Аспирант. Часть вторая

Глава 11

Поезд, громыхая на стыках приближался к Москве. Ночью я проснулся как

раз в тот момент, когда мы стояли возле какого-то довольно большого

города. Я свесил голову с полки и посмотрел на лежащую внизу Заварзину.

Юля спала на спине и ее лицо освещал тусклый свет, идущий от

привокзальных фонарей. Я залюбовался ее лицом. Ничто не напоминало в

ней холодную, красивую и высокомерную стерву какой я воспринимал ее в

самом начале нашего знакомства. Напротив, ее лицо с застывшим на нем

каким-то детским выражением было для меня теперь бесконечно милым и

дорогим. “Спит как ребенок”- подумал я. А потом мне пришла в голову

мысль о том, что как я мог раньше жить, не зная этой прекрасной женщины, которая так внезапно вошла в мою жизнь и мало того поменяла ее так

решительно и полно, что еще полгода назад я не мог себе даже

представить это.

Было еще темно, когда вагон стал оживать, в коридоре зашаркали шаги.

Проводницы заходили в купе будили пассажиров и напоминали о сдаче

белья. Зашли и к нам. Полная с кудряшками на голове проводница открыла

дверь и прокричала практически “трубным гласом”:

-Так просыпаемся, сдаем белье, Москва скоро!

Прокричав это, она захлопнула дверь и двинулась к соседнему купе.

- А? Что? - заворочалась на нижней полке Заварзина, - Санечка мы, что

приехали? Уже Москва?

- Вставай Заварзина не кисни, мы подъезжаем к столице нашей Родины

граду Москве, - бодрым голосом ответил ей я и спрыгнул вниз.

Выйдя в коридор, я направился в туалет. Отстояв там приличную очередь

и сделав свои дела, я вернулся в купе. Заварзина управилась значительно

быстрее меня и к моему возвращению она успела собрать белье и сложить

его внизу.

Мы уселись за стол я вытащил из сумки термос, в котором еще булькало и

плескалось кофе, разложил остатки бутербродов, и мы начали

перекусывать. Я глянул в окно, из которого начал уже струиться тусклый

свет, позднего зимнего утра. На улице валил снег, который с каждой

минутой становился все гуще и гуще. Москва встречала нас начинающейся

метелью.

- Да погодка не радует, - заметил я, - видимость все хуже и хуже. Как бы

наши встречающие не пропустили нас. Если пропустят куда нам тогда

деваться?

- Не волнуйся Санечка, я думаю, что абы кого встречать нас не направят, -

успокоила меня Юля.

Наконец поезд стал замедлять свой ход приближаясь к конечному пункту

своего пути Казанскому вокзалу. Он остановился у перрона и народ шумно

повалил наружу. Мы с Юлией решили переждать основной поток

пассажиров и выйти из вагона как можно позже.

Когда в коридоре прекратился топот ног я встал с полки закинул на плечо

сумку помог собраться Заварзиной и произнес:

- Ну пошли, что ли?

Мы вышли на уже полупустой перрон и направились к выходу с него.

Пройдя, наверное, половину пути я заметил стоящих впереди двух мужчин, один из которых был одет в серое пальто с поясом, а второй в “Аляску”. Они

внимательно всматривались в лица проходивших мимо них людей.

Я толкнул Заварзину в руку и сказал:

- Вон похоже это они, наши встречающие.

Когда мы поравнялись с ними один из них (тот, что был в пальто), подошел к нам и спросил:

- Александр Николаевич Солдатов и Юлия Сергеевна Заварзина если я не

ошибаюсь?

- Совершенно верно, -ответил ему я, -а с кем имею честь?

Перед моим лицом мелькнула красная книжечка.

- Капитан Мохов. Комитет Государственной Безопасности. Позвольте ваши

документы.

Мы вытащили наши паспорта и отдали их Мохову. Он внимательно

просмотрел их, сверил наши лица с фотографиями и отдав документы

сказал:

- Здравствуйте Александр Николаевич, Здравствуйте Юлия Сергеевна. С

благополучным прибытием в Москву! Пройдемте вперед. Там вас ждет

машина нам приказано доставить вас в указанное место.

- А где это место? И кто нас там ждет? - но Мохов бодро затопал вперед по

перрону, никак не прореагировав на мой вопрос.

Делать было нечего. Пришлось, не получив ответа на свой вопрос шагать

за Моховым и его напарником. Который, кстати, так и не представился. Юля

схватилась за мою руку и последовала за мной.

Возле здания вокзала мы увидели черную “Волгу”. Мохов остановился

перед ней открыл багажник и кивнул нам:

- Бросайте вещи сюда и залезайте в машину.

Мы сложили свои сумки и залезли в автомобиль разместившись на

заднем сиденье. За руль “Волги” сел напарник Мохова в “Аляске” который

за все время не произнес ни единого слова. Сам Мохов расположился

рядом с ним.

- Поехали, - коротко бросил он ему, и “Волга” тронулась с места.

Пока мы ехали по Москве я старался внимательно смотреть в окно. Все-таки в столице я не был уже года два с лишним. Да и в прежние времена мне

не доводилось особенно часто бывать в ней. А Москва все же как ни говори

это культурный и научный центр СССР.

Заварзина напротив сидела совершенно тихо и спокойно, в один момент

мне даже показалось, что она задремала. Я незаметно толкнул ее локтем в

бок, и она вопросительно посмотрела на меня.

На улице тем временем уже совсем рассвело, но снег все шел и шел.

Столица встретила нас настоящей февральской метелью, которая

становилась сильнее с каждым часом.

Наконец мы въехали на улицу по обеим сторонам которой стояли

многоэтажные панельные дома. Попетляв между ними мы остановились

возле одной из девятиэтажек.

“Волга” остановилась. Мохов открыл дверь и бросил нам:

- Вылезаем.

Он махнул рукой в сторону одного из подъездов и произнес:

- За мной!

Мужик в “Аляске” так и за все время не проронивший и слова остался

сидеть за рулем.

Мы пошли за Моховым. Дошли до подъезда, зашли в него и поднялись на

второй этаж. Мохов остановился перед крайней левой дверью и не

нажимая кнопку звонка толкнул ее вперед. Дверь открылась, Мохов кивнул

нам головой и сказал:

- Заходите, - и первым зашел в квартиру.

Мы оказались в довольно тесной прихожей. Пока мы раздевались и

вешали нашу одежду в шкаф, Мохов прошел вперед и открыв дверь зашел в

комнату напротив. Буквально через десять секунд он высунул голову наружу

и произнес:

- Юлия Сергеевна, Александр Николаевич заходите сюда.

Мы зашли в довольно просторную комнату, посредине которой стоял стол, за которым сидел в кресле мужчина лет пятидесяти с тронутой

основательной сединой шевелюрой (я вспомнил, что такие волосы

называли “соль с перцем”). На мужчине был надет светлый пиджак под ним

находилась такая же светлая рубашка с расстегнутым воротом. Галстука не

наблюдалось. Мужчина посмотрел на нас сквозь стекла очков в тонкой

оправе. От него веяло такой солидностью, и я даже сказал бы властностью, что у меня не возникло даже сомнения в том, что нас привезли на встречу с

самым настоящим генералом.

- Да, Сашенька, - подумал я, — это тебе не мелькая сошка Тарханов из

глубоко провинциальной ГБ. Этот дядька похож на самого настоящего

зубра. Такой в случае чего шутить не будет.

Мужчина встал, склонил голову в знак приветствия и затем властным

голосом бросил Мохову:

- Так Мохов, свободен. Если потребуешься вызову.

Мохов как-то мгновенно исчез. Я даже не успел удивиться той

стремительности, с которой состоялось это исчезновение. Вот только, что

был человек и раз! Нет его. Только хлопнула входная дверь.

Генерал еще раз самым внимательным образом осмотрел нас буквально с

ног до головы. Затем благожелательно улыбнувшись произнес:

- Ну что же будем знакомиться. Зовите меня Юрий Геннадьевич. Как вы уже

надеюсь поняли я представляю Комитет Государственной Безопасности. А

вы следовательно Александр Николаевич Солдатов и Юлия Сергеевна

Заварзина. Из Величанска?

В ответ я и Юлия практически синхронно кивнули головами.

- Ну, что же очень рад, садитесь пожалуйста, - и Юрий Геннадьевич указал

нам на два мягких стула стоящих по краям стола, - Павел Трофимович ввел

меня в курс дела насчет вас и ваших скажем так особенностях. Вы, кстати, давно видели его?

- Последний раз в понедельник вечером, - ответил я.

- Ну, что ж, хорошо. Тогда не откладывая приступим к делу. Юлия

Сергеевна вы подготовили тот материал, о котором просил вас Павел

Трофимович?

- Да, конечно, - ответила она, - и достала из своей сумки папку с лежащими

в ней несколькими машинописными листами.

Генерал (я был уже на все сто процентов уверен, что мы имеем дело с

настоящим генералом) достал листы и погрузился в их изучение. Заварзина

помолчав произнесла:

- Юрий Геннадьевич прошу уделить особое внимание некому Головкину

Сергею Александровичу. Это потенциальный серийный убийца. Он пока

никого не убил, вернее пытался один раз, но не удачно, но, если его не

остановить его жертвами впоследствии могут стать одиннадцать детей, все

мальчики.

- А кого и когда он уже пытался убить? - спросил Юрий Геннадьевич, оторвавшись от чтения.

- Андрея Минина четырнадцати лет. Это произошло двадцать первого июня

прошлого года в Московской области возле пионерского лагеря

“Романтик”. Андрей вышел покурить за пределы лагеря, Головкин напал на

него и повесил на дереве. Мальчик чудом выжил. Дело в том, что

впоследствии он на опознании ошибочно указал на другого человека. Но

если вы предъявите ему Головкина я гарантирую, что он опознает его.

- Где это произошло?

- В Одинцовском районе, Головкин работает зоотехником на Московском

конном заводе № 1. И еще: во время службы в армии он украл и привез

домой десять патронов, они до сих пор хранятся у него. При обыске вы их

без труда найдете.

- Что же проверим эту вашу информацию. Думаю, с этим большого труда

не будет. Что -ни будь еще?

- Второй потенциальный серийный маньяк — это Никитин Михаил

Петрович. Из Мордовии. Поселок Краснознаменский. Работает

фельдшером на Скорой помощи. В период с 1985 по 1993 года убьет

двенадцать женщин разного возраста от семнадцати до сорока восьми лет.

Душитель и насильник. 1957 года рождения. Первое убийство совершит

совсем скоро. Семнадцатого мая. Его первой жертвой станет Анжела

Токарева двадцати трех лет. Он изнасилует и задушит ее вблизи деревни

Строково. И еще-очень опасная банда действует сейчас в Москве. Она

состоит из Вячеслава Евстратова и Виктора Савченко. Савченко майор ГАИ, Евстратов ранее работал в военизированной охране автозавода имени

Ленинского Комсомола. С 1981 года они занимались систематическим

хищением дефицитных автозапчастей с производства. Затем Евстратов

добыл револьвер. У них появилось намерение ограбить инкассаторов.

- Для осуществления задуманного им понадобился автомобиль, -

продолжила Юлия, -Евстратов в начале напал на водителя такси убил его и

похитил тридцать рублей. Затем он остановил грузовик “Госкино” сел в

него, а пути застрелил водителя и попытался угнать машину. Его остановил

инспектор ГАИ для досмотра, но бандит убил и его. В этом году Евстратов

устроился на работу начальником группы караула ВОХР на киностудию

имени Горького. Вместе с Савченко они вскрыли сейф и похитили из него

пять револьверов с патронами. Часть похищенного оружия спрятано в

Могилеве у родственницы Савченко. Двадцать первого февраля этого года

бандиты нападут на инкассатора в одном из московских магазинов убьют

его и похитят деньги. Адрес магазина я привела в материале, который вы

сейчас изучаете. Если их не остановить, то им удастся ограбить кассу

Киностудии имени Горького с убийством кассира. Важно еще и то, что

Савченко будучи действующим офицером ГАИ получает все ориентировки

и имеет возможность принять меры сам и предупредить своего сообщника.

В курсе некоторых преступлений Евстратова находится его сожительница

Елена. Некоторых, но не всех. Она несчастная женщина сожитель запугал

ее, неоднократно угрожая оружием.

Заварзина наконец прервалась. Юрий Геннадьевич погрузился в чтение.

Он шелестел листами, затем взял лежащий на столе остро наточенный

карандаш и периодически делал им какие-то отметки на полях

машинописных листов. Время от времени он хмыкал себе под нос.

От нечего делать я начал осматривать комнату, в которой мы находились. Я

обратил внимание на ее какое-то безликое и стереотипное убранство.

Возникло ощущение, что в этой комнате никто не живет постоянно, что

люди бывают здесь лишь время от времени. Судя по всему, мы находились

на конспиративной квартире, принадлежащей КГБ.

Время шло. Тишину, царившую в комнате, нарушало лишь тикание

настенных часов, шелест листов, да редкое хмыканье, издаваемое Юрием

Геннадьевичем. Наконец он положил листы на столешницу, пододвинул к

себе стоявшую на столе хрустальную пепельницу, достал сигарету из пачки, что была слева от него, прикурил откинулся на спинку кресла и выпустил

струйку серого дыма в потолок.

- Ну что же, - произнес он, - материал, предоставленный вами уважаемая

Юлия Сергеевна очень интересный. А если он еще и подтвердится, то

ценность его возрастет многократно.

- Я думаю, что он полностью подтвердится, - сказала в ответ Юлия.

- Надеюсь. Очень на это надеюсь. Мы конечно все это проверим самым

тщательным образом, но те сведения о вас и Александре Николаевиче

которыми я располагаю, заставляют отнестись ко всему этому, - и генерал

потряс в воздухе листами, - с максимальной серьезностью. Но пока мы

прервемся. Мне надо еще обмозговать как следует все то, что я только, что

прочел и услышал от вас.

- Сейчас вас отвезут в гостиницу “Космос”. Мы забронировали там для вас

двухместный номер. Павел Трофимович говорил, что у вас есть еще какие-то пожелания?

- Да, - ответила ему Юлия, - нам хотелось бы получить пропуск в двухсотую

секцию ГУМА. Знаете ли, у нас скоро свадьба и мы бы были не против

приобрести кое-что из дефицита. А то в Величанске это бывает не так

просто.

Генерал утвердительно кивнул головой:

- Думаю для нас не составит труда добыть для вас такой пропуск. Что еще?

- Билеты в Театр на Таганке. На “Мастер и Маргариту”.

- Ну с этим может быть посложнее. Я так понимаю, что вы к нам ненадолго

на пару-тройку дней максимум. А я, к сожалению, не знаю расписание

спектаклей в Театре на Таганке.

- Тогда на любой если можно. Давно мечтала попасть в этот театр.

- Ну с этим будет еще проще чем с двухсотой секцией ГУМА. Все?

- Вроде бы все.

- Ну тогда прекрасно. Сейчас я вызову человека он отвезет вас в

гостиницу, отдыхайте, кстати непременно посетите ресторан там очень

неплохо кормят. Завтра, думаю где-то до двенадцати часов вас посетит мой

сотрудник и передаст вам пропуск в ГУМ и билеты в театр. Когда вы думаете

возвращаться назад?

Юля посмотрела на меня и спросила:

- Когда Саша?

Я пожал плечами.

- Думаю если мы все успеем и у вас не возникнут к нам дополнительные

вопросы то, наверное, в воскресение. В крайний случай в понедельник.

- Хорошо, - тогда подождите немного здесь мне надо позвонить.

Юрий Геннадьевич встал из-за стола и направился в прихожую к

телефону.

Из-за прикрытой двери вновь донесся его голос с властными интонациями

с которыми он обращался к какому-то своему сотруднику.

Позвонив, генерал вернулся назад и вновь уселся в кресло. Не прошло и

пяти минут как входная дверь отворилась и в комнате появился все тот же

Мохов.

- Вызывали Юрий Геннадьевич?

- Доставишь наших гостей в “Космос”. Там уже все сговорено.

Разместишь. Понял?

- Так точно.

- Ну тогда исполняй. Одна нога там другая здесь. Время пошло.

Мы вышли вслед за Моховым из квартиры и направились ко все той же

черной “Волге”, которая стояла чуть по отдаль от дома и за рулем которой

находился прежний безмолвный мужик в “Аляске”.

- В “Космос” приказал ему Мохов.

Вскоре мы подъезжали к гостинице. Вслед за Моховым мы подошли к

стойке, капитан нагнулся к стоявшей за ней с надутым выражением лица

моложавой женщине с очень ярким макияжем на лице и что-то сказал ей на

ухо, указав на нас.

Женщина обворожительно улыбнулась нам и поздоровалась несколько

слащавым тоном:

- Здравствуйте! Ваш номер триста тридцать шестой. Это на третьем этаже.

Возьмите ваш ключ-карту. Пользоваться умеете?

- Разберемся, - буркнул я в ответ и взял непривычный с виду ключ.

Мохов сопроводил нас почти до номера. На прощание он дал нам листок

с написанным на нем номером телефона по которому мы могли позвонить

“если что”.

- После прочтения сжечь или съесть? - сострил я, но Мохов никак не

отреагировал на мою остроту, зато от Юлии я получил чувствительный

тычок в бок.

Мохов удалился. Я повертел в руках необычный ключ и обратился к Юлии:

- Как этой хреновиной пользоваться не скажешь? Куда его совать и какой

стороной?

- Дай сюда горе ты луковое, -ответила мне Юлия и сунув карту в щель

толчком открыла дверь.