Эльф или не эльф

Глава 17

Обратный путь к берегу занял чуть больше времени, чем мы планировали. Спешить уже было некуда. Космический корабль врагов исчез за горизонтом, унося с собой Сезанну и её отца, а наша основная цель — обезвреживание бомбы — была выполнена. Внутри меня всё ещё бурлила тревога за жену, но я не показывал её на людях.

Пленные, которых мы везли, выглядели подавленными. Радость от спасения их жизней сменилась мрачной задумчивостью. Теперь они смотрели на окружающий мир с тоской, явно осознавая, что привычной цивилизации больше нет.

— Вам придётся смириться с текущим положением вещей, — обратился я к ним. — Здесь нет тех благ, к которым вы привыкли: ни ваших технологий, ни ваших городов. Но взамен вы получите чистый воздух, чистую воду и экологически чистую пищу. И самое главное — свободу. На этом материке несколько сотен лет не было войн. Выучите местный язык, найдите себе занятие, обустройте дома, заведите семьи. Этот мир может стать для вас не таким уж и плохим местом.

Один из пленных, невысокий мужчина с внимательным взглядом, через переводчика задал вопрос:

— Вам легко говорить, вы никогда не видели высокоразвитую цивилизацию. Постойте… А откуда вы знаете о проблемах высокоразвитых миров? О загрязнении, об экологических катастрофах?

Я улыбнулся. Этот человек явно был любопытным и пытливым. Я видел в нём что-то, выделявшее его из остальных пленных.

— Давайте начнём с представлений, — сказал я. — Меня зовут Славел.

Мужчина склонил голову в знак уважения.

— Простите, я пока не знаю вашего языка. Меня зовут Сирс. До недавнего времени я был старшим техником в группе поддержки. Если вы дадите мне немного времени и доступ к оборудованию, я смогу изучить ваш язык.

— Хорошо, Сирс, — кивнул я. — Как только мы доберёмся до берега, займёмся этим.

Из всех пленных именно Сирс выделялся своей выдержкой и интеллектом. Он был один из немногих, кто не потерял самообладание даже в момент обезвреживания бомбы. Его любопытство и готовность к диалогу выгодно отличали его от остальных.

Когда мы погрузились на корабль для плавания по воде, Сирс предложил использовать оборудование, оставшееся у них, чтобы обменяться знаниями языков. Его "кресло для обучения" оказалось удобным устройством. Правда, с ним возникли сложности, когда я попытался воспользоваться им. Аппарат никак не мог начать передачу информации — сигнал об ошибке не исчезал, пока я не осознал, что сам бессознательно блокирую поток информации магией. Расслабившись и мысленно «открыв» себя, я почувствовал лёгкое покалывание в висках, а затем отключился.

Когда я очнулся, головная боль быстро прошла, а язык народа Сирса стал понятен мне так, словно я знал его всю жизнь. Сирс, напротив, выглядел вымотанным, но явно впечатлённым. Я пожалел его и использовал заклинание исцеления, чтобы снять боль.

— Поразительно! — воскликнул он с восхищением на своём языке. — Ваша магия… Раз — и всё прошло! А как вы пробивали броню десантников? Я даже не говорю про то, как вы справились с бомбой! Это невозможно!

— Похоже, вас это совсем не расстроило, — ответил я, глядя ему в глаза.

Сирс замялся. Мы были одни в трюме, и он, видимо, решил открыться.

— На самом деле, я не совсем из их мира. Моя мать была родом с Тезея, центральной планеты Туртонии. Я наполовину туртонец. И да, я работал на туртонскую разведку, передавая им информацию о действиях флота Беринии. Но теперь всё потеряно. Бериния нападёт, и миллионы жителей королевства погибнут.

Его голос дрогнул, и я увидел в нём неподдельное отчаяние.

— Не отчаивайся, Сирс, — сказал я. — Возможно, всё ещё можно исправить.

Он слабо улыбнулся:

— Это вряд ли. Я знаю политику Беринии: после них остаются либо порабощённые миры, либо лишь обломки тех, кто пытался сопротивляться.

Я задумался на мгновение, а затем твёрдо сказал:

— Ты должен рассказать мне всё, что знаешь о ваших мирах, о Туртонии и Беринии.

Сирс нахмурился:

— Зачем тебе это? Ты ведь изолирован здесь. Как ты собираешься добраться до звёзд?

— Не переживай об этом. Я всё объясню позже. Сейчас просто говори.

Сирс пристально посмотрел на меня, потом вскочил с места и, не рассчитав высоту потолка, ударился головой. Поморщившись, он тихо выругался:

— Ты серьёзен? Но как ты собираешься туда попасть? У тебя же нет ни технологий, ни корабля, ни карты звёзд!

— Ты ошибаешься. Я знаю больше, чем ты думаешь, — ответил я, улыбнувшись. — Но об этом потом. У меня есть одна идея, хотя пока я не знаю, насколько она удачна. На материке мы расстанемся. Если всё получится, я вернусь за тобой через месяц.

— А если не получится? — его голос был настороженным.

— Тогда я буду мёртв, — спокойно ответил я. — И тебе останется только слиться с этим миром. Об этом, Сирс, — ни слова никому.

— Понял. Можно попросить тебя об одолжении? — Сирс быстро достал из потайного кармана устройство, похожее на сложный сотовый телефон. — В нём записана информация для королевы Туртонии. Если мои люди начнут рыться в моих вещах, они могут обнаружить это. А защита… защита долго не выдержит.

Я взял устройство и кивнул:

— Я сохраню это.

Оставшуюся часть пути я задавал Сирсу вопросы о его мире, а он, похоже, был рад возможности выговориться. Я внимательно слушал, запоминая каждую деталь. Это был первый шаг в новом направлении.

К вечеру последнего дня плавания, когда последние лучи солнца скользили по водной глади, я получил вестника от отца. В его послании звучали искренние поздравления с победой и глубокое сожаление о случившемся с Сезанной. Основные войска уже подошли к месту битвы, королева с новорождённой дочерью чувствовали себя хорошо, и король лично выразил благодарность мне и моему войску за спасение королевства.

На следующее утро мы достигли берега. Сирса и его сородичей я решил оставить в ближайшей деревне. За небольшую сумму я выкупил у крестьянина пустующий дом — его владелец утонул несколько лет назад, и теперь здание стояло заброшенным. Дом выглядел скромным, но прочным. Для нового начала сойдёт. Вместе с тем я поручил пятерым эльфам оставаться с пленными. Они должны были не только защищать их, но и помогать освоиться в новом мире. Пленные, особенно техники, с явным недоверием восприняли мою заботу, но у них не было выбора.

Путь до людской столицы, где меня ожидали отец и король, пролетел незаметно. Я упорно тренировался, оттачивая магическое мастерство. Каждый привал становился временем экспериментов. Пятеро эльфов, сопровождавшие меня, с благоговением наблюдали за моими тренировками. Я экспериментировал с комбинированными заклинаниями, объединяя элементы магии людей, эльфов и гномов. Мысль о Сезанне, её опасности, её голос в магическом вестнике подталкивали меня к совершенству. К концу пути я овладел искусством составления сложных заклинаний на ходу, не тратя лишнего времени на расчёты.

Когда мы подъехали к королевскому дворцу, нас встречали у ворот. Королева, сияя благодарностью, подошла ко мне и искренне поблагодарила за её спасение и спасение дочери. Король, обняв меня, назвал братом и заверил, что двери дворца всегда будут открыты для меня. Отец стоял рядом, его взгляд был горд и немного грустен. Все искренне выражали сожаление по поводу потери Сезанны, но никто не посмел сказать, что я должен с этим смириться.

— Извините, но я не могу остаться на пир, — обратился я к королю. — У меня срочные дела в Ларинии.

Король кивнул, не пытаясь отговаривать:

— Конечно, я понимаю.

Перед уходом я задал ещё один вопрос:

— Вы решили, что делать с пленными?

— Да, — ответил король, улыбнувшись. — Ваш план присоединения островов к королевству полностью нас устроил. Делегация побеждённых так старательно описывала преимущества союза, что я согласился почти сразу, несмотря на первоначальную злость.

— Рад это слышать.

— Это только ваша заслуга, — продолжил король. — Вы не только воин и маг, но и политик. Спасибо вам. Берегите себя.

— И вы берегите своих детей, ваше величество, — ответил я с лёгким поклоном, а затем повернулся к отцу: — Мне нужно поговорить с тобой.

Отец предложил проводить меня до городских ворот. Мы направились к южным воротам, сопровождаемые эльфами, которые вели под уздцы свежих лошадей, подаренных королём.

— Отец, — начал я, когда толпа дворцовой знати осталась позади. — Я должен отправиться за Сезанной.

Он остановился, глядя на меня с удивлением:

— Но ты сам сказал, что её увезли в другой мир. Разве ты умеешь передвигаться между мирами?

— Пока нет, — признался я. — Единственный шанс научиться этому — пройти пещеру смерти.

На лице отца отразился ужас.

— Нет! Только не это! Ты наш единственный наследник, и ты не имеешь права так рисковать.

— Но ты отпустил меня на войну! — возразил я.

— На войне есть шанс выжить, — ответил он сурово. — Это наш долг. А пещера смерти… Никто никогда не возвращался оттуда живым. Это верная смерть.

— Вернуть мою беременную жену тоже мой долг! — твёрдо сказал я, глядя ему прямо в глаза. — А то, что никто не смог пройти пещеру смерти, ещё ничего не значит. Я могу то, что не могли другие. Ты сам это утверждал.

Отец тяжело вздохнул, признавая, что я прав:

— Да, это действительно так…

Когда мы вышли за городские ворота, я решил продемонстрировать ему, насколько мои навыки продвинулись.

— Попробуй подойти ко мне на длину меча, — сказал я, создавая вокруг себя защитную сферу.

Отец нахмурился, но достал меч. Когда он подошёл ближе, невидимая стена преградила ему путь. Отец попробовал прорваться, но безуспешно. Затем он применил атомарный меч, но даже он завяз, словно в паутине. Магические заклинания отца обуглили траву вокруг, но сфера осталась нетронутой. Эльфы, стоявшие позади, улыбались, явно наслаждаясь зрелищем.

— Возьми новый лук, — предложил я. — Только отойдите все, чтобы не пострадать.

Отец исполнил мой совет и выпустил пять стрел. Они исчезли во вспышках взрывов, но защита выдержала.

— Сдаюсь, — тихо сказал он, опуская лук.

Я снял сферу, и его меч с глухим стуком упал на землю.

— Я обещал Тарриэлле взять её в жёны после войны, — сказал я. — Свадьба через неделю. После этого я отправлюсь в пещеру смерти.

Отец посмотрел на меня долго и пристально, затем печальное выражение его лица сменилось лёгкой улыбкой:

— Хорошо. На свадьбу я обязательно приду. Не опоздаю.

Я кивнул и запрыгнул в седло.

Путь домой оказался однообразным, но насыщенным тренировками. Я продолжал экспериментировать с заклинаниями, совершенствуя их скорость и сложность. Мои попутчики, несмотря на своё уважение и преданность, всё больше приходили в шок от увиденного. На одном из привалов один из эльфов, долго наблюдавший за моими манипуляциями, наконец решился заговорить:

— Вы могли бы выиграть войну и один.

Я оторвался от магической работы и улыбнулся:

— Наверное, ты прав. Но тогда у меня не было такого стимула совершенствоваться. К тому же, со мной были вы, моё войско и союзники. Пещеру смерти же мне придётся пройти одному.

Эльф, подняв брови, ответил твёрдо:

— Если прикажешь, мы тоже пойдём.

Я покачал головой:

— Благодарю за самоотверженность, но это только моё испытание. Скорее всего, вы ничем не сможете мне помочь, только погибнете зря.

Эльф молча кивнул и отошёл к остальным. А я вернулся к тренировкам.

На одной из остановок я случайно открыл для себя нечто удивительное. В процессе работы над очередным заклинанием я так увлёкся, что вместо слов просто представил конечный результат. Мозг автоматически обработал желание и создал манипуляцию с магическим узором без моего участия. Это было открытие. Каждая следующая тренировка углубляла этот навык. Теперь заклинания составлялись на уровне рефлексов, без слов и даже жестов, а их скорость увеличилась в несколько раз. Но такой прогресс начал вызывать откровенный страх у моих спутников. На привалах они старались держаться от меня на расстоянии.

Когда мы достигли границы эльфийского королевства и переплыли реку Олу на маленьком суденышке, нас уже ждали. На причале я с удивлением увидел Тарриэллу. Едва я ступил на берег, она бросилась мне на шею.

— Как ты здесь оказалась? — спросил я, обнимая её.

— Правитель прислал магического вестника. Я жду вас с лошадьми уже два дня, — ответила она с улыбкой, а потом её лицо омрачила грусть. — Мне жаль, что так произошло с Сезанной.

— Спасибо, — коротко сказал я, пряча свою боль, и скомандовал трогаться.

Чтобы не тревожить Тарриэллу, я старался проводить магические тренировки незаметно. Эльфы замечали мои «фокусы» и посмеивались, но ничего не говорили. Тарриэлла, замечая их улыбки, растерянно осматривала себя, думая, что с ней что-то не так.

Столица Ларинии встретила нас с радостью. Мать, увидев меня, вышла навстречу со слезами на глазах. Она уже знала обо всём, что произошло, и о том, что мне предстоит. Её мужество меня поразило: она не пыталась отговорить меня от посещения пещеры смерти, хотя я видел, как ей тяжело.

Карт был счастлив моему возвращению. Весь вечер он расспрашивал меня о сражениях, захлёбываясь в вопросах. Он всегда был таким: любопытным и восторженным.

Через два дня в столицу прибыл отец. Подготовка к свадьбе шла полным ходом. Тарриэлла старалась изо всех сил, и её радость заражала всех вокруг. Но я не забывал о своей цели. Каждый день я проводил в библиотеке вместе с Саринелом, впитывая оставшуюся часть магических знаний. Мой наставник был поражён моими успехами.

Когда я показал ему свои новые возможности — творить магию без слов и жестов, — старик чуть не упал со стула. В какой-то момент он схватился за сердце, и я, испугавшись, рефлекторно использовал заклинание лечения.

— Ох, — только и выдохнул Саринел, вскочив. Он ошарашено ощупывал себя. — Мальчик мой… что ты сейчас сделал?

— Полечил, — ответил я с улыбкой.

— Полечил? Ты… ты даже не представляешь, что ты натворил! — Саринел был в шоке. — Ты отодвинул срок моей жизни на пять столетий!

Я не сдержал смешка:

— Надо быть поосторожнее, а то, глядишь, превратим стариков в подростков.

Саринел внезапно засмеялся, заразительно и по-доброму. После этого он попросил поделиться заклинанием. Я согласился: в моей жизни и так было достаточно сложностей, чтобы справляться ещё и с очередью магов у двери.

Свадьба прошла с размахом. Для меня настоящим сюрпризом стало появление человеческого короля и Мортиша. Они лично поздравили нас и искренне радовались нашему счастью. Никто из гостей не упоминал имя Сезанны — все понимали, насколько больной для меня это вопрос.

Тарриэлла светилась от счастья. Её радость заразила меня, и ненадолго я смог отодвинуть в сторону свою боль. В те моменты, когда она смотрела на меня с обожанием, я чувствовал, что у меня есть за что бороться, есть ради кого жить.

Её невинность в первую брачную ночь не стала для меня сюрпризом. Я и не сомневался, что она окажется девственницей. Эльфийское общество было лишено пороков, которые я видел в моём мире.

Я собирался в путь. Через неделю после свадьбы, когда приготовления были в самом разгаре, Тарриэлла подошла ко мне с сияющими, но полными слёз глазами.

— Я беременна, — произнесла она, с трудом сдерживая эмоции.

Я застыл на месте, осознавая её слова. Сначала внутри меня разгорелся настоящий вихрь мыслей: "Вторая жена, и снова залет с первой же ночи… Что со мной не так? Я точно не правильный эльф." Но затем, сквозь этот поток, пробился свет счастья.

— Это прекрасно, Тарриэлла, — наконец выдавил я, обнимая её.

Она улыбалась, прижимаясь ко мне. В эти мгновения я вдруг понял, что люблю её. Настояще, глубоко, искренне. Люблю так же, как и Сезанну. Раньше я считал себя убеждённым однолюбом, а теперь чувствовал, как в моём сердце горят два огня, совсем не мешая друг другу.

— Береги себя и ребёнка, — прошептал я ей.

— А ты… вернись, — ответила она, глядя мне прямо в глаза.

Расставаясь с ней, я осознал, насколько сильно изменился за последнее время. Не только внешне: я стал моложе, сильнее, увереннее. Но больше всего пугали внутренние перемены. Я чувствовал, что душа моя стала другой. Глубже, мудрее, но в то же время оторванной от прошлого меня.

В путь меня сопровождали всё те же пятеро верных воинов, с которыми я вернулся в столицу. Они вызвались сами, и я знал, что отказать им будет нечестно. Наш маршрут лежал в сторону границы с гномьими землями, и некоторое время нам было по пути с Мортишем.

За этот короткий период я окончательно понял, что самые любопытные существа в этом мире — это гномы. Особенно когда дело касалось технологий. Мортиш буквально не давал мне покоя, засыпая вопросами про всё, что хоть отдалённо касалось металлов, минералов и их обработки.

— Ну как? Как ты их соединяешь? Ты это заклинанием или руками? А прочность? Не уменьшается? — он шёл рядом, хмуря лоб от попыток разобраться в моих объяснениях.

— Мортиш, — терпеливо отвечал я. — Всё, что я делаю, идёт от магии. Но её суть ты понимаешь не хуже меня: это просто манипуляция энергией.

— "Просто", — фыркнул он. — Для тебя, может, просто. А нам, гномам, это всё как алхимия на уровне богов!

Гномы разошлись с нами у границы своих земель, а мы повернули в сторону гор, где находился вход в Пещеру Смерти.

Через два дня пути мы добрались до места. Горы здесь только начинались, и их подножье было покрыто зелёными склонами, переходящими в скалистые уступы. Вход в пещеру находился низко, почти у самой земли.

Сам вход представлял собой огромную дыру в горном массиве, радиусом около пяти метров. Прямо перед ним была выровненная площадка, с которой можно было рассмотреть уходящий вглубь пологий спуск. Стены туннеля казались неестественно ровными, будто бы их не выточила природа, а создали руки разумного существа.

На скале у входа я заметил предупреждение, высеченное на трёх языках. Оно гласило, что смерть неизбежна для каждого, кто осмелится войти.

Мои спутники напряжённо молчали, но их взгляды говорили больше слов. Они явно не хотели оставлять меня одного, но понимали, что это моё решение.

— Прощайте, — тепло сказал я, обняв каждого из них по очереди. — Вы не обязаны ждать больше недели. Если я не выйду, возвращайтесь домой.

Один из воинов хрипло выдавил:

— Удачи, господин.

— И тебе, — ответил я с улыбкой, но внутри всё сжалось.

С собой я не взял ничего, даже оружия. Только свои силы и умение, которые на этом пути должны были стать моим главным щитом.

Входя в туннель, я активировал ночное зрение и внимательно осматривался. Поверхность стен оказалась идеально гладкой, и эта искусственность заставляла меня насторожиться. Тоннель немного напоминал подземные линии метрополитена, которые я видел в других мирах, только меньше диаметром.

Первое впечатление было странным. Ничего смертельного или опасного не происходило. Вокруг царила абсолютная тишина, нарушаемая лишь моими шагами.

Я шёл, насвистывая простую мелодию, чтобы хоть как-то разогнать давящую атмосферу. Но внутри оставался напряжённым. Каждую секунду я ожидал неожиданности.

"Это только начало, — думал я. — Всё самое сложное впереди."

Пещера Вечности (она же Смерти).

Страж медленно пробуждался, системы оживали одна за другой, запуская давно неиспользованные функции. Лёгкое гудение магической энергии разливалось по его каменному телу, возвращая к жизни древнее сознание. На этот раз пробуждение не сопровождалось тревогой или волнением — только скучающее раздражение.

"Опять какой-то безумец решил испытать свою судьбу," — подумал страж, наблюдая за фигурой, бесцеремонно вторгшейся в святая святых.

Он погрузился в воспоминания, пока системы полностью не восстановили работоспособность.

Создатель. Он был первым, кого страж увидел, когда открыл свои глаза. Ещё до формирования мира Создатель лично передал ему знания, которыми он должен был руководствоваться. Страж помогал строить этот мир: из ничего возникали горы, океаны и леса, наполняясь жизнью. В этих воспоминаниях был покой, которым страж жил долгие столетия.

Первенцами Создателя были драконы. Великолепные, мудрые, величественные существа, их магическая сила превосходила все мыслимые пределы. Однако они не стали частью этого мира. Слишком гордые, слишком свободолюбивые, они не могли оставаться здесь. После нескольких веков они покинули созданный для них мир, отправившись странствовать по другим мирам, унося с собой знания, которыми поделился с ними Создатель.

Затем пришли трое. Люди, эльфы и гномы — три расы, созданные так, чтобы каждая обладала лишь частью магических знаний, дабы ни одна из них не могла обрести абсолютную власть. Создатель вложил в них не только силу, но и мечту — слабую, призрачную надежду на то, что они когда-нибудь смогут понять миры за пределами этого.

Но Создатель был бесконечно стар. И, как и все Создатели, он сам определил момент своего ухода. Это было для него естественным. Однако для стража это стало самым болезненным ударом. Создатель оставил его в одиночестве, поручив охранять великие знания, скрытые в недрах этой пещеры.

За долгие века множество существ пыталось проникнуть в тайны пещеры. Все они погибали. Исключением был лишь один человек — маг, который пришёл сюда, когда страж ещё не до конца понимал свою роль. Тот маг был не особенно силён, но его решимость и хитрость помогли ему пройти испытания. Однако именно он показал стражу, насколько несовершенны и алчны создания этого мира.

Когда маг добрался до последнего испытания, страж задал ему вопрос:

— Чего ты желаешь?

И маг, не раздумывая, ответил:

— Бессмертия и абсолютной силы.

Страж долго смеялся. И, всё ещё посмеиваясь, исполнил его желание. Маг стал бессмертным… в одном из миров, где магия не существовала вовсе. Он прожил там три тысячи лет, осознавая, как далеко он оказался от своей цели.

С тех пор никто не прошёл испытания. Страж усовершенствовал их, превратив их в нечто, что даже самые сильные маги, воины или мыслители не могли преодолеть. Его любовь к созданию и защите мира, оставленного Создателем, превратилась в холодное равнодушие.

Теперь, глядя на фигуру беспечно шагающего эльфа, страж думал, что видит перед собой очередного безумца, решившего испытать свою судьбу. Эльф шёл уверенно, будто совершал прогулку в лесу, насвистывая незамысловатую мелодию. В его движениях не было ни страха, ни напряжения, ни скрытой агрессии.

"Или он безумен, или абсолютно невежествен," — подумал страж.

Сканирование существа завершалось. Ещё несколько мгновений — и он узнает всё, что нужно: кто этот эльф, что его привело сюда и есть ли в нём хотя бы искра той мечты, которую Создатель вложил в своих созданий.

Но пока что страж просто наблюдал, не вмешиваясь.