Я вернулся. Том 5

Глава 9

Свет в кабинете госпожи Пак был приглушен. Возможно, в таких условиях ей проще было заниматься рутинной работой за компьютером, в то время как в главной лаборатории центрального корпуса яркие лампы слепили глаза.

— Первые, не удовлетворившие меня результаты анализов я, действительно, списала на сбои в работе анализатора ДНК, — начала молодой генетик рассказ издалека. — Пришлось раз за разом повторять одно и то же, чтобы в конечном итоге продолжать работу с тем, что есть. Наверное, принять окончательное решение мне помогло посещение одной из научных конференций в качестве слушателя. Закрытой научной конференции, — с нажимом на первое слово уточнила Джису. Еще и лицо сделало самодовольное, видимо, чтобы я проникся. — Думаю, не стоит объяснять, что приглашались на нее далеко не все пытливые умы.

— Выходит, на ней обсуждалось что-то совсем из ряда вон выходящее? — предположил я. — Например, что-то, не соответствующее нормам морали, принятым в человеческом обществе?

— И да, и нет, — последовал уклончивый ответ. — Я так до сих пор и не уверена в эффективности, а главное — в правильности поднятой на той конференции темы. Создание искусственной яйцеклетки, — не стала она долго томить меня. — Стоит провести небольшой экскурс в историю, прежде чем продолжить. Первые подобные эксперименты начали проводить еще в начале двухтысячных годов. Успехом они не увенчались, но ученые не оставляли попыток. Череда последующих исследований на данную тему оказалась успешна лишь наполовину. Ученым удалось создать искусственную яйцеклетку мыши и получить из нее здоровое потомство, но развитие зародыша на некоторых стадиях у мышей и человека сильно различается. Не буду перегружать вас научной терминологией, но из моих слов и так всё предельно ясно. Таким образом и вторая серия экспериментов была признана неудачной. В итоге прорыв совершили в Японии. Первая искусственная яйцеклетка была создана на основе ДНК одной из пациенток. Казалось бы, настоящий научный прорыв! У женщин, прежде считавшихся бесплодными, появилась реальная возможность родить.

— Но?.. — подал я голос, когда госпожа Пак сделала продолжительную паузу.

— Но теперь, после такого вот небольшого экскурса, мы можем вернуться конкретно к вашей ситуации, — сложила девушка пальцы домиком перед собой и устремила на меня испытующий взгляд, от которого даже мне стало немного не по себе. — Искусственные яйцеклетки по сей день создаются из образцов ДНК обратившейся в репродуктивную клинику пациентки, тем самым зародившийся плод даже в этом случае перенимает генетическую структуру отца и матери. В вашем же с сестрой составе ДНК всякая информация о матери, такая, как этническая принадлежность, внешние доминантные и рецессивные признаки, темперамент… Всё, что относится в равной степени к любому нормальному человеку, отсутствует.

— Хотите сказать, что?.. — поморщился я, не понимая, как лучше выразить свою догадку.

— Я хочу сказать, что, во-первых, ваша жизнь зародилась в искусственной яйцеклетке. Ну а во-вторых, при ее создании человеческие образцы ДНК не использовались. Целиком и полностью она — рукотворное творение, включающее в себя лишь те составляющие, которые были необходимы ее создателю. Ваша якобы «мать», Валкер, обладала сверхчеловеческой силой, скоростью и реакцией. Будь она человеком, то отличалась бы недюжинным умом. Закончила бы школу и институт, еще не достигнув полового созревания. Получила бы степень доктора наук годам к пятнадцати, хотя наиболее вероятно предпочла бы связать свою жизнь с армией… В общем и целом, при жизни она была бы настоящим уникумом. За исключением одной немаловажной детали — с таким составом ДНК в материальном мире ее никогда не существовало бы.

— Но как же женщина, которая вынашивала и меня, и мою сестру? Которую я прекрасно помню и…

— В том-то и дело, что эта женщина, скорее всего, лишь вынашивала и вас, и вашу сестру, — жестоко стреляла в меня Джису фактами на поражение. — Вы же знаете, по какому принципу работает суррогатное материнство? Если не знаете, то я введу вас в курс дела. Как только женщине искусственно пересаживают чужую яйцеклетку, она развивается ровно так же, как если бы была ее собственной. Современная наука с годами научилась обманывать организм. Вот только плод даже частично не перенимает структуру ДНК такой «матери». Она исполняет роль инкубатора для рождения чужого ребенка, не более.

Я шумно сглотнул появившийся в горле комок.

Из рассказа госпожи Пак выходило, что у меня и семьи-то как таковой не было. Полноценной. Помешанный на генетических исследованиях отец, да искусственно созданная его руками яйцеклетка. Даже у несчастных сирот где-то были или есть оба биологических родителя, а вот нас с сестрой хладнокровно лишили одного из них.

Интересно, всё ли о моем неоднозначном происхождении знали главные партнеры отца в лице Джи-Хуна и его сына? Чхве Миён, как оказалось, была не только тенью своего прославленного мужа, но еще и живым инкубатором для его экспериментов…

Впервые в жизни я ощутил потребность утолить жажду не зеленым чаем, а чем-то покрепче.

Я был не просто модификантом. Я даже человеком-то был всего лишь наполовину. Человек из пробирки, хах… Человек, мать его, из долбанной пробирки!

Однако открытие, сделанное госпожой Пак, приводило еще и к тому, что родители женщины, которую я на протяжении всей своей жизни считал матерью, являлись для нас с Джиной… никем. Совершенно никем, приютившими чужую им девочку и чутко заботившимися о ней, как о собственной внучке. Они-то наверняка не знали о реальном происхождении Джины. Миён не стала бы посвящать своих родителей в подобные зверства, вот только опомнилась она слишком поздно.

Изначально Миён считала меня странным ребенком, оно и понятно. Играла роль заботливой мамочки то ли напоказ, то ли из чувства вины. Представить сложно, насколько тяжело ей было воспитывать не столько «сына», сколько продукт современной науки.

— Я… — выудила меня Джису из мыслей, — … имею смелость предположить, что с такими исходными данными во всем мире нет людей, равных тебе, — вдруг перешла она на «ты». — Ты — исключительный, Алекс Валкер. Ты столького сумел бы достичь, если бы направил свои способности в верное русло… Но ты ведь и сам всегда понимал это. Почему же тогда… ты здесь?

Под «здесь» она наверняка имела в виду корпорацию «Чен Групп». Ну да, в той же армии толку от меня было бы больше. Да и с получением докторской степени после начала учебы в университете проблемы у меня возникли бы вряд ли.

— Потому что захотелось, — долго не раздумывая, ответил девушке, но доля правды в моих словах всё же была.

Меня всегда необъяснимо тянуло на родину. Может, я готов был вернуться сюда под любым предлогом. Месть, раскрытие тайн моей семьи, встреча со старыми друзьями родителей, прогулки по знакомым улочкам для того, чтобы освежить детские воспоминания… Что угодно.

— Понятно, — улыбнулась госпожа Пак уголками губ, явно усомнившись в моей искренности. — И что ты собираешься делать дальше, Валкер? Со всей этой… информацией.

— Жить дальше? А какие еще могут быть варианты, госпожа Пак?

Мы помолчали несколько минут, погрузившийся каждый в свои мысли. Немного знобило, но это нервное. Скоро пройдет.

— Я навещала председателя на днях, — первой нарушила молчание Джису и лениво подперла щеку кулаком. — Харин выглядела не очень-то… счастливой.

— И зачем вы говорите мне это?

— Подумала, что тебе не всё равно, — пожала девушка плечами. — Если ты избегаешь ее только из-за того, что с тобой происходит, то дам дружеский совет. Не ставь на себе крест. Ты можешь прожить самую обычную, максимально банальную человеческую жизнь, несмотря ни на что, если сам этого захочешь. Да, твой мозг может отчаянно сопротивляться этому. Он на другие вещи заточен. Более… глобальные, что ли. Но не позволяй ему управлять тобой и навязывать того, чего не хочешь ты сам.

— Если бы я мог, — перевел лишенный эмоций взгляд себе под ноги, — то уже давно следовал бы этому совету. Но спасибо за участие. И за помощь в исследовании моего происхождения, конечно же.

— Алекс…

Но я уже поднялся, коротко поклонился генетику и размеренным шагом вышел из ее кабинета.

К белой папке так и не притронулся. Не хотелось визуально откладывать в голове, что моя мать — это всего лишь набор цифр и букв, расположенных в определенной последовательности.

Мне нужно было время. Немного времени, чтобы переварить непростые новости и свыкнуться с новым порядком вещей. А еще с тем, что я осознал в Химане. Менять прочно закрепившееся с годами отношение к людям чревато совершением новых ошибок, и я не горел желанием наступать на одни и те же грабли. Дважды.

Спустя пару дней моя машина снова припарковалась неподалеку от особняка семьи Чен, а я всё так же вглядывался в его залитые теплым светом окна.

Почему-то именно здесь детские воспоминания всплывали в голове особо отчетливо. Может, будучи ребенком, Миён часто приводила меня сюда? Насколько тесна тогда была ее дружба с матерью Харин? Или же отец демонстрировал меня своим партнерам во всей красе, убеждая финансировать в его генетические проекты всё больше и больше средств? Не знаю…

Я долго думал о том, стоит ли мне сорвать маску анонимности и признаться председателю в своем истинном происхождении. На самом деле, я думал об этом даже слишком часто, и это было еще одной причиной, почему после завершения рабочей смены я первым делом ехал сюда, а не возвращался домой.

Поверит ли председатель мне на слово или потребует неопровержимых доказательств? Обрадуется или разозлится? Почему меня так волновала его реакция? По сути, мы были друг другу чужими людьми, но те его попытки защитить меня…

«Алексей! Тебе вовсе не обязательно слушать своего отца, если ты этого не хочешь. Ты всегда можешь остаться у нас настолько, насколько пожелаешь».

Так могу ли я? Осмелюсь ли я явиться с повинной и высказать ему терзавшие меня ранее подозрения? Не изменил ли он отношения ко мне спустя почти двадцать лет?.. Приличный срок, чтобы из союзника обратиться в заклятого врага, и в обе стороны это работало одинаково.

Наконец я собрал всю волю в кулак. Покрепче сжал руль, плавно подъехал к автоматическим воротам, которые радушно распахнулись передо мной, и въехал на территорию особняка. Понятия не имел, на что могу рассчитывать сейчас, но в момент, когда принял окончательное решение, у меня словно гора упала с плеч.

Притормозив неподалеку от входной группы, вышел из автомобиля и твердым шагом направился к дверям. Мало того, что приехал к председателю без приглашения, так еще и с новостями, которых он никогда не ожидал услышать.

Одна часть меня упорно убеждала, что дорогая внучка — единственная опора и надежда старика Джи-Хуна. Никакие прочие, внезапно свалившиеся с неба, наследнички ему не нужны. Зато другая часть, в противовес первой, подгоняла меня вперед со словами: «Однажды он уже пытался защитить тебя, вот и сейчас охотно пойдет тебе навстречу».

Три раза я позвонил в дверь. Только на четвертый она открылась передо мной, а я встретился с изумленным взглядом Чен Гоын — матери Харин.

Нет, гостей они сегодня явно не ждали. Женщина стояла передо мной в добротно пошитой, но всё же домашней одежде — шелковом комплекте винного цвета. Волосы ее были закручены на множество бигуди, а макияж смыт с лица примерно наполовину.

Наверное, она ожидала, пока я представлюсь сам, а заодно и цель своего позднего визита сообщу. Неловко вышло, вот так бесцеремонно ее разглядывать…

— Прошу прощения за беспокойство, — склонил я голову настолько низко, насколько позволяла разница в нашем социальном положении. — Я — Алекс Валкер, начальник отдела стратегического планирования. И я пришел, чтобы поговорить с председателем, — буквально на одном дыхании отчеканил слова, давно уже вертевшиеся на языке.

— В такой час?.. — скептически уставилась на меня Гоын. — А варианта того, чтобы поговорить с ним на работе, вам не представилось?

— Нет, — мотнул головой, а потом подумал, что это могло показаться ей слишком уж резким и невежливым ответом. — Нет, дело срочное, госпожа Чен, — быстро исправился я, — и отлагательств не требует. Я… могу войти?

Женщина еще с минуту изучала меня, такого внезапного, с головы до ног.

Я знал, что жена председателя и в прошлом роковая красотка абсолютно не вникала в дела корпорации. Даже если бы внутри «Чен Групп» возникли какие-то непредвиденные трудности, она узнала бы о них в самую последнюю очередь, и то из чужих уст.

— Ну-у-у… так уж и быть. Проходите, Валкер, — великодушно сделала она мне одолжение, шагнула в сторону и пропустила в светлый холл. — Но ненадолго. Здесь председатель неохотно ведет беседы о работе.

— Благодарю, госпожа Чен.

В детстве она казалась мне более веселой и энергичной женщиной. Хотя годы тоже брали свое, и ни одна пластическая операция не скроет истинный возраст, когда человек в какой-то момент перестает испытывать радость от жизни. По Чен Гоын это было видно особенно хорошо.

— Председатель отдыхает в гостиной, — бросила она мне как бы между прочим и направилась в противоположную от гостиной сторону, ну а я, стиснув руки в кулаки, последовал ее указаниям.

Чен Джи-Хун сидел в кресле со стаканом чего-то горячительного в левой руке. В правой он держал книгу, придерживая желтоватые от старости страницы большим пальцем.

Тут у меня снова встал этот проклятый ком в горле, однако я понимал, что пути назад уже нет. Я пришел сюда, чтобы рассказать ему правду и не покину стены этого особняка, пока не сделаю задуманного.

— Господин… председатель? — еще стоя на пороге, окликнул Джи-Хуна, и тот лениво оторвал взгляд от страниц, подняв его на меня.

— Валкер? — только теперь неподдельно удивился старик. Сейчас, сидя немного под шофе в плотном темном халате, он выглядел особенно уязвимо. — Что вы здесь делаете?

— Я… — слова застряли в горле, хотя отчаянно просились наружу. Ладони увлажнились, но я сделал последний судорожный вздох, прежде чем выпалить: — Я не Валкер, господин председатель. На самом деле вы с рождения знаете меня, как Волкова. Алексея Волкова.

Резко вскинув брови, старик медленно поставил стакан на столик возле кресла и, опустив книгу, подался вперед.

— Та авиакатастрофа… — продолжил я уже с большей твердостью в голосе. — Мои родители не просто пропали без вести. Они, действительно, погибли в ней, но я… Я выжил, господин председатель. Я выжил и… я вернулся.