Статус: Я все еще новичок

Глава 7

Семеро против двадцати. Алхимика в расчёт не берём. Джоану тоже не особо можно назвать бойцом, но свою лепту в драку она вносила. Где надо, рявкнет так, что и без магии Графа портки в негодность приходили. Где надо, внимание привлечёт, глазками стреляя.

Герда одна с лёгкостью вела бой сразу с двумя. Видно, что её мышцы — это не наследие качалки и культуризма, а тяжёлого и упорного труда на поле боя, особенностей её тела, чрезвычайно высоких показателей Силы. Не удивлюсь, если там десятка в итоге будет и ещё сто процентов бонусами сверху… У неё, кроме этого, ещё и опыта боевого прилично. Я бы даже сказал, что она в одиночку может сразу с тремя сражаться, грамотно двигаясь, стремительно и мощно атакуя, используя навыки борьбы и бокса.

Сашка, озверевший в один миг из-за того, что его красавицу обозвали нехорошим словом, со своим опытом и мастерством одного бойца за другим вгонял в землю или отправлял поваляться на вытоптанной траве. Есть у меня подозрения, что в Замахане он мог бы с лёгкостью выдержать и часовой спарринг с тем легендарным тренировочным манекеном, настроенным на максимальную мощность…

Мария действовала в своей манере — стремительно и чётко. Она, словно вода, просачивалась через защиту своей цели и наносила меткие, болезненные удары. Если противник хорошо прикрывался, она пускала в ход ноги и навыки борьбы, чтобы выбить из того дух.

Васька на фоне нашего опасного трио слегка хоть и отставал, получая частенько то по рёбрам, то по лицу, но всё равно превосходил противников и вырубал всех нокаутирующими ударами. При этом из всех нас он был самым счастливым… Уж не знаю почему, но он просто, как маньяк, светился от счастья. Подобно безумному зверю, он врезался в самую гущу, огребал от наших противников, но вырубал тех в ответ. Не знал, что в нём есть ген берсеркера…

А вот нашему магу закономерно не повезло. Он не лез на рожон, но противников было слишком много, так что к бедолаге Графу успели подбежать два избраннопитека и, отсыпав тумаков, отправили его в нокаут. Но даже так — полезное дело он сделал: отвлёк почти на тридцать секунд двух оппонентов.

Последним, кто сдерживал линию фронта, был я. И уж чем-чем, а раздавать люлей кулаками я умел. Ещё когда отец был на Земле, в юношестве я ходил то на карате, то на дзюдо. И это было влияние сестры по большей части… С детства она занималась боевыми искусствами, а меня оставить было не с кем. Поэтому совсем ещё сопляком я ходил с ней на тренировки, чтобы посидеть в углу, ожидая её. К «прицепу» моей сестры тренеры относились с пониманием, а со временем я и сам втянулся, но так и не понял, что мне нравится больше. Потому перепробовал разные школы и секции.

Когда же моя семья резко сократилась в количестве и к нам домой часто стали приходить люди в пиджаках, тренировки я не бросил. Наоборот, начал ходить даже больше. А когда же в моей юной и полной наивных глупостей голове созрел план устроиться на ту же работу, где в последний раз видели сестру и отца, я решил заняться более суровым и травмоопасным видом «спорта». Это был рукопашный бой…

Совмещать заботу о матери, учёбу и собственных демонов в душе было тяжело, всё сразу сделать не получалось. Рукопашка позволяла выплеснуть и боль, и гнев, что копились внутри меня, и получить столь необходимый опыт, соблюдая некоторый баланс между теми видами единоборств, что я изучал до этого.

Так и жил, взрослел… Проснулся — пробежка, завтрак, школа, обед, тренировка, учёба, пробежка, ужин… День за днём воспитывал в себе дисциплину и закалял свой характер, специально иногда влипая в, казалось бы, безвыходные ситуации и пытаясь из них выпутаться.

С поступлением в университет ничего особо не поменялось. Стало даже хуже, когда я остался вообще один… Я, пустота и молчание в огромной квартире доктора наук, академика Ковалёва. Было жутко, неприятно… К счастью, всё изменилось. Я попал в этот мир и прямо сейчас доказываю, что годы жизни прошли не впустую.

Каждый из нас дрался с верой в свои убеждения, свои идеалы. Это придавало сил, даже несмотря на отсутствие риска погибнуть. Мы просто не хотели проигрывать. И были готовы использовать все знания, опыт и силы для демонстрации статуса нашего отряда. Даже если врагов больше, мы не уступим. Если нас оскорбят, мы не станем трусливо делать вид, что ничего не услышали. Если нам бросят вызов, мы примем его.

Мой кулак находил свои цели раз за разом. Мои особенности подсказывали, куда бить. Это соответствовало тем знаниям и опыту, что я получил за годы тренировок в зале во время учёбы в школе. Инстинкты остались, пусть у меня и пропало время на регулярные тренировки из-за проклятой работы…

Я бил. Мои удары приходили в слабые и незащищённые места. Критические — вырубали противников. Удачные — пробивали и заставляли их отступить. Меня тоже били в ответ. Я ставил блоки, уворачивался, кружился на месте, пытаясь поставить врагов в ряд, чтобы они мешались друг другу.

Мои кулаки не знали жалости. Мы выжили в мясорубке с орками, я не дал сраному шаману убить мой отряд. В конце концов, я — сын великого человека! И великим он был ещё до того, как попал в этот мир и стал Архонтом.

Можно проиграть битву, но не войну. Эта «война» на стоянке для путешественников, не пострадавшая от нашествия орков, закончится уже утром, когда все разъедутся в разные стороны. И новой битвы не будет. Поэтому и проиграть я не могу. Я буду бить так, чтобы они падали. И если они смогут встать и попросят добавки, мои удары станут ещё сильнее. Пускай хоть кости ломаются в возбуждённых мордобоем телах этих засранцев.

Не люблю выпендрёжников… И тех, кто рассчитывает на численное преимущество, кто предпочитает молотить толпой одного, тоже не люблю. Они попали сразу в два моих «не люблю»… Надо сбить с них спесь!

Удар ногой, мой любимый лоу-кик. Он не обязательно заставит врага валяться на земле, но правильно выполненный, быстрый и точный он лишит врага ноги на время. И всё, что противник сможет, — это попятиться прочь, сжав зубы от боли.

Лезешь в клинч? Думаешь, друзья твои сейчас набросятся и помогут тебе? Я бы с удовольствием с тобой поборолся и повозил бы лицом по грязи, но сейчас не то место и время. Ты полон уязвимых мест, а я умею работать не только ногами и кулаками.

Удар головой? Легко!

Резкий рывок и удар локтем с разворота? Уносите этого кретина и давайте мне следующего!

— Осторожно, у него кастет! — предупредила Мария, душащая одного из здоровяков.

Я уже и сам видел… Восприятия хватило, чтобы заметить, Ловкости хватило, чтобы изогнуться, опыта хватило, чтобы развернуться, а ярости в душе было столько, что, увидев слабую точку, я от души впился в неё. Хруст. Минус челюсть у любителя кастетов… В ближайшее время будешь только кашкой питаться, урод!

— Кастет! — рявкнул Саня во всё горло.

— КАСТЕТ! — повторила за ним, оглушая всю стоянку, Джоана.

Звон извлекаемой из ножен стали за секунду пронёсся по полю боя, и пятеро членов отряда Лари ощутили касание смерти, прижавшейся к их шее.

— Дёрнетесь — и от вашего отряда останется только воспоминание, — предупредил Саня главу их отряда.

— Какого хрена⁈ Кто оружие достал на стоянке? — продираясь через толпу зевак из других отрядов, примчался мужик в одних семейниках, с мечом и щитом в руках.

— Лупатый из ребят Лари с кастетом кинулся, — подсказал один, а следом и другие указали на держащегося за челюсть ублюдка, крутящегося на земле.

Он так и не снял оружие, подтверждая мои слова и наблюдателей.

Тут и Граф очнулся. Увидев обстановку, сразу наполнил руки магическим сиянием готового сорваться заклинания. Джованни же подготовил к стрельбе арбалет Марии, а варги поднялись и втиснулись между нами, угрожающе рыча.

— Евпатий Коловрат… Да у них ещё и маг в отряде есть… — подал голос один из вернувшихся после нокаута в реальность бойцов.

— Ясен красен, что есть. Иначе как, ты думаешь, они бы смогли с варгами путешествовать? — усмехнулся один из зрителей, прикладываясь к баклажке с чем-то горячительным.

Тут и ещё один командир не принимавшего участия в «веселье» отряда показался:

— Лари! Да ты охренел!

— Я не при делах, Гутенберг. Этот утырок сам вытащил железо… Он больше не член моего отряда. Делайте с ним что хотите. А мы признаём поражение, — тут же ответил Лари своему, как оказалось, знакомому.

— Сам не сам — плевать. Закон стоянок един для всех. Пошли на хрен отсюда.

— Но только после оплаты потраченного на ваше воспитание время… — предупредил Саня.

— Да, без вопросов. Наш косяк — с нас и загладить. Сколько?

— Таланты? Подотрись ими. Вон ту палатку хочу.

— Это же мой офицерский шатёр! По живому режешь! — возмутился Лари.

— Пока не режу, но могу это устроить. И я в своём праве.

Лари проглотил ком в горле и с ненавистью посмотрел на воющего любителя кастетов.

— ****** тебе. Готовься отрабатывать долг, мудила… — сухо произнёс он и посмотрел на Саню. — Полчаса. Вещи вынесу, и забирай.

— Можешь её не складывать. И не вздумай колышки забрать и прочее. Я проконтролирую, как ты сваливаешь.

Саня убрал кинжал от горла Лари и вальяжно подошёл к Герде, с нежностью смотря на неё, пока проигравший отряд, постанывая, уползал прочь.

Наша богиня битвы, нанёсшая превентивный удар по провокатору, что целый вечер доставал нас, даже смутилась от его пристального взгляда. А я убедился, что она убрала свой кинжал… Так в зоне риска будет только нос нашего командира, а не вся его жизнь.

— Ну и чё ты зыришь, маньячелло?

— Гердушка, солнышко моё. Эта палатка — тебе! От всей души дарю! И если тебе будет одиноко и холодно… У-у-у-у-ы-ы-ы-ы.

Герда встряхнула кулак, которым вдарила в солнышко нашего лидера.

— В солнышко за солнышко… Если мне будет одиноко, я возьму вина. Если холодно — ещё больше вина. И спасибо за подарок. Иди, смотри, чтобы там ничего лишнего не спёрли…

— Хо…рошо… — проскрипел Саня и побрёл в сторону нового трофея нашего отряда.

— А всегда проигравшая сторона платит? — уточнил я у Маши.

— Ага. Но это если две стороны приняли бой. Если не приняли — страдает только репутация. Но так как первый удар нанесли мы…

— То мы и бросили вызов… Понятно. И что? Отдадут всё, что потребуют?

— Вообще, да. Но если оставить отряд ни с чем, подвергнуть его выживание риску, то это считается за проступок. Тогда могут пожаловаться на тебя и начнётся проверка. Архонт, в чьих владениях случилась стычка, отправит специального проверяющего, а то и целую комиссию. Можно получить много проблем из-за этого. И расследованию нужно время. Никто не потерпит беспредела.

— Понятно… А свод правил какой-нибудь есть? — уточнил я, и на этот вопрос ответил уже Граф, поглаживая место ушиба.

— Есть что-то вроде кодексов… Но это в гильдиях всяких. А так своды законов у каждого Архонта свои. Правда, если один Архонт подчиняется другому, то его свод законов, как правило, практически подчистую списан у сюзерена.

— Понятно… Ладно, было весело, но мне пора на охоту: наши лошадки проголодались, а траву жрать я их пока не научил. Дайте-ка седло, попрактикуюсь…

— Натрёшь ты там себе всё, что нужно и не нужно. Штаны должны быть подходящие. Не страдай ерундой, это отдельная тема. У нас только я, Граф и Мария имеем опыт верховой езды. Мы и будем с твоей помощью пытаться обкатывать варгов, но это уже на отдельной стоянке. Завтра. В обед, — произнёс Саня.

— Лучше уж страдать, чем болтать ерундой, как ты на входе в Шлёпск.

— Спасибо всем богам, что я этого не видела… Ты какого лешего до сих пор тут, балабол? — прикрикнула на него Герда.

— Уже бегу, моя душенька! — тут же изменился в лице наш эксперт по непрошенному мнению.

— Задушу…

— Класс! Я так и знал, что у нас с тобой похожие предпочтения… — улыбаясь, ответил он, и ему в спину прилетел метко и мощно брошенный клубень, который мы ещё не успели запечь на костре.

— Ай! — едва удержал Саня равновесие.

Герда посмотрела на меня и тяжело вздохнула.

— Я так долго не выдержу… Пойду дрова порублю, успокоюсь немного. Не по себе мне что-то… — пробухтела наша звёздная воительница, то и дело поглядывая в сторону Сашки.

— Конечно, — улыбнулся я, читая сведения, полученные благодаря «Глубокому анализу».

[Настроение: Смущённая, сконфуженная, радостная, тревожная.]

А точно ли ты так сильно его ненавидишь, Герда?

Где-то в лесу…

— Да что ты говоришь? Прямо вот так, во время выступления, столкнулись с разведчиками орков? — наигранно удивился Дилан Растер, дойдя до своей цели.

Ему сложно поверить, но именно эта группа доморощенных театралов оказалась его ключиком к пониманию местонахождения его цели.

Сперва они встретились по пути в Замахан, отбиваясь от какой-то магической дряни. Затем они расстались и стали свидетелями того, как группа, в которой прибыла его цель, разделилась. Одна часть бойцов вернулась в родную Маску, а вот сама цель осталась в городе. Но ненадолго.

Вскоре Алексей появилась в новой экипировке, в новом отряде, на запряжённой лошадью повозке. Он даже не попрощался, проезжая мимо жонглирующего кувалдами на потеху детворе огра. Трумпик тогда узнал его и очень расстроился, что его новый друг не стал смотреть, как он умеет, и молоты посыпались из рук, падая на голову и ногу незадачливому актёру. Толпу и детей это ещё больше развеселило, так как все подумали, что он сделал это специально.

— Да! Мне всё ещё бо-бо нога и бо-бо голова после тук молота! А они прискакали, давай рычать, колокола звенеть. Трумпик злиться! Я их за хвосты поднял, по мордасам мелким братья огра надавал, плохой пёсель орка скрутить, клыки выбить… А они! А они… Мне всю костюму порвали, — едва не плакал Трумпик, с придыханием рассказывая своему новому другу, как ему пришлось встречать врагов посреди выступления.

После этого случилась битва. Примчались ещё отряды как городской стражи, так и врагов. Огры серьёзно помогли городу, защищая людей, что бежали в укрытие, за городские стены.

— А твой друг давно ушёл? Сколько времени до нападения орков прошло?

— Где-то день… И ночь. Я пять раз кушать, значит, один день и ночь… — поделился с гостем их лагеря Трумпик. — Так хорошо, что ты друг того меткого и вёрткого друга! Вот бы всем вместе дружить!

— Да, было бы замечательно… — Дилан раскрыл карту и, смотря на окрестные земли, пытался представить, куда только Алексей мог подеваться.

Ему не нравилось то, что возле новичка — пусть даже и чемпиона арены — крутятся люди. И, судя по рассказам Трумпика, люди сильные. Он чувствовал, что здесь замешаны Архонты… Но лезть к ним с вопросами — всё равно что подставить голову под плаху.

Пока что он ориентировался в своих поисках на кучерявого Рафаэля — сына одного из Архонтов Замахана, — уехавшего, согласно собранным Диланом данным, вместе с его целью. Этот лагерь был не более чем счастливой находкой на пути, где охотник за головами дополнил картину произошедшего и убедился в своей правоте. Его цель защищают. Поэтому действовать ему придётся куда осторожнее, чем он предполагал.

Поблагодарив актёров и узнав, что они направляются в начавший покрываться легендами город Шлёпск, Дилан покинул лагерь верхом на лошади. В данный момент он оказался в тупике, и ему было необходимо выяснить всё, что происходило в этом районе, подвергшемся нападению орков. Может так быть, что его цель уже мертва. Это было бы грустно, но сэкономило бы время Дилану. Если бы он только мог как-то это подтвердить…

Дилан двигался дальше по дороге и встретился с очередным отрядом. На этот раз это были кавалеристы Замахана, и, так как уже была практически ночь, набился к ним на стоянку, чтобы послушать их байки и слухи, порассказывать свои и, быть может, найти хоть какую-то зацепку.

И какого же было его удивление, когда основным объектом обсуждения вояк стал отряд авантюристов «Русские кабаны», вошедший в тройку независимых отрядов по числу убитых орков и при этом привлёкший внимание всех трёх Архонтов. А описанный ими маг, сумевший подчинить варгов орков и провести их маршем через весь город, подозрительно сильно напоминал исчезнувшего у него буквально из-под носа Алексея Ковалёва… И сам отряд авантюристов поразительно сильно перекликался с корявым описанием Трумпика.

— Кучерявый маг у них кажется таким простачком, никудышным воином, а орков несколько раз своей магией заставлял замереть. Ещё и этот выстрел его разъедающий… Ты в курсе, что он эпические латы одного из командиров орков в хлам уничтожил? — делились впечатлениями бойцы под тихое лошадиное сопение.

— Кучерявый маг, говорите… — задумчиво произнёс Дилан, прикидывая маршрут к разрушенному войной городу.