Аркаим

Глава 2

Часть ПЕРВАЯ

АМУЛЕТ

«Умереть на бабе, это конечно… — с какой-то весело-грустной самоиронией подумал Роман Колесов. — По крайней мере не самый худший вариант из возможных. Но с бормотухой этой она конечно перегнула. Такая вспышка в глазах… в момент кончины… причем в обоих смыслах этого слова, да еще она в этот момент словила полный экстаз, хе-хе…»

Но тут появилась другая мысль: «Стоп… Если я мыслю, значит существую и, стало быть, не умер. А что до виденной словно сверху картинки того, как я бездыханным рухнул на нее, а она с криком стала из-под меня выбираться, поняв в чем дело, это просто воображение разыгралось…»

Но что-то мешало Роману окончательно принять эту мысль, как данность. Что-то в окружающем мире было не так, а вот что, он сразу осознать не мог. С одной стороны, все вокруг, как и должно быть, а с другой…

Роман с силой зажмурился и снова открыл глаза глядя на привычные с детства вещи вокруг. Бревенчатые стены с куполообразным потолком, что может быть более привычным? На стенах черепа волков, медведей, оленей и огромный череп с большущими рогами, больше обычного бычьего раза так в два, а то и три. В центре потолка дыра в которую уходит дым от очага — глинобитной печки. Так же имелся грубо сколоченный длинный стол с лавками по обе его стороны. В общем обычный дом-полуземлянка используемая для зимовки.

«Стоп… какой на хрен сруб-полуземлянка для зимовки⁈ — словно с глубины, да еще через киселеобразную массу с трудом пробилась обжигающая сознание мысль. — Где больничная палата или хотя бы комната медпункта⁈ У меня же явно инсульт или инфаркт случился! А я тут в какой-то долбанной полуземлянке валяюсь на вонючих шкурах!»

Шкуры воняли, самой овчиной, потом, дымом, пахло еще прелой соломой, мышиным дерьмом и подтягивалась нотка мочи, а также плесени. В целом было прохладно и сыро.

Колесов попытался подняться, но получилось плохо. Сил не оказалось, рука задрожжала и подломилась, да еще от резкого напряжения и рывка голову пронзила острая боль, в черепе словно свето-шумовая граната взорвалась, и он в полуобморочном состоянии рухнул обратно на свою лежанку, почувствовав, как обильно выступил пот. Капли аж начали стекать со лба и под волосами по вискам. Его зазнобило. Тело мелко затрясло, а в глазах помутилось. Сильно затошнило.

Потом еще в спине резко стрельнуло по всему позвоночному столбу, словно туда раскаленную спицу вставили.

— Ы-ы-ы!!! — завыл он от чудовищной боли.

Некоторое время он лежал обливаясь потом страдая от боли, что сходила крайне медленно, при этом каждое движение вновь порождало болезненную вспышку.

— Сука… Что со мной? Где я? — задался он вопросами, после того как немного пришел в себя.

Боль утихла, но не прошла совсем.

По симптомам головной боли определил, что у него знатное сотрясение мозга. Было у него в бурной молодости похожее, в его бытность братком в одной люберецкой бригаде, прилетело однажды в драке во время стрелки, когда делили рынок. К слову сказать эта травма его возможно спасла, потому как бригаду через неделю сильно потрепали — расстреляли из автоматов кавказцы, так что из двух десятков человек выжило семеро. Ну и мозги встали на место, прояснились, нашел в итоге свою нишу в жизни.

— Но сотрясуха фигня по сравнению с тем, что у меня со спиной…

Вот спина реально беспокоила. Голова пройдет. Могут конечно какие-то пробочки потом вылезти, а могут и не вылезти, тут бабка надвое сказала. А вот спина… точнее повреждение позвоночника, это атас.

— Только бы не парализовало…

Знал он и таких парней, кои оказались прикованы к инвалидным креслам. Не всякий смог пережить такой свой поворот судьбы. Пили, лезли в петли… хотя были и те кто находил в себе силы жить дальше, занимались спортом, творчеством, работали.

Но примерять на себя такую судьбу не хотелось.

Попытался пошевелить пальцами на ногах. Результат не видел, но вот по ощущениям… да ничего он не ощутил. Если и была реакция, то крайне слабая.

— Нет… нужно верить и надеяться…

Тупая ноющая боль в головне и спине мешала думать, ситуация выбивала из колеи. Он от слабости погрузился в полубред. Тут еще какие-то воспоминания стали всплывать, чужие, они носили обрывочный характер, иногда своеобразные стоп-кадры, иногда небольшие ролики, какие-то сценки, лица, пейзажи.

Он видел стрельбу из лука, как других людей, так и от первого лица. Чувство радости от попадания в мишень.

Вот он мчится по степи на колеснице с кем-то наперегонки и тоже смеется от восторга.

Метает копья.

Пасет овец.

И так далее и тому подобное…

Воспоминания были прерваны внешним фактором — кожу головы что-то больно укололо. Роман рефлектор потянулся правой рукой к району болезненного ощущения, вновь стрельнуло в спине, но терпимо, так что он осторожно продолжил движение руки к голове и надавил ногтем в районе укола. Под ним влажно хрустнуло.

— Вши⁈ — осенило его. — Ненавижу вшей…

Но в следующий момент он забыл об этих мерзких насекомых, потому как обнаружил, что с его головой было что-то не так. Причем не в психическом плане (хотя и в этом тоже, раз до сих пор видит вокруг полуземлянку), а чисто в физическом.

Для начала волосы. Они оказались длинные, в то время как он предпочитал короткий ежик. Волосанов всяких он по молодости со своими друзьями гоняли по своему району и даже в Москву ездили, чтобы и там их отмудохать.

— Сколько же я так валяюсь, что так оброс?..

И снова подспудно откуда-то всплыло понимание, что он всегда был таким волосатиком.

— Ерунда какая-то… — поджал губы Роман. — Неужели шизофрения выскочила из-за этой бормотухи? Вроде и так бывает… срабатывает как спусковой крючок, особенно если наследственная предрасположенность имеется.

Но длинные волосы полная фигня, их если что и отстричь всегда можно, по сравнению с изменением в форме черепа.

Колесов начал осторожно обследовать свою макушку.

— Не череп, а какое-то яйцо… причем совсем не куриное.

Вспомнился тупой комедийный американский фильм начала девяностых про инопланетян с яйцеобразными головами, что попали на Землю как разведчики и пытались ассимилироваться в США. Вот и у него что-то такое, хоть и не столь ярко выраженное.

— Что за фигня⁈ Что с моей башкой?!!

И снова словно из тумана проявился ответ. А заключался он в том, что ему с самого раннего детства перетягивали лоб кожаным ремнем и постепенно череп вытягивался.

— И кому такое изуверство потребовалось творить с ребенком?

«Так формируют отличительный признак вождей», — появился уже довольно четкий ответ.

— Вождей?..

«А моя ли это башка?» — невольно призадумался он вновь словил какие-то информационные обрывки.

Вот какой-то брутальный мужик… точнее воин и тоже с вытянутым черепом. Выглядело это все конечно не ахти. Воин этот держал в руке короткий бронзовый меч и приглашающе махал рукой смотрящему на него, дескать давай, нападай.

Тут до Романа начало что-то наконец доходить.

— По ходу не моя… но теперь… моя…

Роман конечно же не мог не обратить внимание на руки которыми он ощупывал теперь уже свою голову. В полуземлянке было сумрачно, но все же света из дырки в потолке вполне хватало, чтобы что-то рассмотреть. И он рассмотрел.

Да, руки тоже выглядели чужими и в то же время знакомыми. Эта двойственность восприятия несколько мешала восприятию, но он вполне осознал, что произошло и в целом смирился.

А смысл теперь дергаться? Ситуацию это не изменит, так что нужно сразу принимать ее такой, какой она является.

Руки порадовали. Крепкие. Широкая ладонь, средней длины пальцы. А что особенно важно — молодые, он бы даже сказал, что юношеские. Собственно это он определил даже не по виду, а по памяти. Вспылю знание, что ему пятнадцать лет. Последнее обстоятельство радовало особо. Оно и понятно, лучше быть молодым, чем старым, может потому и принял свое вселение в чужое тело так легко.

О теперь уже своей внешности сказать ничего не мог, пальпированные не могло дать четкие результаты, разве что выяснил, что на лице борода с усами, нос прямой и не ломанный, уши целые, то есть на месте и не поврежденные, как это бывает у борцов.

Паренька звали Махавир, что в переводе на русский означало большой герой.

— Чего это меня так обозвали?

И опять пришел ответ. Оказывается Махавир с рождения отличается большим размером, дескать матушка едва разродилась им. Ну и сейчас он в свои пятнадцать уже догнал по росту взрослых, в частности своего отца, что тоже не был мелким. Акселерат в общем.

Впрочем, надо признать, что эти арья — самоназвание данной ветви праиндоиранцев, не были мелкими, как можно ожидать от кочевников, коих всегда воспринимают этакими плюгавыми кривоногими злобными заморышами.

Отца кстати звали Абхайт по прозвищу Аджит — бесстрашный и непобедимый в переводе. Из рода Зороастра. Он являлся верховным вождем данной общности племен. Царь.

Именно этот Зороастра привел их сюда.

Роман-Махавир замер, воспринимая новые кусочки памяти.

Причиной исхода из прежних земель обитания по преданию стало то, что этот Зороастр стал проповедовать новую религию — поклонению огню, наверное, это была первая попытка внедрить монотеизм, но не всем это понравилось. В первую очередь конечно многочисленным жрецам не менее многочисленных прежних богов.

«Так это тот самый Заратустра — основатель религии огнепоклонничества — зороастризма⁈ — изумился Роман. — И скоро они понесут эту религию в Иран и на Инд…»

— Дела…

Роман поднапрягся в желании вспомнить, что именно с ним произошло и память откликнулась.

— Блин… обычный юношеский долбоебизм во всей своей красе…

В общем выяснилось, что не только Махавир отличился большими размерами, но еще и конь вырос ему под стать. Кони сейчас не отличались особо большими размерами и годились лишь для таскания колесниц и повозок.

«Верховой езды оказывается не практикуется», — осознал Роман-Махавир.

И тут вырос мутант в полтора раза больше остальных скакунов. И стукнуло же этому пареньку в порыве лихой дури попытаться вскочить на спину этого коня-богатыря. Вскочил удачно. Вот только молодому жеребцу это очень сильно не понравилось, ну и начал скакать диким мустангом устроив родео с соответствующим результатом для всадника. Скинул паренька с себя, а потом лягаясь, еще копытом ему по спине припечатал.

— Ковбой хренов…

На голой груди обнаружился амулет с рубином, тот самый, что на него навесила Ирина, перед тем этим самым… ну и что висел на нем в момент смерти.

«А не он ли причина того, что меня перебросило в это тело?» — задался Колесов вопросом.

Роман еще раз осмотрел амулет. Что-то с ним определенно было не так, но что оставалось неясным. Может быть эти закорючки… Даже возникла мысль, что изделие это, не творение рук человеческих. Слишком идеальная форма. В эти времена вряд ли могли сотворить, что-то подобное, тем более кочевники.

— Маяк какой-то… маяк для души…

Роман невольно пофантазировал на эту тему, дескать некие инопланетяне через подобные артефакты брали под контроль тела землян, буквально вселяясь в них и те служили их руками и глазами.

Роман не то чтобы верил, и при этом являлся почитателем одной телепередачи на Рен-тв, но допускал вероятность того, что с некими сущностями оставшиеся в легендах как проявление богов или полубогов не все так просто. Многовато фактов свидетельствующих, что к развитию людей приложили свои руки некто. Слишком синхронно и бурно начали развиваться цивилизации: Китай, Индия, Ближний восток, Египет, Центральная Америка.

— Совпадение? Не думаю… — попытавшись имитировать голос Соловьева, пробормотал Колесов.

Вопрос в том: зачем это им понадобилось. Впрочем, иногда ему казалось, что какой-то глобальной цели и не ставилось. Либо какой-то эксперимент, либо вообще люди выступали в качестве юнитов в игре а-ля цивилизация. Несколько скучающих сущностей решили поиграть между собой на спор, дескать у кого быстрее и лучше получится построить государство.

А может цели были более существенными, из людей хотели сделать что-то значительное, но, как всегда, что-то пошло не так: война, природная катастрофа, искажение в межмировом эфире если действовали из параллельной реальности — нужное подчеркнуть, проект оказался брошен и остались вот такие артефакты, большая часть которых потерялась, и оказалась в секретных хранилищах.

Вспомнить те же золотые самолетики, хрустальный череп, плита с индейцем сидящего в кабине некоего аппарата…

Колесов ставил на войну. Остались упоминания о войне в небесах у индусов в их древних эпосах с яркими вспышками-взрывами в десять тысяч солнц и даже нашли материальные следы ядерных ударов разрушивших несколько древних городов…

Правда имелись некоторые противоречия если принять этот артефакт за модуль подчинения.

— Ведь этот… это один и тот же модуль и меня просто перебросило во времени… Или не один, а парный? Или модуль сработал не штатно… сбой программы? Или сработала экстренная функция спасения? Блин… черт его знает… фантазировать можно долго.

Несколько забывшись, Роман чуть двинулся на ложе, чтобы устроиться чуть удобнее и снова ощутил острую боль в спине.

— С-сука… — прорычал он.

Даже возникла мысль испытать этот медальон в надежде что его перебросит снова.

«Вот только где гарантия, что перебросит, а если перебросит, то достанется молодое тело, а не какого-нибудь дряхлого старика? — подумал он. — С этим по крайней мере еще не все ясно, может есть возможность оклематься… А что до проверки амулета, то это совсем на крайний случай».

— И как эта фигня может работать? Ладно, сказано же, что иная технология в какой-то момент становится неотличима от магии…

Как-то особенно отчетливо запахло мочой.

Осторожно убрав с себя шкуру-одеяло и потрогав рукой в районе паха Махавир обнаружил, что он обоссался. Это было очень не хорошо, даже не то, что обоссался, что тоже непорядок, а то, что не почувствовал давления на мочевой пузырь и не смог сдержаться.

— Ч-черт… черт… черт… А где все собственно? Почему за пострадавшим столь высокого уровня нет постоянного пригляда? Манкируете своими обязанностями сволочи? — возмутился он.

Себя Роман решил даже мысленно обозначать именем донным реципиенту, чтобы не получилось конфуза, когда его позовут, а он не отреагирует. В иных обстоятельствах это может плохо кончиться.

— Вот я вам устрою веселую жизнь! Дайте только срок… вы у меня попляшете…

И как по заказу в полуземлянку, откинув полог из шкуры, вошла женщина неопределенного возраста с глиняным горшком в руках. Махавир ее узнал — одна из наложниц отца по имени Хансика, или лебедь в переводе. Нетрудно догадаться, что ее приставили присматривать за покалечившимся сыном вождя.

Заметив, что подопечный очнулся, она чуть вздрогнула и быстро подошла.

— Как ты себя чувствуешь радж*? — спросила она, присев рядом с ним и поставив горшок на пол, что оказался деревянным.

*. Радж — здесь используется в значении «принц».

Махавир с облегчением понял, что понимает и даже может говорить на языке аборигенов.

— Паршиво… — признался он. — Болит голова и тошнит… но это все ерунда… У тебя есть нож?

— Конечно радж, — даже с некоторым удивлением ответила Хансика. — Но зачем ты об этом спрашиваешь? — поинтересовалась она, чуть нахмурившись.

— Ткни мне в ногу.

— Зачем?

— Нужно проверить чувствительность… я не могу пошевелить ногами…

— Ах! Махавир…

— Ткни ножом в ногу!

— Хорошо, радж…

Хансика достала небольшой ножичек, скорее являвшийся статусным элементом, чем хозяйственным, хотя и им при умении можно убить, не говоря уже о том, чтобы что-то порезать и осторожно коснулась бедра правой ноги Махавира.

Махавир сжал челюсти.

— Сильнее!

Хансика подчинилась, даже несколько перестаралась и по коже потекла капелька крови. В целом же результат оказался непонятным.

«Психосоматика?.. Вижу, что нож уперт в кожу и знаю как это должно чувствоваться, потому и чувствую что-то?» — подумал он.

Махавир закрыл глаза, чтобы не видеть, как его колют и потребовал:

— Ткни в других местах по всей длине ноги. Ткнула?

— Д-да…

— Сука… — выдохнул Махавир, ничего не почувствовавший, разве что что-то совсем на грани ощущения, что тоже можно списать на ожидание укола. — Проведи кончиком по ступне…

Махавир замер. На этот раз вроде что-то почувствовал более-менее отчетливо.

— Еще… сильнее…

«Да… определенно что-то чувствую», — подумал он с некоторым облегчением.

— Спасибо Хансика…

— Тебе нужно заменить шкуры и омыть тело…

— Нет…

— Почему, радж? — удивилась она.

— По крайней мере не сейчас…

— Почему?

— У меня повреждена спина и мне нельзя двигаться, чтобы еще больше не повредить ее… Сколько я провалялся без сознания?

— Три дня…

— И все это время вы меня тормошили, обмывая и меняя шкуры?

— Да…

Лицо Хансики стало испуганным от осознания, что своими действиями они делали сыну вождя только хуже.

«Проклятье… А ведь меня еще везли сюда и тоже ни разу не щадящим образом кантовали. А после того как обосрусь и вовсе вытаскивали наружу и тоже не сильно заботились о спине», — осознал Махавир.

С другой стороны, было не все так плохо. Если даже после таких грубых процедур у него сохранилась хоть какая-то чувствительность ног, то не все еще потеряно. Это очень радовало несмотря на понимание, что выздоровление будет делом небыстрым и очень непростым. Позвоночник это всегда абзац.

— Что же делать, радж?

— Где отец?

— Он, после случившегося с тобой, отправился совершать большое жертвоприношение…

«Ну да… — мысленно кивнул Махавир. — Ничего не случается просто так… да еще с сыновьями самого вождя. Все происходящее сейчас рассматривают в контексте с волей небес или богов и по любому поводу бегут приносить жертвы плюс с помощью жрецов-гадателей пытаться понять, что, собственно, хотело сказать божество дав сей знак. В моем случае знак должен быть особенно красноречив и ясен».

Махавир замер в попытке сосредоточиться. Что-то крутилось в голове, но уцепиться за образы не получалось.

«Но и так понятно, что ничего хорошего такой знак не несет», — подумал он.

— Что в горшке? Вода? — спросил Махавир, почувствовав, что очень хочет есть, аж живот руладу вывел.

— Взвар…

— Давай… и приготовьте что-нибудь поесть.

— Конечно, радж!

Махавир сделал несколько глотков кисло-горького взвара.

— Твой сын Анил здесь?

— Нет… он тоже на жертвоприношении…

— Понятно…

— Зачем он тебе, радж?

— Просто мне нужно, чтобы кто-нибудь съездил в город и привез мастера по работе с деревом.

— Зачем?

— Нужно сделать для меня особое ложе на котором я стану лежать без движения пока хребет не срастется.

— Ты… думаешь, что он сломан⁈ — в ужасе воскликнула Хансика.

Ужас ее можно было понять. Переломы позвоночника время от времени случаются, кто-то с колесницы неудачно упадет, кто-то по спине в бою боевым молотом получит или копьем, дети с деревьев или обрывов падают. В общем всегда это приговор.

— Так что, есть кого послать?

— Да, радж…

— Иди.

Хансика вышла, а Махавир попытался припомнить сколько времени нужно для срастания кости. Некоторые его товарищи ломали руки и ноги, а также ребра, как в драках получив арматурой или битой, так и от банального неудачного падения с лестницы по пьяному делу, а потом ходили в гипсе.

«Месяц минимум… — припомнил он. — Но это случай с простой костью, а позвоночник — это другое. Тут нет-нет да шевельнешься особенно во сне и все начинай сначала. Надо тогда еще корсет из толстой кожи сделать и хорошенько зафиксировать нижнюю часть туловища. Твою мать… это будет непросто… очень непросто».

О том, сколько времени займет исцеление даже страшно было подумать.

— Месяца три… не меньше… А потом еще реабилитация… по сути заново придется учиться ходить…

Махавир поморщился от очередного приступа головной боли и мутных мыслей, что не удавалось оформить в ясные образы, но что-то ему подсказывало, что этих месяцев у него нет и это сильно напрягало…