыми украшениями.

Хозяин лавки, седой мужчина в расшитом камзоле, что-то записывает в толстую книгу, но, заметив нас, тотчас откладывает перо и кланяется:

— Добро пожаловать, милорд, леди.

— Тайли, выбери то, что тебе нравится, — Кейн мягко подталкивает меня к прилавку. — Я хочу сделать тебе подарок.

Серьги, браслеты, перстни с узорами из мелких мерцающих камней, кулоны на тонких и толстых цепочках…

Ещё до того, как мы покинули особняк нелорда Броднака, вернулся его помощник и передал Кейну увесистый кошель с деньгами — то, что ему удалось выручить за привезённые нами ценные вещи.

Мне до сбивающегося дыхания приятно, что лорд Кордэйн думает о подарке, но не по себе оттого, что он хочет потратить деньги, которые будут очень нужны в замке.

Растерянно кручу головой и через витринное окошко замечаю любопытную вывеску на противоположной стороне улицы.

— Я могу выбрать… любое из того, что вижу? — пытливо заглядываю Кейну в глаза.

— Да, Тайли, — уверенно кивает, ещё не подозревая, на что подписался.

— Тогда я выбираю вот это!

Указываю на лавку, вывеска которой гласит: “Исцеление хворей пиявочным методом лекаря Мариуса”.

— Пиявки? Ты же не серьёзно? — с его губ слетает нервный смешок. — Я даже представлять не хочу, что они там делают.

— Ты обещал, Кейн. Сказал, что я могу выбрать любое из того, что вижу.

— Это нечестная игра, Тайли!

— Но это единственное, о чём я тебя попрошу.

Несколько секунд он задумчиво смотрит мне в глаза, будто пытаясь прочесть мои мысли.

— Если согласишься, то сегодня не будет никаких луковых компрессов, — провожу пальцами вдоль его скулы, которая ещё сохраняет следы воздействия яда… пусть и не такие устрашающие, как пару недель назад.

— Никакого лука. И ты останешься со мной ночью, — шёпотом мне на ухо.

Я пропускаю удар сердца, а Кейн разворачивается к витрине и указывает лавочнику на аккуратный золотой браслет с небольшим, но мерцающим множеством граней, розовым камнем:

— Упакуйте его.

— Сей момент, господин.