Когда сбываются мечты

Глава 18

Дорога к южным границам государства не сильно отличалась от хоженых мною прежде, и я бессовестно расслаблялся в безделье и мысленном «онанизме». Пользуясь обстоятельствами я «обсасывал» прожитые по второму разу годы в новом теле и мире. «Слегка» ускоренное взросление сыграло свою роль, и я перескочил целый пласт взросления и формирования личности, которая, как вы понимаете, уже давно сформировалась в далеком будущем, оно же прошлое. Правда здесь она подверглась некоторому влиянию нового тела с его возможностями и соответственным содержанием разных там гормонов и витаминов «счастья». «Старый дед» к счастью остался в старом мире, а здесь превратился в умненького и рассудительного сначала мальчика и затем, практически без «прелюдий» в молодого семейного человека, хе-хе… И вот, я уже в военной форме, еду на «фронт» сражаться с супостатом. Видели бы вы проводы героя, уходящего на войну! Девки от вида бравого военного в красивом мундире «писали кипятком», а Аленка опять включила функционал собственницы и за пару ночей выбила из меня все мысли о тесном общении с противоположным полом.

После предложения братьев Воротынских подправить мое положение в этом мире, я не думая ни секунды согласился. Возможно, что я и без них пробился бы в касту власть имущих, пожелай внедрить хотя бы парочку изобретений способных кардинально ускорить развитие научно-технического прогресса. А тут мне как птенчику вложили в открытый рот «жирного червяка», и мне ничего не оставалось, как его просто проглотить. Звание и должность медика исключали из моей службы всякие риски, тяготы военных обязанностей и сношения с подчиненными и командирами. Понятие о военном лазарете я получил еще в бытность солдатом Советской Армии, когда неделю маялся в медсанчасти от подхваченной ветрянки. В своих способностях медикуса я с недавних пор не сомневался и был спокоен и уверен, что наладить госпитальную службу в далеком гарнизоне сумею без особых проблем.

Ехал я с большим караваном, который вез различные припасы для пограничных застав. Кроме того с нами двигались военнослужащие возвращавшихся на службу из отпусков и взвод новобранцев с одним младшим офицером. Естественно, тут же у «салаг» начались проблемы. То животы подхватит, то ноги натрут. Все как в моей далекой службе в рядах Советской Армии. Я вез с собой целый воз зелий и порошков, для пополнения гарнизонной аптеки, но использовал для помощи новобранцев арсенал своей личной аптечки и ресурс лечебной энергии внутреннего источника. Густые леса в конце долгого путешествия на границу сменились редкими перелесками и закончились бескрайней степью с редкими холмами. Рядом с крепостью расположился жилой поселок, а окрестные земли были возделаны и желтели готовыми к уборке зерновыми. Вполне мирное зрелище мне понравилось, как и отдельное здание гарнизонного лазарета. Комендант крепости не стал долго рассусоливать, и как кутенка кинул меня в объятия служебных забот. Выплывет — молодец, не выплывет — вытащим за шкирку и снова закинем. Вместе с помещением лазарета в мое подчинение перешли два военнослужащих почти преклонного возраста и четыре медсестры-санитарки. Так как мой предшественник меня не дождался, убыв по неизвестной для меня причине, в лазарете «загорали» несколько пациентов с самыми разными недугами. У одного был сложный перелом голени, а у остальных пустяки от которых я избавил буквально с одной процедуры. Поломанного пришлось усыплять и составлять вместе разошедшиеся кости. Естественно, справился и загипсовал ногу своей фирменной повязкой. Санитарки и санитары от такого подтверждения моей квалификации, сразу прониклись уважением к своему новому начальству, а некоторые даже принялись строить глазки, хе-хе…

Отдельная комната, готовая еда по расписанию и без, неспешная жизнь гарнизонного врача начала свой неторопливый бег. По собственной инициативе испросил разрешения у начальства и два раза в неделю отправлялся в деревню лечить всех и вся, чем заслужил большое уважение, бесплатные свежие продукты и недвусмысленные предложения местных красоток. Я пока крепился, но организм требовал свое и по утрам я почти был готов поддаться зову физиологии, но пока держалсялся, постоянно сравнивая «кандидаток» со своей Аленкой. В итоге делал вывод, что два уже неполных месяца — не такой уж большой срок и можно потерпеть.

— Господин лейб-медик! — Мое утреннее погружение в глубины мироздания прервала Глашка, одна из санитарок с неплохими формами и ревнивым мужем. — У нас раненный! Дозорные принесли!

В комнате-операционной лежал со стрелой в груди один из бойцов, выходивших с группой в дозор. А вокруг толпились мои «бойцы» и два сослуживца, доставившие раненного.

— Так! Что стоим⁈ Посторонние вон! Остальные по местам! Горячую воду и свет! — Я навел порядок и осмотрел молодого парня, пребывающего в бессознательном состоянии. Железо кольчуги, пробитое каленой стрелой мешало рассмотреть состояние внутренних органов, и я, не долго думая, разрезал ее вместе с поддоспешником своим «лазерным» скальпелем.

— Раздеть! — Выдал приказание, наблюдая внешние признаки состояния раненного воина. Дыхание прерывистое, пульс учащенный, повышенное потоотделение, цвет лица — в норме. Если уж не умер по дороге — значит, будет жить. Я был уверен в своих силах, пришив совсем недавно почти совсем отрубленную топором ногу одному безрукому крестьянину. Стрела прошила под углом брюшину и разбив нижнее ребро на спине почти вышла кончиком со спины выпятив бугром кожу. Кровь была, но в меру. Главная проблема была в дренаже брюшной полости, а в остальном ничего сложного. Влил в бессознательного воина с помощью трубки усыпляющее зелье и через десять минут приступил к операции. Разрезал на спине вздувшуюся кожу, освободив наконечник, отрезал часть стрелы с оперением и протолкнул стрелу вперед, вытаскивая скользкое орудие убийства. Вгляделся своим фирменным взглядом и прижег кровоточащие вены с помощью просунутого внутрь раны пальца, без проблем удлиняя луч «лазера». Теперь обработка «антисептиком», регенерирующим бальзамом, а дальше сшиваю дырки и заливаю все энергией жизни. С дренажем решил самым кардинальным образом. Обеззаразил один из катетеров и, аккуратно проделав дырочку в нужном месте на животе, вставил ее на нужную глубину. Примотал гибкую трубку бинтом к корпусу, а другой конец опустил в бутылочку из местной тыквы. Не очень эстетично, но — сойдет!

— Готово! Глашка! Зови санитаров и несите раненного в палату.

Я порадовался подвернувшемуся опыту и то, как я справился. Но через минуту моя радость погасла, когда я узнал подробности от вернувшегося в крепость дозора.

— Степняки идут! Селяне уже бегут в крепость. Говорят не простой набег. Будет осада!

К полудню вокруг крепости, насколько хватало глаз, сновали и разбивали костры вооруженные кочевники и их походные подсобники. Я поднялся на крепостную стену и прикинул соотношение сил. Если подкрепление не придет вовремя — нам конец… Констатировал я наше положение и спустившись, пошел разворачивать лазарет под будущий конвейер из нескольких операционных столов и вербовать дополнительных помощниц из спасающихся внутри селянок.

До вечера штурма не случилось, а к нам пришел только один раненный которому стрела пропорола руку выше локтя. За пару минут обработал рану и дал медсестрам зашивать. Пусть тренируются. Скоро им, как и мне придется туго…

Штурм разразился спустя два часа после рассвета с появлением у атакующих длинных лестниц. Видно эти изделия отстали от войска и, как только они прибыли, степняки двинулись в атаку. Полетели стрелы, затенив на время солнечный свет. Послышались крики раненных гражданских, не уместившихся под крышами домов и сараев. Затем грохнули крепостные пушки и битва началась! Буквально через пятнадцать минут вокруг начался локальный ад с потоками крови, криками, стонами от раненных, стекавшихся со всех сторон к нашему лазарету. Я подключил к мышцам энергию источника и подобно роботу принялся извлекать стрелы, заливать зелья и останавливать кровотечения. Медсестры следом зашивали, а санитары споро меняли заштопанных на новеньких.

Так продолжалось до самой темноты и когда я не обнаружил на следующем столе раненного, мышцы сами собой расслабились, потеряв подпитку от выпитого напрочь внутреннего источника, и я сел прямо на окровавленный пол, пытаясь дрожащими руками удержать заваливающееся тело. Это было жестоко…

Меня подхватили чьи то руки и понесли в мою комнату. Сознание посчитало свой долг выполненным и погасло, не дожидаясь возложения моей тушки на солдатскую шконку. Потом, через какое-то время, меня попытались разбудить и накормить. Первое не удалось, со вторым более-менее справились.

— Михаил Тимофеевич… Михаил Тимофеевич! Надо вставать и позавтракать, пока басурмане опять не полезли, — голос Глашки вернул меня из небытия. Я выплыл из сна, вздрогнул от воспоминания вчерашнего дня и вгляделся в свое нутро, боясь увидеть печальную картину. К моему глубокому облегчению, внутренний источник был снова полон и готов к новым «подвигам», переливаясь привычной радугой энергий, переплетающихся в магическом биореакторе.

Закинулся едой до самого горлышка, уже предвидя нехватку времени на еду в течении дня. Прошелся по лежачим раненным, вливая самым нуждающимся зелье восстановления. А там и послышался грохот пушек, возвещавший о начале нового штурма.

К вечеру с удивлением обнаружил, что еще стою на ногах, а на донышке источника сохранилась лужица не израсходованной энергии. Понятно… Вот так и происходит движение к следующему классу магического источника! На пределе сил и до полного истощения. Слил остаток энергии через кристалл жизни на лежащих по всему лазарету раненных и поплелся к себе в комнату. Там меня накормили и уложили спать заботливые женские руки.

Дни слились в калейдоскопе превозмогания всего и вся. Сколько их прошло? Неделя? Две? Но постепенно штурмы стали короче, раненых меньше, а внутренний источник выдавал энергии на треть больше с начала осады крепости. Некоторые зелья закончились, а другие должны были закончиться в любую минуту. Если бы не моя «радуга» внутри источника и мощные кристаллы из личной коллекции, то многим раненным пришлось бы туго. А так, пока после нашего лечения ни один раненный не умер. Даже тот бедняга, которому выпустили кишки наружу. Мы их промыли, заштопали, уложили внутрь, и я залил все живительной энергией повышенного эффекта. Вон он лежит… Уже кашку лопает. Когда же придет подмога⁈ Сколько дней мы держим оборону?

Ночью я проснулся от криков и звона оружия.

— Ордынцы! Ратуйте! Из подкопа лезут! — Послышались крики от стены, до которой было всего один ряд домов. Мозг мгновенно оценил обстановку и принял не вполне очевидное решение. Энергетический каркас оплел мои мышцы и понес меня в ночную темноту. На ходу я вырвал из телеги толстую оглоблю и, вопя — «Поберегись!», ворвался в толпу, от которой отхлынули понятливые русичи. Мой «серп» снес первый ряд нападающих и, совершив круг, принялся крушить остальных, вгоняя супостатов в ту нору, из которой они и вылезли.

— Огня давай! — Крикнул я, и принялся кидать в шевелящуюся телами яму все деревянное, что подворачивалось под руки. Туда же полетели и трупы, некоторые из которых возможно были живы, а следом подоспевшие дружинники закидали всю эту кучу горящими факелами.

— Вот, суки! Поспать не дали!

Я выдохнул, отключил энергетическую подпитку и пошел досыпать, не глядя на полные офигивания лица защитников крепости. Вот тебе и доктор! Телегу то, как закинул на подкоп!

Утром очередного штурма не случилось, а еще через час орда снялась и ушла, оставив кучи навоза и неубранные трупы под стенами крепости. Спустя еще два часа показался передовой дозор нашего войска идущего на помощь осажденным. Все же выжили…

— Михаил Тимофеевич. Там нам зелья принесли. Вы не беспокойтесь, мы уже сами обиходили раненных. Может вам покушать принести?

Я сидел за своим рабочим столом и пытался составить отчет для начальства. Получалось плохо, да и Глаша тут вьется, как пчелка перед цветком.

— Глафира. Сколько у нас было всего раненных? Так и запишем… Не знаю… А потраченных зелий? Ага… «Все»… Потери в личном составе — нет! Вот и все! Неси уж свою похлебку!

Осада, таким образом, благополучно закончилась. Через неделю у нас остались только получившие тяжелые ранения внутренних органов, которым нужны были ежедневные лечебные процедуры. Обычные колото-резаные раны заживали очень быстро, и некоторые из раненных в первые дни осады успевали получить их по второму, а то и по третьему разу. Крепость постепенно приходила в себя. Убитые похоронены, стены и ворота восстанавливались, а селяне вернулись в поселок, который супостаты почему то не стали жечь.

— Михаил Тимофеевич… А правда, что вы басурманов одной рукой через стену перекидывали?

Глафира под надуманным предлогом прервала мой послеобеденный отдых и подкатывала ко мне с вопросами и старательно демонстрировала свои выступающие достоинства.

— Глашка. Тебе что? Делать нечего? Кто говорит то… — Я прикрыл глаза, чтобы не искушаться видом своей подчиненной.

— Да все говорят! Налетели как дикий тур и полетели вороги во все стороны! А потом дыхнули огнем и спалили все дотла!

— Да, уж… Это же какой то дракон, получается… Не так все было. Оглоблей я помахал, маленько… А там набежала подмога и забросала подкоп факелами. Ты шла бы отсель. Мешаешь мне…

Руки так и порывались ухватить за крутой бок, но я сдерживал порыв плоти, прекрасно понимая, что такой афронт мгновенно станет известен всей крепости. Глашка обиженно повздыхала и испарилась за дверью, а я погрузился в размышления.

После отражения набега, вопреки моему ожиданию, командование не стало проводить победного митинга, парада и награждения отличившихся. Воины выполнили свои обязанности — молодцы, служите достойно дальше… Может, тут такие коллизии обыденное дело? Надеюсь, следующее нападение произойдет уже в мое отсутствие. Что то, мне не сильно понравилось участвовать в местной войнушке. Не о таком я мечтал в своем первом детстве. Хотя польза все же имелась. Я вгляделся в источник, визуально увеличивший свою плотность и насыщенность цветовых составляющих. Раз звезды сошлись таким образом, грех терять возможность добить источник до следующего уровня. Решено! Буду ежедневно сливать энергию в ноль, даже если мне придется сжечь все окрестные холмы. Надо только договориться с командованием, чтобы мне не мешали и не вздумали пальнуть из пушки.

Весь оставшийся срок службы воплощал свой план по прокачке источника. Зеленую энергию жизни тратил по прямому назначению, а остальной спектр сливал, уйдя подальше за окружающие крепость холмы. Пару раз даже подстрелил молнией пасущихся степных косуль. С помощью кристалла сила и дальность моего самого мощного аспекта увеличилась практически вдвое, и я чувствовал, что вот-вот прорвусь на новую ступень.

Так все и случилось, когда на степь упал первый заморозок, покрыв желтую траву белой изморозью. Я уже почти слил всю энергию, как в груди что то надорвалось и по телу понеслась горячая волна. О-о… Мышцы все до единой судорожно напряглись, а в груди было ощущение, что там выросло второе солнце. Субъективно казалось, что это состояние длилось целую вечность, а в реальности думаю не больше десятка секунд.

Наконец мышцы расслабились, и я опустился на холодную землю, выдыхая внутренний пар, как закипевший чайник. Наконец то! Круто меня вштырило! Неужто, второй ранг! Тело было, как кисель и я не осмелился сразу провести испытание своего источника прошедшего апгрейд. Скажу, что на следующий день я не утерпел и спозаранку побежал проверять свои новые возможности. Молния грохнула на пару сотен метров и ослепила округу, не хуже своей небесной родственницы. Более того, я смог выдать еще две, правда последняя была слабее двух первых. Я крут! Это уже настоящая боевая магия! Не удержался и проверил остальные составляющие своего источника. Заморозка выдала длинную на сотню метров полосу белой изморози, вода — дала воду, хе-хе, смерть и жизнь не нашли себе предмета воздействия, кроме уснувшей травы. Землей я так и не научился управлять, как и воздухом, зато каменный меч стал напоминать своего стального аналога, а главное практически ничего не весил.

Вернулся в крепость довольным как слон, а тут еще пожаловал караван с большой земли, с которым я должен был убыть. Закончилась моя служба!