Девятый

Глава 1

Между Юпитером и Сатурном лежит бездна. Солнце в четыре раза ближе к Земле, чем Юпитер к Сатурну, даже при их максимальном сближении.

Я висел внутри левого обзорного купола. За спиной меня ожидало открытое кресло первого пилота, но сейчас, в невесомости, в нём не было нужды.

Обзорные купола в рубке «жука» выдаются вперёд, придавая штабному кораблю характерный пучеглазый облик. Из-за этих фасеточных куполов, за которыми торчат стволы лазерных излучателей, да ещё четырех раскрывающихся крыльев-теплообменников сверху, корабль и получил своё название. Со стороны он и впрямь похож на майского жука, особенно когда реактор работает и крылья раскрыты.

Я смотрел в пустоту.

Нет, наверное, в Солнечной Системе более ужасающего места чем бездны между двумя планетами-гигантами. Между Землёй и Марсом не так уж и далеко, да и Солнце там куда ярче. Между Марсом и Юпитером лежит пояс астероидов — о, конечно, он совсем не похож на мультяшную суету из несущихся одна за другой скал, но всё же… А вот начиная с Юпитера расстояния обретают иной размах.

При нынешнем расположении планет (весьма удачном) нам предстояло преодолеть миллиард километров пустоты. По меркам Вселенной — ничто. По человеческим — вечность. Если бы человек мог преодолеть этот путь пешком, он шёл бы тридцать четыре тысячи лет. Это в шестьсот восемьдесят раз больше, чем вся письменная история человеческой цивилизации.

Немного самонадеянно считать, что мир таких размеров, с септиллионом звёзд и планетных систем, был сотворён ради человека, верно?

Но по крайней мере я могу им любоваться.

Тьма, усыпанная звёздами. Говорят (сам я могу опираться лишь на обрывки воспоминаний настоящего пилота Святослава Морозова), что с Земли звёзды не так красивы. Атмосфера рассеивает и размывает цвет, Сириус и Вега из голубых становится бело-голубыми, Бетельгейзе из яркой оранжево-красной звезды превращается в бледно-красную, и даже пылающий будто рубин Антарес становится тускло-красным. К тому же многих звёзд с Земли просто не видно.

Передо мной разлилось звёздное море. Голубые, белые, жёлтые, оранжевые, красные, не мерцающие, пылающие ровным чистым огнём звёзды. Яркая желтоватая точка — Сатурн. С такого расстояния невооруженным глазом колец не увидишь, но я знал, где его искать.

Бесконечность.

Смертельная и прекрасная пустота.

Когда люди осознали размеры Вселенной, вышли в космос, увидели планеты у чужих звёзд — вера в Бога стала уделом тех, кто умирает и готов схватиться за любую соломинку. И политиков, конечно, потому что любая вера — отмычка, взламывающая разум.

Но потом на Землю пришли ангелы и демоны. И всё снова смешалось.

Мне двадцать лет. Я выращенный на Луне клон земного пилота Святослава Морозова, он моя основа. Нас таких около тысячи, мы созданы из живых клеток или мёртвого праха, среди нас есть те, чьи основы поднимались в воздух в самом начале двадцатого века, те, кто сражался друг с другом в первой и второй Мировых войнах, дрался в небе Вьетнама, Кореи, Египта и России, своими глазами видел пришествие ангелов и демонов.

Мы — мёртвые пилоты.

Мы сражаемся на стороне Ангельской Иерархии у Марса, Юпитера и Сатурна. Мы гибнем, а квантовая запутанность переносит наше сознание в тушку следующего клона. Раз за разом мы откатываемся в свои двенадцатилетние тела, рисуем на пятке следующего клона новую цифру и идём воевать. У меня на левой подошве полустертая цифра «8», это означает, что я умирал уже семь раз.

Наша психика издёргана сменой тушек и гормональными перепадами, тела страдают от слабой силы тяжести и лучевой болезни. В нашем сознании сформирована вторая личность, альтер — собеседник и помощник. Иногда это счастье, а иногда проклятие. Наши лучшие друзья — щены, такие же бессмертные собаки, пилотирующие боевые боты. Мы защищаем Землю, которую не помним. А может и не защищаем, может быть, Земля откупилась нами, выплатила дань Ангельской Иерархии.

Да, ещё мы любим мороженое, мультики и компьютерные игры — как дети.

Зато я влюбился в ангела.

И болтаюсь сейчас в рубке угнанного с Каллисто штабного корабля «жук» на пути от Юпитера к Сатурну.

Впереди ещё долгий путь и я могу наслаждаться тишиной и красотой межпланетного пространства.

— Не буду я этого делать в кровать!

Я зажмурился что было сил. Голос Хелен, донесшийся из жилого отсека, был хоть и тихий, но до невозможности дитячий и от этого пронзительный. Почти все пилоты, возродившиеся в новом клоне, говорят пискляво, да и ведут себя как малолетние придурки. Мы это называем «дитячеством». Мерзкое слово, но поверьте, само состояние ещё хуже!

Но с Хелен случай особый. Она, мой приятель Джей Робинс, ну и я сам, попали под странное излучение, которым падший престол Соннелон ударил по серафиму Иоэлю. С этого всё и началось.

У меня с Джеем начались странные приступы, в которых мы попадали в сознание своих земных основ. Не знаю, как Джей, а я даже могу чуть-чуть влиять на его поступки (что, в общем-то, совсем уж ни в какие ворота не лезет).

А Хелен после гибели и воскрешения стала совсем другой. Теперь у неё сознание её основы, которая жила в Лондоне в начале двадцатого века. Понимаете?

— Это не кровать, Хелен! — донёсся громкий шёпот Анны. — Это… такой скафандр. Для сна, отдыха… и всяких разных дел.

— Только маленькие невоспитанные дети делают это в кровать! — фыркнула Хелен.

Думаю, Анна понимала, что мы в рубке их слышим. А Хелен вряд ли.

— Тогда давай воспользуемся той штукой? — терпеливо спросила Анна.

— Но тут же нет дверей! Вдруг мальчики войдут?

Меня дёрнули за ногу. Я повернул голову, посмотрел на Борю. Мой бывший альтер, заполучивший тушку пятилетнего клона, напрягся, подтягивая меня вниз. Сам он цеплялся ногами за кресло и старался изо всех силы. Масса в невесомости никуда не девается, усилия приходится прилагать.

— Свят, надо что-то с ней делать! — сказал Боря. — Объяснить ей, как устроен мир!

— Анна старается. Терпи, ей трудно. Она ведь стала настоящим ребенком, к тому же древним.

— Викторианская Англия, тоже мне, древность, — фыркнул Боря. — А как ты думаешь, она когда-нибудь научится пилотировать истребитель? Хелен была хорошим пилотом… А если её посадить в кресло пилота, она может что-нибудь вспомнить? А если её напугать? Закричать в ухо, когда спит? А давай.

Когда наши разумы существовали в одном теле, Боря был лишь спокойным голосом в моей голове. Наблюдателем, аналитиком, советником. Наш психолог, Инесса Михайловна, говорила, что в моём случае альтер отвечает за анализ ситуации и её всестороннюю оценку. В общем-то Боря и впрямь был голосом разума, другое дело, что я его не всегда слушал.

Но когда альтер обрёл собственное тело, пусть и списанное, пятилетнее, он изменился. Теперь разумных советов от него было не дождаться. Ему хотелось действовать, а не думать. Двигаться, говорить, спрашивать. Дитячество, одним словом!

Не понимаю, как вообще люди ухитряются воспитывать детей, а не убегать от них на край света, как только те начинают задавать вопросы!

— Боря, уймись, — пробормотал Эрих, спящий во втором кресле. — Уймись, а? Разбудил, мелкий… пшёл вон…

— Пошли, — я толкнул Борю в направление люка. — Эй, девочки, можно?

— Можно, — откликнулась Анна.

Вслед за Борей я вплыл в основной отсек. В те дни, когда «жук» выполнял свою обычную работу летающего штаба, здесь, у огромного экрана, находились старшие офицеры. Расстояния в космосе такие, что даже взрослым, лишенным возрождения, приходится порой вылетать ближе к полю боя.

Девчонки как раз висели у экрана, который показывал древний мультик про Питера Пэна. Бедолага Хелен, которая читала книжку ещё когда та была модной новинкой, с восторгом смотрела мультфильм.

Как бы там ни было, но адаптировалась она быстро. Не понимала в происходящем ничего, точнее — нафантазировала себе какую-то дикую сказочную версию происходящего. Но искренне радовалась невесомости, конфетам, мультфильмам, возможностью спать и просыпаться когда захочешь. Единственное, что вгоняло её в шок — это сложности пользования туалетом и то, что из одежды мы носили только трусы, повторяя, что мы же «воспитанные белые леди и джентльмены, а не дикари!» Сама Хелен не вылезала из ночной рубашки, достающей ей до пят, хотя в невесомости это было крайне сомнительное решение.

— Святослав, вы не откажетесь посмотреть со мной это замечательное представление? — с надеждой спросила девочка. Видимо, с помощью Анны мучившая её бытовая проблема была решена.

Смотреть древний мультфильм в десятый раз за неделю я не был готов. Так что покачал головой и, оттолкнувшись от переборки, подлетел к Эле.

Серафим Иоэль продолжала спать.

Или правильнее сказать «бывший серафим»?

Кем она всё-таки была и в кого превратилась, уничтожив разом и падшего, и ангела?

Я осторожно поднёс ладонь к её лицу. Почувствовал тепло дыхания.

Да, у неё бьётся сердце, она дышит. Если осторожно вливать в рот воду или жидкую пищу — глотает.

Остались в ней божественные силы?

А может я всё себе напридумывал, это инопланетные засланцы, а вовсе не ангелы и демоны?

Я вздохнул. Одним пальцем погладил Элю по щеке.

Очнись, а?

Никакой реакции. Может надо как в сказках, поцеловать? Но на такое я решиться не мог.

Оттолкнувшись от переборки, я вернулся к Хелен и Анне. Сказал:

— Давай досмотрим мультик, а потом станем смотреть учебные фильмы. Хорошо?

— Хорошо, — согласилась Хелен, пусть и без энтузиазма.

Мы бежали с базы Каллисто после того, как на меня устроили охоту падшие. Было за что, признаю. Бежали не на Землю, хотя «жук» мог бы до неё дотянуть — кто нас ждёт на Земле? Мы направились ещё дальше к границам Солнечной Системы, к базе Небесного Воинства на Титане.

Я и Боря просто паниковали. Дело тут не в падших, приказ на моё устранение пришёл с Земли, из генерального штаба. Анна присоединилась к нам, потому что уже была арестована — за попытку защитить мою последнюю рабочую тушку, в которой я сейчас и жил. Хелен мы захватили с собой, потому я больше не верил в доброту Небесного Воинства и не ждал для неё ничего хорошего.

Почему с нами отправился Эрих я не знал. Мы никогда не были друзьями, скорее — наоборот, враждовали. Но как бы там ни было мы улетели впятером и забрали с собой впавшую в кому Элю.

Собственно говоря, даже в таком состоянии она снова нас спасла. Когда командующий базы, генерал Хуэй Фан вышел на связь с «жуком» я нагло соврал, что мы выполняем приказ серафима: перебраться на базу Титан и ожидать вместе с ней дальнейших указаний.

Формально Ангельская Иерархия нами не командует. Распоряжения отдаёт штаб Небесного Воинства, а им, как бы, руководит ООН.

Но представьте себе, что в средние века к провинциальному европейскому епископу является всемогущий ангел и велит срочно отправить несколько священников в дальний монастырь. Будет ли священник спорить? А рискнет ли высказаться против сам Папа Римский?

Так что Хуэй Фан некоторое время молчал, глядя с экрана (нас разделяло уже несколько световых минут), а потом спросил:

— Ваших клонов отправить следом?

Я был достаточно взвинчен, чтобы кивнуть и сказать:

— И щенов с тушками! И личные вещи. А на моём компьютере сотрите все скачанные фильмы.

Вот так мы и отправились в систему Сатурна, где я с детства мечтал служить.

Я помылся в душевой рядом с тренировочным залом. Всё-таки сутки в костюме даром не проходят. Натянул комплект чистой формы, грузилова, вышел в комнату ожидания.

Анна и Эрих уже были здесь, сидели за столом и негромко разговаривали. Я подсел к ним, а через минуту появился и Гиора.

— Ну что, юпы, ругаться будете? — бодро спросил он.

— Вы ввели в имитацию слишком много факторов, — сказал Эрих. — Отказ искина, атака падших, минное поле, вонючки… простите, тварики… с тыла.

— И разрушение твоего истребителя, — подсказал Гиора. — На деле у тебя был сорокапроцентный шанс пройти сквозь Кольцо. Это все претензии?

— У меня еще одна, — сказал я. — Вы не были с нами в тренажере!

— Что поделать, дела, — деланно вздохнул Гиора. — Теперь слушайте. Вы неплохие пилоты, разве что специфики нашей не знаете. Наверное, у Юпитера я тоже выглядел бы неумехой. Но это ничего не меняет! Вы не готовы к полётам, а тушек у вас нет.

— У меня есть, — заявил Эрих.

— Есть. Но все ваши тушки в дороге. Послезавтра прилетят, поместим в клонарню — можешь начать тренировки. С вами сложнее… — Гиора посмотрел на нас с Анной. — У Святослава сплошь мелочь и один семилетний клон. Он на усиленном выращивании, но зрелости достигнет через полгода. У Анны чуть лучше, но месяц-другой на доращивание уйдёт.

Гиора побарабанил пальцами по столу.

— Теперь про ваших товарищей. Хелен — она не в себе, верно?

— Сбой квантовой запутанности, — подтвердил Эрих.

— Летать не умеет.

— Мы её научим. У неё хороший потенциал.

Гиора приподнял одну бровь, но смолчал.

— А Боря? Кто он такой?

— Пилот. Тоже сбой, — на этот раз ответил я. — Возродился в пятилетнем теле. Его чуток колбасит, но он в норме.

— И какой из него пилот? Костюмы не рассчитаны на таких клопов!

— Можно поискать детские, тренировочные.

Гиора с сомнением покачал головой.

— А тушки у него имеются?

Мы молчали. Мы-то понимали, что никаких тушек у Бори нет в принципе. И что произойдёт, если он вдруг погибнет — совсем непонятно. В мою тушку перенесётся? Исчезнет? Возникнет в моей голове?

— Я тут достал полный список пилотов Каллисто, — неожиданно сказал Гиора. — Так вот, Бори нет в списках.

— Вычеркнули, — ляпнул я наобум.

— Допустим, — командир первого крыла кивнул. — А девушка в коме? Эля, верно? Она-то кто такая?

— Это закрытая информация, — осторожно сказал я. — Обратитесь к руководству базы.

— Обращался, — кисло сказал Гиора. — Наорали и велели не лезть не в свои дела.

Я развёл руками.

Высшее руководство базы Титан было, конечно же, в курсе произошедшего и само пребывало в полном растерянности от ситуации. Пилотам ничего объяснять не стали.

— Вы нам свалились на голову, а мне велели принять вас в действующий состав, — мрачно сказал Гиора. — Но вы темните. И не готовы.

— Мы хотим летать, — упрямо произнесла Анна.

— Все хотят. Давайте так, — Гиора помедлил. — Вы мне дадите хоть что-то, хоть какую-то правду! Кто вы все такие, почему на штабном корабле удрали с Юпитера к Сатурну. Тогда я постараюсь для вас что-то придумать.

Эрих посмотрел на меня и неожиданно сказал:

— Давай, Святослав. Рассказывай, что сочтёшь нужным.

Гиора уставился на меня.

Анна и Эрих затаили дыхание.

Блин, как бы мне сейчас помог Боря!

А что Боря? Он старше и умнее меня? Нет, просто собраннее. Вот настоящий Святослав Морозов, совсем уж взрослый и тёртый жизнью, наверняка нашёл бы, что сказать и как заслужить сочувствие Гиораа.

— Случилась некрасивая история, — сказал я, глядя в глаза командиру первого крыла. — Позорная… для всего Небесного Воинства и многих пилотов.

Гиора моргнул.

— Если совсем коротко… там замешано несколько человек из клонарей и руководства базы.

Гиора моргнул снова.

— Открылась очень неприятная ситуация, на протяжении нескольких лет происходившая с тушками пилотов… — вкрадчиво сказал я.

Гиораа перекосило. Он грязно выругался:

— Кусохтах!

Я печально кивнул.

— В результате… мы были вынуждены покинуть базу. Не можем больше там находиться, — я покачал головой. — Понимаешь?

— Понимаю, — сказал Гиора. Встал, качая головой. — Вот у нас однажды… — он махнул рукой. — Думал, слухи.

— Не рассказывайте никому! — жалобно попросила Анна.

— Не стану, — пообещал Гиора. Прошёл вдоль стола. Покосился на Анну. — Я всё равно не пущу вас в патруль, пока нет тушек! Найдём достойное занятие на Титане, обещаю. Как прилетят ваши тушки — лично прослежу, чтобы их быстрее дорастили. Есть методы. Так эти ваши… травмированные… всё из-за этого?

— Даже не спрашивай, что с ними было, — сказал я.

— Не стану, — пообещал Гиора. — Всё понимаю.

В общем разговор закончился хорошо. Гиора не стал больше допытываться, нарисовав в своей голове самые отвратительные картины произошедшего. Мы вышли из тренировочного зала и побрели к своим комнатам.

— Ну ты и ловкач, — пробормотал мне в спину Эрих.

— А что делать-то, — вздохнул я.

— Но нам всё равно сидеть на базе.

— Эрих, ты же сам с нами захотел. Зачем?

Эрих хмыкнул.

— Мы не друзья, меня ты терпеть не можешь, — продолжал я. Мы шли по коридорам, в которых горела слабенькое ночное ощущение, стены казались голубовато-серыми, как на Каллисто, хотя я знал, что тут они бежевые. Если расслабиться, то кажется, что ты дома. — Ты меня вообще убил, блин!

— А потом помог.

— Ну так зачем напросился? Летал бы сейчас у Юпа…

— Ты не забыл, что мы мёртвые пилоты? — спросил Эрих. — Мне надоело. Хочу быть живым. Хочу понять, кому мы служим. Хочу узнать, что вообще творится.

— Мальчики, пойдёмте в столовку? — предложила Анна. Она нервничала от таких разговоров.

— Пойдём, — легко согласился Эрих. — Хочу кусок мяса и кофе!

Я подумал, что идея хорошая. Сок, кисель и жиденькая овсянка из соска — совсем не то, что нужно моему восьмому телу, чтобы вырасти. Ему жареной картошки и мяса хочется. Или здоровенную пиццу…

— Я с вами, — сказал я.

И в этот миг освещение в коридоре резко усилилось. Я даже глянул на браслет — утро, что ли? Нет, час ночи…

А потом раздалась пронзительная, но одновременно ликующая трель сигнала. Нет, не тревога. Всего лишь «внимание, внимание всем!»

— Ну понеслась… — обреченно сказал Эрих.

Я его понимал. Я этот сигнал слышал реже, чем сирену общей тревоги.

Он звучит при неожиданном визите ангела на базу.

Думать я не стал, сразу кинулся бежать.