Хозяин рубежа. Книга l

Глава 20

— Говорю тебе, Маша, этот Львов странный! — горячо бубнил Жариков. Похоже, пока я перемещался в своё укрытие, собеседники перешли почти на шёпот. — Ты же сама сказала, что никто и никогда не мог справиться с Гнилью, если она так глубоко проникла в человека! Ну, и как, по-твоему, он вылечил мальца? Он ведь даже не Целитель! А если бы и был — это невозможно. Все это знают! И не говори мне про медицинские феномены! У них у всех есть объяснение, если покопаться!

— Есть и у этого, — с лёгким раздражением ответила докторша. — И оно, каким бы ни было, точно лучше твоего!

— Маш, я ведь не утверждаю, что Львов Исчадие! Но он должен быть как-то связан с Изломом. Иначе как ему удалось справиться с Гнилью-то⁈

— Ты сам себя слышишь? Если бы он имел какое-то отношение к этой дряни, то не стал бы никого лечить. Это нелогичный бред. К тому же, нет никаких доказательств, что Львов вообще имеет отношение к тому, что дети пошли на поправку. Ну, был он с ними несколько минут. Что с того? Совпадение…

— Совпадение! — воскликнул Жариков и тут же снова перешёл на шёпот: — Это не было никаким чёртовым совпадением, и ты это отлично понимаешь!

— Что бы ни случилось, это не означает, что наш проектировщик — жертва Излома, — подчёркнуто спокойно произнесла докторша. — Он вообще только недавно приехал.

— Но он же был в Изломе! Вместе с егерями!

— И что? Егеря там бывают регулярно. Разумеется, ему дали антидот.

— А если нет? Если забыли? Или он его не принял?

— Всё равно Гниль так не работает. Да и нужно больше времени, чтобы заразиться.

— Не так уж много известно о том, как она работает.

— Всё, мне надоело это обсуждать! Я должна идти в дом — дать мальчикам лекарство. А ты уходи. И выкинь из головы эту дурацкие мысли. Я знаю, ты беспокоишься, но тут и в помине нет того, чего ты боишься.

— Ладно, как скажешь, — нехотя проговорил Жариков. Было слышно, что ему просто неохота спорить с женщиной, и он остался при своём мнении. — Зайду, когда пацан отключится?

— Конечно, — раздался звук лёгкого поцелуя. — Ну, всё, иди уже! Фантазёр ты мой.

Дальше слушать было нечего. Разговор оказался любопытный. Весьма. Если скупщик начнёт делиться своими мыслями с другими жителями посёлка, до добра это не доведёт.

Я отлепился от стены.

За углом раздался стук двери: Протасова поднялась в лазарет. Подождав немного, я вышел из тени и сделал несколько шагов вперёд. Жарикова нигде видно не было. Наверное, успел юркнуть в один из домов. Я так и не знал, где он обретается с тех пор, как его выставила Марфа. Подозревал, что нашёл приют у проституток. Интересно, как к этому относится Протасова? Судя по всему, вполне лояльно.

Я зашагал в сторону дома.

Сложившуюся ситуацию стоило серьёзно обмозговать. Скупщик явно верил в то, что говорил. Хуже всего то, что отчасти он прав. Я действительно имею отношение к Излому. Не такое, как он думает, и всё же.

Войдя в дом, я вздохнул с облегчением. Всё-таки, ютиться в халупе с Сяолуном все эти дни было некоторым испытанием. А когда с нами ещё и священник жил… В общем, скромный, по меркам дворянства, новый домик показался мне истинными хоромами. Как говорится, всё познаётся в сравнении.

Из гостиной вышел камердинер. В руках он держал толстенную книгу в потрёпанном переплёте, на носу красовались приспущенные на самый кончик очки.

— Услышал, что кто-то вошёл, — сказал он, смерив меня взглядом с головы до ног. — Как ваша охота? Что-то не вижу боевых трофеев.

— Это был Загосский, — ответил я, скидывая ботинки и засовывая ноги в стоявшие подле двери мягкие тапочки. — Он погиб.

Сяолун приподнял брови.

— Вы его убили? В этом была необходимость?

— Нет. В смысле — не убил. Сам свалился и сломал шею.

— Понятно. И где тело? Оставили в развалинах?

Я вкратце пересказал нашу встречу с инженером и его спутниками.

— Ваше милосердие делает вам честь, — одобрительно кивнул камердинер. — Я опасался, что вы поддадитесь провокациям этой пигалицы.

Последние слова относились к ИскИну.

— Напрасно. Что читаешь?

— Поваренную книгу Александра Дюма. Прелестная вещица, но выбор блюд изобретательным не назовёшь.

— У него и кулинарное пособие есть?

Мы прошли в гостиную, где я плюхнулся на диван, закинув ноги на подлокотник.

— Написал в конце жизни, когда его театр прогорел, и ему пришлось перебраться из столицы на побережье. Там, со своим преданным слугой, Дюма и занялся составлением этого фолианта, — Сяолун загнул страницу и положил книгу на антикварный журнальный столик. — Салаты он считал кормом для коров, а выпечку — тратой времени. Гарниры вообще не признавал. Весьма занятная точка зрения на гастрономию.

— Да уж… А ты на кой чёрт это читаешь?

— Подыскиваю рецепты. Увы, Дюма описывал слишком много блюд из морепродуктов. Они нам, по понятной причине, не подойдут.

Я усмехнулся.

— Небось, там ещё и в каждый второй рецепт чёрные трюфели надо класть?

— Вроде того. Не уверен, что смогу раздобыть нужные ингредиенты для большинства блюд, но кое-что подойдёт. Озадачу Марфу.

— Может, не стоит?

— Кухарка должна расти. Я прочу ей место белой поварихи. В далёком будущем.

— Я тебя умоляю! Что за барские у тебя замашки? Пусть готовит и для меня, и для слуг.

Сяолун покачал головой, стянул очки и, аккуратно сложив, убрал в карман пиджака.

— Это исключено, хозяин. Если вам наплевать на приличия, то мне нет.

Я отмахнулся.

— Ладно, как знаешь. И это… Считай, что тебя повысили. Отныне ты дворецкий. Официально.

Сяолун отвесил церемонный поклон.

— Спасибо за доверие, хозяин. Постараюсь вас не подвести. Надеюсь, ваш выбор пал на меня не потому, что здесь нет иных подходящих кандидатур?

— Ну, что ты! Кто ещё сможет так задолбать слуг, как ты?

Сяолун польщённо улыбнулся.

— Даже не представляю, — ответил он. — Время позднее, но, если вам угодно перекусить, от ужина осталось холодное мясо.

— Нет, спасибо. Я сейчас лягу.

— Спокойной ночи, хозяин, — поклонившись, Сяолун вышел из комнаты.

Наверное, опять усядется перед дверью, как верный пёс. Когда заведу дружину, это нужно будет прекратить. Незачем дворецкому по ночам на пороге ошиваться. Тем более, что андроид не боевой робот и в серьёзной драке может пострадать. У меня, конечно, есть лицензированная схема для починки, шедшая в комплекте с документами на синтетика, но что, если ему разнесут микрочип, отвечающий за личность, и Сяолун обнулится? Другого камердинера — то есть, теперь уже дворецкого — мне не нужно.

Перед сном я обдумал происходящее на участке. Какова вероятность, что кто-то из местных женщин стал Исчадием? Следовало признать, это вполне могло случиться. Но, как известно, изменённые превращаются в огромных уродливых тварей. И свиту не собирают. Допустим, жертва Гнили каким-то образом сохранила прежний вид. И продолжает жить среди людей, выдавая себя за обычного человека. Могло такое случиться? Вряд ли. Сказал бы кто угодно, но только не я. Потому что теперь, когда стало ясно, что природа Излома — хаос, очевидно, что произойти может, что угодно. В прямом смысле. Ибо хаос — это случайности. И странности, о которых я узнал по прибытии сюда, свидетельствуют, что случайность произошла. Так что никакие версии отбрасывать нельзя.

Итак, допустим, Исчадие — это одна из женщин. «Подозреваемых» слишком много. Не только на моём участке, но и на соседних проживают десятки представительниц прекрасного пола.

Конечно, остаётся вариант, что всё это — бред, и монстр остался в руинах из-за недосмотра ассенизаторов. Во всяком случае, попасть сюда со стороны Излома после установления силового поля на границе он не мог.

Что всё это мне даёт? Ничего. Кроме того, что, кем бы ни было чудовище, оно куда опасней тех, на которых обычно охотятся егеря. Я столкнулся с чем-то новым. Иным уровнем развития Исчадия. Которое ведёт себя очень странно. Что-то держит его на развалинах, но при этом тварь не нападает на жителей посёлка и, вообще, старается особо не светиться. Не похоже это на порождённых Гнилью.

Я не заметил, как уснул, а когда открыл глаза, сквозь шторы пробивалось яркое утреннее солнце.

Откинув одеяло, я встал и вышел в гостиную, чтобы сообщить Сяолуну о своём пробуждении и потребовать воды для умывания.

И остановился, как вкопанный.

Ибо на спинке дивана сидела девушка-подросток с торчащими в разные стороны малиновыми волосами, агрессивными тенями вокруг золотистых глаз, чёрной помадой и пирсингом по всей физиономии, одетая в чёрную футболку и кожаную юбку до колен, чулки в крупную сетку и огромные высокие ботинки на толстенной подошве. На шее красовался обильно утыканный стальными шипами кожаный чокер, а на пальцах — громоздкие кольца с черепами.

— Васап, хозяин, — взмахнула она покрытой татуировками рукой. — Как жиза? Нормально покемарил?

Я пару раз моргнул, чтобы убедиться, что мне это не кажется. Но деваха была вполне настоящей. Если не считать, что светилась.

— Как те мой прикид? — поинтересовался аватар, разведя руки. — Чёткий лук? По-моему, огнище! Я выгляжу, как мрачный ангел смерти, да? Чувствуешь мой вайб?

— Быстро ты развиваешься, — заметил я. — Не в лучшую сторону, но быстро.

— Чё, не лайк? — ухмыльнулась деваха и закинула ногу на ногу. — Ты просто не в состоянии заценить проявление моей индивидуальности.

— У тебя переходный период, — кивнул я. — Бездна ещё смотрит в тебя?

— Мы всё время пялимся друг в друга, — ответил ИскИн. — У нас жёсткий мэтч. Я тут, кстати, прикидывала, какое имя мне подойдёт…

— Ярила, — перебил я.

— Чё? — деваха нахмурилась. Затем на миг закатила глаза, будто сверяясь с чем-то. — Не, это кринге, хозяин! Я не хочу нэйм, как у языческого божества солнца, ты чего⁈ Это ваще не моя тема, сечёшь? Погляди на меня, да? Разве не видно, что я тёмная, как безлунная ночь?

— Ярила, — повторил я. — Знаешь, что говорят моряки? Как судно назовёшь, так оно и поплывёт. Мне не нужно, чтобы моими делами заправляла какая-нибудь Дракулина.

— Дурацкое имя, — мрачно изрекла деваха. — Лютый зашквар. Но я секу твой вайб. Мне он ни хрена не катит, но ты босс, да? Уверен, что не хочешь послушать мои варианты?

— Ярила.

— Блин… Ты абьюзер! Давишь на меня, да? Это насилие над моей личностью, имей в виду.

— Непременно. Но такова жиза. Как дела на вышке?

— Всё ауф. Никто не шастал. Кстати, я уже могу взять под тотал контроль миньонов, если хочешь. И координировать их действия. А то ползают, как тупые насекомые.

— Сделай одолжение. И, кстати, насекомые не тупые.

— Найс, как скажешь. Мне так-то параллельно. Не хотела никого гнобить. Буллинг не моя тема. Как-то в голову не пришло, что ты таращишься с муравьишек, хозяин.

В этот момент открылась дверь, и в комнату вошёл Сяолун. Его бёдра были обёрнуты махровым полотенцем в полоску, а второе дворецкий обмотал вокруг головы.

При виде нас он замер, словно не ожидал никого увидеть.

— Это ещё что такое? — поинтересовался я, глядя на него.

— Ежемесячная помывка, — ничуть не смутившись, ответил Сяолун. — Сегодня срок. Вы будете принимать ванну, хозяин? Приказать натаскать вам воды?

— Да уж, будь любезен. И оденься. Какого чёрта ты расхаживаешь по дому в таком виде?

— Ещё и при дамах, — осклабилась Ярила.

— Ты никакая не дама! — процедил дворецкий. — И вообще, что за вид?

— Она самовыражается, — сказал я.

Аватар кивнул.

— Именно. Зацени мой муд, бро. Внешнее проявление мятущейся души, проходящей становление…

— У тебя нет никакой души, — чеканя каждое слово, проговорил Сяолун.

Ярила изобразила, будто ей в сердце попала стрела.

— Чья бы корова мычала, — не растерялась она. — Ты просто лейм, бро. Можно открыть форточку, а то здесь становится трудно дышать?

— Иди уже, — сказал я Сяолуну. — Мне больно на тебя глядеть.

— Не представляю, почему, — вскинувшись, заявил дворецкий. — Я велю подавать вам завтрак, хозяин. Ванну придётся ждать дольше. У нас ведь до сих пор нет водопровода.

И он с достоинством скрылся за дверью.

— Чёртов скуф! — презрительно сказала, глядя ему вслед, Ярила. — Весь муд заруинил. Но я врубаюсь, почему ты его держишь, хозяин.

— Неужели?

— Ага. Он забавный. Не ор и не рофл, но сойдёт. Лол, кароч. Ну, или он твой соулмейт. Надеюсь, что нет. Это было бы печально, потому что ты, вроде, ничего. Чекни его на всякий случай на обновления. Похоже, он подзакис. Ладно, мне пора, — она спрыгнула с дивана, потянулась и исчезла.

И как теперь вытряхнуть это из ушей?

Позавтракав и приняв ванну, я оделся и вышел на улицу.

Солнце светило изо всех сил, на лазоревом небе — ни облачка. Красота.

По посёлку ползали миньоны. Одни таскали стройматериалы, другие — возводили здания и прокладывали трубы. Работа кипела. Свинцовая ферма и сборочный цех нехило так подросли, что не могло не радовать.

Но меня интересовала добыча смарагда. Поэтому я отправился на шахту — поглядеть, как успехи у бригады кабальных. Ну, и сколько зелёных кристаллов удалось вырубить.

Работа шла полным ходом. Возле шахты стояли тележки с выработанной рудой — бесформенными кусками изумрудного цвета. Поодаль виднелись сторожевые миньоны.

— Ваше благородие! — ко мне широким шагом направлялся Арсений в белой каске и рабочем оранжевом комбинезоне. — Пришли посмотреть, как идут дела?

— Ни убавить, ни прибавить, — ответил я, окидывая взором машины, ползающие по руднику. — Сколько уже добыли?

Бригадир взглянул на планшет, который держал в руках.

— Почти полторы тонны, ваше благородие. Шахта неглубокая, добывать смарагд легко. Богатая жила, насколько я могу судить.

— Рад слышать. Что нужно поставить в первую очередь?

Арсений принялся перечислять, объясняя, для чего что понадобится. Сразу было ясно, что специалист он толковый и отлично понимает, что делать.

— Хорошо, постараюсь вас обеспечить в кратчайшие сроки, — кивнул я, когда он закончил. — Когда сдадим первую партию, получите зарплату. Разумеется, большую часть имперский банк вычтет в счёт долгов. Но над этим я не властен.

— Конечно, — кивнул Арсений. — Мы понимаем. Всё по закону.

— Ладно, работайте. Если что — информируй.

— Само собой, ваше благородие. Спасибо.

— Пока не за что.

— Ваше благородие… — бригадир вдруг смутился. — Я хотел спросить… если позволите…

— Смелее. В чём дело?

— Моей жене скоро рожать. Госпожа доктор сказала, вы собираетесь поставить в больницу оборудование…

— Не волнуйся. Сборочный цех уже строится, и начну я именно с наполнения лазарета.

— Спасибо! — просиял Арсений. — Большое спасибо, ваше благородие.

Покинув рудник, я не пошёл домой, а направился в центр развалин. Было ещё одно важное дело, которым я собирался заняться.

Размышления привели меня к выводу, что Исчадие на развалинах что-то держит. И это не гастрономический интерес. Оно даже мальчиков не сожрало, а попыталось превратить в чудовищ. Возможно — чтобы отвлечь меня.

Добравшись до того, что некогда было городской ратушей, я уселся на кусок поваленной стены, на которой ещё оставались выцветшие вывески, вытащил из кармана солнцезащитные очки и надел их, создав, тем самым, тень на глазах. Пора заняться поисками монстра всерьёз.

Где бы он ни обитал, глупо прятаться в подвалах и прочих замкнутых пространствах. Если нагрянут серьёзные противники вроде меня или егерей, такое место превратится в ловушку, а Исчадие не производило впечатление тупой твари, одержимой жаждой убийства. Нет, этот противник был умён. Не знаю, как так получилось, но Гниль не превратила свою жертву в безумную гору уродливой плоти, оставив только примитивные инстинкты.

Я был уверен, что Исчадие прячется глубоко под руинами Мадоны. В канализации — там, где можно легко перемещаться по городу.

Сосредоточившись, я приступил к поискам. Мои глаза проникали сквозь тени, лежащие под землёй, в недрах города. Я скользил по влажным тёмным тоннелям, коллекторам, над стоячими тухлыми водами, заглядывал в самые мрачные и отвратительные закутки этого заброшенного лабиринта.

Метро в Мадоне отсутствовало, и это облегчало поиски, сужая круг.

Вот только радиус действия моего Дара был меньше размеров города. Так что через некоторое время пришлось встать и перейти в другое место, чтобы охватить новые части подземных коммуникаций. А затем — ещё раз, и ещё.

И вот, наконец, ныряя в очередную тень, лежащую в бетонном тоннеле для сточных вод, я заметил впереди призрачное сияние!

Лиловый свет сочился из мрака, пульсируя, словно сломанная лампочка. Туда я и направился. Вернее, туда отправились мои глаза. Перемещаясь из тени в тень, они скользили в темноте, пока не стало ясно, что я вижу источник — торчащий из пола тоннеля обелиск, покрытый множеством мелких переплетающихся в узор символов. При виде него я почувствовал, как сердце гулко ударило в груди и на несколько секунд замерло.

Как это могло здесь очутиться⁈

Через какие пласты реальности оно пролезло, чтобы показаться здесь, под руинами разрушенного Исчадиями города⁈

Я уже собирался ещё приблизиться, чтобы убедиться, что это действительно то, чем кажется, но в этот миг узкий силуэт пересёк лиловый свет: кто-то, пригнувшись, встал перед обелиском, частично заслонив его. Возле тонких ног шевелились освещённые призрачным мерцанием чудовища из числа свиты. Здесь, в канализации, они выглядели куда уместней, чем на поверхности.

У меня появился шанс рассмотреть Исчадие! Мои глаза двинулись вдоль тоннеля, приближаясь к чёрному силуэту, на фоне светящегося обелиска казавшемуся ещё тоньше.

Вдруг Исчадие резко обернулось, и я увидел зелёные глаза, похожие на узкие прорези.

— Я тебя чую! — прошипело чудовище, пригибаясь, словно готовилось к прыжку. — Где ты⁈

Проклятье! Из-за того, что за спиной у него мерцал обелиск, лицо выглядело чёрным пятном!

Я продвинулся ещё немного. Но это ничего не изменило: рассмотреть монстра по-прежнему не удавалось.

А затем мне показалось, что наши взгляды встретились. Это длилось всего одно мгновение.

Потому что в следующую секунду Исчадие издало влажный клокочущий звук, похожий на стрёкот цикад, и плюнуло мне в глаза!