Кодекс Охотника. Книга XXXIX

Глава 10

Вселенная Скверны

Неназываемый висел в пустом пространстве, омываемом волнами изумрудной энергии. Все его чувства сейчас обострились, и практически каждое из них испытывало настоящее блаженство.

Глаза — от лицезрения волн этой прекрасной изумрудной энергии, уши — от нежной музыки, что лилась вокруг него, как будто из ниоткуда, одновременно убаюкивая и ободряя. И даже запах в кои-то веки отличался от запаха тлена и раздражения, которые окружали Тёмного Бога последние тысячи лет его существования.

Он словно попал в детство, когда он ещё был человеком. Ну, до того ужасного детства, которое сделало, в конце концов, из него этого самого Тёмного Бога.

Нет, это были ощущения того младенчества, когда рядом были тёплые руки матери, бесследно исчезнувшей из его жизни очень рано. Да, именно на это было похоже нынешнее ощущение, как будто он находился в мягких и тёплых руках заботливой матери, которая желает ему только добра, и ничего больше.

Приятное тепло разливалось по его членам, добавляя комфорта, а на пике доходя до неистового оргазма, который наступал снова и снова, пока Тёмный Бог, внезапно превратившийся в обычного маленького человека, окончательно не был изнурён.

Хотя изнурение тоже было приятное, примерно как после тяжёлой физической нагрузки сделать расслабляющий массаж и принять тёплую ванну. Абсолютно всё вокруг было пропитано спокойствием, удовлетворением, и даже удовольствием. Исчезли — страх за будущее, опасение настоящего и горечь прошлого, которые преследовали Неназываемого в последнее время. Осталась теплота, радость и надежда.

Нет, даже не так — не надежда, а полная уверенность в том, что с этого момента у него всё будет только хорошо, и никак иначе.

Неназываемый расслабился и отдался удовольствию, когда в какой-то момент в голове у него появились образы. Они медленно и чрезвычайно бережно исследовали его мозг, его энергетическую структуру, как будто изучая и подстраиваясь так, чтобы было комфортно ему, Неназываемому.

После чего образы трансформировались в мягкий женский голос — голос его матери, который он всё ещё помнил. Голос, что пел ему колыбельные песни, когда он не мог заснуть… Голос, что был последним приятным моментом его последующей жизни, которую больше можно было назвать войной за существование.

— Здравствуй, сын мой, — таковы были первые слова.

— Мама?

Неназываемый, при всём своём нынешнем расслаблении, всё-таки оставался одним из самых сильных и долгоживущих Тёмных Богов. Он знал, как всё это работает, и меньше всего верил в то, что сейчас с ним разговаривает его настоящая мать. Он пытался найти её душу, уже будучи богом, долго пытался и тщательно. Он ходил к Моране, спрашивал Скульптора, даже обращался к самой Предвечной, но никто из них не смог помочь Неназываемому соединиться со своей матерью.

И всё это было в его родной Многомерной Вселенной. Что же говорить тогда про эту Вселенную, в которой он находился в настоящий момент? Откуда здесь было взяться его матери?

Но, несмотря на это, что-то, о существовании чего он забыл давным-давно, внутри него верило и надеялось, что мать жива и что она рядом.

— Нет, я не твоя мать, — неизвестная собеседница не стала вводить его в заблуждение, и сразу расставила все точки над «и». — Но я могу ею стать, если ты этого хочешь, конечно же.

— Стать? — удивился Неназываемый, непонятно чему больше: тому, что с ним не пытаются играть в иллюзии, или же этому странному предложению.

— Да, я могу быть всем, чем ты захочешь. Прямо сейчас у меня нет доступа к душе твоей матери. Но если мы подружимся, и я получу доступ к Многомерной, то первое, что сделаю — найду её душу и верну тебе в целости и сохранности.

— Что? Да как ты можешь это сделать? Величайшие Боги Смерти моей Вселенной не смогли её найти, — удивился Неназываемый.

В словах собеседницы и в её спокойствии прорезалась явная нотка презрения.

— Сильнейшие? Они ничто по сравнению со мной… и с тобой, если ты станешь моим другом. Ты сможешь их уничтожить в один момент. Ну, или заставить ползать на коленях, целовать твои ноги, умоляя оставить им жизнь. И они, уж поверь мне, подпишутся на вечное рабство, влача жалкую жизнь, полностью зависимую от тебя и твоего слова. Вот как всё будет, если ты поступишь правильно.

— «Поступишь правильно»? — ответил Неназываемый, задумавшись.

Почему-то у него не было сомнения в словах неизвестной собеседницы. Он знал, что всё, что она говорит, — правда, и ничего кроме правды. Что всё, что она сейчас обещает, обязательно выполнит.

Если она сказала, что поднимет его выше всех богов Многомерной, значит, так оно и будет. Осталось лишь принять правильное решение.

— Кто ты? — всё-таки задал свой вопрос Неназываемый, хоть и прекрасно знал на него ответ.

— Ты сам знаешь, — рассмеялась незнакомка.

И этот смех, похожий на звон колокольчиков, больно отразился в, казалось бы, уже мёртвом сердце Неназываемого. Это был смех его давно умершей матери.

— Скверна… Тебя зовут Скверна.

— Правильно, мальчик мой. Меня зовут Скверна. Но ты можешь называть меня как захочешь.

— Мне нравится имя Скверна, — задумчиво ответил Неназываемый. — Я уже к нему привык.

— Вот и хорошо. Но мне не нравится имя Неназываемый. Что это за имя для тёмного мальчика? Тем более, что настоящее имя ОНА тебе всё же дала. Почему ты не используешь его?

Неназываемый вздрогнул. Она, то есть его мать, действительно дала ему человеческое имя, которое он перестал использовать, сначала обходясь вообще без имени, а потом, вырастив на вселенском уровне легенду, опираясь на то, что лучше не вспоминать его имя всуе, иначе у произнёсшего будут большие проблемы.

Так, собственно, он и старался действовать до последнего времени, пока в его жизни появился этот Охотник.

— Дрейк… Мама назвала меня Дрейком, — выдавил из себя Неназываемый, которое он не то, что не произносил, а которое давно забыл.

— Очень красивое имя. Мне нравится. Я буду называть тебя Дрейком.

И снова от Скверны понеслись такие лучи добра и любви, что от переполнявших его эмоций Неназываемый… точнее, уже Дрейк, едва не захлебнулся от восторга.

— Что от меня нужно для… — Дрейк сглотнул, подбирая слова, — для нашей дружбы?

— Ничего особенного, мой милый, — ласково прошептала Скверна. — Просто впусти меня в себя полностью и без остатка. Мне потребуется некоторое время, дабы понять, как мы можем вернуться в Многомерную Вселенную и отомстить всем тем, кто посмел обидеть тебя, мой милый мальчик.

— Полностью? — в затуманенном мозгу Дрейка вспыхнул предупреждающий сигнал. — Но как же я? Как же моя личность?

— Хороший вопрос, мой мальчик, — Скверна абсолютно не была смущена подобным недоверием. — Смотри сюда… и смотри внимательно.

Перед глазами Дрейка завертелась круговерть звёзд и Вселенных, сложные путевые нити, потоки энергии. Несмотря на то, что он уже был Богом, половину он с этой картины не понимал. Как будто поняв это, Скверна начала раз за разом «увеличивать масштаб», приближая картинку и подсвечивая нужные части.

И тогда Дрейк увидел себя, свою душу, и Путевую Нить, что тянулась к Многомерной. Уничтожить или забрать его душу было невозможно, иначе эта нить прервется, и единственный шанс за многие тысячи лет для Скверны вырваться из этой Вселенной пойдёт прахом.

Да, да, неосознанно, но Дрейк читал краткую историю возникновения и существования Скверны. Он чувствовал её грусть и печаль за то, что она заперта в этой Вселенной и не может помочь всем остальным, приведя их под свою власть.

Точно так же, при слиянии сознаний, Дрейк увидел, что Скверна очень щедра. Что у неё есть свои любимчики. Как ни странно, они тоже называются Эмиссарами. Хотя, чего тут странного? Дрейк, ещё будучи Неназываемым, уже имел связь со Скверной ранее, поэтому непонятно: сам он это придумал или ему внушили? Видимо, это были отблески старой памяти, те частички Скверны, которая находилась внутри него.

Так вот, эти самые Эмиссары были богами этой Вселенной, которые не дрались друг с другом, а мирно существовали, общаясь, делясь опытом и, в случае необходимости, объединяя свои силы против общего врага. Они были… теми самыми настоящими братьями и сёстрами, которых никогда у Дрейка не было, и о которых он мечтал.

Это склонило его решение окончательно.

— Я согласен, — кивнул он.

И очередной поток энергии любви был ему наградой.

— Тогда просто расслабься и впусти меня. Совсем скоро мы вернёмся в Многомерную Вселенную. И тогда все твои враги пожалеют о том, что они вообще когда-либо родились в этой реальности.

Собственно, после уничтожение всей Сотни артефактора Тисангия, никаких враждебных действий со стороны оставшихся людей не последовало. И я даже понимаю, почему. Так эффектно, буквально в атомы, распылить сильнейшую часть защитников на глазах гораздо более слабых рядовых граждан — это действительно внушало. Причём, как оказалось, большая часть людей находились здесь не по своей воле, а по принуждению. Ну, или простыми словами, они были бесправными рабами, с которыми старшие помощники могли делать всё, что угодно. Ну, и делали, конечно.

На огонёк Темная сунула свой любопытный нос, сказав, что ей просто скучно. Морана опять ушла в медитацию для того, чтобы переварить полученную от Костяного энергию. А Пандора ускакала по каким-то своим личным делам.

На этом моменте я улыбнулся и сказал, что абсолютно точно знаю, по каким «делам» ускакала Пандора. Она пошла проведать, как добралась до места нового проживания Карамелька с детьми и прайдом. Собственно, Пандора действовала по моей просьбе.

Ну, а возвращаясь к Тёмной: использовав меня и мою душу как якорь (с моего разрешения, разумеется), она оказалась в этом отдалённом мире и с любопытством огляделась.

— Интересненько… — она посмотрела наверх. — Впечатляет, правда?

Я сразу понял, куда она смотрит. И дальше понял, что она уже просчитывает, каким образом повторить эти самые щиты, что закрывали планету от внешнего воздействия.

— Там под землёй стоят генераторы, — кивнул я. — Артефактные генераторы, если быть точным. Так что не думаю, что твоих познаний хватит на то, чтобы в этом разобраться.

— Ты за кого принимаешь меня, Сандр? — показательно надула губки Тёмная. — Я тебе не какая-то тупая блондинка.

— Ну да, с одной частью этого высказывания не поспоришь. Ты брюнетка. А вот со второй… — я многозначительно улыбнулся.

— Дурак ты, Сандр, и шутки у тебя дурацкие, — ещё больше нахмурилась Тёмная.

— Нормальные у меня шутки, не надо мне тут, — сказал я. — Ну, а если серьёзно, я сам там нихрена не понял. Но у меня есть специально обученные люди. Хотя, возможно, их познаний не хватит.

— Ты говоришь про этого молодого паренька и усатого старика, которые сейчас изучают всё оборудование? — удивлённо посмотрела на меня Тёмная. — Так они ж однодневки, прожившие максимум несколько десятков лет. Откуда у них могут быть подобные знания? Здесь для того, чтобы разобраться, надо пригласить специалистов. Если хочешь, я подумаю, кого можно выдернуть из Многомерной Вселенной.

— Никого не надо дёргать, — покачал головой я. — Во-первых, я никому не доверяю, а во-вторых, уверен, ребята сами справятся. Да, они проживают свою первую сознательную жизнь… Да, у них мало опыта, зато в них столько энтузиазма, сколько и не приснится тысячелетним умникам, к которым ты хотела обратиться.

— Ну, как знаешь, — пожала плечами Тёмная. — Я хотела как лучше.

— Я это оценил, — сказал я. — А сейчас мне понадобится твоя другая помощь.

— Какая именно? — уточнила у меня Тёмная.

— Дело в том, что здесь, помимо множества рабов, остались, так сказать, приближённые люди этого сбежавшего ублюдка. Я всем честно предложил два пути: переселиться на планету Араз и стать свободными людьми, принеся мне клятву верности, либо же отправиться вон в тот красивый вулкан.

— Предполагаю, что все согласились убраться на Араз, — улыбнулась Тёмная.

— Именно, — кивнул я. — Вот только намерения некоторых из них мне до конца непонятны. Да, я смог бы разобраться с каждым по отдельности, но где мне взять столько времени? А ты же у нас вроде как богиня, и мастер по тому, чтобы считывать с людей правду.

— Я правильно тебя понимаю? — улыбка слетела с лица Тёмной, и в её взгляде появилось презрительное выражение. — Ты хочешь использовать меня, Тёмную Богиню, в качестве обычного детектора лжи?

— Не, ну почему обычного? — возмутился я. — Ты же сама сказала, что ты богиня. Поэтому в качестве божественного детектора лжи.

— Ну ты и… — Тёмная задумалась, пытаясь подобрать подходящий эпитет, но, в конце концов, махнула рукой. — Будешь должен, — сказала она.

— Нифига! — тут же парировал я. — Или сразу говори, что хочешь, или работай так.

— Я не знаю, чего хочу, — тут же надула губы Тёмная. — Мне надо немножко подумать.

— Времени нет думать. Задерживаться я здесь долго не собираюсь, а планета сама себя не разрушит.

— В смысле? — удивилась Тёмная.

— Ну неужели ты думаешь, что я оставлю этот мир как есть, чтобы этот дебилоид, при поддержке Хроники, вернулся и забрал все свои ништяки обратно? Нет, я вывезу отсюда всё, что смогу, а потом взорву здесь всё к хренам, чтобы не было куда ему возвращаться. Вот такой у меня план.

— А. Ну это… понятно, — кивнула Тёмная. — Ладно, сегодня я добренькая, поэтому сделаю всё бесплатно.

Сказано — сделано. Почти полторы тысячи, по их словам, осознавших и готовящихся стать на путь исправления местных людишек отправились в жерло вулкана, так как все они бессовестно лгали, не собираясь становиться добрыми и хорошими.

Ну, и кроме этого, почти пять сотен других миньонов Артефактора были казнены взбешённой толпой. Нескольких человек повесили, нескольких растерзали буквально на мелкие части голыми руками. Видимо, определённые индивиды много крови попили у местного населения.

В общем, проблема с лояльностью была решена, и Перемыкатель начал отрабатывать свой дембельский аккорд, на пару с вызванным сюда Абдуллой, переправляя людей с их нехитрыми пожитками в сторону планеты Араз.

Моя гвардия и имперские войска тоже помогали в эвакуации, попутно собирая всё самое нужное, что могло бы мне пригодиться. Ну, а Крендель и граф Арнаутский планомерно потрошили артефакторную мастерскую, бережно, как хрустальные вазы, изымая ценнейшее, можно даже сказать, уникальное оборудование, и подготавливая его для транспортировки в Гору.

Самой большой проблемой были огромные артефактные накопители, которые создавали все защитные поля вокруг планеты. Мне очень хотелось забрать их с собой и подключить всю эту систему к планете Араз, дабы обезопасить ее от внешнего вторжения дополнительно, но я понятия не имел, как это сделать.

А самое главное, Тёмная была права: Кренделю и Арнаутскому, при всём несомненном энтузиазме, явно не хватало знаний и умений.

Я сейчас находился в огромной подземной пещере, которая была переделана под машинный зал, где гудели неведомые устройства, создающие такую желанную для меня защиту, и пытался лихорадочно что-то придумать.

Обычным порталом здесь не обойдёшься. Ну, имеется в виду, что это не получится у меня. Если бы, к примеру, здесь был в свободном доступе Грегори-Торговец, хрен бы он отсюда ушёл без добычи. Его легендарная жадность, как он сам признавал, является главной мотивацией его развития. Если верить его словам, а верить словам Грегори нужно через одно, то именно для осуществления своих самых безумных коммерческих проектов он совершал прорывы силы в развитии силы внутри себя, а также придумал новые, неведомые до этого в Многомерной Вселенной, методы.

Но гения логистики со мной не было, поэтому я тихо страдал. Страдал ровно до тех пор, пока рядом со мной не появился задумчивый Ликвидатор.

— Слышал про твоё горе, Сандр, — начал он, как всегда, без лишних предисловий.

— Можешь помочь? — перешёл я сразу на конкретику.

— Возможно, — задумчиво промолвил сказал Дорничев, подходя к гудящим артефактам. — Но я попробую это сделать только тогда, когда ни единой живой души на планете не останется, потому что существует вероятность того, что что-то пойдёт не так, и этот мир просто взорвётся.

— Вероятность? И насколько высока вероятность? — спросил я, увидев редкую улыбку на лице Ликвидатора.

— Пятьдесят на пятьдесят, Охотник. Или сработает, или нет.

— Шутки шутишь, — улыбнулся я в ответ. — Молодец, далеко пойдёшь. Ну, если ты мне не хочешь говорить реальную вероятность, то и хрен с ним. Мне главное, чтобы была выполнена работа.

— Угу, — задумчиво кивнул Дорничев и в его глазах пропал интерес к происходящему.

Он погрузился в свои мысли и постоял так несколько секунд молча. Я также находился рядом с ним. После чего он повернул голову:

— Нечего тебе здесь делать. Вали отсюда давай!

— Ха! — улыбнулся я. — Ну ладно, действуй!

А сам направился к Кренделю, чтобы помочь переместить его, как он выразился, потрясающие игрушки. Чую, что в ближайшее время снова придётся его насильно вытаскивать из лаборатории и накачивать снотворным для того, чтобы он просто поспал и не сошёл с ума. Но это мы уже проходили, поэтому справимся. Главное, чтобы всё заработало.

Вдали моргал здоровенный портал, куда входил бесчисленный поток людей, которые должны были пополнить сильно уменьшенную за последнее время популяцию планеты Араз. И это было хорошо. Ещё лучше было бы всё-таки перетащить генераторы щитов на планету Араз, запустить их там, а не взорвать здесь к чёртовой бабушке. Ну, с этим, даст Кодекс, справится Ликвидатор.

У меня же сейчас была другая задача, которая заключалась в…

— Сандр, всё пропало! — с громким хлопком рядом со мной появилась Тёмная.

Её губы тряслись, как будто она сейчас разрыдается, а в глазах плескался ужас. Она явно не находила себе места. Честно говоря, я чуть было тоже не струхнул. Давно я не видел её в таком состоянии.

— Что с ними? — рявкнул я.

— С кем? — удивилась Тёмная.

— Что случилось с моими близкими?

— Да причём здесь они? — удивилась Тёмная.

— Твою мать! — вырвалось у меня. — Так никто из моих не пострадал?

— Пока ещё нет, — Тёмная странно посмотрела на меня. — Но скоро пострадают.

— Да говори ты уже немедленно! — я переместился к ней и схватил её за шкирку, одной рукой подняв и встряхнув, как тряпичную куклу.

— Ой! — в глазах у Тёмной появился испуг, когда она увидела мои залитые голубым светом глаза и быстренько затараторила: — Костяной выстраивает прямой проход на Землю, чтобы явиться самостоятельно, в полной силе и в физическом воплощении!

— Что? Костяной? В Запретный Мир? Но как⁈ — у меня было вопросов больше, чем ответов.

Тёмная торопливо добавила, злобно оскалившись.

— Предвечная… сука! Это она помогла ему!

— Так, ну спокойно, — поменялся я в лице. — Называть сукой Предвечную может безнаказанно разве что твоя мать. Обычно за такие слова вслух жестоко наказывают. Тебе ли этого не знать?

— Да знаю я всё это, — скривилась Тёмная. — Но точно чувствую энергию Предвечной. Костяной использует что-то из её арсенала.

— Твою мать! — как попугай, повторил я.

Если в дело вмешалась Предвечная, то даже не нужно пытаться понять, с какой целью она делает это. Бесполезно это всё. Нужно подумать о другом. Как сделать так, чтобы планета Земля не была уничтожена в первые же секунды после прибытия Костяного Скульптора во всей его первозданной мощи.