Водитель голема

11. Штаб

Оба засадника сейчас лежали на асфальте с разбитыми лицами. Один из них исподтишка делал какие-то жесты рукой, видимо, пытался безуспешно парализовать Алису. Она, заметив его попытки, снисходительно улыбнулась и присела на корточки.

— Что, не получается меня вырубить? Бедненький!

Выяснив, кто есть кто, Алиса пару раз провела по своему носу ногтем, о чём-то размышляя, а потом наставила палец на парализатора и выписала ему разряд свой алой молнии практически в упор. Тот подёргался в конвульсиях и затих.

— Зачем? Зачем? — чуть ли не заплакал материально ответственный.

— Скольких людей вы убили, пока сидите на этом месте? — спросила Алиса у него.

— Что? — опешил тот.

— Вы же убиваете людей? — спросила Алиса, — или ты этого стыдишься?

— Что? — продолжал тупить материально ответственный.

— Если стыдишься, то не нужно тогда этого было делать, а если не стыдишься, то тогда нечего скрывать. Говори, скольких убили? — спросила Алиса.

— Что? — снова повторил он.

— Заклинило от страха, — вздохнула Алиса, подняв на нас глаза, — убить?

Мы как раз подошли и встали рядом.

— Погоди, дай я попробую, — я присел на корточки рядом с ними, — сколько человек обычно находится в штабе? — спросил я, — тебе лучше перестать тупить и начать разговаривать, а то мы убьём тебя так же как и твоего друга.

— Что? — снова спросил он.

Я медленно вытащил клюшку для гольфа.

— Видишь эту штуку, она из железа, — медленно, чтобы он точно всё понял, сказал я, — если ты ещё раз скажешь «что», я ударю тебя ей по голове. Сильно ударю! Понимаешь? Если понимаешь, то кивни!

Он кивнул.

— Надо же, понимает! — обрадовалась Алиса.

— Сколько человек обычно находится в вашем штабе? — спросил я.

— Восемь, десять, иногда чуть больше, — выпалил МОЗД.

— Видишь, можешь же, когда хочешь! — сказал я, — главное, грамотная мотивация. Так скольких людей вы убили?

— Что? — спросил он.

— Похоже, что они не могут отвечать на такие вопросы, их психика сразу блокирует неприятные темы, — сказал Петя.

— У всех, что ли? — удивился я, — ну ладно один со съехавшей кукухой. Но не может же вся их поганая «организация» быть такими же?

— Может быть, и не все, — согласился Петя, — но те, кто принял эти бесчеловечные правила, имея другие жизненные установки, вынуждены защищать свою психику. Они ещё могут друг у друга эту модель перенимать. Одни как бы не замечают, какое дерьмо творят, и другие, глядя на них, начинают делать точно так же. Человеческая психика порой творит чудеса, не хуже магии.

— Допустим, — вздохнул я, — ты сказал «что» и я тебе теперь должен удар клюшкой по голове. А я очень не люблю быть должен. Так что не переживай, скоро верну. Мань! — повернулся я к Маше.

— Ась? — вздрогнула она от неожиданности.

— Видишь, вон там стена проломлена, и в сторону торчит кусок арматуры? — указал я на сооружение, где сидели засадники.

— Ну, — кивнула Маша.

— Можешь насадить труп на этот штырь? — спросил я, — вернее, я знаю, что можешь, сделай это, пожалуйста!

— Зачем? — удивилась Маша.

— Оставим им послание. Будем вселять в них страх, а то они, похоже, чувствуют здесь себя хозяевами, — сказал я.

— Так мы же идём громить их штаб! — удивилась Алиса.

— Да, но всю банду мы не перебьём, пусть они думают, что за них взялись серьёзно. Чтобы они не выбирали себе новую верхушку, не боролись за власть, а бежали отсюда как можно дальше и никому не рассказывали потом, что они в этой организации состояли, — сказал я.

Маша слегка взмахнула руками, труп взлетел в воздух, завис напротив нужного места, а потом она с силой припечатала его к стене, чтобы пробить насквозь арматурой сразу и наверняка.

— Ты заставляешь меня делать неприятные вещи, — вздохнула Маша.

— А кто здесь делает приятные? Думаешь, Алисе было приятно сиськой трясти перед этими придурками, — спросил я.

— Да нормально, — пожала плечами Алиса, и, поймав мой резкий взгляд, добавила, — а чё такого?

Материально ответственный видел, что случилось, и лежал теперь на асфальте, беззвучно открывая рот, как рыба, выброшенная на берег.

— Если ты делаешь что-то с другими людьми, будь готов, что рано или поздно это произойдёт и с тобой, — нравоучительно сказал ему Петя.

Я походил, пиная ногами камни, пока не нашёл кусок белого кирпича. Стена была тёмная, так что писать он на ней должен был нормально. Я немного подумал, глядя на стекающую по стене кровь от пробитого арматурой трупа, и написал:

«СМЕРТЬ ОСРРовцам!»

И ниже:

«МЫ УНИЧТОЖИМ ИХ ВСЕХ! ЗАЧИСТКА УЖЕ НАЧАЛАСЬ!»

Сделав пару шагов назад, я полюбовался результатами своего труда.

— Отлично! — сказал Петя, — должно подействовать. Особенно труп со стекающей кровью хорошо картину дополняют.

— Даже мне нравится! — нехотя призналась Маша.

— Зачётно! Должны обосраться! — сказала Алиса и, пнув ногой ответственного, спросила, — ну, а ты что скажешь? Как считаешь, здорово получилось?

А тот всё лежал, беспрерывно открывал рот, как рыба, и таращил от ужаса глаза.

— Ладно, если уж сегодня всё неприятное достаётся мне, идите, я с ним сама разберусь, — сказала Маша, — или у вас к нему ещё какие-то вопросы остались?

— Да нет, наш чокнутый, если что лучше рассказывает, а этот вообще обмороженный какой-то, — сказал я, — ты уверена?

— Честно говоря, хочется за Зою отомстить, — сказала серьёзно Маша.

— Такая возможность у тебя ещё будет, — сказал я, — но препятствовать твоему порыву я тоже смысла не вижу.

— Маша, может, не надо? — сказал Петя и получил от неё очень резкий взгляд.

— Держи, Мань! Спасибо! Отличная штука! — сказала Алиса, возвращая Маше каску.

— Пойдём, Петь, — похлопал я его по плечу, — жизнь такая штука, иногда нужно давать выход скопившемуся негативу, иначе он начинает жрать тебя изнутри. Мы все убивали, убиваем и будем убивать. И чем легче нам это будет даваться, тем лучше. Главное, убивать тех, кто не достоин жить, а всё остальное мелочи.

— А судьи кто? — вздохнул Петя.

— В данном случае мы, — сказал я, — согласен, бывают сложные ситуации, но мы обычно имеем дело с простыми. И этих тварей нужно уничтожить. Так что мы и судьи, и палачи в одном лице.

— Да так-то всё верно, я не спорю, но она же всё-таки девочка, — сказал Петя.

— Хорошо, что Маша тебя сейчас не слышит, — сказал я, — ты с заботой и опекой поаккуратнее, а то оттолкнёшь её этим от себя.

— Правда? — удивился Петя.

— Заботиться, естественно, нужно, — сказал я, — но только так, чтобы это не лишало её свободы воли. Мы тут все взрослые люди, не мешай ей самой принимать решения. А так-то, заботься, конечно! Это дело хорошее.

— Я понял! — задумался Петя.

Сзади раздался очень сильный и очень влажный шлепок. Мы вздрогнули и повернулись.

— Ха! — усмехнулась Алиса, — похоже, она его так о стену приложила, что там теперь просто мокрое пятно, в прямом смысле этого слова! Во даёт!

В голосе Алисы слышалось неподдельное восхищение.

Когда Маша приблизилась, то крикнула, не дожидаясь вопросов:

— Не волнуйся, твоя надпись не пострадала… даже лучше теперь смотрится… убедительнее, я бы сказала!

— Отлично! — кивнул я, — пойдёмте, заберём нашего проводника и двигаем дальше. Нам, похоже, уже недалеко осталось.

— Это если наш проводник не крякнул после твоего удара, — сказала Алиса, — лучше бы просто связали его.

Проводника на месте не оказалось. Я успел испытать целую гамму эмоций, от сожаления, что слишком слабо его тюкнул, до стыда за то, что, по сути, упустил пленника, чем поставил под угрозу всю нашу операцию, ведь он же может предупредить штаб о нашем приближении.

Но я недооценил степень его сумасшествия.

Буквально в ту секунду, когда я готовился рвать на себе волосы от досады, он спокойно вышел из-за угла, застёгивая ширинку.

— А, вот вы где! — облегчённо кивнул он, — по нужде ходили? А то я уж испугался, что сбежали. Что бы я тогда в штабе докладывал, а?

— Потрясающе! — в очередной раз восхищённо проговорил Петя.

— Да здесь мы, куда же нам деваться-то, а? — сказал я.

— Вот то-то же! — погрозил нам пальцем проводник и махнул рукой, — за мной, арестанты!

После чего уверенно зашагал по дорожке между домами.

— Никогда такого раньше не видела, — сказала Алиса, — а уж я повидала всяких!

— Не тормозите, «арестанты», — усмехнулся я, — а то конвоир осерчает!

И мы дружно зашагали следом за этим сумасшедшим. Было немного не по себе, что мы ему доверились. Ведь если у него в голове такая каша, кто знает, что он может выкинуть ещё? Но была надежда, что он доставит нас куда нужно, минуя все их остальные засады.

Проводник не обманул наших ожиданий. Вскоре мы оказались у какого-то, похожего на административное в прошлом, четырёхэтажного здания. Понаблюдав за ним издали, мы обдумали план действий. Проводник рвался вперёд, и нам стоило немалых усилий, уговорить его не торопиться. Окна первых двух этажей были забаррикадированы. Где заложены кирпичом, где бетонной плитой, где толстым металлическим листом. Это было с этой стороны, но то, что со всех остальных картина точно такая же, не было никаких сомнений.

— В здании есть какая-нибудь защита от магии? — спросил я.

— Вроде бы нет, — пожал плечами тот, — а вы, с какой целью интересуетесь? — тут же заподозрил он неладное.

— Дело в том, что у меня аллергия на магическую защиту, и я могу впасть в буйство, если вдруг окажусь в поле её действия. А это никому не нужно, — на ходу сочинил я.

— Да, буйство нам не нужно, — чуть подумав, согласился проводник, — но думаю, что вам не о чем беспокоиться. Магической защиты там наверняка нет. Этот район полностью по нашим контролем, чужие здесь не ходят. Да, на входе сидят обычно два сильных боевых мага, но и они, как правило, коротают время без работы. Так что, хватит медлить, пойдёмте, я сдам вас начальству.

Алиса вопросительно на меня взглянула, а я устало кивнул. Этот чудик уже всех знатно достал. Фурия положила ладонь ему на голову и дала такой разряд, что мозги у того мгновенно сварились и он рухнул на асфальт.

— Спасибо за службу, — с облегчением сказал я, — но в одном он прав. Тянуть не будем, используем мою любимую тактику в последнее время.

— Какую? — спросил Петя.

— Стремительный натиск! — сказал я.

— Поняла! — сказала Алиса, чуть присела и пулей выстрелила в небо, быстро превратившись в точку.

— Это наша авиация, — улыбнулся я, проводив её взглядом, — Маш, он сказал, что на входе обычно сидят два боевых мага? Можешь вогнать туда вон тут бетонный блок? — указал я на здоровенный бетонный параллелепипед, раньше входивший в ограждение, что отделяло более высокий уровень газона, но теперь валявшийся в стороне.

— Тяжёлый, но, пожалуй, справлюсь! — сказала Маша.

— После того как пульнёшь его, меня забрось вон в то открытое окно на третьем этаже, ладно? — спросил я.

— Хорошо, — кивнула Маша.

— И меня следом, — сказал Петя, застёгивая пояс с двумя кобурами.

— Откуда ты их достал? — удивился я.

— Из кармана, — в свою очередь, удивился Петя, — я всегда там держу рядышком что-нибудь стреляющее. Это когда гости были, я убрал всё в сторону, а потом обратно положил.

— Умно, — сказал я, — ладно, поехали!

Маша не без усилий подняла этот бетонный блок и, разогнав его до скорости снаряда, вынесла всю входную группу, забив его далеко внутрь. После чего я почувствовал, как меня подхватили мягкие, но надёжные кинетические объятия и быстро понесли к зданию штаба. По пути я начал формировать по плазменному шару над каждой рукой. Один послал перед собой и, влетев в открытое окно раньше меня, он взорвался там снопом парализующих молний.

Как оказалось, сделал я это не напрасно. В кабинете было трое, и все они теперь дёргались в конвульсиях. Двое делали это на полу, а один лёжа на большом письменном столе, затянутом зелёным сукном.

Тот, что был за столом, приподнял голову, и с трудом подняв руку, опустил ладонь на большую красную кнопку.

В этот момент плазменный шар уже летел ему в голову, но рука всё равно упала на кнопку, хотя её владелец был уже мёртв. И тут же оглушительно взывала сирена. Когда Маша вынесла к чёртовой матери входную группу, они кнопку не нажали, видимо, не разобравшись ещё, что случилось, но когда сидящий за столом увидел чужака, влетевшего в окно, стало совершенно понятно, что это нападение.

Разговоры мы здесь разговаривать ни с кем не собирались, поэтому я добил обоих лежащих на полу, одного плазменным шаром, а второго просто своей любимой клюшкой.

Когда я закончил, в окно как раз влетел Петя с пистолетами наготове. Быстро оценив ситуацию, он подбежал к двери и выглянул в коридор. И тут же отстрелил туда несколько патронов с двух рук. Послышался звук падающего тела.

Я подошёл к столу, наконец, догадавшись, что сигнал тревоги можно отключить там же, где его и включили. Откинул руку трупа, нажал на красную кнопку, и это помогло, сирена смолкла.

— Минус четыре, — сказал я, — ещё, возможно, минус два на входе, но это не точно, мы тела не видели пока. Всего условно будем считать, что их здесь десять.

Где-то, судя по всему, на четвёртом этаже, раздался взрыв, потом ещё один и какие-то приглушённые крики.

— Алиса работает, — сказал со знанием дела Петя.

— Надо бы ей помочь! — сказал я и бросился в коридор.

Лестница оказалась рядом, мы быстро взбежали наверх, но помогать там никому не понадобилось, Алиса уже со всеми справилась. Она уложила двоих.

— Одни очень шустрый попался. Быстро прыгал туда-сюда и швырялся в меня какими-то шариками водянистыми. Хорошо, ни разу не попал, а то я даже не знаю, что это такое. Но там, куда они попадали, появлялся дым и шипение, — пожаловалась Алиса.

— Кислота! — со знанием дела сказал Петя.

В конце коридора показалась Маша.

— Я думал, что ты снаружи нас подстрахуешь, — сказал Петя.

— Сюда на шум народ валит, — сказала Маша, — и много!

— Так, — быстро сориентировался я, — окна здесь все забаррикадированы, нужно вход завалить. Заодно проверим, что там с охраной.

Один охранник оказался мёртв, второй едва жив, но ненадолго. Мы его тут же упокоили. Маша поставила бетонный блок, которым вынесла вход, на попа в дыру, и начала громоздить вокруг него непроходимую баррикаду, используя самое тяжёлое, что попадалось под руку. Даже куски стен выламывала и забивала туда.

— Мы хотим здесь забаррикадироваться? — удивилась Алиса, немного понаблюдав за действиями Маши.

— Да, но не волнуйся, у нас два левитатора и карман. Если что, найдём способ выбраться. А по темноте так вообще легко! — сказал я.

— Мы не знаем, что за маги среди тех, кто нас окружает! — сказала Алиса.

— Боишься? — удивился я.

— Опасаюсь! — поправила меня она, — просто хотелось бы понимать какой план.

— План? — я задумался, — ну смотри, можем попробовать начать их истреблять. Мы думали, что только верхушку выкосим, но если они сами все сюда прутся, можем и перевыполнить план.

— Главное, не надорваться, — сказала Алиса.

— До фанатизма доходить не будем. Решим что делать, по ситуации, — сказал я, — если поймём, что не сдюжим, то постараемся свалить незаметно.

— А может сразу поджечь здесь всё к чёртовой матери и смыться под шумок? — предложила Алиса.

— Нельзя, — покачал я головой, — тут могут быть дети. Да и другие пленники. Мы не можем просто так принести их в жертву.

— Ах да, чёрт, я и забыла! — с досадой сказала Алиса, — ну ладно, вход завалили, дальше что делаем?

— Надо зачистить здание, — сказал я, — может быть, мы не всех здесь ещё уничтожили. Не хотелось бы получить неожиданно пулю или какой-нибудь магический удар в спину.

— Ок, я проверю, — сказала Алиса.

— Возьми каску! — сказала Маша.

— Ты такая заботливая! — сказала Алиса, и я удивился, не услышав в её голосе ни капли сарказма.

— Я прикрою Алису, а вы понаблюдайте за тем, что происходит снаружи, — сказал Петя и крутанул на пальцах сразу оба пистолета.

Я перехватил Машин мимолётный восхищённый взгляд. Сейчас Петя определённо зарабатывал очки в её глазах.

Когда Алиса с Петей ушли проверять первый этаж, Маша спросила:

— А что мы будем делать, если здесь, в самом деле, есть другие дети или взрослые люди в плену, а с теми, что снаружи, мы справиться не сможем?

— Если мы захотим кого-то отсюда вытащить, — сказал я, — то затолкаем их в Петин карман, залезем туда сами, а Петю посадим на тебя или на Алису и отправим в полёт. Только ты ему раньше времени это не говори, а то он наверняка от этого будет не в восторге.

— Я могила! — улыбнулась Маша.