Бумажная империя 2

Глава 5

Редакция газеты «Заневский вестник»

— Давайте пройдём в комнату для переговоров и вы всё спокойно расскажете, — обратился я к бездомному, что пришёл к нам в редакцию.

Его слова о том, что он знает поджигателя звучали не слишком убедительно. С другой стороны что я терял?

— Ань, принеси пожалуйста бутылку воды, каких-нибудь булочек и таблетку от головной боли, — шепнул я девушке, брезгливо смотрящей на неопрятного гостя.

Под недоумённые взгляды окружающих, я прошёл с ним в переговорку. Закрыв за собой дверь, сразу обратился к незнакомцу:

— Рассказывайте.

Бездомный взглянул на меня и покорно заговорил:

— Я должен рассказать вам. Ко мне приходил человек. Он предлагал денег, чтобы я поджог вашу газету.

Он сделал паузу, словно собирался с силами. Ему как будто было тяжело говорить.

— Но я отказался это делать, — продолжил он. — Тогда он ушёл.

— И вы знаете имя этого человека? — уточнил я.

— Нет, не знаю, — замотал головой бездомный. — Но я видел, что Борька — башмак взял деньги у того незнакомца.

— Борька — башмак? — переспросил я. — А фамилия у него есть? Где его можно найти?

Мужчина посмотрел на меня и поморщился. Отвечать он не планировал. С ним что-то было не так. Его поведение, речь, жестикуляции — всё было странным. Мне хотелось верить его словам, но складывалось полное ощущение, что дело тут не чисто. Это напоминало подставу. Поэтому я, не долго думая, взял ручку и написал короткий приказ:

«Расскажи кто тебя сюда прислал».

Бездомный, ничего не подозревая, взял бумажку и прочитав мой приказ. Он замер, а затем схватился за голову и начал кричать. Это был не просто крик, это была агония. Вены на его лице вздулись, глаза казалось вылезут из орбит.

И в тот же миг у меня из носа брызнула кровь, а мир вокруг поплыл. В глазах начинало темнеть и я чувствовал, как проваливаюсь в пустоту. Крик мужчины резал по ушам, но с каждым мгновением становился всё дальше и тише.

— Даня! Даня очнись! — почувствовал я хлёсткую пощёчину.

— Признайся, тебе давно хотелось это сделать, — попытался пошутить я, открывая глаза.

— Вообще не смешно, — испуганно произнесла стоящая рядом со мной Аня.

— Что с ним? — спросил я сразу же, едва увидев лежащего на полу незнакомца.

— Он потерял сознание, — ответила девушка.

Вокруг бездомного столпились работники редакции. Они перевернули его и уложили в удобную позу, подложив под голову чью-то кофту.

— Да жив он, жив, — тут же сказала Аня, увидев мой тревожный взгляд.

Я осмотрелся: стол передо мной был залит кровью, также как и моя рубашка. Взяв у Ани протянутые салфетки, я вытер кровь с лица.

— Он тебя ударил? — нахмурилась девушка.

— Нет, нет, видимо ударился об стол, — соврал я. — Не понимаю, что произошло.

Конечно же я понимал. Это был мощнейший откат от использования моего дара. Но почему? Что особенного было в этом бездомном и почему мой дар причинил ему такую боль? Но ответа не было, я знал про свой дар слишком мало и спросить было не у кого, хотя…

— Надо отвезти его в больницу, — произнёс Стас, глядя на лежащего без сознания мужчину.

Нет. Нельзя вести его в обычную больницу. Они не поймут, что с ним произошло, а подсказать я им не смогу. Тут сможет помочь только один человек. Тот, кто знает мою тайну и кому я могу рассказать что тут действительно произошло.

— Я позвоню знакомому лекарю, — остановил я главного редактора, уже взявшегося за телефон.

— Зачем он приходил? — тихонько спросила Аня, когда мы помогали грузить незнакомца в карету скорой помощи, присланную Мечниковым после моего звонка.

— Он назвал имя человека, что поджог нашу редакцию.

Частная клиника «Петровская здравница»

Присланная карета скорой помощи остановилась у крыльца клиники Всеволода Игоревича. Аристократ лично встречал нас.

— Даниил, боюсь это заведение для иной публики, — презрительно посмотрел он на привезённого мужчину. — Вам лучше поехать в общественную больницу.

Дав знак санитарам не останавливаться, я обратился к Мечникову:

— Боюсь тут нужен ваш опытный взгляд, Всеволод Игоревич. Этого человека лечили также, как нашу общую знакомую, но ему стало только хуже, — ответил я так, чтобы понял только лекарь.

Он поначалу замялся, но затем в его взгляде мелькнуло понимание.

— Накройте плотно простынями, чтобы никто из посетителей и работников не видели, — приказал он двум санитарам. — Моя клиника имеет хорошую репутацию и я не буду рисковать ей ради бездомного.

Оказавшись в одной из палат приёмного покоя, Всеволод Игоревич закрыл дверь на замок сразу после того, как санитары вышли. Мы остались втроём.

— А теперь рассказывай, — строго посмотрел он на меня.

Я описал всё, что произошло в редакции начиная с момента, как незнакомец пришёл туда. Рассказал о его странном поведении, моих подозрениях и о том, что именно я написал в записке.

И в этот момент поймал себя на мысле, что мне стало очень легко. Впервые я смог поделиться с кем-то своей проблемой. Впервые мне не надо было скрывать свою тайну и придумывать нелепые объяснения произошедшему. Это было новое, очень приятное ощущение.

— Подозрительность это хорошо… — проговорил себе под нос лекарь, а затем попросил в точности повторить, что именно я приказал мужчине и что почувствовал следом.

Выслушав меня ещё раз, Мечников задумался.

— Вы знаете что это было? — спросил я.

— Не имею ни малейшего понятия, — развёл он руками. — У этого человека отчётливая картина психо-эмоционального истощения, он потерял сознание из-за чрезмерно высокого внутричерепного давления.

— Это было из-за моего приказа, — уточнил я.

— Может да, может нет, — странно ответил лекарь. — С подобным я никогда не сталкивался, так что не могу ответить точнее.

И вот опять. Я вижу, что Мечников темнит и не договаривает, но что толку в этом. Правду он, судя по всему, мне не скажет, значит дальнейшие расспросы бесполезны.

— Вы сможете его вылечить? — спросил я.

— Вылечить? Боюсь, тут болезней на десятерых хватит, но вашей вины в них нет, — впервые улыбнулся врач. — Я сниму острое состояние и он будет ровно таким, как пришёл к тебе. А тебе нужно восстановиться. Езжай домой и поспи как следует.

Едва Даниил Уваров вышел из клиники, как Всеволод Игоревич вернулся к лежащему без сознания бездомному.

— Эх, Саша, рискуешь, — покачал головой лекарь, прикладывая руку к голове пациента.

Он прекрасно понимал, что именно произошло. Приказы двух менталистов пересеклись в сознании этого бедолаги и организм просто отключился, не выдержав ментальной нагрузки.

Закончив лечение, Мечников присел на кресло, стоящее рядом с койкой больного и набрал номер Нестерова:

— Мне тут доставили твой «подарок».

— Я тебе ничего не дарил, — ответил собеседник.

— Мне нет, а вот Даниилу дарил. И сейчас этот подарок лежит у меня в клинике, — с улыбкой пояснил лекарь.

Голос Александра Нестерова стал серьёзным:

— Как это произошло?

— Он приказал ему рассказать о тебе. Точнее о том, кто отправил бродягу в редакцию.

— Чего? — эмоциональнее обычного спросил менталист.

— Сила приказа оказалась достаточной, чтобы вступить в конфликт с твоей командой и мужик отключился, ничего не ответив, — пояснил Всеволод Игоревич.

В трубке раздался едва уловимый вздох облегчения.

— Это хорошие новости, значит его способность действительно сильна, — вновь ровным голосом сказал Александр.

Повесив трубку, лекарь так и остался сидеть в кресле, смотря на лежащего бедолагу.

— Высокий… в плаще… голубые глаза… голос… в голове… — словно в бреду начал бормотать бездомный, не открывая глаз.

Мечников хмуро посмотрел на это и тихонько произнёс:

— Его способность возможно куда сильнее, чем мы думаем, Саша…

Вопреки советам доктора, я не поехал домой спать. Но и в редакцию ехать смысла не было. Вместо ответов на свои вопросы, я скорее получу там россыпь вопросов о произошедшем. Именно поэтому я решил попросить помочь мне того, кто точно в курсе происходящего на улицах нашего района.

Приехав в местное отделение полиции, я сразу нашёл следователя Гончарова. Его стол находился в дальнем конце просторного общего помещения. На фоне одетых в единую униформу полицейских он выглядел белой вороной. Старая потрёпанная кожанка, заваленный бумагами стол и несколько грязных кружек, стоящих прямо на официальных документах. Не сомневаюсь, что его намеренно посадили в самый дальний конец помещения, чтобы он как можно меньше мозолил глаза начальству.

— Станислав Сергеевич, добрый день! У вас ведь наверняка есть свои глаза и уши среди низших слоёв населения, — поприветствовал я следователя, что помог мне во время нападения Романа Никитина.

— Какие сложные формулировки, — угрюмо хмыкул он. — Стукач нужен?

— Нужно найти человека. Борис-башмак, — сказал я и едва не улыбнулся.

А вот на лице следака вместо улыбки проступило любопытство:

— Зачем он нужен?

Я рассказал о странном посетителе нашей редакции, назвавшем это имя. Судя по внимательному взгляду Гончарова, все эти личности были ему знакомы.

— Очень странно всё это конечно. Приходил к тебе дружок Борьки и не очень понимаю зачем ему сдавать своего подельника. Но информация эта интересная, надо тряхнуть Бориса как следует, — с явным интересом рассуждал следователь.

И тут он внезапно встрепенулся и резким движением поднялся со своего места. Бросив взгляд в сторону своих коллег, он тихо сказал:

— Пойдём-ка прогуляемся!

Спустя двадцать минут мы стояли у безликого ларька с шавермой.

— Очень достойно! — восхитился я после первого укуса. После отката моего дара организму требовалась энергия и жирная вредная пища была как нельзя кстати.

Приведший меня сюда Гончаров молчаливо ел свою порцию, безынтересно смотря вдаль.

— Лучшая в городе. Этой точкой владеет одна семья на протяжении трёх поколений, я ел тут ещё будучи сопливым пацаном, — поделился следак, продолжая задумчиво смотреть вдаль.

— Зачем мы здесь? — спросил я.

— Чтобы поесть, — бросил Станислав.

Я принял этот ответ за «отвали, я не хочу болтать» и спокойно продолжил свою трапезу. Даже если мы тут действительно только за этим, то я совершенно не расстроен, ведь шаверма действительно одна из лучших, что я когда-либо пробовал. Но у меня было стойкое ощущение, что Гончаров вытащил меня из участка не просто так.

— Погоди, — буркнул неразговорчивый следак и отложил шаверму на высокий столик, рядом с которым мы стояли.

Он вытянулся и замер, словно ищейка, которая почуяла добычу. И, спустя несколько секунд, отточенным движением выбросил руку в сторону проходящей мимо женщины.

Поначалу я даже не понял, что происходит, но когда она прошла дальше, то мои глаза слегка расширились от увиденного. Следователь держал пацана лет двенадцати. Тот неуклюже пытался высвободиться и убежать, но рука Станислава вцепилась в его воротник мёртвой хваткой.

— Кошельки воруем? — строго спросил Гончаров у ребёнка.

— Отпусти! — шипел и изворачивался тот, словно змея.

— Колька, я тебе сколько раз говорил завязывать с этим? — уже с какой-то отеческой заботой произнёс угрюмый следак.

— Пусти говорю, я ничего не украл!

— Потому что не успел, — хмыкнул полицейский. — Давай-ка я тебя покормлю, а ты мне расскажешь как у вас тут дела обстоят.

Слова про еду подействовали на паренька магическим образом. Он тут же перестал брыкаться и без спроса схватил лежащую шаверму.

Жадно кусая её, он с недоверием глядел на меня:

— Дядь Стас, а это что за щегол? — с набитым ртом спросил пацан.

— Друг мой, ты ему не интересен, — нехотя ответил следователь.

При этом его рука продолжала держать воротник пойманного ребёнка.

— Расскажи лучше чем Башмак промышляет, а то пропал куда, — наконец, перешёл к главному он.

— А мне почём знать? Зазнался он, денег раздобыл где-то, теперь ходит как король, — пожал плечами паренёк. — накупил еды и сидит в подвале своём, нас туда не пускает.

— Говори адрес и тогда отпускаю, — потряс его за воротник Гончаров так, что тот едва не выронил заветное лакомство из рук.

Получив заветный адрес, мы незамедлительно отправились туда. Но, повернув за угол здания, следователь внезапно остановился.

— Стой, — сухо сказал он и закурил сигарету.

Гончаров не собирался никуда спешить, явно чего-то ожидая.

— Шкед назвал неверный адрес, а сейчас побежит и предупредит этого Бориса о нас? — догадался я.

Следователь улыбнулся. Правда, эта улыбка больше походила на звериный оскал.

— Молодец, соображаешь, — похвалил он меня и выглянул из-за угла.

Я последовал его примеру и заметил как паренёк с шавермой в руках перешёл улицу и зашёл в ближайшую подворотню.

Мы поспешили за ним следом.

— Стой тут, — приказал следователь и нырнул в темный проход между домами. Туда, где скрылся пацан.

Ага, — усмехнулся в ответ на это.

Стоять без дела я, конечно, не собирался.

Так, учитывая расположение домов, то этот проулок либо ведёт до параллельной улицы, либо соединяется с соседним двором.

Понадеявшись на второй вариант, я пробежал немного дальше и завернул во двор соседнего дома.

Пройдя вглубь квартала, я оказался в обшарпанном внутреннем дворике, образованным несколькими домами. Это был не знаменитый двор-колодец, как в центре города, но ощущение замкнутого пространства меня не покидало. Это чувство усиливалось наступившим вечером и отсутствием нормального освещения.

Остановившись и оглядевшись, я не заметил никакого движения, но до меня донеслись негромкие металлические звуки. Зайдя за мусорный бак, я стал наблюдать.

Узкий проход между двумя дальними от меня домами был перекрыт высоким металлическим забором. Там не было никакой калитки или прохода, вот только…

Пару соседних металлических прутьев были слегка разогнуты. Несильно, но этого хватало, чтобы через них смог пролезть ребёнок. И он лез. Паренёк, которого преследовал Гончаров прямо на моих глазах сейчас с трудом протискивался через импровизированный лаз в заборе. Похоже мелкий засранец понимал, что мы пойдём за ним следом и выбрал путь, который наверняка остановит взрослого и сбросит «хвост».

Остановившись на секунду, парень осмотрелся по сторонам и, не заметив ничего подозрительного, спокойно двинулся дальше. Аккуратно перемещаясь между разными укрытиями, я тихонько следовал за ним, пользуясь опускающейся на город темнотой.

Всё шло гладко, он не замечал меня, уверенный в том, что за ним никто не идёт. Ну или во всяком случае мне так казалось, пока внезапно не зазвонил мой телефон.

Твою мать!

Резкий звук эхом отразился от стен, предупреждая казалось весь город.

Парень резко обернулся, а затем бросился бежать.

Подстёгиваемый азартом погони и адреналином, я бросился за ним. Юркий малец шустро лавировал между встречающимися на пути препятствиями, но я наступал ему на пятки, ничуть не отставая. Пока, наконец, не загнал его в угол.

— Отвали от меня! — крикнул обозлённый ребёнок, стоя у высокого сплошного забора.

— Я тебя не трону. Мне нужно просто поговорить с Борисом, — успокаивающим тоном сказал я. — Тебе некуда бежать, просто отведи меня к нему и всё.

— А ему никуда и не надо бежать, — послышался хриплый голос у меня за спиной. — Это не ты его загнал в угол, а он привёл тебя к нам.

Обернувшись, я увидел трёх мужиков сомнительного вида. Зато не вызывал сомнений их недружелюбный настрой.

— Ты тут явно залётный. Так что мы тебе доходчиво объясним как за нашими бегать, — оскалился он, доставая из-за пазухи длинный нож.

Его примеру последовали и двое других неизвестных, оголив своё оружие.

— Башмак, он с полицией пришёл и про тебя расспрашивал! — крикнул пацан.

На лице невысокого мужчины слева промелькнул испуг. Отлично! А вот и моя цель.

Они одновременно бросились на меня. Встав в боевую позицию, я приготовился к драке.

Ой, да к чёрту, кто нас тут увидит, — подумал я и решил не тратить на них время.

Быстро создав технику воздушного потока, я пустил её в нападавших. Ударив по бегущим сбоку, она откинула их в стену ближайшего здания и, врезавшись в твёрдую поверхность бетона, они мешками упали друг на друга, матерясь и чертыхаясь.

Но что-то пошло не так. У меня в глазах потемнело, голова закружилась. Похоже откат после использования ментального дара оказался куда мощнее, чем я думал. Силы и энергия в моём организме просто напросто закончились. В голове тут же пронеслись мысли о мамином артефакте, что придал мне сил во время боя с Романом Никитиным. Как же плохо, что я перестал носить его с собой. Ну, зато он хотя бы не достанется этим.

Пытаясь не упасть, я опёрся на обшарпанную стену ближайшего здания.

В следующий раз буду слушать доктора, — последнее о чём я подумал, прежде чем окончательно потерять сознание.