Исполнитель чужих желаний

Глава 3

Глава 3

За невидимой человеческим глазом упругой пленкой защитного круга истошно свистел и шептал песчаный вихрь. Мощный амулет защиты от ветра и песка не справлялся со свирепостью стихии. Люди испуганно жались в центре, поближе к костру, с надеждой смотря на зависшую в метре над землей фигуру. Мускулистый мужчина с синей кожей парил, медленно вращаясь в воздушных потоках. Джинн направлял свою силу, усмиряя прилегающий кусочек бури и ослабляя давление на барьер.

Вначале Ахмад ибн Фадлан к присоединению необычного попутчика к своему каравану отнесся с опаской. Джинны слыли могущественными и опасными существами. Закон пустыни суров. Если ты не можешь постоять за себя, то станешь добычей тех, кто сильнее. Ахмаду не раз приходилось спасаться от желающих поживиться его добром, равно как и вдали от обжитых земель прихватывать небольшие группы путников или беспечных одиночек. К глубокой печали Ахмада, в присутствии джинна привычный приработок грозил неминуемой карой. Но, с другой стороны, и опасность самому стать жертвой нападения снижалась. А теперь, когда налетел этот проклятый самум, и лишь магия могучего бессмертного спасала караван от страшной гибели, он и вовсе возблагодарил Судьбу за такую своевременную помощь.

Затем караванщик перевел взгляд на своих людей. Многие уже на грани паники.

И старый верный Сухмет, сопровождавший еще его отца, принялся рассказывать очередную байку, на которые оказался большой мастак:

– Все вы знаете легенду о Хранительнице Мудрости – избраннице Судьбы. О свитках, написанных ее рукой, что нашел мальчик из нашего народа Аль-Бадия, который впоследствии распространил их мудрость на все земли Закхары. Напомню, Закхара еще называется Землей Судьбы. Некоторые не знают, но именно этот мальчик и стал первым Великим Халифом. Но нужно помнить, что силы зла не дремлют! И каждый раз стараются обратить добро во зло. Об этом и будет моя история.

Старик сделал маленький глоток из пиалы и продолжил:

– Если Хранительница Мудрости происходила из вольных кочевников Аль-Бадия, то силы зла избрали себе последовательницу из оседлых Аль-Хадхар – гордую дочь правителя небольшого города на берегу Золотого Залива. Места эти были богатыми благодаря морским промыслам и бойкой торговле. Казна правителя полнилась золотом, драгоценностями и магическими артефактами. Да, именно из-за артефактов и случилась беда. Многие искатели, зная о щедрой награде, в первую очередь везли найденные магические вещи именно сюда. Тут маги и жрецы их тщательно проверяли и оценивали. Если артефакт оказывался ценным, правитель, не скупясь, одаривал счастливчиков золотом, драгоценностями, а иногда и землями.

Сухмет на несколько секунд замолк, давая слушателям представить себя на месте одариваемых. А затем голос его помрачнел:

– Дочь правителя росла, не зная ни в чём отказа. Любые яства, великолепные одежды, драгоценности, развлечения – всё давалось по ее первому слову. Она выросла вздорной и капризной. Издевалась над слугами, презирала простых людей. Не ограничивала себя ни в чём. Говорят, многим красивым юношам довелось ночевать в ее покоях. Любила она и вино, и иные дурманящие разум составы. Правитель, ослепленный отцовской любовью, не видел в ней ни одного изъяна и потакал каждому капризу. Зная ее репутацию, достойные женихи обходили стороной их дом. Годы шли, юность и свежесть быстро покинули принцессу. Юноши уже не рвались в ее покои. Да и те, которые приходили, делали это из-за золота.

Старик неодобрительно покачал головой:

– Конечно, всё это сделало ее характер еще хуже. И вот закономерный итог. Чтобы вернуть былую красоту, она обратилась к темным запретным знаниям. Начали пропадать люди, и в первую очередь юные девушки из прислуги дворца. В подвалах происходили непонятные ритуалы. Ядовитые запахи, вспышки странного света и ужасные крики пугали людей. Наконец, Тьма ответила своей последовательнице. Она открыла ей, что есть артефакт, способный исполнить ее желания. И спрятан совсем недалеко. Сотни лет он дремал на дне морском и ждал новой хозяйки.

Даже глава каравана, который уже не раз слышал эту историю, завороженно слушал Сухмета.

– Немедленно организовали экспедицию. Принцесса лично ее возглавила. Путь этот оказался нелегок. Из пяти кораблей лишь флагман дошел до цели. Поднять груз со дна тоже было весьма непросто. Водовороты, морские чудовища, казалось, сама природа мешала им. Но сильные маги и запас артефактов из отцовской сокровищницы позволили преодолеть все препятствия. Из десятка волшебников, нырнувших в глубину, вернулся один. Истекающий кровью, он еле забрался на палубу, зажимая под мышкой небольшой сундук. Принцесса вырвала из слабых рук добычу и, мгновенно забыв о раненом слуге, удалилась в покои.

Рассказчик несколько секунд смотрел в огонь костра, попивая чай, пока кто-то нетерпеливый не воскликнул:

– А дальше? Что же дальше?

Сухмет посмотрел на торопыгу и сказал:

– А дальше? Три дня и три ночи плыл корабль в родную гавань. Три дня и три ночи оставалась принцесса в своих покоях. А когда вышла – все ахнули. Юная девушка ослепительной красоты с маслянисто-черным венцом на голове приковала внимание. Она наслаждалась своей красотой и властью, которую давала внешность. Смеясь, она приказала молоденькому юнге выпрыгнуть за борт, чтобы ее развлечь. Ни секунды не раздумывая, юноша с улыбкой нырнул в морскую пучину.

За всем этим наблюдал последний выживший волшебник. Он уже осознал, какое зло они выпустили в мир. Поэтому, собрав последние силы, он открыл портал домой. За несколько часов до прихода корабля он добрался до храма Хаку, великого бога свободы. Его жрецы, пораженные дурными вестями, собрались на пристани, встречая принцессу.

Тон старика стал зловещим:

– Гримаса ненависти исказила прекрасное лицо принцессы, стоило ей заметить толпу в бело-золотых одеяниях. Она закричала: «Убить всех жрецов!» Команда корабля, в которой уже с трудом можно было узнать людей, озверело бросилась в атаку. Не ожидавшие такого напора жрецы и храмовые воины поначалу попятились, но затем стали ожесточенно биться. На помощь им поспешили стражники порта, да и простые люди тоже стали защищать свой дом. И это стало огромной ошибкой. Если с храмовыми воинами принцесса или то, чем она стала, ничего не могла поделать, то простых людей она по одному брала под контроль. То один, то другой присоединялся к ее одичавшей стае. На звуки битвы со всего города стали стягиваться жрецы всех богов. Они сумели сковать ее силу очарования, и потихоньку победа людей стала очевидна. Поняв, что рано или поздно ее миньонов истребят, а тогда примутся за нее, принцесса бросила своих слуг и нечестивой магией открыла темный портал, обрамленный зловещим огнем. Уже шагнувшую в портал принцессу догнал белоснежный луч, вылетевший из рук главного жреца Хаку. Портал закрылся.

Выдержав паузу, старый слуга закончил историю:

– После пережитого ужаса многие люди решили покинуть тот город. Он опустел и со временем сгинул в песках истории. Правитель, узнав о делах единственной дочери, в тот же миг умер. О самой принцессе с тех пор ничего не слышно. Остается надеяться, что она сгинула. Но главное – это то, что могучее зло повержено праведными людьми. Поэтому помните – путь праведности убережет вас от бед.

***

Ранним утром истошный крик разбудил Ахмада ибн Фадлана. Мгновенно вскочивший караванщик с обнаженной саблей уже через пару секунд оказался возле кричавшего:

– Какого шайтана верещишь ты, сын осла и козы?

– Хозяин, наша вода! Кто-то ночью прохудил все бурдюки! Из всего запаса осталось лишь несколько глотков!

Ужасная новость стальным тисками сжала грудную клетку караванщика. Они находились почти посередине между двумя оазисами. Ни дойти до нового, ни вернуться к предыдущему невозможно. Люди просто умрут от жажды.

Ахмад с надеждой посмотрел на подошедшего джинна, но тот отрицательно качнул головой:

– Я потратил много сил на сдерживание бури. Теперь несколько дней не ждите от меня помощи.

Ужасные картины гибели всего каравана не успели сформироваться в голове мужчины, когда верный Сухмет успокаивающе положил руку ему на плечо и сообщил:

– Эфенди, недалеко есть каменная гряда, возле которой лежит небольшой оазис. О нём редко вспоминают, поскольку он располагается в стороне от привычных караванных троп, но за день мы точно доберемся. Там пополним запасы воды, заштопаем бурдюки. Пусть и сделаем крюк.

– Я благодарю небо, что послало такого верного и знающего слугу, как ты, Сухмет. Но остается нерешенным вопрос, кто попортил бурдюки, и может ли он это сделать снова?

Старик на секунду задумался, затем отрицательно качнул головой и возразил:

– Не думаю, что это кто-то из наших людей. Они с нами ходят не первый год и точно знают, что отсутствие воды – это верная смерть для всех. В том числе и для них. Возможно, это вина каких-то небольших животных или мелких духов, взбудораженных прошедшей бурей. На дневной переход ни те, ни другие за нами не пойдут. Всё должно быть благополучно.

Благосклонно кивнув, Ахмад, вернувший привычную невозмутимость, отправился организовывать движение каравана.

***

Вначале черные точки, мелькнувшие на вершине бархана, я принял за оптическую иллюзию, вызванную маревом раскалённого воздуха. Но уж очень ровно и целеустремленно они двигались для простого видения. Скатившись с насиженного местечка в тени, я выхватил бинокль и жадно стал рассматривать подходящий караван.

Люди! Слава Богу, люди!

Или, по крайней мере, гуманоиды, издалека неотличимые от людей благодаря просторным бедуинским одеждам. Да и ездовые животные – один в один наши родные верблюды. Раз, два, три… Два десятка нагруженных матерчатыми вьюками животин. Еще десяток верховых.

Надо бы скрытно понаблюдать за ними. Хотя бы примерно понять, что за люди и можно ли к ним выходить. В крайнем случае отойду к пещере и пережду, пока они не уйдут. Хотя припасов осталось мало. И следующего каравана можно не дождаться.

Но планы пошли прахом, когда от каравана отделилась пара всадников и поспешила к оазису.

Разведчики!

Причем толковые, судя по тому, как они ловко и привычно прочесывали все потайные места. Шансов остаться незамеченным не предвиделось. Нужно рисковать.

Демонстративно подняв пустые руки, я пошел им навстречу. Но мой миролюбивый жест, вместо того чтобы успокоить разведчиков, вызвал у них панику и агрессию. Один из них сорвал со спины лук и навскидку выстрелил в мою сторону. Не успел я моргнуть, как в землю передо мной воткнулась стрела. Я замер, боясь дышать, а лучник уже целился в меня, в то время как его напарник, нахлестывая верблюда, мчался к каравану.

***

Ахмад ибн Фадлан хмуро осматривал брошенного перед ним на колени пленника. Необычайно светлая кожа, характерная для знатных людей, способных позволить себе избегать жаркого южного солнца в своих дворцах, намекала на высокий статус. Тогда как потрепанная одежда, неопрятная борода и спутанные волосы пристали скорее жалкому бродяге.

Еще удивительнее прозвучал доклад Фархада, нового главы охраны:

– Когда мы подошли к оазису, чужак показался на глаза. Напасть или подать знак не пытался. Говорит на незнакомом языке, нашего не знает. Или делает вид, что не знает. Кроме него, больше никого в округе нет. Следов тоже нет, но это и неудивительно. Буря всё скрыла. Собрали всё, что нашли при нём и на стоянке.

На подстеленную дерюгу небрежно высыпали охапку весьма необычных предметов. Опытный взгляд прожженного купца тут же подметил несколько весьма искусно сделанных вещиц. Наверняка их можно продать за неплохие деньги. Караванщик недовольно покосился на навязавшегося спутника, с интересом слушавшего доклад охранника.

Эх, если б только можно было тихонько потерять этого непонятного найденыша в пустыне, а вещицы изучить и распродать! Но не при джинне.

– Точно ли он не понимает нормального языка? Хочу его допросить. Слишком много непонятного. Непонятные бури, непонятные вредители, непонятные одинокие путники, – Ахмад в последнюю секунду прикусил язык, чуть не добавив: «Непонятные попутчики».

Злить могущественное создание он не хотел.

Молчавший до сих пор джинн решил поучаствовать в беседе:

– Мои силы немного восстановились. И если кто-нибудь готов будет потратить желание, то я могу обучить его вашему языку.

Караванщик тут же заинтересовался:

– Потратить желание? Господин не соблаговолит пояснить свои слова скудоумным?

– Вам надо знать, что при огромной удаче у каждой смертной души есть возможность загадать три желания. И если эти желания будут услышаны кем-то вроде меня, то, приложив толику усилий, я могу его исполнить. Особо беречь их смысла нет, ибо лишь единицам везет услышать подобное предложение. Да и на моей памяти еще никому не удавалось за короткую жизнь смертного загадать все три желания.

Ахмад обратился к главе охраны:

– Фархад, давай попробуем. Загадай нашему дорогому спутнику желание, чтобы найденыш узнал наш язык.

– Эфенди, не полезнее ли, чтобы ты или кто-то из нас изучил его язык? К чему делать незнакомцу такой подарок?

Караванщик искоса взглянул на умника, посмевшего давать ему советы. Он не собирался озвучивать тот факт, что ему очень не хотелось, чтобы проклятый джинн копался в его голове или в головах его людей. И получается, формальная причина нужна иная.

– К чему нам бесполезное знание языка, на котором никто здесь не говорит? Для этого путника это большая помощь. Хакия завещала помогать, если это возможно. Да и достопочтенный джинн предложил именно этот вариант. Как смеешь ты, собака, перечить ему?

Смешавшийся советчик поспешил скрыться с глаз, а Фархад неохотно произнес:

– Хочу, чтобы этот чужак узнал наш язык.

Нездешняя синева плеснулась в глазах джинна:

– Исполнено!

***

Скрутили меня ловко. Не успел и глазом моргнуть, как оказался связанным и на коленях перед крепким нестарым дядькой, бывшим, судя по богато расшитому халату и уверенному командному голосу, тут за главного. Мой пленитель что-то бодро рапортовал. Неторопливый деловитый разговор давал надежду на приемлемый исход нашей встречи, когда дядька рявкнул на какого-то работягу, тут же сныкавшегося за спинами людей.

А следом ко мне подошел синекожий гуманоид с перламутровыми волосами.

Не человек.

Я дернулся, когда он положил руку мне на лоб. Мир крутанулся.

В голове что-то щелкнуло, и пришло осознание, что я понимаю, о чём говорит главный:

– Эй, теперь ты меня понимаешь?

С удивлением я ответил на том же языке:

– Д-да! Я понимаю.

– Перед тобой почтенный купец Ахмад ибн Фадлан. Кто ты? И как здесь оказался?

Чертовски хороший вопрос…

Не знаю, как у них относятся к иномирянам, а также стоит ли говорить о портале неподалеку? А если они какие-нибудь злобные демоны?

Разузнают о проходе в мой мир и, привет, вторжение!

Нет, о портале надо молчать однозначно. Если получится. Судя по тому, как легко и быстро получилось выучить их язык, по головам здесь шарить умеют, пожалуй, отмалчиваться – не вариант. Не ожидал, что так быстро контакт будет. Легенду я, дурак, себе не придумал, а если будут колоть, то на противоречиях легко поймают. Надо говорить правду, но не всю. Например, имя лучше скрыть. Вроде с именами какую-то власть можно получить, в общем, выбирал псевдоним. С потолка если взять, тоже плохо. Не будет рефлекса откликаться на имя. Палевно. Хотя если взять ник с игрушки, то отзываться буду привычно.

МарсЕр.

Да, Марсер должен подойти.

Я бы и дальше погружался в мыслительный процесс, но ощутимый толчок в плечо вернул меня в реальность:

– Да. Меня зовут Марсер. Сам я из очень далеких мест. Сюда попал порталом. Повздорил с нашими бандитами, и они закинули меня в незнакомый портал. Выкинуло в пустыне. Скитался по пескам пару дней, пока не набрел на этот оазис.

Боец, стоявший сзади, больно ткнул древком копья между лопаток.

– Врешь, собака! Если тебя сюда закинули бандиты, то откуда ты взял все эти вещи? Или они благородно не стали обирать тебя перед отправкой? Тогда что это за бандиты такие?!

Скривившись от боли, я выдохнул:

– А они без всего меня и закинули! Вот только их подельники, пока дежурили возле портала, кидали в него всякое барахло. Да так увлеклись, что не только мусор достался мне в наследство!

Мужик, облачённый во что-то навроде бригантины, в отличие от остальных караванщиков, защитой которым служили стеганые халаты, скептически хмыкнул:

– Как удобно. И вот ты здесь такой красивый, а выход из портала мы после бури уже не найдем. Эфенди, решать тебе, но я чую, что тут что-то нечисто. Как начальник охраны советую или избавиться от этого чужака, или, по крайней мере, держать его связанным. Пойду караулы удвою – всё равно, пока пережидали самум, все успели отоспаться.

Когда раздраженный охранник ушел, купец дал знак воину за спиной, и тот развязал мои путы и помог подняться.

– Ты, уважаемый Марсер, не обижайся на достойного Фархада. Места тут опасные, а обстоятельства нашего знакомства тревожные. Не поверишь, сколько удивительнейших совпадений привели к нашей встрече. Пойдем, я угощу тебя чаем, и мы спокойно поговорим. Я расскажу тебе о наших местах, а ты поведаешь мне о своей родине и тех удивительных предметах, которыми ты владеешь. Сухмет уже всё подготовил.

Нелюдь, который так тихо стоял всё это время, что я даже успел о нём позабыть, непринужденно присоединился к нам.

– А еще расскажи подробнее о портале и о том, что ты видел тут до бури.

Голос, прозвучавший будто изнутри мозга, заставил меня вздрогнуть: «Не советую быть слишком откровенным с караванщиками. Я верю, что ты оказался тут случайно. В отличие от них. Поэтому держи глаза открытыми и в случае чего обращайся сразу ко мне».

Недалеко крепкий старик соорудил навес, кинул на землю кошму и ловко сервировал невысокий столик. Там мы и расположились вчетвером. Я, Ахмад, нелюдь и старый слуга.

Допрос, не очень старательно замаскированный под беседу, продолжался больше часа. В основном говорил Ахмад, а нелюдь изредка задавал уточняющие вопросы. Молчаливый слуга не давал опустеть пиалам с чаем, отлучаясь, лишь чтобы набрать еще кипятка.

Хитрый купец хотел оптом скупить весь хлам, который я с таким трудом дотащил до оазиса, но я понимал, что это мой единственный капитал в этом мире. Глупо продавать его первому встречному за три копейки, не зная местных цен. Видя мою несговорчивость, торгаш решил сменить тактику и стал намекать, что самостоятельно мне отсюда не выбраться, а место в караване стоит денег.

Долгий разговор меня изрядно утомил, да и зашел куда-то не туда, поэтому я предложил отложить обсуждение до завтрашнего дня. Неохотно, но под нечитаемым взглядом синекожего Ахмад отступился. На время.

Я сидел, привалившись спиной к стволу дерева на краю оазиса, любовался барханами. И размышлял. Караванщик рассказал удивительные вещи.

Я находился почти в центре Плачущей Пустыни, что располагалась в регионе Призрачные Земли. И места эти очень негостеприимные! Многочисленные разбойники из кочевников Аль-Бадия, охотничьи партии нежити из целого города немертвых – Соккара, патрули Красных волшебников из расположенной неподалеку крепости Крак ан Нираан, хищники, демоны, природные духи. Мое счастье, что я появился в редко посещаемом закутке. Второе мое счастье, по мнению караванщика, что на меня наткнулись такие благородные люди, как господин Ахмад ибн Фадлан и его спутники.

Негромкое покашливание за спиной заставило вздрогнуть. Это подошел Сухмет. Старик протянул мне куль с моими вещами и присел рядом. Некоторое время мы молчали.

– Знаешь, ты большой счастливчик. Пережить такое и иметь все шансы выжить. Ты неплохо держишься. Торгуешься тоже неплохо, но господин Ахмад свое выжмет. Не новичку тягаться с его опытом. Не советую упрямиться. Если бы с нами не было джинна, то разговор с тобой стал бы совсем коротким. Дикие места, опасные встречи – обычное дело.

Я встрепенулся, услышав знакомое слово:

– Джинна? Кто это?

– Джинны – это могущественные бессмертные существа, наделенные невообразимыми силами. Один из них даровал тебе знание нашего языка.

– А, так этот тот нелюдь, с которым мы пили чай?

Старик мгновенно стал строгим:

– Побольше уважения! Не смей пренебрежительно отзываться о том, кто неизмеримо выше тебя!

– Прости-прости. На моей родине такие не обитают. По правде говоря, у нас из разумных существ только люди. Если людей можно отнести к разумным.

Фигура Сухмета немного расслабилась.

– Может, у вас там так и принято. Но у нас неуважение может очень дорого обойтись.

– Он так легко впихнул в меня знания. У вас это обычное дело? А может он так же легко читать мысли или брать разум под контроль?

– Не всё так просто. Игры с разумом не очень свойственны джиннам, хотя телепатией они владеют. А вот каким-нибудь иллитидам – это да. На контроле разума и держится всё могущество этих мерзких тварей. Но разговор не про них. Прими совет. Не дразни жадность купца. Ему в последнее время сильно не везло, и он хватается за каждую возможность поправить свои дела. Его благосклонность всё еще немало стоит и чужаку будет крайне полезна.

– Достопочтенный Сухмет, я думаю прислушаться к твоему, несомненно, мудрому совету. Вот только мне не понятна природа взаимоотношений между уважаемым Ахмадом и джинном?

Старик с неожиданной хитринкой взглянул на меня:

– Эта природа не понятна и самому господину Ахмаду. Где уж тебе разобраться. Советую сосредоточиться на действительно важных вопросах. Выжить на чужбине – нетривиальная задача. Тут даже в знакомых местах можно нарваться на опасность. Как, например, накануне. Лишь могущество джинна и защита специального артефакта помогли нам пережить бурю.

Я сразу заинтересовался:

– Артефакт? Что ты подразумеваешь под артефактом? Некую вещь, наделенную волшебными свойствами?

– Именно. В нашем случае – это куб защиты от песка ветра. Дорогая и редкая вещь, но каждый караванщик стремится такой получить. Разве у тебя на родине не так?

– Только шарлатаны, слухи и байки. Я в жизни не видел настоящего артефакта. Но раз это такая ценность – просить посмотреть не буду.

Тем временем последний кусочек солнца скрылся за барханами, и непривычно огромный диск луны отчетливо проступил на небосводе. Чужое небо, чужие звёзды, чужая земля. Невыносимо захотелось бросить всё и вернуться домой. Пофиг на бандитов. Раз теперь я знаю местный язык, то становлюсь незаменимым активом. По крайней мере, на первое время.

А потом как-нибудь выкручусь!

Но это была лишь минутная слабость. Я понимал, что с Виктором Палычем и его ребятками мне не по пути. Какое-то рваное движение зацепило мой взгляд. Со стороны заката приближались пылевые облачка.