Когда сбываются мечты

Глава 6

— Миша. Я пойду на торг и поищу крапивницу. А ты тут присмотри, если что, — сказал Шарий перед своим уходом. Я обвел взглядом ряды разнокалиберных сосудов на полках и ухмыльнулся, вспоминая свой первый сюда визит. Теперь-то я хорошо знаю, что в них храниться, технологию закладки и свойства этих многочисленных частей магически измененных животных с Пустоши. С того дня прошли практически два полных года, и уже больше недели я переживаю внутреннюю перестройку своего организма, заложенную программой матушки природы. Благодаря физической работе, чистой экологии и частого употребления мяса измененных животных, мое тело повзрослело и стало крупнее, чем у моих сверстников, и на первый взгляд мне можно было дать лет шестнадцать. Все прошедшее время с момента появления в этом мире и поселения нашей семьи в этом городе на границе Пустошей, я терпеливо вживался в эти непривычные для сознания взрослого человека из двадцать первого века реалии. Изучил практически всю движуху в городе, основным фактором которой естественно была Пустошь, а точнее все, что доставали из ее закромов. Практически все, что росло и двигалось в этом насыщенном магией ареале, имело свою ценность на рынках империи. Но самой ценной добычей были понятно кристаллы, с помощью которых магики без особых проблем пользовались энергией своего источника. Никаких волшебных заклинаний, рун или хитрой распальцовки. Хочешь получить огонь — будь добр воспользоваться огненным кристаллом, нужна заморозка — берешь синий. Прозрачный — воздух, коричневый — земля, голубой — вода. Но самый редкий и дорогой — зеленый кристалл. С его помощью магик мог выдавать целебную энергию, которая лучше самого дорогого зелья залечивала раны и избавляла от тяжелой хвори. Параллельно всем своим делам активно налаживал связи и знакомства в среде охотничьих команд. Сначала оказывал им небольшие услуги в качестве почтальона, носильщика, добытчика продуктов и всякой другой мелочи, а после года общения с Шарием Окуловичем поставкой нужных зелий напрямую от производителя с самой минимальной наценкой. Правда они не знали, что часть из них бодяжилась лично мной, но зелья были ничуть не хуже «заводских» и я даже осмеливался добавлять в них тот или иной не входящий в рецепт ингредиент, отчего эффективность воздействия на подопытных болящих в моей слободе явно показывала положительный результат.

— А! Мишка! — Входная дверь звякнула колокольчиком и в нее протиснулся широкий как шкаф охотник по имени Захар. — А где Акулович? — Такую кличку имел мой учитель за свою хватку в торговле своими зельями.

— На торг ушел. Опять в поход уходите?

— Да. Через два дня. Нам бы тех противоядий, что ты давал в прошлый раз. Очень они нас выручили. Неужто новый рецепт?

— Не. Наверное травки или железа гадюки сильные попались, — поспешил откреститься, отлично зная чьи шаловливые ручки участвовали в приготовлении того зелья. — Вам сколько? Десять? Тогда завтра приходи. Сегодня столько нет. Слушай! У вас же Матвей ногу сломал. Возьмите меня носильщиком! Я и травы знаю и готовить умею. Не прогадаете.

Захар изобразил мыслительный процесс, а я поспешил добавить:

— Родители будут не против. Меня уже Платошкина ватага обещала взять! Но только через месяц. Я не подведу! Вот увидишь.

Мое предложение нашло положительный отклик в Захаровой ватажке, о чем он и сообщил на следующий день, когда я принес заказанные им «улучшенные», хе-хе, зелья.

— Завтра будь здесь за двадцать тактов до открытия ворот, — обрадовал меня Захар. — Походные вещи бери по минимуму, из еды только соль и крупу. Заплечный мешок мы тебе дадим, — он оглядел меня сверху до низу. — И обувь крепкую найди. Все, дуй давай! Опоздаешь — ждать не будем.

В принципе к походу я давно был готов. В углу под кроватью лежала котомка с сухим пайком, кожаной флягой для воды и топориком на длинной ручке. Острый нож постоянно висел у меня на широком ремне. Добавил туда несколько зелий изготовленные мной в качестве практики у Шария и мешочки с крупой и горохом. Одежда у меня крепкая, ботинки с высокими голенищами имелись, как и куртка из плотной ткани с капюшоном на случай дождя. Я обработал ее соком родственника одуванчика из Пустоши, и она перестала пропускать влагу даже во время самого сильного дождя.

О своем походе сообщил только отцу. Тот давно махнул на меня рукой и перестал следить, где я пропадаю иногда целыми сутками. Пришлось таиться только от Лешки, но тот давно нашел себе компанию сверстников и перестал обижаться на меня, особенно когда я пару раз взял его с собой, чтобы прикоснуться к кладезю знаний у дяди Шария. С того времени братишку — как отшептало, и я выдохнул облегченно скинув со своих плеч практически постоянную заботу о младшем.

К постоялому двору, где обитала четверка охотников, я пришел раньше минут на пятнадцать. Захар, два крепких мужичка лет за тридцать и безусый молодец богатырского роста, являвшийся сыном вожака ватаги.

— Готов? — Кивнул мне Захар. — Сейчас телега подъедет и двинемся. До границы далеко еще. Нечего лишний раз ноги топтать.

Большая с небольшими бортами телега легко вместила нашу пятерку и управляемая возницей покатила на восток. Мы были не одни такие ранние пташки и двигались в череде таких же средств транспортировки, едущие к Пустоши в различных целях. В основном ехали загрузиться объемным товаром, который добывали постоянные артели, специализирующиеся на растениях и добычей животных. Еще были обогнавшие нас верхом группа охотников, а сзади растянулись пешие искатели приключений.

— Глупые, — изрек Захар, провожая взглядом верховых, — сразу видно новичков. — Его тирада предназначалась исключительно мне, так как остальная троица незамедлительно устроились поудобней на набитых сеном мешках и задрыхли без задних ног. Я же естественно глядел во все стороны взбудораженный сбывшейся наконец мечтой и кровь бурлила в моих жилах как у молодого конька во время гона. — В Пустоши нельзя быстро двигаться, да еще на лошади, — продолжил командир, который похоже был единственным кто выспался этой ночью. — Там нельзя громко разговаривать и шуметь. Обитатели Пустоши этого не любят. А еще есть невидимые аномалии, Вазух бы их побрал! От них охотников погибает больше, чем от ядовитых животных и насекомых. Так что ты, Миха, держись всегда ровно за спиной впереди идущего и будет тебе счастье вернуться обратно целым и здоровым.

Получив краткий инструктаж, я тоже откинулся на спину и стал наблюдать за розовыми облаками в рассветном небе. Соединение старца, и мальчишеского тела со всеми его приложениями и реакциями на действительность, создавало внутри меня необычный коктейль, постоянно выплескивающийся наружу в неоправданных поступках и словах. Несмотря на все мои старания, я так и не научился с этим бороться, а тут еще эта внутренняя метаморфоза, сделавшая мой голос ломким и покрывшая легким пушком основание моей удлинившейся сосиски. Хорошо, что я с этим хорошо был знаком из прежнего опыта, да и наличие в городе веселого заведения, к тому же не единственного, облегчало мои мысли о процессе возмужания. Впрочем, особых запретов в отношениях между мальчиками и девочками я не заметил, чему вероятно способствовало весьма развитое наличие разных снадобий и лечебных средств основанных на магии. То-то наша маменька, несмотря на почти ежедневные старания батюшки, ни за что не захотела дарить нам пополнение в семье, видимо обоснованно решив свой долг в увеличении населения окончательно выполненным. А подросшие оторвы в последнее время так и пристают. Идем погуляем, давай посидим… Смотреть даже не на что, а туда же! Эй, ты куда! Мой стручок от подобных мыслей резко устремился в рост, очевидно имея свои аргументы в этом вопросе. Вот сделаю средство наподобие брома, тогда по другому запоешь! Все! Я спокоен… Спокоен, я сказал!

Так мы и ехали до самого позднего вечера. Я устав бороться со своим проснувшимся либидо, успел подремать, перекусить сухарями и куском вяленного мяса, и когда мы наконец остановились среди группы редких деревьев с большой радостью услышал:

— Приехали!

Все с облегчением посыпались с телеги и принялись разминать конечности. Я подхватился и, быстро оглядев поляну с местами старых кострищ, пошел добывать топливо для костра.

— Миша! Смотри по сторонам. Если что заметишь, молча бежишь к нам. Там слева недалеко увидишь родник, — напутствовал меня Захар. — Фома, Хмурый! Быстро проверили округу!

Уже через пятнадцать минут костер ярко поддавал жару под трехлитровой посудиной, напоминавшей вытянутый котелок, а я со знанием дела заваривал походный суп из быстро разваривающейся крупы, вяленого мяса и горсти мелко порезанного сала. Добавил в конце горсть припасенных мной приправ из перца и толченых трав и по воздуху поплыл волнительный аромат, заставивший встрепенуться расположившихся вокруг костра ватажников.

— Если будет так же вкусно, как пахнет, то первый же клык саблезубого кроля будет твой, — высказался сын атамана, которого остальные звали Сынком. Мне было неловко спрашивать его имя и до сих пор я не обращался к нему напрямую.

— Ты со своей секирой не скоро добудешь обещанного, — высказался Фома, доставая из котомки деревянную плошку. — Но так и быть, зайца отдадим, тем более ему же его и готовить.

Фома и Хмурый, как я успел заметить, были обладателями боевых луков и водимо выполняли в группе роль дальнобойной поддержки. Захар при разгрузке достал со дна телеги копье на толстом и коротком ратовище с хищным каленым наконечником длинной сантиметров пятьдесят, заканчивавшийся у основания поперечными упорами. У нас такое оружие называлось рогатина, с помощью которого обычно ходили на крупного зверя. Так что, у нас был свой «танк», Сынок со своей секирой — дамагер и два Лучника. А я, стало быть, буду «хилом». Улыбнулся, вспомнив некоторые книги с всякими литрпгшными историями.

Супчик оправдал ожидания моих компаньонов и вскоре все, кроме Сынка, принялись устраиваться поудобнее вокруг костра на свою первую ночевку. Меня до сторожевой вахты понятное дело не допустили, а я естественно не настаивал и, ополоснув «кастрюльку» у родника, уставился на звездное небо, пристроив головушку на походный рюкзак. Привычно настроился на просмотр летающих магичеких конструктов и ошалел от их количества. Сотни угловатых, спиралевидных, шарообразных, в виде змеек и других фигур занимали все пространство вокруг. Некоторые летали высоко в небе, другие жались к земле. Иногда два или даже три сгустка соприкасались, и между ними возникало напряжение с небольшими световыми эффектами. Потом они разъединялись и летели далее по своему прихотливому маршруту. Меня так захватило любование калейдоскопическими картинками, что я не заметил, как уснул.

Разбудил меня Захар. Было еще абсолютно темно и лишь со стороны Пустоши небо слегка посветлело, намекая на приближавшийся рассвет.

— Завари чайку, Мишаня. Нарежь сальца и хлеба. — Выдал мне задание и прошелся по своим соратникам, вежливо потыкав сапогом в выступающие части тела. Лагерь пришел в движение и не успело небо посветлеть наполовину мы уже были готовы выступать. Захар выдал мне сетчатую накидку на голову, показал как пользоваться в случае появления летающих насекомых. Затем, проверив как на мне сидит рюкзак, прошептал молитву-воззвание к богу удачи и, подхватив копье, двинул навстречу грядущему светилу.

Мои глаза сами собой забегали, отмечая различия в окружавшей нас растительности. Энергия Пустоши покорежила стволы деревьев искривляя их стволы и пригибая к земле. Далее они совсем перестали встречаться, сменяясь кустами и высокими травами решившими под воздействием магии поменять свое амплуа. Все вокруг изменялось, корежилось и преображалось, создавая впечатление, что мы попали на чужую планету.

Бух. Неожиданно я ткнулся головой в спину Сынка и с интересом выглянул вперед из-за его широкого торса. Захар поднял руку и поводя головой из стороны в сторону пытался понять, что он чувствует. При этом он помогал себе раскрытой ладонью, будто оглаживая пространство перед собой.

— Чего там? — Прошептал я в широкую спину.

— Ловушка магическая. Сейчас батя приглядится и поведет вокруг, — пробасил младший Захаров.

Я тут же перешел на восприятие магических потоков и с удивлением уставился на лежащую метрах в восьми прямо по ходу кракозябру из четырех или пяти энергетических фигур практически спаявшиеся в один комок переливавшийся всеми оттенками голубого. Ага… Похоже здесь совпала нужная комбинация «деталек» и те объединились, создав нечто новое.

— Говорят, что кристаллы образуются в таком месте, если его долго никто не тревожит, — пояснил Сынок, не выражавший никакого беспокойства, — а вот если туда сунуться… То практически всегда — смерть. Но разная. Или огнем сожжет, или заморозит, а может и разорвать на части. А кристаллы получаются точно с такими свойствами. Вот и получается, что в таком месте они и родятся.

Эта информация привела мои извилины в голове в состояние возбуждения, и я тут же принялся фантазировать на тему воздействия на летающие кругом сгустки энергии и получение конструкта с определенными свойствами. Наконец мы двинулись, обходя аномалию по левой стороне, и я постарался максимально подробно запомнить цвета и фигуры объединившихся магем. Решил именно так назвать всю эту летающую шнягу, устав в попытках дать им понятное определение.

Магемы… Воздушные, огненные, ледяные… Здорово я придумал! Надо зарисовать часто встречающиеся фигуры. Только вот при слиянии они явно частично меняют свою форму и уплотняются. Так что, есть над чем работать.

Хлоп, хлоп, сработали луки впереди за спиной сынка, но движение не прекратилось, и за добычей никто не пошел. Затем была небольшая возня вокруг грызуна-переростка, который умудрился прокусить толстую кожу сапога нашего «дамагера». К счастью грызун не был ядовитым, и Сынок отделался смазкой зельем прокушенного пальца на ноге и несколькими подколками от коллег, сводящиеся к тому, что тот оказался невкусным. Пострадавший, обувшись, пнул отрубленную голову в фиолетовые заросли толи кустов, толи травы-переростка и мы продолжили движение вглубь Пустоши, стараясь не привлекать к себе внимание ее обитателей и не отвлекаться на потенциальную добычу. План атамана в принципе был понятен. По краю Пустоши все давно было изучено и прочесано многочисленными добытчиками, и мы уходили как можно дальше вглубь территории туда, где еще не ступала нога охотника и была вероятность найти самый легкий и самый ценный груз в виде драгоценного кристалла. А уже на обратном пути можно и поохотиться и травки собрать. Я с сожалением проводил взглядом и, не удержавшись, сорвал пучок светящейся в моем измененном взгляде растительность ядовито-желтого цвета в виде пучков тонких нитей развешенных на нескольких кустах. Такой травы я не знал и она, судя по ее магической насыщенности, была довольно интересна для зельеварения.

Так мы и шли с небольшими остановками на перекус и другие личные потребности, забираясь все глубже в дебри растительности и мшистых полян пока солнце не склонилось к закату. Обещанный заяц давно лежал в моем заплечном мешке и оттягивал лямки приличным весом. Видимо Захар все же знал эти места, сверяясь пару раз с картой, и мы остановились на ночевку в аккурат у небольшого ручья. На песчаном бережке я освежевал будущий ужин, полюбовался и пощупал выбитые клыки хищного кроля. Те были острыми, с тяжелой костью покрытой гладкой эмалью и с легкостью могли заменить плотницкую стамеску. Будет Лехе подарок!