Возродившийся

Глава 12

Проверки проверками, и рекомендации рекомендациями, но как оказалось, это все не отменяло необходимости сдать еще обычные экзамены, словно при поступлении в обычный институт. На время экзаменов кандидатов поселили в общежитии в районе метро «Автозаводская». Сами экзамены проводились в расположенном неподалеку Доме офицеров.

Всего во дворе набралось человек двести, приехавших со всей страны. При этом сразу выделилось с полсотни хорошо одетых парней, что как-то скучковались между собой и о чем-то живо переговаривались, в то время как основная масса кандидатов оставалась аморфной, разве что разбилась на кучки по тря-пять человек по принципу землячества.

– Мажорчики… – неприязненно произнес один из парней, примерно одного возраста с Дмитрием.

Носов, чтобы не сильно выделяться, приоделся в обычный «магазинный» костюм, а не пришел в своем индпошиве а-ля гангстер-стайл.

«А потом удивлялись простые люди, и даже негодовали, дескать чего это КГБ не встало на защиту Советской власти оберегать которую они поклялись, – подумал он с раздражением. – А чего ради они должны были вставать на защиту того, что рушили их отцы и деды, являвшиеся первыми-вторыми и прочими секретарями горкомов, обкомов и прочих райкомов? Они плоть от плоти тех, кто рвал государство на части, желая получить самые жирные его куски, так что не только не мешали, а еще и способствовали».

– Не любишь мажоров? – с усмешкой спросил Дмитрий.

– Терпеть не могу.

Парень явно успел поконфликтовать с детишками партэлиты. Ну или просто что-то знал, чего хватило для появления острой классовой неприязни.

– Просто ты не умеешь их готовить…

– Что?..

Но потом до парня дошла соль шутки и он засмеялся.

– Демид, – протянул руку тот.

– Владлен.

Парень Носову понравился, правильное приятное лицо, прямой взгляд, ну и моральные принципы по всей видимости без изъяна.

Привлеченным смехом к ним подошел еще один парень.

– Егор.

А вот он Носову сразу чем-то не понравился. Скользкий какой-то, про таких говорят: без мыла в… в общем всюду пролезут. Дмитрий и Демид представились в ответ.

– Если не секрет, то что смешного?

Демид пояснил.

– Ах, эти… Говорят они все в качестве сопровождающих на выезд в капстраны готовятся, – с плохо скрываемой завистью сказал Егор. – Если не в курсе, то к каждой группе выезжающих из СССР граждан, в качестве переводчика приставляется человек от КГБ… Этакие поводыри или пастухи. Работа не бей лежачего… при этом всегда можно что-то привезти из-за бугра…

– Не бей лежачего до того, как кто-то из твоей группы не сбежит, как этот… балерун недавно смылся, Нуреев, кажется, – сказал Демид.

– Ну да… и такое может случиться…

Первыми в качестве экзаменов шли иностранные языки. Дмитрий успешно отстрелялся в числе первых.

– Чего невеселые такие? – войдя в комнату в общежитии, спросил он двух совсем «зеленых» ребят, коих поселили вместе с ним.

Они вообще оказались одноклассниками из Владивостока, фактически только со школьной скамьи. И таких молодых ребят семнадцати-восемнадцати лет оказалось на удивление много.

– Завалили экзамен?

– Не знаем…

– А по ощущениям как?

Те неуверенно и с каким-то беспомощным видом пожали плечами.

– Понятно. Но можете особо не волноваться. Научат. Через год вас так натаскают, что ни один англичанин не сможет определить, что вы советские шпионы.

– Да мы собственно не из-за экзаменов… так-то нормально вроде…

– А что?

– Да пытались узнать на кого мы учиться будем, так никто ничего не говорит.

– А вам что, вербовщики ничего не рассказали?

– Ну как… сказали, что если не завалимся, то будем служить в КГБ и защищать Родину от происков мирового капитализма…

– Ясно. Ну в общем ребят, все зависит от того в какой отдел распределят. Если в нелегальную разведку попадете, можно сказать элиту, то пошлют в какую-нибудь капстрану, вербовать агентов, вызнавать вражеские секреты.

– И надолго?

Ребят явно не вдохновляло надолго отрываться от родных берез и осин. Идея оказаться в глубоком подполье, без связи с родными, не казалась им верхом мечтаний.

– Как повезет. Если не случится предательства, не раскроют ваших связников, не спалят агентов, так могут и на два десятка лет.

– Два десятка?! – хором воскликнули они с ужасом в глазах.

– Может и больше. А если предательство все же случится, то могут посалить в тюрьму на те же два десятка. Но есть шанс что раньше обменяют, так что посидите годик, ну пять лет… максимум десять, пока у нас их шпионов не поймают и будет на кого менять.

Вид парней стал еще более хмурым.

«Блин, вот в первую очередь для отсева таких вот ребят и нужны психологи, – подумал Дмитрий. – Они же потенциальные предатели. Или просто разочаровавшись в работе, станут отбывать номер. Зачем вообще такую мелюзгу ничего не видевшую в жизни, даже в армии не отслужившую вербовать?! Вам что, мало добровольцев? Так найдите их с помощью тех же психологов!!!»

– Но это если в нелегальную разведку попадете. А так может, и контрразведка или еще какой отдел вами заинтересуется, может шифровальщиков из вас сделают… или та же техническая разведка. Пошлют на станцию в заполярный круг радиоэфир слушать…

Но ребятам это все было похоже не сильно интересно. Тем более служить в заполярье.

– Парни, если не хотите служить в КГБ, то просто завалите экзамены. Они, как мне кажется, в основном для того и нужны, чтобы те, кто передумал, без потерь смогли отказаться, отделавшись формальной причиной, дескать не прошел по знаниям. Никто вас за это наказывать не станет.

– Правда?

– Правда.

Лица ребят просветлели.

Ну да, их можно понять, к ним приходят дядьки и давай задвигать про почетную службу Родине в рядах КГБ. Отказаться? Можно, но… страшно. А ну как решат, что ты враг раз не хочешь служить в славных рядах КГБ? Или проблемы потом будут… вот и не хватило духу отказаться. А у них может совсем другие интересы по жизни имеются, в первую очередь девчонки.

Потом была математика. Тут Дмитрий оказался за одним столом с Демидом. Свою работу Носов решил быстро, с математикой он и раньше дружил, плюс сами задачи не такие уж сложные, и заметил, что сосед допустил грубейшую ошибку при арифметическом действии.

– Хочешь завалить экзамен?

– Нет! С чего ты взял?

– Тогда сначала умножение, а потом сложение, – подсказал он.

– Проклятье! Спасибо!

– Не за что…

– Не разговаривать и не подсказывать! – воскликнул преподаватель.

Оставшиеся два экзамена: географию и сочинение так же сдал не напрягаясь.

Почти половина кандидатов отсеялась, кто, как те два пацана сами слились, иные не смогли показать достойный результат несмотря на все свое желание.

Утром 31-го августа Дмитрий Носов явился к стадиону «Динамо», являвшегося точкой сбора для части тех, кто успешно сдал экзамены и был зачислен Краснознаменный институт ПГУ, или как его чаще называли «Школа 101».

– Здорово! – первым поздоровался Демид, что уже был на месте.

– Привет.

Дмитрий поздоровался с еще несколькими абитуриентами.

Сборище довольно внушительной толпы рядом с несколькими автобусами не особо привлекало внимание проходящих людей, что спешили по своим делам.

– Наверняка все думают, что мы спортсмены и сейчас собираемся, чтобы поехать на какие-нибудь сборы или соревнования, – посмеялся Демид.

– Ага, все продумано.

Тут вновь встрял Егор, сказав:

– Надо же… я ведь тут недалеко живу… и ходил сюда тренироваться и даже слухов никогда не слышал, что стадионом пользуются чекисты… Кстати, мы тут не первые, первая группа была отправлена в шесть часов…

«Вот же проныра… Может как профессионал в плане получения информации он будет неплох». – невольно подумал Носов.

– По автобусам! – ровно в семь часов прозвучала команда сотрудника, регистрировавшего явившихся слушателей «Школы».

Автобусы пошли по Ленинградскому проспекту в сторону Кольцевой дороги, миновали станции метро «Аэропорт», «Сокол», затем вышли на Волоколамское шоссе, прошли через Тушино, пересекли Кольцевую дорогу и сразу же за ней повернули направо, на Пятницкое шоссе, по которому и пошли в северо-западном направлении.

В автобусе стояла полная тишина, никто не разговаривал, все сидели с очень серьезными лицами, хотя было видно, что каждому хотелось знать, куда же это нас везут. Проехав примерно километров 15, за деревней Юрлово автобусы свернули направо и проехали под дорожный знак «въезд запрещен». Дорога шла вглубь довольно густого леса.

Примерно через километр автобусы остановились перед высокими воротами, за которыми ничего нельзя было разглядеть. Ворота открылись, и транспорт пропустили внутрь.

– Конечная! – произнес со смешком водитель. – На выход!

Выйдя из автобуса Дмитрий увидел четырехэтажное здание из светло-желтого кирпича. Направо от него стояло второе похожее здание, соединенное с первым воздушным коридором на уровне второго этажа. За стоянкой для машин, располагалась спортивная площадка. И кругом цветы, словно в типичном подмосковном доме отдыха.

Через застекленные двери центрального входа всех провели в просторный вестибюль, прямо по коридору и остановили перед дверью.

– Внимание! – воскликнул сопровождающий. – С каждым из вас в отдельности сейчас станет беседовать начальник школы. Каждого будут вызывать по имени и отчеству, а пока вы должны спокойно ждать своей очереди.

Впрочем, желающих шутить и балагурить не нашлось, атмосфера неизвестности подавляла. Всех наверняка мучил один вопрос: о чем станут говорить наедине, что нельзя сказать всем сразу?

Вскоре Дмитрия вызвали в кабинет, где за столом сидели два человека. При его появлении они встали.

– По-вашему…

– Не нужно, – остановил Носова тот, что выглядел старше. – Мы не в армии.

Старший протянул руку для рукопожатия, после чего Дмитрий поздоровался со вторым присутствующим.

– Я – начальник школы полковник Юшков, а это майор Волосов, мой заместитель, – продолжил он. Присаживайтесь.

Дмитрий сел.

– Мне хотелось бы познакомить вас с некоторыми правилами нашей школы, – вновь заговорил полковник – Вы, конечно, обратили внимание на то, что вас вызвали в кабинет только по имени и отчеству.

Носов кивнул.

– Это не случайно. Для развития у наших слушателей чувства конспирации и по соображениям безопасности мы на срок обучения в школе меняем ваши фамилии. Если вы не возражаете, мы предлагаем вам принять на один год фамилию Смирнов, имя и отчество остаются ваши.

«Ага, так и возразил бы!» – мысленно усмехнулся Носов.

– Второе. Срок обучения в нашей школе один год. Вы будете жить в школе всю неделю. Уходить с территории школы разрешается только со второй половины дня субботы до семи часов утра понедельника. Вы будете жить в комнате с еще одним слушателем, надеюсь, вы подружитесь. Однако чем меньше он о вас знает, тем лучше. Вам все понятно? – спросил он, дружески улыбаясь.

– Предельно.

– Превосходно. Да, еще раз повторю, хотя все мы здесь носим военные звания и дисциплина в школе военная, армейскую форму обращения друг к другу мы не поощряем. Мы готовим вас для работы за границей, и поэтому вести себя вы должны как обычные гражданские люди. И если вы не привыкли к военной форме обращения, то и не стоит. А тем, кто привык, придется отвыкать. Ну, устраивайтесь.

«И все?! – удивился Дмитрий. – Почему нельзя было это все объяснить перед строем?! Зачем эти встречи тет-а-тет?!»

После такого странного собеседования ни о чем, в одиннадцать часов утра нас всех собрали в общем лекционном зале на втором этаже. На сцене за столом помимо начальника школы с заместителем сидели еще шесть человек.

– Прежде чем мы приступим к нашей рутинной работе, нам необходимо провести один тест, – сказал Юшков.

По рядам слушателей, прошла волна недоумения пополам с тревогой.

«Тест?! Какой еще тест?!» – пронеслось у Дмитрия в голове, как и у многих прочих.

Тем временем каждому раздали по листу бумаги и предложили написать в правом углу свою фамилию. К микрофону подошел человек и объяснил смысл теста:

– Я буду читать группы цифр, которые вы должны записать как можно подробнее. Чтобы осложнить вашу задачу, во время чтения будут включены помехи.

По рядам снова прошла волна на этот раз недоумения пополам с облегчением. Тест не казался сложным, для большинства это как в армии, упражнение на прием радиопередачи с помехами. Хотя конечно странно все это выглядело, словно им предстояло в партизанском отряде работать в окружении врагов.

Тест был завершен в несколько минут, и все сдали свои записи.

В чем был смысл этого теста никто так и не понял и не узнал, потому что его результаты никто не объявил и никто о нем не напомнил. В общем какая-то формальность без цели и смысла.

– Вас на курсе, сто двадцать человек. Вы будете поделены на четыре отделения по тридцать слушателей в каждом. Каждому отделению придавался руководитель, вот они… – указал полковник Юшков на сидящих за столом людей.

Далее пошла процедура распределения слушателей по отделением с назначением руководителей.

Дмитрий попал в третье отделение вместе с Демидом. Руководителем был назначен полковник Павел Кузьмич Ревизоров, пожилой лысеющий седой мужчина, с широким носом и каким-то подозрительно-злым прищуром в глазах.

В каждом отделении был назначен старшина отделения из слушателей, которые до приема в «Школу 101» уже послужили в других управлениях КГБ или республиканских КГБ. Таковых было немного, человек двадцать. Затем всех ознакомили с распорядком дня. Типичный армейский распорядок, никакого личного времени.

На следующий день, в понедельник, 1 сентября, начались учебные занятия. Первая лекция была посвящена структуре Комитета государственной безопасности при Совете Министров СССР.

С первого дня потекли напряженные и интересные дни учебы. По общим вопросам, таким как структура разведок основных капиталистических стран, читались лекции всему курсу. В подробностях вопросы разведки изучались в отделениях по тридцать человек. В противоположность лекции о структуре КГБ лекции о структурах таких спецслужб, как ЦРУ и Британской секретной службы, сопровождались схемами и диаграммами с множеством деталей и именами американских и английских офицеров разведки.

– Основное внимание нужно концентрировать на американцах, потому что, во-первых, США являются главным противником, а во-вторых, все другие спецслужбы, включая и английскую, находятся под полным контролем американцев.

На обеденном перерыве, Демин поделился своими впечатлениями от лекции:

– Такое ощущение, что западные спецслужбы кишат советскими агентами…

На это Дмитрий только хмыкнул. Но признал, что лекции действительно построены таким образом, чтобы произвести на будущих сотрудников КГБ впечатление, и, естественно, это срабатывало, так как большинство слушателей о разведке ничего не знали.

– Ерунда это все! – засмеялся один из «старичков» по имени Василь, в звании капитана, что сидел с ними за одним столом. – Уж можете мне поверить, ха-ха! Такими вербовками добывается всякая мелочь…

Этого капитана направили в «Лес», как еще называли «Школу 101», из другого отдела КГБ.

Носов только головой покачал, глядя на этого капитана с явным хохляцким говором, от которого он не то не мог избавиться, не то не считал нужным скрывать. Конечно, внешность бывает обманчива, но как Дмитрий считал – редко. Так вот, этот капитан выглядел настоящим… простаком, туповатое лицо, сельские замашки в поведении, громкий смех по поводу и без.

«Как этот недоумок вообще в КГБ попал?!» – недоумевал Дмитрий, в который раз мысленно сетуя на отсутствие психологической службы, которая сходу отсеяла бы этого дурака.

Еще больше он недоумевал по поводу того, как его решили переориентировать на нелегальную разведку. Ну не представлял Носов этого капитана в качестве разведчика.

«Скорее всего его просто по старой советской традиции отправили на повышение, с глаз долой из сердца вон, решив избавился от проблемного сотрудника таким вот образом», – пришел он к выводу.

Вечером, эти старички оккупировали вестибюль, много курили и играли в биллиард. Стол для этой игры там стоял единственный, так что пробиться к нему из числа молодняка не представлялась возможной. Молодняк зная об этом предпочитал или отдыхать или наоборот подтягивать свои физические данные на спортплощадке. Впрочем, это удавалось не всегда, под дождем особо не позанимаешься, так что время от времени приходилось лишь смотреть и слушать.

Но зато расслабившиеся офицеры становились хорошим источником информации о работе КГБ и вообще царящих настроениях среди сотрудников.

«И ведь не боятся…» – удивлялся Носов, слушая некоторые откровения.

Ничего такого не было в общем-то, но все равно как он считал, можно было быть поосторожнее. Вдруг все же стуканет кто?

«Или это какая-то проверка? Провокация?» – невольно заподозрил он подвох в этих откровениях на грани, а то и за гранью.

В общем Дмитрий не знал, что и думать. По идее такие разговоры должны пресекаться, но… не пресекались. Хотя поначалу старички при молодежи особо не трепались, но спустя несколько недель перестали на них обращать внимание, даже наоборот, словно говорили: вот оно как на самом деле все обстоит. Ну и общая тематика таких историй оставляла гнетущее впечатление. Все эти разговоры были пронизаны каким-то унынием и разочарованием, а также желанием реванша, дескать только дайте возможность, тут-то мы всем натянем глаз на жопу.

– Следили мы как-то за одним англичанином, заподозрили в нем шпиона, – рассказывал свою историю старлей, что раньше работал в отделе наружного наблюдения, – смотрим, а к нему в машину подсела одна девица. Ну мы покатались за ними, потом я за этой девицей двинулся, чтобы понять, кто она и что она… Знаете кем оказалась?

– Кем?

– Дочкой министра!

– Да ладно?!

– Это же залет! – раздались голоса.

Ну да, общение советских граждан с иностранцами весьма опасная штука, последствия могут быть очень тяжелыми не только для себя, но и родственников. Высокопоставленным людям тут нужно быть особенно осторожными.

– Точно говорю.

– И что с этим министром? Вы ведь все оформили и подали куда надо?

– Оформили конечно. А что до министра, то ничего. Я специально этот вопрос потом узнавал. Как работал, так и работает, ничего ему от связи дочери с этим англичанином не было, как и самой дочери. Более того, нам потом по шапке прилетело и запретили дальше следить за ней и тем более ее папашей.

– Может она не просто так, а с нами повязана… контрразведка и этот англичашка в разработке через нее? – высказал предположение один из старичков.

– Ладно если так… Но мне как-то сомнительно…

Старички согласно покивали головами.

– Распустились… свободу почуяли… – послышались их глухие с ноткой раздражения шепотки. – Еще недавно за такое минимум партбилета бы лишились вмиг, а то и на лесоповал…

Не нравилось бойцам невидимого фронта ощущение связанных рук.

Дмитрий знал, что Хрущев сделал партноменклатуру неприкасаемой, а вот для молодых это оказалось неприятной, даже оглушающей новостью, что сильно опустило авторитет и флер всесильности КГБ в их глазах.

Демид, как и многие другие из числа молодняка, слушая такие истории хмурились, но рот благоразумно не открывали, начиная что-то понимать и проводя какую-то переоценку ценностей в представлениях о службе в КГБ и ее реальных возможностей в отношении партэлиты.

«Не удивлюсь если Демид согласился работать в КГБ, чтобы иметь возможность прижать распоясавшихся мажоров, не зря же он к ним так неровно дышит, а оно вона как, руки и тут оказались коротки», – предположил Дмитрий.

Носов же подумал о том, что на фоне таких новостей и возникших негативных настроений, можно попробовать не то, чтобы завербовать, но приблизить к себе того же Демида. Для начала. Собственно, для реализации Плана, ему потребуются помощники, причем довольно много, особенно на финальном этапе, ибо как известно, один в поле – не воин.

«Только тут надо все с умом делать, а не как со студентами «педа»… Ну вот, как раз и научат, как правильно», – криво усмехнулся он.