Великие Игры 3.0

Глава 8

Глава 8. Минус два Города!

- Ты рассказывал, что с высоты можешь прыгать, а насколько хорошо ты на нее взбираешься?! – обратился я к «мелкому».

- Те, кто видел обезьян, говорят, что они мне и в подметки не годятся! – явно не без хвастовства заявил спецназовец, косясь все же на своего командира: не усмехнется ли тот.

Однако никто не усмехался, так как обстановка не располагала к излишним сантиментам.

- Хорошо, - кивнул я, - с по стене здания ты за флагом сгонять сможешь, раз уж быстро нам внутрь не попасть?!

Паренек осмотрел стену так, словно до моего вопроса ее и вовсе не существовало.

- Первые три этажа слишком гладкие и окна расположены грамотно: никак не получится, - вынужден был признать миниспецназовец, а вот дальше и лепнина, и балкончики…

- Третий этаж, говоришь, - пробормотал я, под нарастающий гомон приближающейся толпы, глядя то на стену, то на щуплого парня, - что ж, надо пробовать!

До второго этажа мы бы с командиром добросили и так, был бы здесь Стун, он и сам бы зашвырнул мальца хоть на крышу, а так снова пришлось магичить. В статике это вполне ожидаемо получилось сложнее и хуже. Быстро зачерпнув столько нитей энергии, сколько смог за один взмах, я поделился ими с командиром, потом мы скрестили руки, малец взобрался на них, и был нами подброшен. Думаю, у нас получилось не из-за тех крох магии, что я смог наскрести, а из-за огромного желания ребят победить в Великих играх.

Мальчишка действительно не то с кошачьим, не то с обезьяньим проворством уцепился самыми кончиками пальцев одной руки за какой-то едва различимы уступ. Покачался из стороны в сторону, заставив мое сердце замереть, а руки подняться в порыве поймать сорвавшегося, а потом быстро-быстро начал карабкаться вверх.

И только стрелы, полетевшие в него, заставили меня отвлечься от этого залипательного зрелища.

Мальчишка был как на ладони, но пока что ни одна из четырех выпущенных в него стрел, не коснулась нашего лазутчика.

На помощь ему пришли товарищи, сохранившие новое хитрое оружие степняков: заговоренные стрелы с серповидными наконечниками. Настала пора непонятной магии поработать и на нашей стороне!

Тут уже и я полез в драку, пользуясь тем, что все стрелки смотрят исключительно вверх. Какие шикарные подбородки, как благодарно прикладывается к ним правый снизу! Что ни удар, то минус стрелок.

Опа! А их ведь охраняют. Неумело, правда, но истово, молодцы!

Ох, давненько я руками не махал и ногами не дрыгал! Как же это приятно – опускать людям занавес. Особенно здоровякам, которым нужно больше одного тяжелого и точного удара, чтобы спать лечь. А были тут и такие. Вот прям непробиваемые! Одно удовольствие таких укладывать!

Но меня таки почти нейтрализовали! Кто-то из тех, кому я уделил недостаточно внимания, пришел в себя и незатейливо, на карачках, подобрался ко мне с боку и железной хваткой ухватил за ноги в районе колен, напрочь лишив меня маневренности. Пришлось наклоняться и вразумлять глупыша. Этим воспользовались остальные местные горожане и накинулись на меня всем скопом. Кто на руках повис, кто на плечах, кто-то особенно остервенелый уже драл волосы у меня на голове. Было неприятно, и безвыходно. Я уже было примерился, как бы поудачнее цапнуть руку, прорежавщую мою шевелюру, как все вдруг внезапно закончилось.

Вот просто все. И любые действия, и сопровождающие их звуки. Осталось только тяжелое дыхание со всех сторон, даже сверху и снизу.

- Проиграли… – проговорил кто-то надо мной. – Мы проиграли…

Постепенно откопав себя из-под завалов тел и сплетения рук, я первым делом взглянул на шпиль. Придерживаясь за него левой рукой, на крыше отплясывал кукарачу мелкий спецназовец, яростно размахивающий вражеским флагом. Тут же в небе за ним начинала падать, достигшая в полете своего апогея стрела, выпущенная представителем третьей стороны. Город пал. И эту весть понесли дальше другие сигнальные стрелы. А минут через пять сигнал уже другого цвета донес до нас новость о том, что пал и второй город!

Этому наши ребята радовались даже сильнее, чем своей собственной победе.

Точнее, теперь их радость была полной и неомраченной. Это ведь я в своей дурацкой манере отдался моменту, а они, сражаясь, понимали, что у другого отряда не все так хорошо.

Ведь именно из-за того, что у них атака пошла как-то не так, в небе при нашем приближении к городским воротам и появились сигнальные стрелы.

И все это время было непонятно: смогут ли они добиться успеха, или нет. Но теперь мы знали, что все, от нас зависящее, сделано и сделано в лучшем виде!

Дело оставалось за городом и третьей стороной.

Но это будет – обязательно будет – но потом, сейчас же мы радовались, обнимались, кое-кто (Хрюн) даже всплакнул. Но я его не осуждаю, беднягу можно понять: такая шикарная дудка сломалась! И ведь скольким людям в родном Городе можно было отомстить… А какое замечательное оружие для самообороны? Лучше просто невозможно придумать! Никакого физического ущерба, зато шикарнейший моральный удар по чувству собственного достоинства!

Хотя, может и наговариваю я на него, и это слезы счастья: ведь по его вечно надменной моське толком не разберешь, что он там на самом деле чувствует.

А мне было немного грустно. Скорее всего, это из-за усталости и чувства выполненного долга. У меня всегда так: когда долго, упорно и с серьезными усилиями чего-то добиваешься, то потом чувствуешь себя понемногу сдувающимся воздушным шариком. К тому же, еще и прорва народу вокруг грустит и даже в трауре. Какая уж тут бесшабашная радость? Как бы наших ребят за ее проявление не побили…

Но нет, все обошлось. Понемногу местные горожане отходили от шока, а кое-кто даже начал поздравлять нас. Их одергивали, говоря, что еще не все потеряно, что есть еще степняки и научники. Но все уже понимали, что спасти и тех, и других сможет только чудо, а чудеса в этих Играх были целиком и полностью на нашей стороне!

А вскоре прилетели и первые птицы с новостями из второго павшего города. Там вообще все было «на тоненького»! Наш отряд прибыл к главным воротам в тот момент, когда из них только начинал выезжать обоз с продовольствием, пополнением и дополнительным снаряжением для играющих горожан. Поэтому проникнуть в город с наскока не вышло. И в тот момент, пока наши ряженые кочевники отъезжали подальше, чтобы дать обозу пройти, кто-то из бдительных стражников заподозрил неладное. Руководствуясь принципом: «Лучше перебздеть, чем недобздеть!», этот красавчик поднял тревогу. Пришлось поднимать заварушку прямо на мосту и буквально по головам стражников просачиваться в город. Если мы въехали в него на конях, и самые удачливые из нас быстро добрались до цели, то вот другой группе пришлось прорубаться. Благодаря приданным отряду магам, части бойцов спецназа получилось пробраться через людскую мешанину, и добраться до аналога местной мэрии. Но там уже была организована такая защита, что думать о штурме не было никакого смысла.

И все же ребята смогли раздобыть флаг!

Шестая по счету степная заговоренная серповидная стрела смогла подрубить шпиль, на котором висел флаг, и порывом ветра его бросило прямо в руки нашего бойца!

Уже через секунду ошеломленный увиденным представитель третьей стороны, руководствуясь однозначными правилами Игры, выпустил в небо сигнальную стрелу!

Это известие вызвало новый виток радости среди моих боевых товарищей. Все: и помеченные краской, и «порубленные» деревянными саблями, и те единицы, что умудрились «выжить» - абсолютно все веселились как настоящие безумцы.

Хуже всех пришлось нашему главному герою. Мелкого каждый норовил хлопнуть по плечу, и очень быстро оба его плеча представляли собой два сплошных беспросветных отека – будущих синяка.

А, нет, вру! Хуже всех было Хрюну. Переодевшиеся в чистое привратники быстро разузнали, из-за кого это они так опорофинились и искали возможности поквитаться.

Все-таки уникальная личность – Хрюн: в каком бы городе он ни оказался, везде ему хотят намять бока! Весьма спорный талант у человека. Я бы даже сказал: опасный.

Так что пришлось мне стараться далеко от друга не отходить. Славу человека с пудовыми кулаками и быстрыми ногами я здесь приобрести успел, поэтому телохранителем выглядел надежным. И пока огорченные стражники были трезвыми, на расправу они решиться так и не смогли.

Это случилось позже, на выходе из питейного заведения. Но к тому моменту кроме решительности у них уже ничего не было: ни сил, ни способности хоть как-то уверенно стоять на ногах. Хрюн, в принципе, тоже на ногах не держался, но у него хотя бы был я, а у стражников были только слезы на глазах. Что тоже помогло им избежать драки. Пара толчков, сопровождаемых извинениями, и дорога свободна.

Хрюн, болтаясь на плече, все порывался выйти с каждым «раз на раз» и кто-то из пытающихся подняться даже выражал готовность удовлетворить желание коварного и вероломного противника. Но я был против. А когда я против, драка обычно не случается.

Так было и в этот раз.

Ночевала вся наша братия в казарме для городского сборного отряда быстрого реагирования, которая по понятным причинам на тот момент пустовала.

Спали все вповалку. Я, все еще мучимый сомнениями по поводу того, что кто-то из местных с пьяного глазу придет нам мстить, остался сторожить снаружи здания.

Оказалось, что осторожничал я зря. Во-первых, никому в здравом уме не придет в голову мысль причинять реальный вред здоровью другому человеку, тем более тому, кто победил в Игре. По той простой причине, что Игры делают всех сильнее. Во-вторых, пьяный до полусмерти спецназовец – это все еще спецназовец, который может спать гром, молнии и камни с неба, но любой подозрительный звук выведет его даже из комы, не говоря уже о каком-то банальном пьяном бреду.

Именно так мне и пояснил перед рассветом командир нашего сборного отряда, распространяя вокруг себя аромат винной бочки с довольно богатым прошлым.

Кстати проснулся он от того, что услышал знакомое курлыканье. На ближайшем дереве его ждал голубь.

- Как он тебя нашел? – удивился я, глядя, как пернатый с радостным видом приземляется на плечо командира.

- Он не меня нашел, а конкретно это здание, - пояснил мой ароматный собеседник, - мы со всеми командирами переписываемся, опытом делимся, вопросы обсуждаем. Этот толстяк у меня всегда только сюда летает. Тут неподалеку лучшая в округе коптильня, и ребята его подкармливают. Сначала мяса нарежут тоненько, как червячков, потом пива нальют. А как голубь проспится и похмелится, они его назад отправляют. Так что сюда он всегда летит быстрее стрелы, а вот назад наверняка пару раз останавливается для отдыха и в ожидании попутного ветра.

- А что за новость он тебе принес?

- Сейчас узнаем. Бумага самая тонкая, лист большой, написано убористым почерком: я, пожалуй, и не рассмотрю. Пойду Мелкого разбужу, он, конечно, герой, но в таком юном возрасте спать, когда командир уже на ногах – это преступление!

Паренек выглядел на удивление почти что сносно. Потерев глаза, он довольно бойко принялся за чтение.

Ну, что я вам скажу… наши горожане в эту ночь тоже не подкачали. Стоило вестям о выходе из Игр сразу двух городов достигнуть ушей и глаз наших воодушевленных граждан, как те сразу же стали требовать от городских властей финального сражения!

Но градоначальник устоял перед натиском толпы и с выборными лицами в сопровождении многочисленных представителей третьей стороны поехал на переговоры с научниками и степняками. И тем и другим были предложены такие условия капитуляции, которые давали возможность всем сохранить лица и остаться, если не в выигрыше, то не с голым задом. В частности научникам предлагалось сразу же после согласия на капитуляцию, отправиться в город и приступить к изучению любого новшества, что только покажется им интересным. Степнякам же пообещали вернуть лошадей и шапки взамен на возврат награбленной руды, т.е., предложили разойтись миром, так, чтобы каждый остался при своем.

Научники, как и следовало ожидать, согласились без всяких дополнительных условий и даже с восторгом, потирая ладони.

А вот с кочевниками все вышло не так гладко.

Те стали, как говорится, гнуть пальцы и пускать сопли пузырями, утверждая, что наша огненная магия им не страшна и никого они из города не выпустят до самой осени!

Другими словами, они требовали мзды.

Ну, наши делегаты, зная, что воодушевленный уже добытыми победами народ поддержит сейчас любые силовые методы воздействия на противника, этой самой мзды степнякам пообещали с три короба!

На том, расплевавшись (в прямом смысле), и разошлись.

В тот же день были разосланы голуби во все концы для связи со всеми известными группами партизан, чтобы те были готовы кошмарить кочевников-фуражиров, буде такие появятся в их окрестностях.

Сами же горожане тут же запустили все имеющиеся планеры нагрузив их краской, которую все равно нужно было куда-то девать. Таким макаром в несколько заходов были условно уничтожены все запасы еды и фуража, что тут же с радостью подтвердили полномочные представители третьей стороны, которые уже вполне себе настроились на праздничный банкет и обратное путешествие домой.

Теперь гордым сынам степи стоило крепко задуматься, что им в ближайшем будущем делать с лошадьми: убираться на их спинах восвояси или понемногу употреблять их в пищу. В виду того, что и их в таком количестве кормить скоро будет нечем в условиях пребывания на вражеской территории, и сами лапу сосать придется.

Так что вопрос капитуляции представителей степных городов был делом времени, причем довольно непродолжительного. Либо сегодня-завтра неподготовленный штурм без всяких стенобитных и прочих орудий, либо уход домой, автоматически считающийся поражением.

Еще сообщалось, что третья сторона тоже разослала письма в которых предупредила всех (кроме степняков) участников игры, как действующих, так и выбывших, добровольно припасами с кочевниками не делиться.

Это, собственно и так было понятно, но лишний раз напомнить не грех.

Дочитывал малец послание уже, считай, всему отряду. Хмурые лица понемногу разглаживались, кто-то уже побежал за пивом для голубя, прихватив с собой два здоровенных ведра…

Видимо, если сегодня мы и соберемся в обратный путь, то явно не с утра. Да и не понятно, как вообще возвращаться назад, если вокруг города будут сновать сотни, а то и тысячи степняков.

Если ночью и по воде, то куда девать лошадей?

Вчера нас кормили и поили жители города, но это был знак гостеприимства. В общем, нужно было что-то решать. Причем решения должны приниматься на самом верху. Если кочевники упрутся рогом, придется либо апеллировать к третьей стороне, либо просто и без затей рубиться с ними в чистом поле или гонять по лесам, пока они не закончатся.

Тут кто-то внимательный и добрый сунул мне в одну руку здоровенную кружку прохладного светлого нефильрованного пива, а в другую – ногу молодой но жирной копченной утки, и все мои гнетущие думы на счет ближайшего будущего улетучились, словно маленькое легкомысленное облачко, под действием порыва хулиганистого ветра.

Не успел я освободить ни одной из рук, как тут же подоспели и вторая кружка, и вторая нога. Дальше неуловимый официант уже и сам поднабрался, поэтому за третьей порцией питья и деликатеса пришлось ковылять самостоятельно. А том еще разок и еще…

В общем, проснулся я на утро, покачиваясь на лошади, будучи переброшенным через седло.